Читать книгу Бросай курить. САМОкодирование по системе СОС - Владимир Звягин - Страница 6

Я использую пример с условным термометром и разделяю понятия «желаний» и «хотений», чтобы как можно нагляднее разъяснить вам, как в настоящей методике работает главное его лекарство – гипнотическое снадобье. На самом деле это обычная питьевая вода. Однако пить ее нужно будет только одновременно с использованием особых психотехник самовнушения. Все они адаптированы мной специально для отказа от курения. В таком случае после проглатывания глоточка воды он в вашем организме сразу начнет вести себя как предельно мощное гипнотическое средство, легко уничтожающее все воображаемые хотения закурить от 4 градусов на нашем термометре и выше. А это значит, что каким бы самым злостным и неисправимым курильщиком вы себя ни считали, весь наиболее тяжелый период первых дней некурения вы сможете пройти даже легче, чем наиболее удачливый «марктвен». Такой чисто образный эпитет я обычно использую по отношению к тем курильщикам, которые вслед за выдающимся писателем и юмористом Марком Твеном могут по отношению к себе повторить его известный афоризм: «Бросить курить очень легко. Я сам это делал более ста раз». К сожалению, как необычайно легко «марктвены» бросают курить, точно таким же образом вскоре снова возвращаются к этой дурной привычке.

Во время телефонной сессии мы вначале поможем вам перестать быть человеком, которому КАЖЕТСЯ, что бросить курить это очень трудно и болезненно. С этим заблуждением вы окончательно расстанетесь уже в самый первый день некурения. Благодаря использованию гипнотического снадобья (к этому времени вы научитесь его «приготовлять» и пользоваться), вам уже через два дня его приема начнет КАЗАТЬСЯ, что тяжелее заставить себя кашлянуть, чем обойтись без сигареты. А вся первая неделя некурения пройдет для вас, что называется, на одном дыхании. В этой связи сразу запомните, что в современной наркологии понимается под такими понятиями, как физическая и психологическая зависимости от соответствующего наркотика. Никотинизм – это бытовая разновидность одной из наиболее распространенных и узаконенных форм наркоманий. Курение табака сегодня официально разрешено во всех странах мира (с определенными ограничениями). Одна из причин этого в том, что эта дурная привычка не вызывает выраженного опьянения и, за редким исключением, не приводит к заметной деформации личности. Во всех своих других проявлениях никотиновая наркомания ничем особо не отличается от этаноловой (алкогольной)1, опийной, амфетаминовой или любой прочей формы наркоманий.

К сожалению, в последние десятилетия в ряде стран Европы и Америки, кроме уже давно узаконенной никотиновой и этаноловой наркоманий, наметилась тенденция официальной легализации еще и курения конопли (каннабиса, марихуаны). Однако если то или иное государство официально разрешает своим гражданам получать «удовольствие» от отравления своего организма различными производными этанола, табака и конопли, то это автоматически не выводит составляющие их химические вещества из категории наркотиков. А это значит, что после привыкания к периодическому употреблению любого из них «просто так» отвыкнуть ни от одного из них уже не получится. Этому будут препятствовать весьма неприятные ощущения. В их основе лежат как реальные физические факторы, так и факторы, основанные на чистом воображении. Поэтому при отвыкании от любого наркотика важно вначале сосредоточиться на преодолении того, что принято называть этапом физической зависимости. И лишь после его успешного прохождения воспользоваться специальными психотерапевтическими приемами, которые помогают успешно пройти во много раз более длинный этап преодоления психологической зависимости. При этом главная сложность отвыкания от никотинизма обуславливается тем, что именно на весьма короткий этап преодоления физической зависимости накладывается еще и этап психологической зависимости в форме появления максимально частых и сильных всплесков хотения закурить.

Длительность этапа физической зависимости и степень его болезненного проявления при той или иной наркомании различны. Например, у героинового наркомана этот этап обычно продолжается от одной до трех недель. Самый тяжелый период его (ломка) – это конец вторых, начало третьих суток. В это время у него возникают настолько крайне сильные мышечные боли по всему телу, что не в силах их терпеть, он начинает громко стонать или даже кричать. Все это осложняется появлением судорожных движений и панических атак. В это время он может полностью перестать контролировать приступы немотивированно возникающей у него злости и яростной агрессии. А это делает его еще и социально опасным. В противоположность этому, при никотиновой наркомании, даже если человек перед этим прокурил тридцать и более лет и в день выкуривает по две-три пачки сигарет, проявление физической зависимости все равно едва выраженное. Это объясняется тем, что никотин быстро разрушается и выводится из организма курящего человека. Поэтому после выкуривания последней сигареты обменные процессы в его организме не просто быстро нормализуются, но еще и сам этот процесс чисто субъективно легко переносится.

Так, если при уже упоминаемой героиновой наркомании на это требуется в среднем 21 день, то при никотинизме все заканчивается в большинстве случаев за два, реже три дня. Причем физически в эти первые сутки некурения никотиновые наркоманы чувствуют себя примерно так, как героиновые наркоманы на 19-й, 20-й и 21-й день жизни без героина. Иначе говоря, и те и другие вполне работоспособны и относительно здоровы. Однако если вы имеете личный опыт хотя бы одной неудачной попытки бросить курить, то по вполне понятной причине можете усомниться в приведенном мной сравнении. Ведь вам тогда уже в самый первый день некурения, после привычной чашки кофе на завтрак, чрезвычайно сильно захотелось покурить. Поэтому если вы пересилили этот позыв и не сорвались, то едва сдержали себя, чтобы в сердцах эту чашку вдребезги не разбить о стену из-за какой-то мелочевки. Все правильно. Только причиной всего этого стал не вполне переносимый дискомфорт от физической зависимости от никотина, а наслоение на него еще и воображаемого хотения закурить от психологической зависимости. Если бы вы оказались в состоянии отказаться от привычной утренней чашки кофе, да еще каким-то образом отгородили себя от других провоцирующих на курение привычных ситуаций, то могли бы достаточно долгое время не замечать неприятных ощущений от падения концентрации никотина в крови.

Примером этому может быть уже приводимые мной случаи, когда после пробуждения от ночного сна большинство курильщиков далеко не сразу хватаются за сигарету. Как это состыковывается с тем, что последняя доза никотина попала в их кровь почти половину суток назад? А те курильщики, в жизненном опыте которых было перенесение тяжелых хирургических операций или инфаркта, могут вспомнить и о нескольких днях пребывания в реанимации. В таких случаях они там оставались, скорее всего, от начала и до конца преодоления их организмом всего этапа физической зависимости от этого наркотика. В эти критические для их жизни дни они, конечно, отмечали некое состояние дискомфорта от падения концентрации никотина в крови. Но в сравнении с такими переживаемыми ими в это время негативными ощущениями, которые обусловливались самой необходимостью пребывания в реанимации, все мысли о хотении закурить в это время просто казались им смешными. А все потому, что их в это время не беспокоили всплески чисто иллюзорных хотений психологической зависимости.

Но как только им разрешили вставать с койки и перевели в обычную палату, у них тут же возникла куча тех привычных ситуаций, в которых они ранее десятки и сотни раз закуривали. Именно привычка закуривать в той или иной типичной ситуации определяет появление не физиологически обусловленного желания, а психологически воссозданного позыва на хотение закурить. Его изначальная природа всегда воображаема, а потому позволяет, как уже упоминаемому мыльному пузырю, раздуваться до гигантской значимости (на термометре это соответствует 7—9 градусам). Я уже упоминал, что воображение особенно интенсивно любит создавать такие позывы в первые два, максимум три дня некурения. Но и после окончания этапа преодоления физической зависимости, пусть все реже и реже, обманки воображаемого хотения сделать хотя бы одну затяжку будут продолжать еще много лет беспокоить бывшего курильщика. Именно эти совершенно неожиданные, а потому наиболее коварные всплески воображаемого хотения закурить становятся главной причиной срыва «марктвенов». Это же самое и с равной частотой происходит и с теми курящими людьми, которые, бросив курить с помощью всевозможных антиникотиновых средств, вскоре снова закуривают.

Вы представляете? Допустим, кто-то из этой группы не курил четыре с половиной года. Неважно, лечился он у самого дорого специалиста или сам бросил. Главное, что им уже было по сути дела забыто не только, что такое желание, но «хотение» курить. Тем не менее вдруг на фоне очень мощной стрессовой ситуация или сильного алкогольного опьянения он совершенно бездумно берет в руки сигарету и делает всего лишь одну единственную затяжку. Обычно уже этого бывает достаточно, чтобы на следующий день такой человек начал курить так, как будто у него и не было за плечами более четырех лет некурения. Однако если ему удастся прожить без курения не менее семи лет2, то вероятность срыва у него становится предельно минимальной. Полностью сделать так, чтобы она опустилась до нулевой отметки, невозможно. По-другому не бывает. Как-никак, а это пусть и слабая, но наркомания. По этому случаю в народе не зря говорится, что «бывших наркоманов не бывает». Но если курящий человек удачно проходит без срыва первую, критическую семилетку, то он, можно сказать, уже раз и навсегда побеждает в себе зло никотинизма. В этом случае достаточно малую вероятность срыва можно рассматривать лишь как обязательную, но вполне допустимую в любом социальном процессе статистическую погрешность.