Читать книгу Сердце Родины. Серия «Фронт Культуры» - Аджиджиро Кумано - Страница 7

Неудовлетворенный своей сухой, канцелярской, беседой с пациентами, директор быстрым шагом проскочил пустую приёмную и зашел к себе в кабинет. К его удивлению за приставным столом сидел незнакомец. Это был молодой человек, лет тридцати. Его синий твидовый пиджак в клеточку, джинсы и рубашка отдавали американизмом.

«Странно, Марина не предупредила. Хотя я ей говорил, чтобы никого не пускала», – вспоминая отсутствовавшую на своем рабочем месте секретаршу, чертыхнулся Амир Сулейменович.

Мужчина уверенно вышел из-за приставного стола. Он оказался высоким, атлетически сложенным, с крепким, рабочим рукопожатием. Его лицо показалось директору немного знакомым, но точно сказать, где и когда они встречались, Амир Сулейменович не смог бы. Так, мимолетное ощущение.

– Здравствуйте, господин Исаев!

– Здравствуйте, – директор снял белый халат и, пряча его в шкаф, нервно сказал. – Я просил секретаря никого не пускать.

– Извините за вторжение, – незнакомец пропустил возмущение директора мимо ушей. – В приемной никого не было, вот я и взял на себя смелость…

Он полез во внутренний карман пиджака и мгновение спустя протянул возмущенному Амиру Сулейменовичу свое служебное удостоверение.

– Агентство национальной безопасности… Следователь по особо важным делам…

Директор от удивления раскрыл рот.

– Э-э-э… Чем могу быть полезен? – Исаев попытался отогнать от себя тревожное чувство. – Только очень прошу не задерживать меня слишком долго. У нас сегодня очень горячий день.

Мужчина, не дожидаясь приглашения, опустился на стул. Он многозначительно положил ладонь на лежавшую перед ним папку и неожиданно произнес:

– Я знаю. Именно поэтому я здесь.

– Даже так? – терзаемый догадками директор Центра тоже присел в свое кресло.

– Начнём с того, что в вашем учреждении готовится кое-что очень серьёзное…

От этих слов Амир Сулейменович дёрнулся.

– Уж не теракт, надеюсь…, – он посмотрел в глаза Следователю. – Нам еще этого не хватало. И так с утра, будто муравейник разворошили.

Следователь усмехнулся и, опираясь на локти, чуть наклонился к директорскому столу.

– Это напрямую связано с той операцией, к которой вы готовитесь.

– А-а-а… – Амир Сулейменович раздосадовано посмотрел на молодого человека, – если вы насчет очереди, то я вас могу заверить…

– И да, и нет, – собеседник не стал дослушивать тираду Исаева. – В какой-то мере всё действительно зависит от того, кто из ваших пациентов получит право на проведение операции. Есть информация, что здесь будут нарушены законы социальной справедливости.

Сотрудник органов бросил кивок в сторону папок, все ещё лежавших на столе директора. Его глубокий внимательный взгляд неприятно полоснул директора.

– Вокруг очереди на ваши операции сложилась, мягко говоря, непростая ситуация. Однако дело не в ней. Вернее не совсем в ней.

Следователь, видя полное непонимание в глазах Амира Сулейменовича, вздохнул.

– Попробую, объяснить вам все по порядку. Очень важно, чтобы у вас сложилась правильная картина происходящего. Наше Агентство длительное время расследовало несколько дел, содержащих реальную угрозу национальной безопасности. Масса ресурсов и несколько следственных групп. Каждая группа работала по своему фронту задач, но никто не мог предположить, что пути всех сценариев приведут прямо сюда. В ваш Центр. Именно к вам.

Амир Сулейменович отшатнулся от собеседника и с ужасом посмотрел на папки четырёх пациентов.

– Самое парадоксальное то, что…, – поправляя и без того зализанную назад прядь волос, продолжил собеседник, – ну, не знаю, назовите это роком или удивительным поворотом судьбы… Эти четыре папки, – он указал на досье пациентов палаты №2030, – и есть эти четыре сценария.

Исаев поразился наблюдательности агента спецслужбы, моментально разглядевшего содержимое его стола. Инстинктивно бросив взгляд на папки, он осторожностью всмотрелся в них, словно пытаясь угадать, чем же эти больные не угодили правоохранительным органам.

– Извините, – стараясь сразу дистанцироваться от опасности, которая исходит от лежащих на столе бумаг, сказал Исаев, – но мы не были в курсе. Нас никто не ввел в курс дела. Мы бы предприняли меры.

– Нет, нет, – Следователь поспешил успокоить Амира Сулейменовича, – сами пациенты не преступники. И у них под больничными халатами не спрятаны бомбы или оружие. Но каждый из них играет очень важную роль в тех событиях, которые должны развернуться в ближайшие часы.

– Интриги, заговоры, расследования? – хоть и скептически, но с тревогой спросил директор. – А… как вы видите мою роль во всем этом? Чем я, так сказать..? Не подозреваете ли вы меня в пособничестве «врагам народа»?

– Вы вне подозрений.

– Ну, слава Богу!

– Не торопитесь. Ситуация непростая. Нам очень нужна ваша помощь. Та роль, которую вы можете сыграть, окажет нам огромное содействие.

– Я слушаю, – с тоской в глазах сказал директор Центра, понимая, что и без того сложная ситуация лично для него становится ещё и крайне опасной.

– Прежде всего, скажите, – Следователь резко перешел на официальный тон, – когда вы должны вынести окончательное решение по поводу того, кому должна быть сделана операция?

– Вы знаете, ситуация и у нас не совсем простая, – принялся объяснять Амир Сулейменович. – Обычно мы не сталкиваемся с тем, что параметры сразу нескольких очередников совпадают с донорским материалом. Те, кто находятся здесь, в Центре, так или иначе, будут проходить подготовку к операции. Эта подготовка несложная. В любом случае минимум часа за два до вероятного прибытия сердца, мы уже должны принять окончательное решение.

Он с тревогой посмотрел на часы, висящие прямо над дверью.

– Так что у нас около шестнадцати часов. Но этот срок уже крайний по многим причинам. Во-первых, зачем держать остальных в неведении и заставлять их лишний раз нервничать? Это как-никак серьёзно больные люди, сердечники. Поэтому, скорее всего, как только завершатся повторные исследования, мы уже через часа два…

– Для нас очень важно, – перебил Следователь, – чтобы вы, всё-таки, попридержали свое решение как можно дольше. Насколько это максимально возможно.

Директор вопросительно посмотрел на молодого человека.

– Если я не ошибаюсь, вы лично принимаете окончательное решение? – отвечая на немой вопрос директора, стал объяснять сотрудник спецслужб. – Мы ожидаем, что они проявят себя. Будут выходить на вас с просьбами и предложениями. Или люди от них. Пытаться всячески воздействовать на вас, чтобы вы обязательно приняли решение в их пользу. И только тогда мы сможем попытаться угадать сценарий и предотвратить несчастье.

– Но позвольте, – Исаев развел руками, – разве это не естественное желание любого человека попытаться решить вопрос в свою пользу? Ведь для них речь идёт о жизни. Или смерти. Разве тот, кто просит за себя, обязательно будет преступником?

– Ещё раз уточню, – Следователь сверкнул холодными глазами, – среди этих людей нет случайных персонажей. Все они, так или иначе, могут быть замешаны в очень сложных преступлениях. И поверьте, если бы их вина была доказана, то они бы уже вели другой образ жизни. Как раз наша с вами задача не только найти реальную угрозу, но и снять подозрения с невиновных.

– А мне, значит, вы определяете роль…, – директор усмехнулся, – как бы это правильно сказать? Сыра в мышеловке? А могу я хотя бы знать, что вообще замышляется? Ведь речь идёт об учреждении, которым я управляю, и если тут за моей спиной происходят некие ужасные вещи…

– Дайте мне немного времени, и я полностью введу вас в курс дела – кто, что и как. Вы же понимаете, появление донора невозможно было заранее предугадать, так что мы сами оказались в жутком цейтноте, – Следователь резко поднялся с места. – Пока давайте просто отодвинем время принятия решения. Они обязательно выйдут на вас. Либо кто-то из четырех пациентов сам сделает это, либо кто-то будет представлять их интересы. Могу я считать, что мы с вами договорились?

Амир Сулейменович задумчиво кивнул, понимая, что у него нет выбора.

– Вот и отлично! – молодой человек с улыбкой протянул широкую, на удивление мозолистую ладонь.

Они вместе вышли из кабинета. Проходя через приемную, директор заметил, что Марина, держа телефонную трубку в руках, хочет что-то ему сказать, но он жестом дал понять, что занят. Провожая своего неожиданного посетителя, Амир Сулейменович торопливо здоровался с проходящими им навстречу сотрудниками Центра. Чувствовалось, что напряжение этого дня передалось всем. Только Следователь шел, ни с кем не здороваясь, и с улыбкой смотрел сквозь панорамные окна здания на заснеженные улицы города.

– Какой сегодня замечательный день!

– Ну, наша задача здесь, чтобы наши больные как можно дольше имели возможность видеть эту красоту, – с удивлением ответил директор Центра, не разделяя радости чекиста.

– Хотелось бы любоваться не тогда, когда столько тревоги, – согласился Следователь.

– А мы не могли с вами видеться раньше? – вдруг спросил парня Исаев. – Ваше лицо мне кажется немного знакомым.

– Вряд ли, – неожиданно резко ответил собеседник и остановился у двери раскрытого лифта. – Значит, мы обо всем с вами договорились?

Он что-то быстро набрал в своем телефоне и дождался когда зазвонит трубка директора.

– Это мой номер телефона. Я буду у вас часа через три. Как обещал, посвящу вас во все обстоятельства. Если появятся какие-то новости, моментально звоните мне и ничего не предпринимайте сами. И, вы сами понимаете, о содержании нашего разговора никто не должен знать.

– Боже упаси! Естественно.

Двери лифта закрылись.

– Нарушение справедливости… Социальной, – недоуменно произнес Амир Сулейменович, глядя на высвечивающиеся цифры дисплея лифта. – Разве есть такой закон? Ещё заговоров всяких мне не хватало.