Читать книгу Фея-крестная Воробьева - Вероника Колесникова - Страница 7

Всю следующую неделю мы с Видинеевым почти не разговаривали. Все кругом бегали как угорелые, налаживая поставки автопродукции по стране и лоббируя интересы фирмы в других регионах. Максим со своей командой готовился к приезду китайцев, а мы готовили для них базу.

На внеочередной планерке Видинеев выступил с блестящим отчетом о деятельности за неделю и заслужил бурные аплодисменты всего отдела, даже Маргарита Владиславовна, вдохновленная его проникновенной речью, азартно хлопала, воздавая должное тяжелой работе Максима.

И только когда он сел и мы приступили к обсуждению текущих задач, мне показалось, что в «стекляшке» что-то изменилось. Присмотрелась, огляделась по сторонам, вглядываясь в лица коллег-пчелок, и поняла, что. Девочки не отрывали взгляда от Видинеева! Ульяна так вообще в открытую, раскрыв рот смотрела на Макса, задумчиво накручивая на палец локон.

А Грымза так вообще, не переводя взгляда, смотрела только на Видинеева и совершенно его не перебивала, позабыв про свою эту дурацкую привычку. Не вру, я даже видела, как она облизнулась, смотря на него!

Я шикнула на Ульяну, и та вынырнула из своих мыслей, вернувшись на грешную землю.

В обеденный перерыв меня уже поджидал в столовой Дениска с очередным своим перлом.

– Иду куда-то по своим делам. Прохожу мимо автошколы. Перед входом небольшая толпа, все взволнованы, курят. Экзамен, что ли. На общем фоне выделяется блондинко. Как полагается, розовая мини-юбочка, маечка-облипочка, громадные темные очки, каблуки по пятнадцать сантиметров. Ну, обычная. Только у нее какие-то татуировки еще. Подхожу ближе – у нее на правой руке ручкой написано «Право», а на левой – «Лево». И на ногах. «Правая» и «Левая». Чуть ниже юбки и кверху ногами, чтобы сидя удобней читать было. Причем на правой ноге было еще что-то написано, но она стерла. Сдаст, думаю. Подготовилась, – проквакал повар.

– Эх, Дениска, Дениска! Даже самая красивая женщина сомневается в своей красоте. Но зато маленький, пузатый, с кривыми ногами, лысеющий мужик всегда, зараза, неотразим! – рассчиталась по счету с поваром я.

Ульянка захихикала.

– Ален, а тебе не кажется, что наш Максим Леонидович как-то преобразился? – глядя на шумный стол логистов, спросила Ульянка.

– Конечно преобразился, ты же сама мне ему помочь просила, забыла, что ли?! – чуть не заорала я.

– Такой стал подтянутый, интересный, ну если это твоя заслуга, то ты молодец, подруга.

Ульянка не отрывала глаз от Видинеева, а у меня внутри все кричало и разрывалось на части. Хватит на него пялиться, хватит!

Я звонко стукнула ложкой по кружке с чаем.

– Ты чего? – удивилась подружка.

– Ничего! Нормально все! – прохрипела я и быстрее заткнула рот булочкой, чтобы не сказать лишнего и не поругаться.

– Ален, да ладно тебе, не ревнуй, я же просто смотрю, оцениваю, так сказать…

– Кто ревнует? Я ревную? – я неискренне рассмеялась. – Ничего я не ревную. С чего ты взяла, что я ревную? И вообще, я никогда не ревную, я вообще не знаю такого чувства – ревность.

Боже, закройте кто-нибудь мне рот!

Ульянка понимающе улыбнулась.

– Уж кому-кому, а тебе-то ревновать Видинеева не стоит.

Конечно не стоит. Это ж мой одноклассник, мальчик в толстой оправе огромных очков.

Утром в субботу мы снова отправились с ним на пробежку. Но уже от моего дома. Видинеев, оказывается, начал бегать каждое утро, и ему ничего не стоило добежать до моего дома, благо что находился он не так далеко от его.

Я засмотрелась на его спину. Видинеев бежал легко, отталкиваясь кроссовками от асфальта, почти взлетая над землей. Плечи стали будто шире под спортивной курткой, каждое движение выверено и не доставляет никакого труда. Спокойно перепрыгивает или оббегает лужи, возвращается ко мне и бежит спиной вперед, подгоняя меня за собой. В глазах, не скрытых оправой очков, плещется радость, а улыбка придает уверенности всему его облику. И сам он будто дышит своей уверенностью во всем, не сомневается ни в чем и ничего не боится.

Надо же, что было скрыто в моем старинном милом друге.

Второе неприятное открытие ждало меня в спортзале. Марина, тренер по боди скульпту, ни на минуту не отходила от Видинеева, наглаживая его спину, помогая и направляя и без того уже точные движения. Я же пыхтела в дальнем углу с отстающими и едва не убилась гантелькой, пытаясь рассмотреть из-за колонны, куда на этот раз положила руку тренерша с телом богини на моего одноклассника.

Марина шикнула на меня, отобрала гантель и дала легкий пластиковый утяжелитель, снова вернувшись к Видинееву.

Да что ж вы за люди такие?

Не дожидаясь конца занятия, я покинула зал. Пусть сами там обнимаются, я смотреть на это не буду.

Еле заставила себя пройти мимо книги жалоб и предложений, чтобы не оставить язвительный комментарий по поводу харрасмента в спортзале.

Ну и ладно.

Но все равно всю ночь ворочалась с боку на бок, представляя Видинеева с Мариной. Вот они остаются в зале одни. Он стягивает с себя свою серую, пропитавшуюся потом майку легким мужским движением через голову. Марина призывно улыбается и наклоняет голову для поцелуя. Видинеев нагибается, жадно целует тренершу и кладет свою большую ладонь на ее идеальную грудь, слегка сжимая. Та выгибается в ответ и поднимает свою руку, ероша его короткие и такие мягкие волосы. Они опускаются на маты… и смотрят на меня… потому что я начинаю петь песней своего будильника.

Ух, приснится же такое!