Читать книгу Заклятые в любви - А. Райнер - Страница 1

Близилась осень.

За последний месяц Эван Грейсен исписал десятки холстов, лихорадочно оттачивая художественные навыки. Он почти не ел и не спал, все время проводя за изношенным мольбертом, доставшимся ему от деда одиннадцать лет назад.

Мольберт несколько раз подвергался серьезному ремонту, и был примечателен тем, что имел множество дополнительных креплений и заклепок, был щедро заляпан краской, а в некоторых местах лопнувшую древесину удерживал один лишь скотч. Однако, свою функцию он выполнял, продолжая служить верой и правдой, даже не смотря на шатающиеся ножки – хоть подкладывай под них картон, хоть нет.

Картин в спальне Эвана уже накопилось так много, что он вполне мог организовать персональную выставку. Вот только заниматься чем-то подобным в Нью-Фолле – бесперспективно.

Даже если администрация выделит ему самый лучший зал в местной галерее, на выставку в лучшем случае придет десяток больных кряхтящих стариков, и то – из уважения к его матери, а не из интереса. Так что тоскливее события, чем выставка картин в Нью-Фолле, пожалуй, придумать сложно.

Да и сам Нью-Фолл из окна Эвана напоминал какой-нибудь типичный фильм о конце света: пустынная улица из рассыпающихся домов, давно не видевших ремонта; жухлый бурьян, пробивающийся через трещины в асфальте; высохшие деревья, преждевременно расставшиеся с листвой… И все это убожество на фоне тяжелого мрачного неба. Того и гляди, из-за угла выбежит зомби.

В столь гиблом месте у любого человека опустятся руки и разовьется депрессия, однако у Эвана были свои причины для художественной одержимости. Поэтому он не мог думать ни о чем другом, кроме творчества, и теперь метался по комнате, ища белила для новой картины.

– Проклятье! – Выругался Эван, проверив все имеющиеся банки с белилами и с шумом захлопнув ящик прикроватной тумбы.

Белил больше не осталось, а единственный художественный магазин в треклятом Нью-Фолле закрылся пару лет назад. Чтобы купить материалы, нужно было выезжать за сотню километров до соседнего города. Там осталась хоть какая-то цивилизация, включая школу, в которой учился Эван.

Кстати сказать, там по Эвану сохли все девчонки, даже те, что были старше. Их можно было понять: высокий, крепкий с виду и хорошо сложенный парень был чуть ли не главным школьным красавчиком. Безупречная внешность Эвана была столь же холодна, как и он сам по отношению к воздыхательницам – светлые волосы всегда аккуратно уложены, аристократичные тонкие черты лица неизменно сопровождались серьёзным выражением, а серые глаза таили в себе опасный металлический блеск.

Но как бы девушки о нем ни грезили, как бы ни старались завоевать его внимание, все было тщетно. Поскольку сам Эван грезил совершенно о другом. Однако, в такой дыре, как Нью-Фолл, его мечте не суждено было исполниться.

Иногда жизнь в маленьком городке оборачивается трагедией для всех его горожан. Так произошло и с Нью-Фоллом. Когда-то он казался вполне привлекательным перспективным местом, обещающим приезжим хорошо оплачиваемую работу на металлургическом заводе. И вот, спустя десятки лет процветания, завод, не выдержав конкуренции, обанкротился, оставив подавляющую часть населения Нью-Фолла без средств к существованию.

Сайты недвижимости мгновенно заполонили объявления о продаже квартир, но спроса на них не было. Даже самый красивый и большой особняк больше ничего не стоил в этом богом забытом месте.

Осознав всю плачевность ситуации, большинство жителей побросали свои дома и отправились искать прибежище в других краях. Вскоре город покинула вся молодежь и все квалифицированные специалисты.

Тех, у кого не нашлось средств на переезд, ждало худшее – неизбежное падение во всё большую нищету, как в голодную беспощадную бездну. За пару лет Нью-Фолл превратился из уютного благоустроенного городка с зелеными газонами в позабытый всеми город стариков. Без единого врача. Утопающий в безнадеге и в разрухе.

«Убраться бы отсюда хоть куда» – так звучали тайные воскресные молитвы здешних прихожан. И так же звучали их заветные мечты, их ночные грёзы, их слабая, но все-таки надежда. Потому что Нью-Фолл обещал им только вырождение.

Каждый, кто мог позволить себе уехать – уехал. И всю свою жизнь Эван Грейсен посвятил изобразительному искусству, чтобы однажды тоже сбежать из Нью-Фолла. Он был лучшим художником среди всех, кого встречал. Из сезона в сезон он разъезжал по всевозможным конкурсам, представляя свою школу, и выигрывал все главные призы, умножая собственные амбиции.

Учителя и члены жюри в открытую называли его гением, пророча большое будущее. К Эвану даже несколько раз приезжали репортёры больших газет и брали интервью. Ему удавались любые жанры и любые направления. Он мастерски писал портреты, пейзажи, натюрморты, архитектуру, а уж как он писал штормовое море – можно было и правда утонуть.

Да, его таланту действительно не было равных.

Вот почему все полки в комнате Эвана были заставлены гравированными кубками, изящными хрустальными наградами и дипломами в застекленных рамах. В них – вся его жизнь, все бессонные ночи и отсутствие друзей. Эван сознательно был нелюдим, отрекся от детства и всех радостей школьной поры. Потому что он точно знал, чего хочет больше всего на свете. Потому что он следовал за своей самой главной заветной мечтой.

И теперь она ощутимо приближалась.

Уже завтра он войдет в автобус до ближайшей железнодорожной станции, а там сядет на поезд до Маунтен-Хилла. Прибыв в столицу, он проедет до самого дешевого хостела и временно поселится в нем. Койку он забронировал еще в прошлом месяце.

Там, в никогда не спящем мегаполисе с небоскребами, торговыми центрами и шумными барами, посреди огромного зеленого парка с идеально выстриженными фигурными кустами, возвышается прекрасное историческое здание с величественными колоннами, широкой каменной лестницей и огромным витражным куполом.

Это Университет Искусств Беллстрид. Легенда среди высших и самых элитных школ, запредельная мечта каждого творца, гавань гениальных студентов, и виза в безбедную жизнь. Поступить туда считается чем-то из разряда фантастики, а на бюджет – и того сложнее.

Именно выпускники Беллстрида – самые желанные, самые востребованные профессионалы на рынке труда. Если перечислить первую сотню громких имен среди художников, музыкантов, писателей, известных во всем мире – большая часть из них будет выходцами Беллстрида.

Сразу после окончания средней школы, в мае, Эван выслал туда свое портфолио и получил высокие оценки, пройдя на следующий отборочный этап. Далее требовалось подготовить иллюстрированный проект, обосновав, почему именно ты достоин учиться в Беллстриде. Когда Эван прошел и второй этап, остался последний экзамен, самый жесткий. Решающий. На него нужно было явиться лично и за пять часов выжать всё, на что ты способен.

Не смотря на высокий прайс, ежегодно находились тысячи желающих поступить в Беллстрид, и только самые талантливые проходили эту мясорубку. На художественный факультет выделялось всего пять бесплатных мест, и только одно – с повышенной стипендией. Именно на него Эван и был нацелен, работая как одержимый безумец. И ничего его больше не волновало.

Только Беллстрид.

И только повышенная стипендия, потому что без нее никак. Потому что обычной стипендии не хватит, а помочь им с больной матерью больше некому.

Все дело в том, что она слепла. Чтобы остановить болезнь и вернуть ей зрение, пусть даже не такое хорошее, каким оно было раньше, требовалась дорогостоящая операция и дальнейший реабилитационный период в клинике, под внимательным надзором врачей и сиделки. Только имея повышенную стипендию Эван сможет постепенно накопить на медицинскую страховку, а примерно через год и на операцию.

Мать была не в курсе его планов. После того, как ей провели обследование и озвучили диагноз, она смирилась с тем, что мир постепенно расплывается и темнеет, а однажды и вовсе навсегда померкнет в ее глазах. Больше всего ее тревожило то, что она не сможет видеть картины Эвана, наблюдать за его ростом и развитием как художника.

Эван никак не мог допустить ее слепоты.

Он был обязан получить двойную стипендию.

Плана «Б» попросту не существует.

Ну а если не выйдет… Он сгниет в Нью-Фолле вместе со своей бедной ослепшей матерью. Мысль об этом делала Эвана злым, наполняла жгучей яростью и желанием бороться до конца, используя любые методы.

Бросив картину незавершенной, Эван устало упал на кровать, думая о том, что уже завтра он обнимет мать на прощанье перед долгой разлукой. Он вспомнил, как та, ни секунды не колеблясь, собрала последние ценности и отнесла их в ломбард, чтобы оплатить сыну этот бросок в большую жизнь.

На глаза Эвана навернулись слезы, когда он думал о том, как часто матери приходилось жертвовать ради него всем. Работая кассиром в придорожном минимаркете и зарабатывая гроши, которых едва хватало на еду и оплату счетов, она все-таки находила средства для увлечения сына. Отказывая себе во всем, она каким-то чудесным образом все-таки обеспечивала талантливого сына кистями да красками.

И той гордости, что Эван вызывал в ней, ей было достаточно.

Она дала ему всё, что могла. Дальше все зависело только от него.

Совсем скоро Эван сможет доказать ей и всему остальному миру, чего он стоит. Он будет лучшим на этом чертовом экзамене. Он будет гениальным.

С этой непоколебимой установкой, ощущая всю тяжесть ответственности на своих плечах, Эван тревожно засыпал в своей кровати, проваливаясь в черноту. Но на тот момент он еще не знал, каким монстром способен стать.