Читать книгу Пессимизм 2.0. Право и справедливость - А. Е. Горчаков - Страница 10

Теория государства предлагает три основных варианта его возникновения. Первый из них – естественно-правовой.

Во времена Древней Греции и Рима под естественным правом понималось одинаковость всех людей от природы. В нашей терминологии здесь речь идёт скорее о справедливости, чем о праве. Греки считали: закон «принуждает ко многому, что противно природе», а римляне разделяли право на положительное и естественное и говорили о противоречиях между ними. Естественное право основывается на отсутствии каких-либо различий между людьми, а положительное базируется на социальном неравенстве. Такое понимание этих двух видов права в целом совпадает с нашими определениями, поскольку справедливость почти эквивалентна естественному праву. «Почти» потому, что наше определение учитывает вклад в развитие коллективной антропосферы, т.е. не предполагает уравниловки.

Движимый имманентным индивидуальным каждый член общества хочет выделяться среди других для того, чтобы жить лучше и, следовательно, дольше. Возникает ситуация, когда у кого-то будет, например, пищи больше, чем ему необходимо. Вывод, который напрашивается сам собой таков: рост антропосферы ведёт к социальному расслоению и появлению права как системы распределения результатов труда между членами общества.

Ещё одной теорией возникновения государства и права является теория общественного договора. Государство в ней есть продукт соглашения всех членов общества о защите их интересов. Альтернативой государству выступает анархия. Наличие договора предполагает некоторые, и весьма существенные, изменения в сознании людей. Каждый член общества должен внутренне согласиться со следующим:

«Итак, чтобы общественное соглашение не стало пустою формальностью, оно молчаливо включает в себя такое обязательство, которое одно только может дать силу другим обязательствам: если кто-либо откажется подчиниться общей воле, то он будет к этому принужден всем Организмом, а это означает не что иное, как то, что его силою принудят быть свободным. Ибо таково условие, которое, подчиняя каждого гражданина отечеству, одновременно тем самым ограждает его от всякой личной зависимости: условие это составляет секрет и двигательную силу политической машины, и оно одно только делает законными обязательства в гражданском обществе, которые без этого были бы бессмысленными, тираническими и открывали бы путь чудовищнейшим злоупотреблениям»4.

Главным недостатком этой теории представляется то, что она не учитывает желание каждого человека реализовать свою волю к бессмертию. Придумывая все новые способы увеличения индивидуальной антропосферы, человек нарушает общепринятые правила, т.е. «общую волю». Эти новые способы могут оказаться полезными для общества, и получат сначала моральное одобрение, а затем будут использованы другими людьми. Иными словами, далеко не всегда нарушение «общей воли» является дестабилизирующим фактором. Примером может служить процесс огораживаний общинной земли в Англии, который нарушал «общую волю», но не был остановлен государством.

Третья теория возникновения государства – теория насилия. В ней государство возникает как необходимый институт при проявлении природной агрессии между группами людей. В биополитике сегодня принято говорить о трёх основных функциях государства – защита от внешней угрозы; улаживание внутренних конфликтов, неизбежных при конкуренции; организация экономической и социальной кооперации5. Сила, как способ увеличения антропосферы достаточно эффективна. Единственное, от чего она не защищает – другая сила, т.е. угроза II рода. Для защиты от неё и требуется государство.

Насилие может быть основой государства, например, империи Чингиз-хана. Захватив чужую антропосферу, победители получают некоторую добычу (иногда богатую, иногда не очень, а иногда не могут даже оправдать расходы на войну). Завоевания не делаются одним человеком, поэтому справедливость требует как-то поделить добычу. И здесь всего два варианта: первый, создать систему перераспределения, второй, – снова применить для перераспределения силу, но уже по отношению к соплеменникам. Очевидно, что второй вариант губителен, поэтому остаётся только первый, т.е. право.