Читать книгу Люди греха и удерживающие - А. В. Гапоненко - Страница 5

Майк Ворралл. «Прыгающие через время»

Родители опасались моего чрезмерного увлечения миром книжных фантазий и после выполнения школьных домашних заданий насильно гнали гулять во двор. Во дворе нашими любимыми играми были ныне уже всеми забытые «слон», «казаки-разбойники», «классы», «калим-бам-ба».

Последняя игра заключалась в том, что из мальчишек и девчонок составлялись две команды, члены каждой брались за руки и выстраивались в цепочку на некотором расстоянии друг от друга. По очереди вызывались члены команды противника, которые должны были с разбегу разорвать своим телом цепочку, составленную из «своих». При вызове противника громко скандировали: «Калим-бам-ба, почем слуга? Подайте нам пятого-десятого, Васю сюда!» Вызванный Вася бежал что есть духу и пытался разорвать цепочку своим телом. Если это удавалось, то он выбирал и уводил «слугу» в свою команду, если нет – сам становился «слугой» в команде противника. Стратегия игры заключалась в том, чтобы вызвать на прорыв кого-то хлипкого сложением и взять его в плен, а прорвав чужую цепочку, забрать из нее наиболее упитанного игрока. Кто такой был Калим-бам-ба, которого громко вызывали в игре, никто толком не знал, да это и не имело большого значения.

В «слона» играли только мальчишки. Участники игры делились на две равные команды. Члены первой команды выстраивалась в колонну, и наклонялись корпусом горизонтально. Каждый брал голову стоящего за ним игрока под мышку левой рукой и обнимал правой рукой за талию впереди стоящего игрока. Таким образом, из 10–12 человек выстраивалась своеобразная живая колбаса, которая и называлась «слон». Все игроки второй команды по очереди должны были с разбегу заскочить на «слона» и удержаться на нем. Ползать по спинам соперников не дозволялось. Кто не смог вскочить сверху сразу – выбывал из игры.

Затем «слон» должен был провезти оседлавших его «наездников» заранее отмеренное расстояние, метров двадцать-тридцать. Было это весьма непросто, поскольку на одного человека сверху могли навалиться пять-шесть «наездников». Не смог «слон» довезти всех «наездников» до заветного рубежа, упал – подставляй спину заново. Довез – получай возможность прокатиться на чужой спине.

Эти и другие наши игры развивали подвижность, силу, ловкость, были веселыми и совсем не агрессивными.

Когда во дворе собиралось с десяток человек, играли дотемна в футбол. Игровое поле чертили на земле каблуком, ворота сооружали из валявшихся рядом палок, тщательно вымеривая расстояние между импровизированными штангами подошвами грубых черных ботинок. Ботинки эти были отечественного производства, совсем не поддавались износу и передавались в семье по наследству из поколения в поколение. Еще не поддававшимися износу были штаны из так называемой «чертовой кожи». Их носили все уважающие себя мальчишки. К штанам из «чертовой кожи» полагалось носить либо пестрые байковые рубахи, как у настоящих ковбоев, либо трикотажные майки черного цвета – майки других цветов советская легкая промышленность, похоже, не выпускала. По верхней одежде игроки делились на команды. Команда «ковбоев» играла с обнаженным торсом, чтобы не запачкать свои пестрые рубашки. Вторая команда играла в футбол в черных майках, поскольку на них налепившаяся во время падений на землю грязь была малозаметна.

Мяч, которым играли в футбол, обычно был резиновым. Только когда выходил гулять живший в находившемся неподалеку от военного городка частном доме Толик, играли привезенным ему из Германии отцом-моряком кожаным мячом с резиновой камерой внутри. Насоса обычно не было, и мы регулярно поддували почему-то вечно спускавшуюся камеру мяча ртом. При этом один дул из всех сил в сосок камеры, а другой прижимал ему ладонями уши. Считалось, что так можно было уберечь от разрыва барабанные перепонки при надувании камеры. Потом мяч зашнуровывали кожаным шнурком с помощью согнутой петлей проволоки. Проволоку обычно искали поблизости от импровизированного футбольного поля и почему-то всегда находили.

Девчонок играть в футбол не брали, хотя многие из них били по мячу во время других дворовых игр не хуже парней.

А девчонки не брали нас прыгать через длинную толстую веревку, которую крутили двое. Веревку крутили сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, постепенно поднимая ее выше и выше от земли. При прыжках надо было скандировать какие-то девчоночьи куплеты. Выглядело все это очень весело и привлекательно. Особо грациозно прыгала одиннадцатилетняя Наташка – милое рыжеволосое создание, жившее в соседнем доме. В Наташку я был тайно влюблен и подсматривал за тем, как она, раскрасневшаяся, ловко прыгала на своих длинных ногах, увертываясь от стремительно вращающейся веревки, и, немного путаясь, декламировала необходимые для этой игры куплеты. Подружки вечно пытались дисквалифицировать Наташку за забытые куплеты, хотя прыгала она гораздо лучше всех остальных. Мне казалось это ужасно несправедливым, но вмешиваться было нельзя, а то нас могли задразнить стишками вроде «Тили-тили тесто, жених и невеста». Потом, уже став взрослым, я узнал, что у красивых (рыжих, длинноногих, способных раскраснеться от физических упражнений) женщин подруг не бывает.

Прыжки через веревку казались со стороны совсем легким делом. Как-то мы с двумя наиболее близкими друзьями, позавидовав девчонкам, сами достали подходящий кусок толстой веревки на соседней стройке и попытались в укромном месте за домами попрыгать – так же быстро и высоко. Однако из-за отсутствия навыков во время прыжков быстро сбились с такта, запутались в веревке и, плюясь и ругаясь от бессилия, бросили это дело. Хорошо, что никто не видел нашего позора – над нами долго бы смеялась потом вся дворовая ребятня, как тогда говорили, вспоминали бы позор до самой свадьбы.

Сразу после буржуазной контрреволюции наши дети перестали играть во все эти простые, дающие первичные навыки общения в коллективе игры. Даже в футбол во дворах перестали играть – занятия спортом стали специализированными и по большей части платными. Это притом, что компьютеры, создающие мир ложных виртуальных иллюзий, вошли в широкое пользование у детей значительно позже.

Как мне кажется, дворовые игры исчезли потому, что дети ощутили разрушение атмосферы коллективизма и солидарности в мире взрослых. Актуальным стало обретение с малых лет навыков борьбы за существование. Таким общественным запросам, конечно, больше соответствуют нынешние компьютерные игры, воспитывающие психологию выживания в мире, населенном монстрами и злодеями.

Когда я начал публиковать отрывки своих воспоминаний в интернете, они вызвали большой интерес, и читатели принялись уточнять многие детали нашей общей прошлой жизни. А одна молодая особа попросила рассказать о том, как в то время играли в «классы».

«Классы» известны еще со времен Древнего Рима, и играли в них сначала мальчишки. К нашему времени они стали исключительно девчоночьей игрой. Суть ее заключалась в следующем. Мелом на асфальте чертились в колонку десять одиночных или двойных квадратиков. Играющий бросал в первый квадрат битку и потом прыгал на одной ноге и толкал ее дальше, из одного мелового квадратика в другой. Наступать на меловые линии было нельзя, как нельзя было попадать на них биткой. В конце первого тура битка из игрового поля выбивалась ногой прочь, и бросать ее надо было во втором туре уже во второй квадрат, и так далее. Битка делалась из плоской жестяной банки из-под гуталина, которая наполнялась песком или мукой для придания веса и устойчивости.

Игра имела десятки способов усложнения, и девчонки могли скакать по расчерченному мелом асфальту часами. Стоять рядам и смотреть на прыгающих девчонок мальчишкам не полагалось, поскольку те тогда носили только коротенькие платьица или юбочки, которые при прыжках задирались вверх. Тех девчонок, кто надевал шорты или брюки, дразнили «мальчишками», и это было им очень обидно.