Читать книгу Клянусь любить, или Выбор за мной - Тина Каверина - Страница 10

Мысли путались. Я чуть не уснула, хотя пыталась что-то спланировать – так Пашка меня расслабил… Но тут у него затрезвонил мобильный. Я открыла один глаз, муж, чертыхаясь, с неохотой оторвался от меня и полез в карман. Кто звонил, не видела, а надо бы, потому что он повторно заругался и сбросил вызов. Хотя раньше такого себе не позволял, по крайней мере, при мне.

– А почему ты не ответил?

– Подождут. Я занят.

– А если что-то срочное?

– Говорю, подождут. У меня дома очень срочное дело. Жена лежит беременная и почти голая… Иди сюда.

Он вновь взялся за меня, только я запахнула халат и внимательно посмотрела на него. Если уедет, я смогу разобраться с ключами от подвала, но и отпускать его в тоже время не хочется. Мало ли куда собрался…

– Кто звонил? – для начала решила я разузнать.

– Друг, – разулыбался Пашка.

– Какой друг? Я его знаю?

– Давний… Старый такой. С тросточкой ходит, но хитрый. Притворяться любит. И нет, не знаешь.

Да… Не густо. Или это намёк?

– А надолго уедешь?

– Я пока тут.

– Тут, – кивнула я. – Только, если нужно, ты поезжай. Сидеть возле меня не обязательно.

– Да что ты говоришь? Я уеду, а ты чего?

– К родителям съезжу…

– То есть переедешь?

– Зачем? – нахмурилась я. – Что ты меня путаешь? – Вскочив с кровати, я поправила халат и серьёзно заявила: – Вообще-то, я вчера маме обещала… – Тут соврала, ничего я не обещала. Мне нужно к папе, тоже очень срочно.

– Ну раз так… Юра с тобой поедет, милая.

– Теперь ты мне не доверяешь?

– Дело не в этом.

– Значит, не доверяешь?

– Доверяю.

– Не лги!

Мы ещё немного попререкались, потому что Юра на хвосте мне совсем не требовался, но убедить мужа не вышло. Даже несмотря на клятву, что через пару часов я буду дома, он замотал головой. Я чуть всплакнула, но он сразу раскусил ненастоящие слёзы. В ответ я надулась, и когда он захотел меня обнять, показала кулак, мол, попробуй подойти. Он не растерялся, подошёл, наклонился, растерялась я и позволила прижаться щекой к животу.

– Узнаю, что мамка твоя затеяла дурость…

– Запру! – продолжила я фразу вместе с мужем.

– Уловила, молодец.

Проводить его удалось кое-как, за что очень стыдно. Ведь даже с собой не позвала. Поцеловав, я клятвенно заверила, что буду ждать. Мы будем ждать. Беспокоиться не о чем. И я не больная, а беременная…

«Беременна. Господи… Стыдно мне. Стыдно. И ссорилась-пререкалась я нарочно, чтобы он уехал. Каюсь…»

Без Пашки в доме стало непривычно тихо. Кухня, гостиная пустовали. В любой другой день я бы обрадовалась отсутствию опричников, но сегодня меня не устраивало абсолютно всё. Где всех носит, когда они так нужны?

Юру с Витей нашла во дворе у машины, а Костик как провалился.

– Юра, – окликнула его, топчась на крыльце. – А где Костя?

– Так гуляет, – обернувшись, ответил он. Витя кивнул мне и продолжил натирать лобовое стекло у «БМВ». – Отгул взял. Наверное, завтра вернётся. А что случилось? Может, я помогу?

«Отгул? Зашибись… Мне что теперь, сутки ждать?»

– Помочь? – переспросил Юра, пока я печалилась. «Помочь, ага. Мозги моему мужу вправь». – Что-то случилось?

– Нет. Забудь… Ты сегодня со мной. Вот радость, да?

Ответа я не ждала и радости не испытывала, вернулась в дом, чуть ли не рыдая. Подёргала дверь в подвал, затем пнула её и зачем-то постучала, приложившись ухом. Ничего не услышала. В гостиной, пользуясь одиночеством, схватила диванную подушку, уткнулась в неё и заорала.

Ребёнок… Пашка меня из-под земли достанет. А если сунусь в подвал, то ещё рассвирепеет. А родители? Мне что, бросить их?.. Об этом я как-то не подумала…

Я ещё громче заорала и плюхнулась на диван, сидела, раскачивалась до тех пор, пока рядом что-то не звякнуло. Кричать я сразу прекратила (на подобные звуки теперь реагировала остро), отодвинулась к краю, а в углу дивана обнаружилась связка ключей. Она поблёскивала и манила. Это как такое возможно? Шутка какая-то?

Я настороженно огляделась, потерла лоб, словно передо мной что-то запретное и искушающее. Хотя так и было.

– К чёрту! – Сграбастав ключи, я вместе с подушкой бросилась к подвалу, но в холле вовремя опомнилась. Не днём же. Мы уедем, а Антон останется.

Пока размышляла, куда бежать, передо мной как по волшебству возник Антоша.

– Полина, всё в порядке? – А вид был такой серьёзный, что шутить расхотелось.

– В порядке, – кивнула я и нарочно закашляла. Руку с ключами завела за спину, а несчастную подушку от волнения прижала к груди. – Кого ищешь?

– А кого мне тут искать? – рассмеялся он. – Я поздороваться зашёл.

«Надо же, умеет…» – удивилась я, имея ввиду способность улыбаться. Ну и подметила, что врёт. Наверняка Пашка приставил следить за мной.

– А ты чего такая тревожная? И зачем тебе подушка?

– Да так… Пустяки. А подушка не нужна, забирай, – теперь я прижала эту несчастную к его груди и ему пришлось взять.

– И что мне с ней делать?

– Откуда я знаю? – вытаращила я глаза. – Верни в гостиную.

Он поглядел на меня, ушёл, а вернулся хмурый.

– За дурака принимаешь? – спросил и умолк, ожидая чего-то. Если надеялся, что пойду первой, так зря.

Я широко улыбнулась и кивнула к выходу, мол, не принимаю и давай-ка сам топай.

– Я за тобой приглядываю, – обернувшись, заявил он. – Ты же это поняла.

Я не стала скрывать и обрадовала его:

– Поняла. Только ты хорошо следи, – и хихикнула, но раздумывала при этом, что опричники наши всё-таки умны и обмануть их непросто.

В прихожей, пока Антон не видит, я сняла с вешалки сумку, спешно запихнула туда ключи. Держала их до того крепко, чтобы не звякали, что казалось, они в руку вонзятся. Обошлось. Потирая украдкой ладонь о джинсы, я снова улыбнулась Антону. Он тоже улыбнулся, но чувствовалось: не отстанет. Теперь я была благодарна, что со мной поедет Юра, а не он.

Беспокоясь, что Пашка позвонит с проверкой, потому как Антон проводил нас тяжёлым взглядом, наперво я навестила маму. Она вообще врать не умеет, если только через других людей, что-то вроде передай ему… и сочинит что-то. А так – нет.

Постучавшись в дверь, я стояла и смотрела на площадку пролётом ниже, где муж когда-то меня подловил. Каким был настырным, таким и остался. И я, как была дурочкой, так и не поумнела. Куда лезу? Совсем чокнулась?

Мама встретила меня в халате и с огуречной маской на лице.

– Полиночка, – обрадовалась она, – а ты чего не позвонила?

Обнявшись, мы потоптались у порога, я всучила ей торт, она посторонилась, я вошла.

– А ты не торопишься? – разуваясь, спохватилась я.

– Куда я могу торопиться?

– На свидание, например, – пожала я плечами.

Тут нужно пояснить. Родители год назад разругались до битья посуды. Один ляпнул о разводе, другой поддержал, а они упрямые кошмар, так что разойтись для них стало делом принципа, даже несмотря на то, что никто особым желанием расставаться не горел. Так и разошлись. Только если спросить, кто заикнулся первый, никто не вспомнит и оба будут отнекиваться. Наверное, действительно не помнят, но точно знают о большой ошибке и оба жалеют, но упрямятся.

– Свидание, – усмехнулась мама и с тяжёлым вздохом отправила в рот кружок огурца.

Сейчас она наверняка вспомнила отца, что равных для неё не существует. Возможно, и красоту наводит целенаправленно, решила прогуляться у него под окнами, показать себя. «Дурью маются, – говорит Пашка, – помирятся и сойдутся. Нужно время…»

Подумав о муже, я затосковала. Мама, разливая чай по чашкам, моё настроение, вернее, его отсутствие, сразу приметила.

– Полина, как у вас дела? – поинтересовалась осторожно. – С Павлом поругались?

– Нет, – поморщилась я. – Повздорили немного.

О слухах (или теперь правде?) ей ничего неизвестно. Она, как и я, не глядит дальше носа, да и ни к чему это. Свой сон потеряла, не хватало ещё маман до инфаркта довести. Она уже от новости, что не всё хорошо, присела за стол в лёгком шоке.

– Ты только не глупи, – начала испуганно, – не делай необдуманных шагов. Ты за Павлом, как за стеной. Никому не позволит обидеть… Любит он тебя, и ты его. Я же вижу… Нам с тобой повезло. Твой отец также на меня смотрел, пока не развелись.

– Он и сейчас смотрит, – улыбнулась я, не желая обсуждать наши проблемы. – Только уступать никто не хочет.

Она отмахнулась:

– Смотрит, как же, – пофыркала, но после тоже заулыбалась. Хитрит маман. Молодец. Учиться никогда не поздно.

– К папе собираешься? – в духе Пашки спросила я в лоб и весело подмигнула. Этому тоже от мужа научилась.

– Собираюсь, – засмущалась она и спрятала лицо за чашкой.

Мы ещё поболтали, а через полчаса я отчалила. Мама, как только узнала, что еду к отцу, на прощание шепнула:

– Ты ему скажи, что у меня свидание. Пусть потревожится…

Раз велено, будет сделано.

К папе я приехала с набором продуктов. Он у нас обладатель неимоверной тяги к выходу из супермаркетов, спустя десять минут после захода. Да, вот такая причуда. Встретил он меня в майке и тренировочных штанах, запыхавшийся. С недавнего времени взялся за физическую форму, это он так во второй раз покоряет маму, но никому не сознаётся. Короче, семья у нас своеобразная.

– Поля… Здравствуй, родная, проходи. – Пакеты папа забрал и взгромоздил на пуфик в прихожей. – Ты брось сама таскать, я короткими набегами справляюсь. А где Павел?

– Я с опричниками, так что не сама. А у Паши какая-то встреча… – Дверь я закрыла и поцеловала папу в щёку, потом унесла один пакет в кухню. Разговор предстоял не из легких, и я гадала с какого бока подобраться. – Я к тебе по делу, если что…

– Опять ты? – верно понял он.

– Опять.

– Сколько можно?

– Вот только не ворчи, мне Бекетова хватает… А вообще, у тебя тоже дело есть… Мама там на свидание собралась.

– На какое такое свидание? – обалдел он. – А с кем? – Я равнодушно пожала плечами и улыбнулась, пока папа не видит. – Я этому кавалеру уши-то поотрываю… И не только уши. Так, значит… – засуетился он. – Полина, я мигом, – и скрылся в ванной.

Убирая продукты в холодильник, я выкрикнула отцу благодарность за то, что он у меня такой. Тут тоже стоит пояснить…

Папе я могу свободно жаловаться на Пашку. Он один из тех, кому слухи были известны давно, но со мной он не поделился, потому что свято верил и до сих пор верит, что это всего лишь слухи. Я на него не злюсь. Он говорит, народ любит фантазировать. А ещё твердит о своей чуйке на людей, ему достаточно пяти минут, чтобы понять, наш ли это человек. Пашка, по его мнению, точно наш. Мне бы его чуйку.

– Ну, рассказывай, что там опять, – попросил он, усаживаясь за стол. Я вздохнула, не торопясь делиться новостями. Всё-таки подвал – уже не слухи и мужик там настоящий. – Поля, колись, не держи в себе. Ты знаешь, я ко всему готов.

Но я всё равно оттягивала время. Помешивая чай в кружке, наблюдала за ребятами во дворе и думала, думала… А потом поняла, что ничего умнее не надумаю, одной мне не справится. Я перевела взгляд на папу и взяла его за руку.

Услышав о подвале, он нахмурился. От моего общения с пленником тоже в восторг не пришёл, о ключах я побаивалась говорить, но в итоге тоже выдала, даже продемонстрировала, достав их из сумки, а потом спросила тихо, словно нас могут услышать:

– Что делать, пап?

Обычно он сразу отвечал, а тут притих, смотрел на меня и по виду напрягал мозг. После чего покашлял и осторожно выдал, должно быть, предполагал моё несогласие:

– Полина, тебе бы не лезть. Павел разберётся.

– Что значит «разберётся»? Как интересно он разберётся?!

– Как задумал, так и разберётся.

Я почему-то представила в буквальном смысле, как он разбирает того несчастного мужика.

– Нет, так не пойдёт, – замотала головой. – А если он такого наворотит, что потом… Потом много чего, – не нашлась я в продолжении. – Ему бы заканчивать с криминалом, а не разбираться. А ещё рассказать мне всё.

– Опять ты… – махнул отец на меня. – Не такой он человек, врут люди. Веришь бате? Разве желаю плохого?

– Не желаешь. Только зачем ему цепи понадобились?

– Значит, понадобились. Есть причина.

– Очень интересно… Хороша причина! Если он из-за денег за такое взялся, я сама его запру… А вообще, что ты его защищаешь? Он человека в подвале держит – это ненормально.

Папа устало вздохнул:

– Ненормально… Но я уверен в Пашке. Утихомирься, Поля, дай ему всё разрешить…

– Не могу. А если он прибьёт его?

– Дурак он, что ли? – не выдержал папа. – Ты мне скажи, он – дурак?

– Не дурак. Он очень умный, – оскорбилась я за мужа. – Только вот Костик – дурак.

Папа умолк, сцепил руки на столе и опустил голову.

– Что будем делать? – спросила я потом.

– Ни-че-го, – произнёс он по слогам. – Ничего, потому что лезть нельзя. И я тебе запрещаю! Не женское это дело. Пашка сам знает, как ему быть. Сама сказала: не дурак.

– Папа…

– Помолчи! Не лезь! Если совсем плохо, поговори с ним. Обсуди. Муж и жена должны разговаривать! Он объяснит, я уверен. А если не захочет, тогда и будем думать. Вот. Это моё последнее слово.

– Ладно, – сердито кивнула я, потому как ожидала поддержки и помощи, а не совета идти к мужу. Он же наврёт мне. – У меня ещё новость есть. Уже хорошая. – Здесь я взяла паузу, помешала чай и отпила. Новость действительно хорошая, а я злюсь и говорю соответствующим тоном. Вот это нельзя. Я выдохнула и спокойнее попросила: – Только маме не проболтайся, она обидится.

Папа кивнул, вроде бы ожидая от меня подвоха, а я сказала:

– Я беременна.

Он смотрел на меня долго и не шевелился, прямо как я сегодня, когда узнала.

– Что, правда? – наконец заговорил он. – Беременна? Не врёшь?

– Почему я должна врать?

– Потому что хитрить научилась… Так у нас будет внук или внучка? Точно?

– Точно. Пашка убеждён, что мальчик. А я не гадаю, пока сама не очень верю. Но, по всему, точно, – повторила я.

– Точно… – Папа как-то нервно рассмеялся. Полюбовался мной, потом взял меня за руки, перегнулся через стол и поцеловал в лоб. Я улыбнулась (он часто в детстве так делал) и вдруг засомневалась, что поступила верно. Получается, всё-таки схитрила, надавила положением, чтобы помог. Ещё без Пашки рассказала. Это я бессовестная, а не он.

– Пап, ты только никому не говори, ладно? – испугалась я. – Приметы и всё такое…

– Не скажу. Рот на замке.

Он радовался, а я кусала губу и наблюдала за Юрой из окна. Тот ходил вокруг машины, стучал по колёсам. Всё у них просто. Чёртовы мужские секреты. Я потёрла лицо и тихо сказала:

– Я не стану это терпеть. Не хочу. И с Пашей обсуждать ничего не буду. Это бесполезно.

После чего посмотрела на папу и заревела. Я ревела, попутно выкладывая все душевные терзания. Самые страшные касались ребёнка. Бандитам всегда мстят, никого не жалеют. Папа сидел с хмурым видом. Не выдержав, обнял меня.

– Всё ясно. Прекращай реветь, не дай бог что случится. В обиду я вас не дам. Поняла? – Я вытерла слёзы, он вздохнул недовольно, покачал головой и выдал, уставившись в окно. – Урок преподать Павлу можно. Будем действовать так…

Мы вышли во двор. Папа пожал руки ребятами и спешно отправился надирать уши ухажёру мамы, а я уселась в машину довольная. Всё-таки у меня лучший отец на свете, за пять минут он такую схему мне набросал, что жить снова захотелось. Пашка непременно задумается, стоит ли продолжать дурить меня. Я покажу, что могу справляться без него. Посмотрим, как ему будет без жены.