Читать книгу Сердце Родины. Серия «Фронт Культуры» - Аджиджиро Кумано - Страница 9

Официант-пакистанец ловко сервировал небольшой плетёный столик, заставляя все пространство напитками и закусками. Гости клуба попросили обслужить их на площадке для отработки ударов, поскольку ресторан клуба к вечеру заполнялся шумными посетителями. Парень поправил скатерть, проверил, все ли бутылки с напитками сложены в ёмкость со льдом и, перед тем как исчезнуть, так как новых указаний не было, подобострастно улыбнулся, ловко пряча поданную одним из гостей купюру.

Статный пожилой американец с красивой благородной сединой в волосах подошёл к рубежу и стал разминаться, время от времени нанося по невидимому шару резкие, свистящие удары. В тени под навесом удобно расположились его собеседники. Один из них был также по-спортивному одет и выделялся своей ярко красной бейсболкой. Двое других были одеты в традиционные белоснежные местные наряды.

Лишь пятый человек в этой группе резко контрастировал с остальными. На нём был шикарный, но чуждый для такого приятного времяпрепровождения официальный костюм, накрахмаленная рубашка и галстук. Он чувствовал себя неловко. Хайбол с виски в руках помогал ему скрывать легкий озноб, который он ощущал, несмотря на духоту аравийского вечера.

Американец, наконец, поставил мяч и хорошо отработанным движением отправил его куда-то за горизонт.

– Всё-таки я не могу до конца понять, чью позицию вы выражаете, – он с любопытством посмотрел на человека в костюме, – вашего руководителя, государства или свою частную?

Человек в костюме внимательно посмотрел на американца.

– Прежде всего, я патриот свой страны и всё, что делаю и говорю – в её интересах, – сдержанно ответил гость.

Он поднес бокал к губам, делая хороший глоток, и продолжил:

– И если кто-то, пусть даже облеченный высшей властью, начинает вести нашу нацию к краху, то мое личное мнение, как гражданина, не может совпадать с такой позицией.

Сидящие за столиком люди кивнули удовлетворенно, но равнодушно.

– Это похвально, – наклоняясь чтобы поставить новый мяч, вздохнул американец. – Мы, собственно, никогда и не сомневались в вашей искренней патриотической позиции, но…

Он пару раз провел клюшкой над мячом, чтобы потом резко, наотмашь ударить, с удовольствием прокручиваясь всем телом вокруг своей оси. Взгляд американца внимательно проследил за летящим вдаль мячиком. Лишь когда тот приземлился, он удовлетворенно кивнул и продолжил прерванную фразу.

– Но здесь собрались деловые люди. Этих джентльменов в меньшей степени интересуют сантименты. Мы обсуждаем бизнес, только бизнес. Это позволяет нам сохранить чистоту критериев.

Человек в костюме вдруг решился немного расслабить галстук и, при этом, усилив напор в своих словах.

– С моим руководством у вас, – начал он, – можно сказать, сложились уже более тёплые отношения, нежели просто деловые. Причём гораздо теплее, чем у присутствующих здесь джентльменов, разве не так?

– Предположим, что так, – американец подошел к столу и достал из таза со льдом покрытую испариной бутылку «Эвиан».

– Может именно этот факт и мешает вам увидеть в том, что я говорю, бизнес и именно бизнес? Скажем так, не затмевает ли он эту вашу… чистоту критериев?

Американец громко и вполне добродушно рассмеялся. Он махнул рукой стоящему поодаль кэдди, чтобы тот забрал клюшку. Бросив свою бейсболку на стол перед собой, он приблизился к гостю и положил руку ему на плечо.

– Замечательно. Я всегда ценил ваш острый ум и уверенность в себе. Что ж, продолжайте. Только избавьте нас от мелких деталей. Если можно, чего конкретно вы хотите от нас?

– Вы и ваша компания оказали очень важную помощь нам в строительстве нашей экономики. Да что уж там говорить, вы и есть строители её основной отрасли – нефтегазовой. Мы, так сказать, уже давно близкие и надежные партнёры. И друзья.

Один из арабов неожиданно потянулся к журнальному столику, взял пару журналов и протянул их беседующим. Глянцевые обложки пестрели логотипом приближающейся международной выставки «зеленых» технологий.

– Тогда объясните нам, друг наш, что все это значит, – мягкий акцент несколько сглаживал сталь, вспыхнувшую в его глазах, – «зеленые» технологии, «зеленые» инвестиции? Мы знаем, что это лишь прикрытие. А на самом деле вы настежь открываете двери Китаю и идёте на пересмотр наших устоявшихся, дружеских отношений. Разве не так?

Араб сопровождал свою речь активной жестикуляцией:

– Значит, теперь китайцы ваши новые друзья? – тон говорившего стал более напористым. – Скажу прямо, мы склонны расценивать это, ни много, ни мало, как… предательство вашего руководства. Конкретно вашего шефа. Разве так поступают со старыми друзьями?

– Сегодня в мире мы, как у вас говорят, «представители коричневой экономики», отчаянно боремся за сохранение своего влияния, – американец полез за второй бутылкой воды. – А вот такие идеи не просто внушают нам раздражение. Мы понимаем, что они могут решительно развернуть вас против нас и нашего общего дела.

Человек в белом снова по-ближневосточному вспыхнул.

– Мы получаем удар не от какой-то страны, которая никогда и не нюхала благ от энергоресурсов, а от нашего давнего партнера, нашего, если хотите, акционера.

Резко повернувшись ко второму арабу, он перешел с английского на стремительный арабский. Американец примирительно махнул рукой.

– Халас, мой друг, – он обратился к закипевшему товарищу, затем повернулся к гостю клуба. – Единственное, что мы пытаемся понять – зачем здесь вы? Убедить нас от имени своего шефа, что это просто недоразумение и, скажем так, популистская уловка? Энергия будущего, новые технологии, зелёное финансирование – все эти лозунги для отвлечения внимания прессы или простого народа? Или это все-таки подтверждение наших самых худших предположений? – Американец продолжил, четко чеканя каждое слово. – А это значит, друг мой, что вы, ваше политическое руководство, а, следовательно, и ваша страна, благополучие которой создано руками этих вот джентльменов, стали на путь открытого предательства.

Человек в костюме хотел было ответить, но его опередил араб.

– Прошу вас понять, дорогой, – уже миролюбиво обратился он, – мы можем понять любые политические выкрутасы для публики. Но никак не изменения привычного течения денежных потоков из вашей страны. Так что вы скажете нам?

Гость пододвинул к собеседникам стул и спокойно подлил себе еще виски.

– Прежде всего, я прибыл сюда не для того чтобы как-то объяснить или оправдать позицию своего шефа. Я приехал по личной инициативе.

– Та-а-а-к… Та-а-а-к… – собравшиеся переглянулись.

– Вы уже и без меня получили сведения, что никакой это не популизм. Это действительно резкая смена курса. И это действительно… – он многозначительно посмотрел на собравшихся, – поворот русел финансовых рек в другую сторону. Даже хуже. Для всех нас. Это пересмотр ваших контрактов.

Он заметил, как американец переглянулся с молчавшим до сих пор вторым джентльменом, одетым для игры в гольф. Тот нервно поёрзал в плетеном сидении.

– Было бы благоразумным не забывать, друг мой, и про транзитные пути. Какой такой пересмотр вы задумали здесь?

Американец удовлетворенно кивнул и снова обратил свой взор на гостя.

– Самое главное для меня, – продолжил человек в костюме, пропустив мимо ушей эту реплику, – это горькое предательство со стороны моего шефа, моего Председателя. Человека, тенью которого мы искренне считали себя многие годы. Под чьим мудрым руководством мы были счастливы работать. Так вот сегодня мудрость его подвела. Он погнался за ярким блеском новых идей, его манит то непонятное и неизведанное. Но главное, его манит быстрота и надежность финансовых схем, которые ему предложили новые друзья. И я подумал… Я подумал, что так быть не должно. Что я должен предотвратить эти авантюрные шаги. И к кому, как не к старым, верным и проверенным друзьям я должен был обращаться?

– Конечно, друг мой, – американец понимающе улыбнулся, – конечно.

Второй гольфист в красной бейсболке неожиданно встал и положил перед человеком в костюме разворот журнальной статьи.

– А вот собственно и цена этого предательства. Эксперты уже все просчитали и озвучили.

– Джентльмены, да оставьте вы эти цифры, – американец захлопнул журнал. – Могу ли я предположить, друг мой, что вы приехали сюда не просто, чтобы лить слёзы, а предложить нам конкретный выход из ситуации?

– Конечно. У меня есть идея, как одновременно лишить себя «удовольствия» общаться как с предателями, так и с теми, кто их надоумил совершить эту подлость.

Один из арабов придвинул свое кресло ближе и сам, не дожидаясь официанта, наполнил бокал гостя. Затем он жестом попросил всех подсесть поближе друг к другу, что они и сделали. Гость привстал, с облегчением снял костюм и только потом, наклонившись к своим партнёрам, стал рассказывать им свой план.

Внимательно выслушав его, заговорил второй арабский шейх:

– Нужно сделать так, чтобы это имело громкий резонанс в мире, – он говорил на английском с сильным акцентом, но мысль доносил по-военному четко, – чтобы сигнал дошел до всех.

Араб внимательно посмотрел на гостя и продолжил:

– У нас найдутся каналы поддержки для вашего плана. Мы вам поможем на этой стороне. Возможно и у вас. Вам понадобится помощь специалистов, их мы вам предоставим, но всё, что касается организации внутри вашей страны – за вами. Я думаю, вам по силам справиться.

Американец молча оглядел всех, дождался, когда все кивнут в знак согласия, и решительно кивнул сам.

– Я так полагаю, что здесь и сейчас, вы пообещаете, что и впредь будете гарантом и защитником наших общих интересов.

– Конечно, – гость откинулся в кресле и прямо посмотрел в глаза американцу. – Особенно, если это позволит мне… должность лидера моей страны.

Повисла пауза. Завсегдатаи клуба быстро переглянулись между собой. Лишь американец продолжал смотреть в глаза гостю:

– Я думаю, на пути к ней у вас достаточно крепких конкурентов, чтобы вы могли решить этот вопрос самостоятельно. В такой ситуации цена внешней поддержки ваших друзей резко возрастает. Это раз. Два – это то, что лично вы должны проявить недюжинную решительность и настойчивость… – Он сделал многозначительную паузу. – …И умение не отступать от главной цели.

Гость нервно затянул галстук, хотя больше всего хотелось его расслабить. Да и вообще снять.

– Помните, – продолжал американец под одобрение других участников тайной встречи, – на первом этапе должно быть устранено главное препятствие. На втором – к власти должны прийти именно вы. Идеальным было бы все сделать одним махом, безо всяких этапов. И сделать это нужно безупречно. Ведь уход одной персоны еще не означает, что на досрочных выборах победу одержите именно вы.

– Не обязательно быть на момент выборов самым популярным или занимать должность наиболее близкую к Председателю. Важно, чтобы другие не захотели… Или не смогли участвовать.

Гость хищно опрокинул почти полный бокал виски и резко поднялся из-за стола.

– Будем на связи.

– Давайте я вас отвезу, – поспешил встать немногословный четвертый участник в красной бейсболке. – Вы же в гостиницу?

– Думаю да. Жена, наверное, уже вернулась с шопинга, – гость крепко пожал на прощание всем руки и откланялся.

Уже у машины он с наслаждением развязал галстук. Уверенно потянул на себя дверцу, чтобы спрятаться в прохладе кожаного салона автомобиля.

– Что ж, поздравляю, вы смогли их убедить, – улыбнулся гольфист, садясь за руль.

– Спасибо за помощь.

– Для меня… Вернее, для нас тоже самым большим удовольствием будет видеть вас во главе вашей нации.

– Знаете, меня немного удивило…

Спортивная машина выехала на многополосную Шейх Заед Роуд, вливаясь в летящий поток машин.

– Что, друг мой? Говорите без стеснения.

– Они не удивились ни то, что я… Ни тому, что я предложил.

Спокойно лавируя между многочисленными дубайскими такси, человек за рулем лишь улыбнулся.

– Ну, пришлось немного помочь земляку.

Собеседник ухмыльнулся.

– Сергей Викторович, я порой забываю, что мы с вами из одной области.

– Да. Но районы-то разные, – рассмеялся партнер, потом вздохнул и добавил. – Я, если честно, как в армию ушел, так и не был на своей малой родине. Потом Москва, военное училище, первая чеченская… М-да…

Гость вдруг словно опомнился и предложил:

– У-ф-ф… Чего это мы? Давайте же на русский, наконец-то, перейдем?