Читать книгу Ex oriente lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии - А. В. Подосинов - Страница 7

Проблема ориентации человека в пространстве в широком историко-антропологическом аспекте и на материале древних культур до сих пор серьезно не ставилась и не рассматривалась. Еще в 1918 г. Т. Д. Аткинсон жаловался на отсутствие серьезных исследований по ориентации (см.: Atkinson, 74; положение с тех пор едва ли сильно изменилось). Тем не менее, по крайней мере с середины прошлого века появляются работы, свидетельствующие о возникновении интереса к этим вопросам, аккумулирующие и классифицирующие разнообразный материал, относящийся к нашей теме. Написанные в позитивистском духе, они устарели как в методологическом, так и фактологическом плане.

Пионером в исследовании проблемы ориентации по странам света можно назвать немецкого исследователя конца XIX – начала XX века Г. Ниссена (H. Nissen). В двух фундаментальных работах («Храм. Исследование древностей», 1869 и «Ориентация. Штудии по истории религии», 1906) он впервые собрал обширный материал, связанный с ориентационной практикой народов Средиземноморья в античности, и поставил проблему как таковую.

В 1917 г. американский ученый A. Л. Фротингем (A. L. Frothingham) опубликовал оригинальный труд «Ancient Orientation Unveiled» (в русском переводе буквально «Древняя ориентация без покрова»). В этой большой работе, основанной на исследовании иконографии поздней античности и раннего средневековья, автор привлекает обширный материал из многих культур древности – от Китая до кельтов – и делает широкие обобщения.

Известный финский исследователь Кнут Таллквист (К. Tallqvist) опубликовал в 1928 г. монографию «Страны света и ветра. Семасиологическое исследование», в котором проанализировал лингвистический материал многих культур, относящийся к ориентационной практике человека. Это дало ему возможность выделить несколько систем ориентирования, разных по генезису и характеристикам.

В начале века над проблемой религиозной (христианской, но также и языческой) ориентации плодотворно работал немецкий историк культуры Франц-Юрген Дёльгер (F. J. Dölger). Его книги «Солнце спасения. Молитва и песнопение в раннем христианстве, особенно в связи с ориентацией на восток в молитве и литургии» (1920) и «Солнце справедливости и Черный. Историко-религиозное исследование обряда крещения» (1918) положили начало плодотворному исследованию генезиса ориентационных и прочих принципов и навыков в раннем христианстве в контексте древних культур Средиземноморья (см. работы: Peterson, Völkl, Nußbaum, Severus, Vogel, Savon, Hainman и др.).

Большой материал по сакральной ориентации по странам света у «примитивных» народов и в древних цивилизациях Евразии и Америки содержится в работе Пауля Штефана «Ortung in Völkerkunde und Vorgeschichte» (1956), в которой ставится также вопрос о палеоастрономическом фундаменте такой ориентации.

В отечественной историографии можно отметить ряд работ, посвященных некоторым аспектам ориентации по странам света в отдельных культурах (см. в Библиографии труды Е. В. Антоновой, А. К. Байбурина, Г. А. Левинтона, Г. М. Василевич, Л. Л. Викторовой, Р. М. Гаряева, Т. Н. Джаксон, Н. Л. Жуковской, Вяч. Вс. Иванова, А. Н. Кононова, Е. А. Крейновича, А. В. Лушниковой, Э. Л. Львовой, И. В. Октябрьской, Д. С. Раевского, А. М. Сагалаева, М. С. Усмановой, Э. М. Мурзаева, В. А. Никонова, П. А. Раппопорта, Б. А. Рыбакова, В. В. Седова, Л. И. Сема, Е. С. Семеки, Г. Ф. Соловьевой, В. Н. Топорова, Т. В. Топоровой, Т. В. Цивьян, С. М. Широкогорова, Г.В. Бондаренко и др.). Их наблюдения и разработки дают ценный материал для изучения ориентационной практики архаических народов Евразии, особенно северной ее части. Тем не менее следует с сожалением отметить полное отсутствие монографических исследований на эту тему (ср.: Никонов, 162: «О названиях стран света написано немало, описаны многие способы ориентировки, сделаны ценные наблюдения и некоторые обобщения. Но почти каждая из серьезных статей ограничена одной семьей языков. Нет попыток освоить становление системы в целом, что чрезвычайно важно для истории мировой культуры»).

Вообще надо заметить, что статьи по истории ориентации, в силу интердисциплинарного характера предмета, публикуются в самых разных по характеру (от краеведческих до философских, от лингвистических до археологических и т. д.) изданиях и часто остаются неизвестными другим исследователям. Я уже не говорю о работах, посвященных различным культурам – они оказываются совершенной terra incognita для специалистов в области «соседней» культуры, но, скажем, даже Фротингем в своем исследовании почти никак не учитывает результатов труда своего предшественника Ниссена, во многом проделавшего ту же работу.

Не в малой степени этим обстоятельством объясняется существование в научной литературе множества противоречащих друг другу оценок того, какие страны света были главными в той или иной культуре. Отмечу только обобщающие мнения на этот счет.

Так, К. Миллер, изучая географическую ориентацию в классической древности, считал, что восточная ориентация представлена у римлян, в то время как греки имели главной стороной север, а этруски – запад (Miller, Маррае mundi, 6, 145)

Ф. Кастаньоли, соглашаясь с выводами Миллера относительно этрусков и частично греков, настаивает на южной ориентации римской и частично греческой картографии (Castagnoli, L’orientamento, 59–69).

A. Л. Фротингем приходит к выводу, что основными странами света в ориентации большинства народов древности были юг (египтяне, китайцы, вавилоняне, ассирийцы, персы, этруски, италийские племена и римляне) и север (индийцы, греки, евреи, мандеи, кельты, готы и др.), при этом восточная сторона всегда сохраняла свое священное значение (Frothingham, 60).

К. Таллквист, основываясь на лингвистическом материале, утверждает, что южная сторона была главной в Египте, Месопотамии, Иране, Китае, у финно-угров; север был направлением молитвы у греков; на восток ориентировались древние евреи и арабы, индоевропейские племена и древние тюрки; возможна ориентация на запад у пифагорейцев, в определенных случаях у египтян, гренландцев и некоторых других народов (Tallqvist, 118–129).

Й. Зауэр считает, что направление на восток было главенствующим и универсальным для всех древних народов: индийцев, персов, фракийцев, египтян, греков (особенно пифагорейцев), римлян, мексиканцев (Sauer, Ostung, 826).

X. В. Велтен, полагая, что у индоевропейцев существовало три системы ориентации (на восток, юг и север), приписывает восточную как самую распространенную эгейским грекам, ранним грекам и римлянам (при этом в Риме восточная ориентация должна была смениться постепенно на южную), индийцам, последователям буддизма, вавилонянам, евреям и христианам; южная ориентация с самого начала была свойственна египтянам и древним критянам, у которых все святилища ориентированы на юг; эта южная ориентация должна была, по Велтену, вытеснить прежнюю восточную ориентацию эгейских народов и распространиться по всему Средиземноморью; только греки, сохранив восточную ориентацию храмов, трансформировали старую систему в северноориентированную (Velten, 447–448).

Т. Д. Аткинсон считал, что евреи ориентировались на восток, индоевропейцы – на север, этруски и римские авгуры – на юг (Atkinson, 74).

Наконец, если мы прочитаем несколько существующих на сегодня работ по ориентации в Древнем Вавилоне, то узнаем, что, по одной теории, вавилоняне ориентировались на юг, по другой – на север, по третьей – на юго-восток, по четвертой – на северо-восток или северо-запад (см. работы Kugler, Unger, Meek, Jastrow, Frothingham, Tallqvist, Velten).

Такая разноголосица в оценках дает повод для серьезных раздумий как о самом объекте исследования, так и о его методике и методологии.