Читать книгу Аккорд–2 - Александр Солин - Страница 16

Среди прочего парень захотел знать, есть ли у нее дети, и она ответила, что у мужа бесплодие. Он вытаращил глаза: «Как?! Изменник, да еще и бесплодный?! Да зачем же вам такой муж?!» Вместо ответа она подтянула рубашку и развела ноги, отразив в зеркале гладкие розовые подошвы, внутреннюю белизну ляжек, сплющенные ягодицы и разделенные промежностью отверстия А и В. Именно это тысячи раз видел я, а теперь разглядывает чужой, а главное, совершенно случайный мужчина. Она поймала себя на том, что ей ни капли не стыдно. Трусы парня пучились от желания. Скинув их, он встал перед ней на колени и выпятил бедра: «Вам, Катенька, для женского счастья нужно вот это. Возьмите его, он ваш!» «Ничего себе!» – неприятно удивилась она про себя и хотела его одернуть, но вдруг подумала: а за что? Она предъявила ему себя, он ей – себя. Поздно привередничать: забравшись к нему в постель, она дала ему право на бесстыдство и открыла дорогу нескромным касаниям. Его ли в том вина, что природа выставила у него напоказ то, что спрятала у нее внутри! Покраснев, она пробормотала: «Ну, если только из любопытства…» и взяла бестрепетной рукой сердце другого мужчины. «Не поверишь, никогда до него не дотрагивалась – так было стыдно! – разыграла она розовое смущение. – Из-за этого муж и ходит к проституткам…» Парень с бесконечной признательностью бормотнул: «Катенька, вы необыкновенная…» Она взглянула она на него с невинным смущением: «И что мне надо делать?» Он обхватил ее кисть, подвигал туда-сюда и убрал руку. Стыдясь насмешливого зазеркалья, она осторожно двинула кулачок вниз: тонкая кожа натянулась, расправилась крайняя плоть. Перехватив повыше, она обнажила отполированный, розовато-сизый моллюск – нежный, близкий, лакомый – и несколько секунд смотрела на него с невинным любопытством. «Надо же! – желая польстить его обладателю, удивилась она. – Четвертый раз, а ты все такой же сильный! А десять сможешь?» «Смогу и больше» – скромно отвечал он. Что ж, судя по его гончей стати, он способен был, не сбиваясь с дыхания, преследовать дичь сутки напролет. Она смущенно улыбнулась и, избегая встречаться взглядом с зеркалом, с напускной неловкостью принялась ласкать горячий, начиненный сливочным кремом эклер. Пока он в ее пясти, парень в ее власти, а дальше головная боль всякой женщины: как удержать власть, удалив пясть.

Парень откинулся на пятки и закатил глаза. С минуту она ублажала его, и тут вмешался соблазн: «Самое время сделать минет!» – вкрадчиво подсказал он. «Вот уж нет! – отозвалась она. – Этого не будет никогда!» И убрала руку. Несколько секунд парень сидел, завороженный, потом очнулся и пробормотал: «Я словно в раю побывал…» И умоляюще глядя на нее: «Катенька, позвольте поцеловать вас туда!» «Ты хочешь, чтобы я умерла от стыда?» – картинно возмутилась она. «Тогда, может, ваши дивные ножки?» – не отставал он. «Хорошо, – подумав, свела она ноги. – Только ниже колен…» Он сполз на пол, припал по очереди к ее ступням и от них вскарабкался к коленям, не забывая посматривать на ее медовую кудряшку, для чего сильно морщил лоб и таращил глаза. После спустился вниз и проделал тот же путь еще раз. Оказавшись на кровати, предстал перед ней, коленопреклоненный и вызывающе возбужденный. «Резинку надень» – напомнила она. Он натянул презерватив и спросил, знает ли она, что в сведенном состоянии ее дивные ножки образуют четыре изящных просвета, и самый аппетитный из них тот, что под промежностью. Она ответила, что если бы и знала, то не стала бы придавать этому значения. Парень продолжал пожирать ее взглядом, ожидая, когда она раскроется. Ее же вдруг одолел бес шкодливого любопытства: интересно, на что он решится, если она не разведет ноги? Будет в недоумении мяться или применит силу, чем даст повод обвинить его в том, что он такой же дикарь, как ее муж? Смежив ресницы, она скрестила ноги и прикрылась еле заметной усмешкой. Последовала недоуменная пауза, а затем она почувствовала, как его крайний вершок озадачено тычется в ее притопленную дельту. Она уже приготовилась к распирающему усилию, с которым он попытается проникнуть в ее палатку, как вдруг он втиснул хоботок в тесный просвет под промежностью и, чуть помедлив, закачался с доверительной признательностью. Это было неожиданно, но противиться она не стала – до тех пор, пока не почувствовала, что в ее уступчивости есть что-то такое, что интимнее самогò соития. Опомнившись, она раскинула ноги.

Когда он на разъехавшихся коленях утвердился между них, его индикатор возбуждения зашкаливал, а в глазах клубился туман обожания. «Подожди…» – остановила она его. Он застыл в благоговейном ожидании, и она сказала: «Хочу, чтобы ты знал: других мужчин кроме мужа у меня не было, так что ты мой второй мужчина, и с тобой у меня все по-другому… Оказывается, я ничего об этом не знала… Даже не представляла, что это может быть так хорошо! В общем, сделай так, чтобы я забыла всех и вся, и тогда ты узнаешь мою благодарность…» Он сполз на пол и, встав на колени, принялся целовать ей ступни: испещрил щекотными узорами подошвы, обсосал пальчики, облизал подъемы, обслюнявил косточки и забрался на кровать, растроганный и умиленный. Она развела ноги, он влез между них и долго водил своим смычком по ее скрипке. Наигравшись, с истомленным выдохом проник внутрь и принялся в уже знакомой ей манере плавно и мерно накачивать ее веселящим газом. Затаив дыхание, она ждала взлета, но он не наступал. Прошла минута, другая, третья – ничего. «Ну и как это понимать?» – озадачилась она. Видно, парень тоже почувствовал неладное, но вместо того чтобы добавить вкрадчивости, удвоил усилия. Вынужденная терпеть энергичные потряхивания, она глянула в склоненные над ней, полные страдательного усердия глаза. «Боже мой, кто это и что я тут делаю?!» – вдруг озарило ее тошным сполохом отрезвления. Упершись ладонями ему в грудь и ощутив влажный жеребячий жар, она резким усилием отстранила его: «Все. Хватит. Не хочу больше» Он замер, помедлил и ретировался. Она поднялась, подхватила одежду и, оставив его заметать следы, скрылась в ванной. Выйдя оттуда, попросила заказать такси. Он позвонил, и на вопрос трубки, куда ехать, спросил у нее адрес. Она помедлила и назвала метро «Баррикадная». Он хотел ее проводить – она запретила. Он попросил номер ее телефона – она отказала. Он сунул ей свою визитку – она не взяла. Тогда он бухнулся на колени и сказал, что если он в чем-то виноват, пусть она его простит, так как он не сможет теперь без нее жить. Его покорный жалкий вид тронул ее, и визитка исчезла в недрах сумочки…