Читать книгу Не книга имён - Игорь Михайлов - Страница 13

Если с берега Оки смотреть на другой берег, утопающую в лазурной зелени пойму, то поневоле станешь поэтом.

Среднерусский пейзаж завораживает своей поэтичностью. Хотя, наверное, все эти праздные размышления на фоне юбилея одного из самых, пожалуй, любимых и цитируемых русских поэтов, относятся к началу прошлого века. Когда ещё была жива деревня, когда она дышала, мычала, любила и ненавидела:

А нынче в интернете не утихает дискуссия на тему сохранения поймы Оки в районе Константиново. Хотя и Константинова-то уже нет. Есть мемориальная деревня в Рязанской области и примкнувший к ней коттеджный посёлок, стоимость домов в котором сравнима с домиком в деревне недалеко от столицы.

Вот ведь парадокс: популярность поэта поднимает цены на недвижимость. Узнай об этом Сергей Александрович, он не преминул бы воспользоваться этой выгодой.

Реальный Есенин довольно сильно отличается от своего буколического образа, который он усиленно создавал в начале десятых годов прошлого века, когда предстал этаким рязанским Лелем пред очи императрицы.

Первая гражданская жена поэта, Анна Изряднова, так описывает Есенина 1912 года: «Слыл за передового, посещал собрания, распространял нелегальную литературу. На книги набрасывался, всё свободное время читал, всё своё жалованье тратил на книги, журналы, нисколько не думал, как жить…».

Чтобы избежать призыва на военную службу в 1916 году, он как раз и воспользовался приглашением императрицы. А после революции, которую Есенин приветствовал, сей факт всячески скрывал.

Вот так же, как сани по просёлочной дороге, проскакал по жизни этот ярко одарённый поэт и совершенно беспринципный человек.

Весной 1917-го Есенин устраивается в редакцию газеты «Дело народа» и знакомится с Зинаидой Райх: они венчаются, но потом расходятся, что дало повод молодому оболтусу во всех своих бедах винить Райх. Известна есенинская фраза, почти афоризм, которую он повторял в пьяном угаре: «Пойду Зинке морду бить!»

Как тут уловить суть такого явления, как Есенин, который провозглашает вот это всё:

А потом женится на известной американской танцовщице Айседоре Дункан и уезжает с ней в длительное турне по Европе и Америке… Да, наверное, не надо ничего понимать в извивах русской истории и жизни. Надо читать, охать, ахать, плакать, смеяться:

Кстати, реакция на это стихотворение Бунина была категорична: «Иволга в дупле не живёт!»

Вот да.

В конце 1925 года, когда поэт очередной раз женился, на сей раз на внучке Льва Толстого Софье, тучи над ним сгустились. Впрочем, не только над ним, но и над головой его «покровителя».

Известна его фраза о том, что он не поедет в Россию, покуда там Лейба Бронштейн. Но покровителем Есенина как раз и был Лейба Бронштейн, он же Лев Давидович Троцкий.

До Троцкого, конечно, не могли не дойти эти слухи. И «похабник и скандалист» пишет покаянное письмо: «Дорогой Лев Давидович! Мне очень больно за всю историю, которую подняли из мелкого литературного… карьеризма т. Сосновский и Демьян Бедный… Никаких антисемитских речей я и мои товарищи не вели. Всё было иначе. Во время ссоры Орешина с Ганиным я заметил нахально подсевшего к нам типа, выставившего своё ухо и бросил громко фразу: „Дай ему в ухо пивом (в ухо) “. Тип обиделся и назвал меня мужицким хамом, а я обозвал его жидовской мордой…».

А вот что напишет в некрологе Троцкий после трагической смерти поэта:

«Мы потеряли Есенина – такого прекрасного поэта, такого свежего, такого настоящего. И как трагически потеряли! Он ушёл сам, кровью попрощавшись с необозначенным другом – может быть, со всеми нами. Поразительны по нежности и мягкости эти его последние строки! Он ушёл из жизни без крикливой обиды, без ноты протеста, – не хлопнув дверью, а тихо прикрыв её рукою, из которой сочилась кровь. В этом месте поэтический и человеческий образ Есенина вспыхнул незабываемым прощальным светом».

Кстати, никто лучше Троцкого не написал о смерти Есенина!

Беспокойная судьба поэта, словно отражается на всём, что связано с его именем.

Есенинские праздники в Константиново под водку «Есенин» в прежние времена никогда не обходились без мордобития.

Весь партхозактив Союза писателей в полном составе читал на сцене свои ужасные стихи, в сторонке мёрзли солистки ансамбля «Радуница», дожидаясь своей очереди, коза из соседней деревни трепала портрет Есенина…

А недавно общественность обсуждала новый московский памятник Есенину, совершенно, на мой вкус, безумный. Буйство по имени Есенин, такое русское, безудержное, безутешное и залихватское, как падение в пропасть, продолжается: