Читать книгу Копье Судьбы - В. И. Иванов - Страница 23

Книга первая
«Партизан»
СЕРГЕЙ СКВОРЦОВ

Оглавление

Голый шпиль. Крым. Наши дни

– Куда вы меня ведете? – Скворцов остановился на пригорке.

– Топай! – кореец пихнул его в спину.

– Слышь, Чан, – придержал друга долговязый парень с фурункулезным лицом, – на хер нам всралось тащиться с ним на заставу, пока наши там его бабу ебошат…

– А ведь верно, – почесал Чан затылок, – Димка точняк на нее прыгнет. Капран приказал глаз с него не спускать! Я лучше вернусь, пока он там дел не натворил!

– Че он там может натворить?

– Да он трахнет эту москвичку, как пить дать! Он и так под следствием. Не, Вакула, ты как хочешь, а я вернусь, иначе его батя с меня три шкуры спустит. – Чан зажал ноздрю пальцем, сморкнулся. – Где этот егерь? Эге-гей! – закричал он, приложив ладони ко рту. – Матвеи-и-и-ч!

Издалека донесся слабый отклик.

– Блин, мы сильно левее взяли. – Вакула повернул Скворцова за плечо в сторону эха и смаху ударил пятерней в спину. – Топай!

Сергей задохнулся от крепкого хлопка между лопаток, по инерции сделал несколько шагов и вдруг… ломанулся сквозь кусты наутек. Все случилось как-то само собой, он не планировал убегать, но вот… побежал…

«Стой, стой!»

Сзади трещала кустами погоня.

Скворцов несся по кустам напролом, не обращая внимания на секущие ветки. Затормозил на краю откоса, решился, прыгнул, кубарем вкатился в кизильник, выдрался из колючек, метнулся вбок и побежал не прочь от Голого шпиля, как ожидали преследователи, а дал кругаля и вернулся обратно на чаир. Там, за палаткой, под камнем был спрятан пакет с документами на машину и ключами, а также заработанные тяжелым трудом доллары.

Тяжело дыша, горячий и потный, Скворцов на четвереньках подкрался к лагерю.

Возле разгоревшегося костра вольготно расселась гоп-компания, гоготала и пила водку.

Скворцов по-пластунски пробрался за палатку, достал пакет с документами.

Глаза щипало потом. По голове в гуще волос, по щекам, мухами щекоча, ползли и ползли горячие капли пота.

«Ну, пожалуйста, не надо. Я еще девочка…ну, пожалуйста… не надо!..»

Сергей замер. Выгоревший брезент палатки подрагивал – там боролись.

– Пожалуйста… – умоляла Даша, – ну, пожалуйста… ну, пожалуйста…

– Руки! – рычал мужской голос. – Руки убрала! Получишь сейчас! Сама же хочешь.

– Не хочу!.. Нет!.. Нет!.. Нет…

– А зачем тогда в палатку меня позвала? Не рыпайся, сказал!

– Я гражданка России… Я заявлю в милицию…

– В милицию? – послышался вскрик – это Капранов за волосы заломил Даше голову. – Мы сами тут милиция!

Черный археолог бессильно зажмурился.

Что он может сделать? Что?!

Никакой мужик не справится с целой бандой! Плюс егерь с собакой и ружьем… Ты нанимался копать, а не драться.

Но в голове все громче и грозней раздавался чей-то грубый и властный голос: «Ты должен ее спасти! Там нет никого, кроме тебя! Ты себе никогда потом не простишь! Дерись! Дерись за нее, сволочь!!!»

Лицо пылало от стыда, как от пощечин. Пот заливал глаза. Дыша впроголодь, Скворцов спросил неведомого «бога», который взывал сейчас к его совести.

– Почему я должен ее спасать? Кто она мне такая?

Ответ «бога» поразил.

Не колеблясь, он сбросил куртку, оставшись в одной белой майке-безрукавке и рваных, выгоревших до белизны джинсах.

С грохотом пролетел вертолет, тень его мелькнула над поляной, парни у костра замахали руками. Скворцов воспользовался шумом, отвязал палаточные тяги и рывком вздернул кверху правый полог.

Растерзанная Даша с залитым кровью лицом трепыхалась под сильным голым парнем.

Красная удушающая ярость хлынула в голову. Скворцов смутно все видел.

«Войдя, Финеес вонзил Копье в Зимри, нагим возлежащего на Хазве, покарав отступника и дочь лжи, и убил их обоих в чрево, так что копье вошло даже в ложе».

Потерявшая надежду Даша вдруг увидела, как брезент палатки взлетел к небу. Из ниоткуда возник спаситель, занес над головой сук и ударил насильника по спине. Тот свалился в угол палатки и забарахтался, отбиваясь ногами. Дубина взлетала и била его по ногам, по коленям. Капранов закричал.

Киношного чуда не случилось. От костра подбежали. Миг – и палатку окружила поисковая группа «Совесть». Скворцов кружил с занесенной над головой дубиной.


«И настал момент в истории людства, когда один-единственный человек на всей земле стоял и защищал Бога, и за спиной его не было никого, кроме Бога».


Пацаны орали, обходя копалу со всех сторон.

– Брось дубину, дятел!

– Тебе говорят, козлина!

– Дебил, блядь!

– Че пялишься, вафлижуй?! Бросай дубину, на колени!

– Бросил дрын, сейчас же!

Дмитрий выбрался из скомканной палатки, осмотрел содранный до крови локоть, стесанное колено, в ярости рыкнул: «Убейте гада!»

Свора набросилась, свалила Скворцова, (он упал на Дашу) принялась избивать ногами.

«K-Ха! K-Ха! K-Ха! Сдохни, ка-зел!»


Ты обнимаешь ее, сбылась твоя мечта… Она кричит, эта приезжая москвичка, недоступная красавица, она сама тебя обняла, крепко-крепко, радуйся!


Даше доставалась по ребрам и рукам, но Скворцов закрыл ее своим телом, содрогался от ударов, но защищал. После особенно сильного удара в спину он с воплем изогнулся и упал лицом ей в лицо – и Даша заверещала на такой пронзительной ноте, что у парней заложило уши, они остановились под воздействием оружия массового поражения, каким природа наделила женщину, и словно очнулись. Мозги нормальных, в сущности, молодых людей отпустил горячий морок водки и групповой злобы. Пацаны хрипло дышали и таращили налитые кровью глаза.

Виталя сел на корточки, поднял за волосы голову черного археолога.

– Отдохнуть тебе надо, золотой ты человек, Юрий Венедиктович…

Свора пьяно захохотала.

– Че я нашел! – донесся от раскопа крик.

Дима Капранов, морщась, распрямлял и сгибал ушибленный локоть.

– Во-во, давайте, топайте к Генке, – сказал он пацанам, – подолбите пока скалу, а я тут кое-кого подолблю…

Парни за руки за ноги оторвали Скворцова от Даши, понесли в сторону.

Девушка находилась в состоянии шока, глядела остановившимися глазами и приступами дрожала.

Копье Судьбы

Подняться наверх