Читать книгу Клянусь любить, или Выбор за мной - Тина Каверина - Страница 12

В полночь, лёжа на груди мужа, я прислушивалась к его дыханию и убеждала себя, что поступаю верно. Подумаешь, пропаду на месяц. Ну побесится он, ничего страшного. Зато наконец поймёт, как мне живётся с тайнами. Возможно, поймёт. Если нет, буду держаться за штаны…

Ворочалась так минут тридцать. Измучила себя. Присела, вздыхая, посмотрела в сторону открытого окна. На улице было тепло, шторы легонько развивались, а мне пришла охота отметить, что вид отличный, в духе настоящей мелодрамы. Мне бы встать у окна, а следующим кадром я исчезну.

– Да уж, – усмехнулась, представив картину, и тут же позвала: – Паша…

Паша не ответил. Я тихонько потормошила его, взяв за руку, спал он крепко, но я уже не уверена, что на счастье. С каждой минутой желание уйти гасло. Справлюсь ли?

Я достала вещи из шкафа, переоделась в ванной, потом постояла у кровати, глядя на мужа. Очень хотелось, чтобы он открыл глаза, обнял меня и сказал, что это очередная ложь, которую я неверно поняла.

«Нет, это правда. Правда. И ты его любишь, поэтому не отступай. Иди. Бояться нечего. Так нужно. Не глупи, Полина, иди…»

Я потёрла лицо и коснулась его груди, борясь с желанием поцеловать.

Диван в гостиной пустовал. На всякий случай я прогулялась по дому. Темнота и никого. Отец настрого запретил освобождать пленника, с чем я не согласилась, а он вынудил меня пообещать, что не стану влезать. Вынуждать всё-таки не стоило, потому что оставить его не смогу.

Ключи остались в спальне, но ноги сами вели в подвал. Страх не отступал, сердце колотилось, я боялась, что меня поймают и ничего не успею. Теперь чувствовала себя героиней триллера. Подёргала дверь, убедилась, что та заперта, и пошла к террасе. Там пришлось повозиться с колокольчиками. Давно пора бы их снять. Вернусь, непременно этим займусь. А я вернусь. Пашка всё осознает. Ради нас, ради нашей семьи…

Оставив дверь открытой, я вышла на лужайку и опять засомневалась. Это не кино, и я совсем не смелая. Паша обозлится… Таких люлей мне навешает… Постояла, глядя на звёздное небо, вздохнула и потопала на обход. Отец приедет через час, всё решено и оговорено, нечего заднюю давать. Зато испробую, какого жить в одиночестве.

Я осторожно выглянула из-за угла. Вроде тихо. Только собралась показаться, как тут что-то хрустнуло, словно наступили на ветку. Я сразу легла на живот и покатилась в ближайшие кусты, а потом спохватилась. Что я делаю? Ну увидят меня ребята… И чего? Гуляю, не спится…

– Дурдом, – не устав от этого слова, сказала я и отмахнулась от листьев.

До калитки оставалось несколько шагов. Она была справа, а впереди гостевой домик, на который я как раз смотрела. На крыльце горел свет, но это не удивило, он всегда включен по ночам. Тут вновь что-то хрустнуло и кто-то закашлял. Хоть я и призывала себя не беспокоиться, но положение мне не понравилось. Я сцепила зубы и присела, ожидая, когда кто-то из ребят покажется. Минуты три любовалась цветами. Кашель повторился, и я увидела Антона. Он шёл по тропинке к гостевому дому, но перед самым входом оглянулся. Я мигом опустила голову к коленям.

– Чёрт! Что у него за чуйка такая?

Приподниматься не торопилась, а когда всё-таки осмелилась, оказалось, что он тоже не торопится уходить. Постоял, разглядывая наш дом, достал что-то из кармана, в руке появился огонёк. Пришлось снова ждать. Уткнувшись в цветы, я мысленно напевала песни. Наконец он докурил, отвернулся. Я последовала его примеру, то есть отвернулась. Медлить не стала, прошла несколько метров гуськом, чтобы он наверняка меня не заметил, после выпрямилась и побежала.

В спальне схватила сумку и стремительно скрылась, боясь передумать. В подвал спустилась на ощупь, достала фонарь. Мужчина сидел у винного стеллажа со скованными руками и связанными ногами. В отключке, если не помер.

– Эй, – испугалась я.

Он пошевелился и замычал. Вспомнив его прошлое недовольство, я тут же фонарь опустила.

– Я уж думала, вы того…

– Коньки отбросил? – подсказал он, когда я отлепила ленту. – Поначалу я тоже думал, что отброшу. Ревела ты громко, решил, не справишься и сдашь меня. – Он усмехнулся, что обидело.

– А что здесь смешного? Могу сейчас сдать. – Я, конечно, лукавила.

– А что ты дуешься? – разозлился он. – Это я здесь сижу, а не ты с муженьком.

– И что? Дурак значит, раз попался.

– Нет, дураком я себя точно не назову.

– Почему?

– Потому, детка. При случае узнаешь.

– Пожалуй, мне больше не хочется знать.

– Да?

– Да.

– Ну и зря. Ты мне руки освободишь или мы до утра посидим?

– До утра я не хочу вас терпеть.

Он протянул мне руки, я села рядом, положила фонарь на пол и приготовила ключ.

– Слушайте, – вдруг осенило меня и я чуть отползла, пряча связку. – Вы же знали кто такой Пашка… Какого чёрта связались с ним? Вы кто?

– Детка, – опять усмехнулся он, – не поздновато для вопросов?

– Не хотите отвечать – не надо. А я пойду, вы дальше тут кукуйте.

– Куда ты пойдёшь? – Он всё смеялся, я же поднялась, отряхнулась. – Не ломай комедию, освобождай, руки затекли.

– К мужу я пошла.

Он вдруг дёрнулся и попытался подскочить ко мне, но оказалось, что руки и ноги скованны между собой, но я сразу не поняла и чуть не упала.

– Вы чего? – спросила, отпрыгнув.

– А ты как думаешь? – улыбнулся он, но после моментально скис: – Ладно, расслабься… Я дикарём немного стал. Задолбался сидеть. Не бойся, не трону. Меня Николаем зовут. А тебя?

– Какая разница?

– В общем-то никакой. Но мы же люди цивилизованные. Подвал не в счёт.

– Ну… Полина, – промямлила я.

– Вот что, Полина. Давай-ка начнём сначала. Не бойся меня.

– А дальше?

– Что «дальше»?

– Ну я же вопрос задала, а вы не ответили. За что вас сюда и как с мужем моим связаны?

– Я же говорил.

Я постояла, делая вид, что колеблюсь.

– Знаешь, чем муж занимается? – устало спросил Николай.

– В общих чертах…

– Вот тебе и ответ как связан. При чём в обоих смыслах связан… Отстёгивай давай.

– А вы навредить ему не хотели?

– Да что ж ты такая неугомонная? Вы, вы, вы… Может, хватит?!

– А что вы орёте? Лучше бы «спасибо» сказали, – обиделась я и выразительно сжала ладонь в кулак: – Крепитесь.

– Да стой ты! – Он вновь потянулся за мной. – Вот блин, а… Навредишь ему, как же… Денег я хотел. Долю свою. Понимаешь? И перестань «выкать», на нервы действует. – Николай вроде бы сдался: дёрнул ногами и руками, а после затих.

Я постояла, глядя на него, после чего вернулась.

– Надеюсь, мы больше не увидимся, – сказала, опустившись на колени. Сняла с него цепь, затем наручники. Он хохотнул, потирая запястья, и взялся развязывать ноги. Я же боролась с мыслями, что поступила неверно.

«Деньги, деньги… Пашка помешался на них, что ли?»

Николай поднялся, потянулся, я посмотрела на него снизу вверх и вдруг спина похолодела. Мне не понравились ни его взгляд, ни улыбка. Злая рожа, хотя вроде бы ничего не изменилось. Я тут же схватила фонарь, направляя свет ему в лицо.

– Да что ж такое-то! – зажмурился он. – Может, достаточно? – И протянул мне руку, я замялась. – Идём! Давай, не тормози. – Он схватил меня за предплечье, в ответ я тоже вцепилась в него. – Что там с охраной? – спросил шёпотом, когда мы вышли из подвала.

– Я проведу, – зашептала я.

Он кивнул:

– Лады, – и свернул совсем не туда, куда нужно, вглубь дома. Я запаниковала.

– Николай, – шикнула на него. – Нам не туда.

Он обернулся, а я указала вправо, на открытую дверь.

– Дай ты мне нужду справить. Что за семейка?

Вышел из ванной он также стремительно, но я успела побледнеть, ожидая, что появится Антон или Паша.

– А вот это пригодится, – сказал, завидев в прихожей Пашкину ветровку.

– Ну уж нет, – забрала я куртку, когда он приблизился.

– Очень даже да, – вырвал он её обратно. – Это небольшая компенсация за мои мучения. Воспаление легких я уже получил, спасибо твоему муженьку. Топай давай, – и пихнул меня вперёд. Я дёрнулась, взмахнув рукой. Николай недовольно пробурчал: – Заори ещё, всех подними…

– А может и заору, если вы не пойдёте вон отсюда.

– Истерики будешь Павлу закатывать, идём. – Он подхватил меня под локоть. Я бы оттолкнула, но хотелось поскорее избавиться от него, а не гневаться.

Мы шли к калитке прежним путём. Николай постоянно оглядывался. Меня уже ни Антон, ни Паша не пугали, а вот тип рядом беспокоил. Поздновато я спохватилась, наговорить он мог, что угодно. И не обязательно правду. Да и болтал теперь как-то иначе…

– Мобильник с собой? – кивнул Николай на мою сумку.

– Нет. – Я перекинула ремешок через плечо и прижала её к себе.

– Гонишь ведь.

– Возможно.

– Одна сатана значит… – хмыкнул он. Я рывком освободилась.

– Идите вперёд.

– Нет уж, милая. Взялась вести, веди. – Он попытался схватить меня, я глубоко вдохнула, показывая, что непременно закричу. – Я тебе заору, дура! – шикнул он, понаблюдал за мной, потом надел куртку, покачал головой и шагнул вперёд, но неожиданно обернулся: – Ты меня, часом, не в ловушку заманиваешь?

Я нахмурилась:

– Вы меня порядком задолбали.

– Я от вашей семейки тоже не в восторге. Топай-ка впереди.

Он ждал, и я ждала, потому как на этот раз не собиралась подчиняться, опасалась, и он это понял.

– Неужто испугалась? – спросил. На лице появилась противная улыбка и взгляд вновь насторожил. Если бы я не пялилась на него в упор, вероятно, не заметила бы перемен: он вмиг принял прежнее выражение, подозревающее меня во всём. Хамелеон чёртов. – Тебе бы гнева мужа бояться, а не меня, – заявил Николай.

– А я в замечаниях не нуждаюсь.

– Да? А я вот вижу мольбу в твоих глазёнках. Или тоже дёру дашь?

– Слушайте. Я вас выпустила зачем? Задушевные беседы вести? Хотите вернуться в подвал? Нет? Тогда вперёд.

Усмехнувшись, он наконец двинулся в указанном направлении. У домика охраны было тихо. Мы дошли до калитки, я ввела код, заставив компаньона отвернуться.

– Позвонить от тебя, значит, не получится? – спросил он, прежде чем выйти.

– До центра полчаса ходьбы, доберётесь.

– Что ж… – Он шагнул за территорию. – Удачи, госпожа Бекетова. Благодарю за помощь! – Издёвка в голосе доконала.

– Чтоб вас черти слопали! – закрываясь, бросила я. Руки при этом дрожали как никогда, но Николая происходящее забавляло, он улыбнулся.

Несколько минут я стояла в жутком страхе от этого человека и того, что натворила. Паша будет в бешенстве.

– Полина, – вдруг раздалось за спиной.

С испугу я чуть осела и толкнула калитку. «Закрыто ведь…» – опомнилась запоздало, но открыть всё же попыталась, наклонила ручку и подняла обратно. Как будто бы выбежала. Какой бред… Жаль лунатизмом не страдаю.

– Это я, – пришлось отозваться. И я стала медленно оборачиваться, не догадываясь, кто именно за спиной. Услышала «Полина», а вот голос не восприняла. Не знала, что такое возможно. Наверное, при сильном испуге многое случается.

– Ты, – вроде бы удивился собеседник, а до меня наконец дошло, кто стоит позади.

– Юра? – Я повернула голову и зависла, глядя на опричника. Интересно… И как давно он наблюдает?

– Что там? – кивком указал он на калитку.

– Не знаю.

– А чего тогда схватилась?

– Схватилась? А… Ну так открыть собиралась.

Я отошла в сторонку, а Юра всё не унимался:

– Зачем?

– Что «зачем»?

– Зачем открывать? Час ночи.

Я вздохнула и нелепо развела руками. Диалог довольно глупый, вернее, я веду себя как последняя идиотка, выдумывая, что наврать.

– Тут случилось кое-что. Не пойми неправильно, я в своём уме… – Он смотрел на меня очень внимательно, от этого самого взгляда я больше разнервничалась и выпалила: – В общем, здесь кто-то был. Как мне показалось… Не прямо здесь, конечно… За территорией… Кто-то стоял за калиткой, я слышала шаги, а потом всё стихло. Вот.

– И ты полезла проверять? – выпучил он глаза.

– Ну да.

– Полина, а мы тебе на что?!

– Так спят же все, – возмутилась я, позволяя Юре оттеснить меня к воротам. – Что ты делаешь? – испугалась, когда он стал набирать код.

– Проверяю, чем и должен заниматься.

– А если там кто-то есть?

– Тогда ему не поздоровиться. – Он сунул руку за пазуху и достал вроде бы самый настоящий пистолет. Мои познания в оружии ограничивались фильмами, я ахнула:

– Юра! – и схватилась за его куртку. – Мне же померещилось. Никого там нет. Не смей открывать!

– Стой за воротами и не показывайся, поняла? Если что-то пойдёт не так, беги к Антону.

– А что пойдёт не так?

– Ты поймёшь.

Понимать я ничего не хотела, но осталась у ворот, как было велено. А ведь всё уже складывалось не так. А если ко всему папа прикатит раньше времени? Вот это будет картина…

– Да что ж такое-то! – чуть ли не зарыдала я, представив, что за этим последует. – Юра, – позвала в полголоса. Он не откликнулся.

Надолго меня не хватило. Я постояла и нерешительно выглянула, не выходя за пределы двора. Разумеется, никого не увидела, калитка закрывала обзор. Я смотрела на соседский гараж и прислушивалась.

Юра появился неожиданно, я вздрогнула, а он обрадовался и меня обрадовал:

– Никого. Не бойся. Завтра камеры проверю.

Я посторонилась, калитку он запер, пистолет спрятал под курткой.

– Это травмат, – решил пояснить, глядя на меня. – Пульки резиновые. Не бойся. – «Вот заладили: не бойся, не бойся…» – Как у Павла. Слышишь? Моргни хоть… Чего перепугалась? Говорю: нет там никого.

Я заламывала пальцы и молчала. И молчала не от страха, а потому что не знала, что говорить, думая о камере. Выключить как-то не догадалась, и папа не напомнил.

– И хорошо видно ночью? – полюбопытствовала я.

– Что? – не понял Юра.

– Ну камера… Хорошо ночью снимает?

– Нормально. На прошлой неделе обновили.

– Здорово, – улыбнулась я, посоветовав себе смириться. – Пульки резиновые, говоришь? У Пашки тоже есть?

– Есть, – кивнул он, но уже нехотя. Понял, что сболтнул лишнее, а я дурочка даже не задумывалась о существовании оружия, хотя следовало бы, учитывая деятельность мужа. Спасибо, Юра. – А ты не знала, да?

– Нет, – опять улыбнулась я.

– Чёрт!

– Ага.

– А может, мы сделаем вид, что ничего не было?

– Может быть.

– Полина…

– Расслабься, орать не буду.

Он поджал губы, отвернулся, проверил калитку, обошёл меня и проверил ворота, пока я стояла и шаркала ногой по плитке.

– Ладно, спокойной ночи, – сказала ему. – Пашке не нажалуюсь. Не переживай.

– Спасибо, – буркнул он, не оборачиваясь.

Я дошла до кустов, под которыми недавно лежала, когда Юра вдруг позвал. Я оглянулась, он шагнул ко мне:

– А ты чего бродила?

– Просто так. Не спалось, вот и бродила.

– Да? Странная ты какая-то… Тебе с сумкой не спалось?

– Ну да, с сумкой. А что тут такого? Я – девочка, мне нужна сумка. Вам вот пушки нужны, и вы с ними ходите. – Юра почесал бровь, виновато глядя на меня. – Это будет нашим секретом, – успокоила я, помахала ему и подумала, входя в дом: «Недолгим секретом…»

Дверь в подвал была немного приоткрыта. Я закрыла её, достала из сумки ключи. «Пушка, значит, а говорил: долго и счастливо…» Опустившись на колени, выложила на полу ключи незамысловатым жестом. Полюбовалась видом, нашла в сумке красную помаду и добавила именное послание: «Пошёл ты, Бекетов!» – стало лучше, мне однозначно понравилось. А я ведь готовила слезливую речь, хотела записку оставить. Что-то вроде: «Прошу, пойми… Всё усложнилось, мне нужно время…» Но теперь обойдётся.

Пашка, кажется, ни разу не шевельнулся, как я ушла. Вопреки логике меня это обидело. Я взяла с тумбочки его мобильный, прошла в ванную и без сожалений бросила в унитаз. Взамен оставила свой, но включила блокировку, чтобы подразнить. С обручальным кольцом было тяжелее расставаться, я зажмурилась, снимая его с пальца, а потом положила на тумбочку к своему телефону.