Читать книгу Печальный кипарис - Агата Кристи - Страница 6

I

На следующее утро Элинор разбудила не просто горничная – ее подняла с постели сама миссис Бишоп, одетая, как всегда, в старомодный черный цвет и плачущая навзрыд.

– Мисс Элинор, она покинула нас…

– Что? – Элинор села в кровати.

– Ваша дорогая тетушка. Миссис Уэлман. Моя любимая хозяйка. Она отошла во сне.

– Тетя Лора? Она умерла? – Еще не веря, Элинор не отрывала глаз от домоправительницы. Это не укладывалось у нее в голове.

Теперь миссис Бишоп просто-таки рыдала.

– Только подумать… – всхлипывала она. – После всех этих лет! Я ведь проработала здесь восемнадцать лет… Время пролетело совершенно незаметно…

– Так, значит, – медленно сказала Элинор, – тетя Лора мирно отошла во сне? Какое это счастье для нее!

Миссис Бишоп всхлипнула.

– Все это так неожиданно… Вот и доктор Лорд сказал, что зайдет с утра, и все было как обычно…

– Ну неожиданным это сложно назвать, – резко возразила Элинор. – Ведь она уже давно была больна. Я лишь благодарю Бога, что он освободил ее от дальнейших страданий.

Со слезами в голосе миссис Бишоп согласилась, что за это стоит благодарить.

– Кто сообщит мистеру Родерику? – добавила она.

– Я, – ответила Элинор.

Накинув халат, она прошла по коридору и постучала в дверь.

– Войдите, – раздался его голос.

Она вошла.

– Родди, тетя Лора умерла. Во сне.

Родди сел на кровати и печально вздохнул.

– Бедная тетя Лора! Но я бы сказал: «Спасибо тебе, Господи!» – ибо не смог бы смотреть, как она мучается в том состоянии, в котором пребывала вчера.

– А я и не знала, что ты ее видел, – механически заметила Элинор.

– Дело в том, Элинор, – стыдливо признался Родди, – что я почувствовал себя настоящим трусом, когда испугался подняться к ней. Поэтому вечером сходил к ней один. Эта сестра, которая толстая, вышла зачем-то из комнаты – она прошла мимо меня с грелкой, кажется, – и я проскользнул внутрь. Конечно, тетя так и не поняла, кто к ней пришел. Я же просто стоял и смотрел на нее. А потом услышал, как миссис Толстуха взбирается по лестнице, и выскользнул назад. Но все это… все это было просто ужасно!

– Да. – Элинор согласно кивнула.

– Она ненавидела каждое мгновение такого своего существования, – заметил Родди.

– Знаю.

– Классно, что мы с тобой всегда всё видим одинаково.

– Действительно, классно, – совсем тихо сказала девушка.

– И чувствуем себя сейчас абсолютно одинаково: мы оба благодарны Богу, что для нее все закончилось…

II

– В чем дело, сестра? – спросила сестра О’Брайен. – Вы что-то потеряли?

Сестра Хопкинс, с раскрасневшимся лицом, копалась в небольшом чемоданчике, который еще с вечера оставила в холле.

– Ничего не понимаю! – проворчала она. – Как я это сделала – не представляю!

– А что случилось?

– Все эта Элиза Рикин, – ответила сестра Хопкинс не совсем вразумительно, – та, что с саркомой. Ей надо давать морфин два раза в сутки – утром и вечером. Вчера вечером, по пути сюда, я сделала ей последнюю инъекцию из старой трубочки и была готова поклясться, что новая лежит у меня здесь.

– Посмотрите еще раз. Эти трубочки такие маленькие…

Сестра Хопкинс в последний раз просмотрела содержимое чемоданчика.

– Нет, здесь ничего нет… Наверное, я все-таки забыла ее в шкафу. Честное слово, я была более высокого мнения о своей памяти. Была готова поклясться, что взяла ее с собой!

– А вы нигде не оставляли чемоданчик по пути сюда?

– Естественно, нет, – нервно ответила сестра Хопкинс.

– Ну тогда, дорогая, все будет в порядке, – утешила ее сестра О’Брайен.

– Ну конечно! Чемоданчик был здесь, а в доме никто ничего из него не возьмет… Наверное, память слабеет, вот и всё. Но меня это раздражает, сестра, если вы меня понимаете. А кроме того, мне теперь придется идти на другой конец деревни, а потом возвращаться назад.

– Надеюсь, дорогая, что день будет полегче по сравнению с прошлой ночью, – заметила сестра О’Брайен. – Бедная старушка… Я и не надеялась, что она долго протянет.

– Я тоже. А вот для доктора это будет сюрприз.

– Он всегда так надеется… – сказала сестра О’Брайен с ноткой осуждения в голосе.

– Ну он еще молод! – сказала сестра Хопкинс, готовясь уйти. – У него нет нашего опыта.

И, сделав это мрачное заявление, она удалилась.

III

Доктор Лорд встал на цыпочки. Его светлые брови поползли на лоб и чуть не слились с линией волос.

– Так она что, все-таки умерла? – спросил он, не поверив собственным ушам.

– Да, доктор.

У сестры О’Брайен вертелись на кончике языка подробности произошедшего, но, подчиняясь строгой дисциплине, она молчала.

– Умерла… – задумчиво повторил Питер Лорд.

Несколько мгновений он стоял задумавшись, а потом резко приказал:

– Немедленно принесите мне кипяток.

Эта просьба удивила и заинтриговала сестру О’Брайен, но, будучи верной строгим правилам своей профессии, она не стала задавать вопросов. Если б доктор велел ей принести шкуру аллигатора, она автоматически ответила бы ему: «Да, доктор» и послушно отправилась бы выполнять приказ.

IV

– Вы хотите сказать, что моя тетка умерла, не оставив завещания? – уточнил Родерик Уэлман. – То есть вообще никакого?

– Похоже, что это именно так, – ответил мистер Седдон, полируя стекла своих очков.

– Совершенно невероятно! – вырвалось у Родди.

Мистер Седдон неодобрительно кашлянул.

– Не так уж невероятно, как вы думаете. Такое случается чаще, чем вы можете себе представить. У людей существует некий предрассудок по отношению к составлению завещания. Они думают, что у них еще есть масса времени на это. И что сам факт его составления приблизит возможную дату смерти. Это может показаться вам странным, но такова жизнь!

– А вы никогда… э-э-э… не старались образумить ее на этот счет? – поинтересовался Родди.

– И очень часто, – сухо ответил мистер Седдон.

– И что она на это говорила?

– Обычные вещи. – Стряпчий вздохнул. – Что у нее еще масса времени. Что она еще не собирается умирать. Что пока окончательно не решила, как распорядиться своими деньгами.

– Но ведь после первого удара она наверняка… – вмешалась в разговор Элинор.

– Нет, стало только хуже, – покачал головой мистер Седдон. – Она вообще не хотела об этом слышать!

– А вам не кажется это довольно странным? – спросил Родди.

– Да нет. Совершенно естественно, что болезнь сделала ее очень нервной.

– Но она ведь хотела умереть… – В голосе Элинор слышалось недоумение.

Продолжая полировать стекла очком, стряпчий ответил:

– Моя дорогая мисс Элинор, человеческий мозг – это очень специфический механизм. Возможно, миссис Уэлман думала, что хочет умереть, но наряду с этими мыслями надеялась, что скоро будет абсолютно здорова… Именно поэтому, как мне кажется, она полагала, что составление завещания принесет ей несчастье. И дело не в том, что она категорически не хотела этого делать, а в том, что постоянно это откладывала. Вы же сами знаете, – неожиданно мистер Седдон обратился прямо к Родди, – как человек может избегать или откладывать неприятные вещи – те, с которыми не хочет сталкиваться?

Покраснев, тот пробормотал:

– Я… да, конечно. Я вас понимаю.

– Вот именно, – продолжил стряпчий. – Миссис Уэлман всегда хотела написать завещание, но считала, что сделать это будет лучше завтра, чем сегодня. Она постоянно повторяла себе, что впереди у нее еще очень много времени.

– Так вот почему она была так взволнована вчера вечером, – медленно произнесла Элинор. – Вот откуда эта паника и требование немедленно послать за вами…

– Бесспорно, – согласился мистер Седдон.

– Ну и что же будет теперь? – спросил Родди в замешательстве.

– Вы имеете в виду имущество миссис Уэлман? – Стряпчий покашлял. – Так как миссис Уэлман скончалась, не оставив завещания, все ее имущество отойдет ближайшему родственнику – то есть мисс Элинор Карлайл.

– Всё – мне? – переспросила Элинор.

– Корона, конечно, заберет свой процент, – пояснил мистер Седдон и углубился в детали. Наконец подытожил: – И, поскольку имущество ничем не обременено и не входит ни в какие трасты, миссис Уэлман могла обращаться с ним по своему усмотрению. А поэтому оно переходит прямо к мисс Карлайл… Э-э-э… боюсь, что налог на наследство будет немаленьким, но даже после его уплаты состояние будет очень значительным. Кроме того, оно хорошо вложено в надежные, первоклассные активы.

– Но Родерик… – начала было Элинор.

– Мистер Уэлман всего лишь племянник супруга миссис Уэлман, – сказал мистер Седдон извиняющимся тоном. – Он не состоял с ней в кровном родстве.

– Вот именно, – подтвердил Родди.

– Конечно, нам все равно, кто из нас его получит, – все так же медленно произнесла Элинор. – Ведь мы в любом случае собираемся пожениться. – При этом она старалась не смотреть на Родди.

Теперь настала очередь мистера Седдона говорить: «Вот именно», что он поспешно и сделал.

V

– Ведь это не имеет никакого значения, да? – задала вопрос Элинор.

В ее голосе звучала мольба. Мистер Седдон уже ушел.

Лицо Родди болезненно скривилось.

– Ты должна его получить, – сказал он. – Оно по праву принадлежит тебе. И, ради бога, Элинор, не думай, что я что-то затаил против тебя. Мне не нужны эти чертовы деньги!

Когда Элинор заговорила, ее голос слегка дрожал:

– Но мы же договорились, Родди, еще в Лондоне, что не имеет значения, кому они достанутся, потому что мы… собираемся стать мужем и женой?

Он ничего не ответил.

– Ты же помнишь, как сказал это, Родди? – настаивала Элинор.

– Да, – согласился молодой человек.

При этом он смотрел себе под ноги. У него было бледное, мрачное лицо, а в уголках чувственного рта залегли болезненные складки.

Элинор продолжила, гордо тряхнув головой:

– Это не имеет никакого значения… если мы поженимся… Но так ли это, Родди?

– Прости, что ты сказала?

– Мы собираемся пожениться?

– Как я понимаю, таков был план. – Произнес он это слегка нервно, но совершенно безразличным тоном. И продолжил: – Но, конечно, Элинор, если сейчас у тебя появились другие мысли…

– Родди, почему ты не хочешь ответить честно? – воскликнула Элинор.

Тот вздрогнул и заговорил негромким и неуверенным голосом:

– Я не знаю, что со мной произошло…

– А я знаю, – прервала его Элинор напряженным голосом.

– Может быть, ты и права, – быстро закончил Родди. – В конце концов, мне не очень нравится мысль о том, что я буду жить на деньги своей жены…

– Дело не в этом, – ответила побледневшая Элинор. – Есть еще кое-что… – Помолчав, она наконец решилась: – Это… это Мэри, я угадала?

– Наверное. А откуда ты знаешь? – пробормотал Родди несчастным голосом.

– Это было не так уж трудно. Каждый раз, когда ты на нее смотришь, это написано на твоей физиономии большими буквами… – На губах Элинор появилась кривая улыбка.

Внезапно его самообладанию пришел конец.

– Послушай, Элинор, я не знаю, что происходит! Мне кажется, я схожу с ума. Это случилось, когда я увидел ее в тот первый день… в лесу… Это ее лицо… оно… оно все во мне перевернуло. Ты не сможешь понять…

– Смогу. Продолжай, – ответила Элинор.

– Я не хотел влюбляться в нее, – беспомощно сказал Родди. – С тобой я был вполне счастлив… Элинор, какой же я негодяй, что все это тебе рассказываю…

– Глупости. Продолжай. Расскажи.

– Ты просто прелесть… – Родди был совершенно убит. – И этот разговор с тобой мне здорово помогает. Я тебя так люблю, Элинор! Поверь мне. А это… это какой-то морок! Он разрушил все: мою жизненную концепцию… возможность наслаждаться жизнью… и… и весь рациональный порядок обычных, простых вещей…

– В любви обычно бывает мало рационального, – нежно сказала Элинор.

– Верно, – согласился Родди несчастным голосом.

– А ты ей… что-нибудь говорил? – спросила Элинор дрогнувшим голосом.

– Сегодня утром, – ответил Родди. – Как идиот… совсем потерял голову…

– И?..

– Ну и она… она послала меня куда подальше. Была просто в шоке. И все из-за тети Лоры и из-за… тебя…

Элинор сняла с пальца бриллиантовое кольцо.

– Тебе лучше забрать его, Родди.

Он взял его и, не глядя на нее, пробормотал:

– Элинор, ты даже не представляешь, какой скотиной я себя ощущаю.

– Ты собираешься жениться на ней? – спокойным голосом поинтересовалась Элинор.

– Не знаю. Но если да – то не скоро… Мне кажется, сейчас она ко мне равнодушна, но, может быть, в будущем…

– Думаю, ты прав. Тебе надо дать ей время. Постарайся не видеться с ней какое-то время, а потом начни все сначала.

– Милая Элинор! Ты самый лучший на свете друг! – Родди неожиданно взял ее руку и поцеловал. – Знаешь, я все-таки люблю тебя. Так же сильно, как и раньше. Иногда Мэри кажется мне сном. Кажется, вот я проснусь, а ее никогда не было…

– Если Мэри не было…

– Иногда мне хочется, чтобы ее не было, – с чувством произнес Родди. – Ведь мы с тобой единое целое. Ведь правда?

Элинор медленно наклонила голову.

– Да, конечно, единое…

И подумала про себя: «Если б не было Мэри…»