Читать книгу История одного одиночества - Алекс Хикари - Страница 5

Возвращение в Санктум стало куда более изматывающим, чем перелёт в Нижний Новгород, и виной тому было не только ухудшающееся самочувствие, но и один противный дух, у которого неожиданно испортилось настроение. Зараза такая. Глядя в иллюминатор на проплывающие внизу облака, Вероника с тоской вспоминала вечер в гостинице. Надо было тогда гнать духа взашей, а не заключать договор.

А ведь началось всё с мелочи. Она как-то выругалась вслух, когда в аэропорту пыталась поднять сумку, чтобы передать на досмотр, и уронила её на ногу. Поначалу дух потребовал объясниться, затем долго ворчал что-то насчёт того, что времена изменились «чересчур сильно», а потом и вовсе замолчал до конца перелёта в Москву. Всё это время Вероника пыталась понять, что ему не понравилось, и с трудом нашла разгадку уже на борту нового самолёта. Ругательство, распространённое на Священной земле, звучало как «Аден тебя побери» и, похоже, дело было в нём.

Дарующий пламя Аден, бог огня… Единственное тёмное пятно на светлой истории Мира грёз. Он был изгнан из своего небесного дома почти сто восемьдесят лет назад. Конечно, Кайл умер значительно позже, но кто знает – может, в те времена всё было иначе? Может быть, не зря статуя бога огня не пропала из храма, и то, чему сейчас учат в академии насчёт его изгнания, несколько… неточно?

Услышав эти мысли, Кайл поперхнулся; это прозвучало так реалистично, будто он стоял в двух шагах, и Вероника от неожиданности подпрыгнула на своём сиденье. Затем дух внезапно разговорился. Что он терпеть не может Дарующего пламя, что говорить об этом не желает и слышать – тоже. Вероника попыталась было расспросить его, но дух молчал. Спустя пару часов она заметила, что тень исчезла, но глаза не светились – Кайл каким-то невероятным образом нашёл способ сбежать, не используя при этом Дар, чтобы она ничего не почувствовала.

Большую часть пути до Священной земли Вероника на разные лады призывала духа, упрашивала, угрожала, делала вид, что что-то случилось – бесполезно. Он отзывался раз через десять, сухо осведомлялся, нужна ли помощь и, узнав, что всё в порядке, снова исчезал. Это раздражало, но Вероника понимала, что он поступает так, как считает нужным – контракт не обязывал его развлекать спутницу по пути домой. Да и на вопросы отвечать тоже…

Хоть бы тёмный дух попался по дороге, что ли, чтобы изобразить девицу в беде по-настоящему, с тоской думала она. Впрочем, они попадались, но безобидные, да и те разбегались, стоило приблизиться к ним на десяток метров. Заранее чуяли, конечно. Зараза. И почему Одарённые не могут обладать таким же чутьём?

Правда, скучать всё равно не пришлось. В самолёте, вылетавшем из аэропорта Байюнь в Гуанчжоу, к ней подсел русский парень. Его звали Олег, он был родом из Украины, и представился туристом, летевшим в Новую Зеландию посмотреть на Хоббитон. Повезло, как и в прошлый раз – когда Вероника вылетала со Священной земли, в Окленде к ней подсел итальянец Фабио, такой же забавный, дружелюбный и разговорчивый.

Кайл объявился сам в Новой Зеландии. Нет, он по-прежнему молчал, но Вероника увидела, что за ней неотступно следует тень. Она вспомнила, что ещё в гостинице дух обмолвился, что никогда не бывал на Священной земле, и неудивительно – Санктум был основан после его смерти. Вероника так и не узнала, сколько ему было лет на тот момент, но решила, что около тридцати. Когда она подумала об этом, дух хмыкнул, и Вероника поняла, что снова ошиблась.

Ничего, сказала она себе. Это всё временно. Рано или поздно он отойдёт, перестанет ворчать, они поладят. Наверное…

В ответ на это дух тоже хмыкнул и замолчал надолго.

Больше всего на свете Вероника мечтала добраться до своей комнаты и наконец-то выпить свой любимый фруктовый чай, на который постоянно не находилось времени. Ну… или выспаться. Просто рухнуть в кровать, накрыться одеялом с головой и ни о чём не беспокоиться до завтрашнего дня. Но, зная парочку своих друзей, и особенно одного из них, необыкновенно надоедливого, она могла с полной уверенностью сказать, что мечта её несбыточна.

Вероника добралась до женского общежития в начале третьего дня. Шаги гулко отдавались под высоким потолком, отражались от выкрашенных белой краской стен. В это время большинство студентов разбредалось на дополнительные занятия – спортзал, библиотека, всевозможные кружки, стихийно образовавшиеся после того, как Санни запустила свою танцевальную группу. Когда в этих коридорах так пусто, ощущаешь себя неуютно – как будто прогуливаешь занятия. И плевать, что только что вернулась с другого конца планеты с задания, которое тебя едва не угробило…

Вероника застыла. Возле двери в её комнату стояла Алина и обнималась с незнакомым парнем. Ну, то есть, ты смутно помнишь лица студентов, потому что видишь их каждый день, и в академии учится не так много народа. С этим парнем Вероника не была знакома, хотя видеться могла. Невысокий, широкоплечий – зелёная футболка так обтягивает фигуру, что кажется, что она вот-вот треснет… Нет. Если бы они были знакомы поближе, Вероника вспомнила бы хотя бы его имя.

– Вот мы и пришли, – промурлыкала Алина и прижалась к спутнику. Рядом с этим крепким парнем соседка казалась тонкой тростиночкой, хотя они и были почти одного роста. – Зайдёшь?

Парень покачал головой.

– В другой раз, – сказал он, и его голос оказался неожиданно низким, настоящий бас. – Готовиться надо.

– Ой, брось, ты всё это наизусть знаешь, – протянула Алина. – Пойдём…

Соседка выглядела настолько милой, что от этого начинало тошнить. Вероника откашлялась. Алина и её спутник одновременно вздрогнули и неловко отпрыгнули друг от друга.

– Смотрю, подготовка к сессии в самом разгаре, – громко сказала Вероника.

Она проскользнула между остолбеневших ребят и зашла в комнату. Захлопнула дверь перед носом Алины в тот момент, когда красная соседка уже раскрыла рот, чтобы возмутиться, и, прислонившись спиной к стене, позволила себе тихонько похихикать.

Комната в общежитии была достаточно просторной для того, чтобы здесь уживались три девчонки. Кровати растянулись вдоль стен, две слева, одна справа от входа, возле неё высился огромный двустворчатый шкаф из тёмного дерева. Перед окном стоял огромный письменный стол из тёмного дерева, заваленный разномастными томиками. Японские комиксы манга, учебник и две книги по истории Мира грёз и стопка модных журналов смешались с тетрадями и учебными материалами, композицию венчал стаканчик с карандашами и ручками.

За дверью слышались глухие голоса. Кажется, голубки скоро разлетятся по своим делам, и соседка придёт мстить. Хихикая, Вероника скинула с плеча рюкзак, бросила на пол, следом скинула на него куртку.

Послышался тихий стук.

– Вы так крепко приклеились друг к другу, что я испугалась, что не разойдётесь, – прокомментировала Вероника, еле сдерживая смех.

– С возвращением, – отозвался знакомый мужской голос. – Кто к кому приклеился?

Вероника подпрыгнула от неожиданности и обернулась. Возле двери, ухмыляясь, стоял Джереми. Высокий, темноволосый, смуглый, он чем-то был похож на Веронику… вернее, она на него. Оба любили тёмные джинсы, кеды и клетчатые рубашки, оба не расставались с наушниками; только приятель носил огромные, накладные, а Вероника – маленькие, «капельки». С кем поведёшься, от того и наберёшься – с ней эта поговорка сработала не на все сто, а как минимум на тысячу.

– Алина со своим новым парнем, – Вероника демонстративно поморщилась, наклонилась к рюкзаку. Вжикнула молния. – Я уже со счёту сбилась, с каким именно.

Дверь снова стукнула. На этот раз на пороге появилась соседка. Чуточку выше ростом, русые волосы заплетены в вечно растрёпанную косу, открытое, приятное лицо. Алина тоже подхватила моду на джинсы и рубашки, только выбирала светлые тона и чередовала с майками с забавными надписями.

– Ты шутишь примерно так же хорошо, как танцуешь, – буркнула она. – Я понимаю – устала, вернулась с задания и всё такое. Но… как-то…

– Это третий парень за месяц, – в тон ей ответила Вероника. – Тебе не кажется, что уже перебор?

– Пятый, – Алина пожала плечами и плюхнулась на свою кровать. – Я не виновата, что нравлюсь им.

– Но это не значит, что надо всем отвечать согласием!

– Кто бы мог подумать, что существует кто-то ещё более приставучий, чем я, – прокомментировал Джереми.

Вероника оглянулась на него и постаралась вложить в свой взгляд весь гнев, на который сейчас была способна. Приятель поёжился.

– Ты хоть помнишь, как его зовут? – спросила она, отвернулась к шкафу. Открытая дверца скрыла её от глаз друзей, Вероника опустилась на пол и выдохнула. Всё тело болело, демонстративно бодриться было не так легко.

– Петер, – отозвалась Алина. – Он с моего курса. Ника, я всё понимаю, но твоё товарищество закончилось, я уже…

– Нет, это навсегда! – объявил Джереми и устроился на кровать рядом с ней. Положил руку на плечо Алине, и Вероника, краем глаза заметив этот жест, нахмурилась ещё больше. – Не веришь, спроси у неё. Кстати, Ника…

– Задание прошло замечательно, – протараторила она. – Вернее, не совсем нормально, пришлось попотеть, там появился обычный человек и почти напал на меня, но…

– Обычный человек? Почти напал? – переспросил Джереми.

– Ну да, но ничего страшного, – торопливо сказала Вероника. – Там оказался рядом один замечательный дух, так, мимо проходил. Он помог мне, только из-за этого лишился сил, и мне пришлось…

Слова иссякли. Вероника зажмурилась. Она отрепетировала десять вариантов, как рассказать Джереми о Кайле, но все они мигом вылетели из головы.

Что-то навалилось на дверцу шкафа так, что тот жалобно скрипнул. Вероника подняла взгляд – приятель стоял совсем близко и хмуро смотрел на неё.

– Ты взяла его с собой как хранителя, – твёрдо сказал он.

Вероника сжалась. Приятель демонстративно закатил глаза.

– Александрова, ты просто чокнутая, – сказал он, намеренно сделав ударение на вторую «а». Вероника хотела было привычно разозлиться и пригрозить ему кулаком, но не решилась.

– Правда? – спросила Алина. Её голос звучал совсем близко, как будто она стояла прямо за Джереми.

– А ты думала иначе? – хмыкнул Джереми. Пожал плечами, развёл руками. – Ничему жизнь не учит. Ничему.

– Я… – Вероника закусила губу. Помолчала немного, подбирая слова, увидела, как Алина выглянула из-за плеча приятеля. – Я… Этот дух знаком с моим отцом. Я…

Взгляд Джереми смягчился. Алина прикрыла рот ладошкой. Вероника неожиданно для себя осмелела.

– А ещё… он очень сильный, – добавила она. – Если бы ты только видел, как он использовал свой Дар! Если у меня будет такой хранитель, я смогу не пользоваться своим Даром. Ну, вернее… вы поняли.

Джереми покачал головой.

– Точно ничему не учится. – Он пожал плечами, посмотрел на Алину; та покивала и улыбнулась. – Я думал, мы закончили с этим?

– Наставление героям, Джей, – процедила Вероника, сжала кулаки. – Первый закон Санктума. «Уничтожать тьму, оберегать свет, следовать воле богов». Вот я и уничтожаю её… так, как могу.

Джереми выдохнул. Покачал головой.

– Знаешь… – он пару мгновений помолчал, затем махнул рукой. – Ай, ладно, делай, что хочешь. Всё равно тебе придётся самой пользоваться Даром, хочешь ты или нет.

Вероника вскочила на ноги и уже открыла рот, чтобы возразить, но Джереми накрыл ладонью её губы.

– Я тебе ничего не буду говорить, – сказал он, – пусть Элиот скажет за меня. Ты же не забудешь отразить эту маленькую деталь в отчёте?

Зараза. Ещё отчёт жрецам готовить. Вероника мысленно застонала.

– Не забуду, – буркнула она и отстранилась.

– Вот и прекрасно, тогда и поговорим, – кивнул Джереми. Отошёл от шкафа, помахал рукой, шаг за шагом отступил ближе к двери. – Обязательно расскажи во всех подробностях, как это было.

Он махнул рукой в последний раз и скрылся за дверью. Послышался негромкий стук. Вероника пару мгновений смотрела на закрытую дверь, затем скользнула мимо Алины на кровать, растянулась на ней и зажмурилась. Свет в комнате был таким ярким, что даже с закрытыми глазами было светло.

– Он…

– Он прав, – выдохнула Вероника и отвернулась к стенке. – Этот дух… Я до сих пор не знаю, можно ли ему доверять. Наверное, правда, надо поговорить с Элиотом, всё равно отчёт сдавать.

Тёплая рука легла на плечо. Невыносимо хотелось чая, но Вероника зевнула и неожиданно поняла, что кровать невероятно мягкая, а сама она ужасно устала, и вообще…

– Обязательно поговорю, – решила она и зевнула. – Как только проснусь…

Темнота подступила так внезапно, что Вероника и не заметила этого.

***

Вероника проснулась следующим утром и погрузилась в суету сессии, как в реку с быстрым течением, напрочь позабыв и о Кайле, и об отце, и об отчёте по заданию для жрецов. Экзамены назначались каждый день, утром – теория, после обеда – практика, остаток дня проходил за баррикадой из учебников и конспектов. Вероника ощущала себя то ли лунатиком, то ли зомби – постоянно хотела спать, что-то проговаривала про себя, пытаясь повторить лишний раз, путалась в днях и часах. Впрочем, похожими лунатиками были почти все студенты, даже те, кто не страдал от рассинхронизации после двух перелётов через полмира.

И всё было бы куда проще, если бы Кайл не объявлялся в самый неудобный момент, чтобы вставить очередной ехидный комментарий. И хотя Вероника старалась их игнорировать, иногда не получалось.

«Что это за жуткая клинопись?» – спрашивал дух, когда она раскрывала учебник по математике.

– Тригонометрия. Кайл, отстань.

«С каких пор героям нужно быть умными и грамотными? Тем более женщинам. Ваше дело…»

– Ты точно из девятнадцатого века, а не из Средневековья?

Кайл вспыхнул, как пороховой склад от одной искры. Кажется, он был настроен на долгий спор, и Веронике пришлось потребовать, чтобы он замолчал. Вероятно, это был первый случай, когда дух послушался прямого приказа, но надо же когда-то начинать?

В другой раз он подал голос, когда Вероника вышла на прогулку по парку, чтобы хоть немного проветриться и мысленно повторить пройденное.

«И что, это – то самое хвалёное место, построенное руками богини войны? Лес, заваленный камнями. Вы тут без карты можете найти дорогу?»

Вероника смутилась. В своё время, как и любой первокурсник, она думала о том же.

– Ничего, это полезно, – отозвалась она. – Героям часто приходится работать за городом, когда нужно уничтожить источник тёмных духов.

«А ещё чаще – в городе. Впрочем, город у вас тоже не лучше. Коробки какие-то…»

Чаще всего Вероника переходила от академии до библиотеки или храма окраинами, где частные домики на небольших земельных участках лепились друг к другу медовыми сотами. Ну да, напоминают коробки, ещё и похожи друг на друга – белые, аккуратные, как будто построены по одному заказу. Но это же окраины! В центре – многоквартирные дома, есть даже несколько высоток, выстроенных по краям главной площади. Да и красиво здесь – несмотря на то, что домики похожие, каждый из них окружён по-своему волшебным садом. Кто-то разводит цветы…

Самым тяжёлым и одновременно лёгким стал экзамен по истории Мира грёз. Кайл не преминул прокомментировать каждый вопрос; и хотя Вероника готова была пристукнуть его за снисходительный тон, она всё же не постеснялась записать за ним каждое слово. Ещё никогда не было такой тяжёлой сессии, уговаривала себя Вероника, ещё никогда ей не приходилось так долго отходить от перелёта между часовыми поясами. Наверняка она провалила все экзамены, так хоть историю сдаст хорошо. Конечно, Кайл слышал каждую её мысль, но в тот момент благоразумно решил промолчать.

Для Джереми сессия закончилась на день раньше; в честь этого он объявился в комнате Вероники и едва ли ни за воротник вытащил её гулять. Она даже не пыталась сопротивляться, только попросила пару минут на то, чтобы привести себя в порядок. Добралась до зеркала, взглянула и быстро выскочила к Джею – в серебристом стекле отразилось нечто маленькое, бледное, всклокоченное и потому настолько страшное, что Вероника побоялась увидеть это в ночном кошмаре.

Они гуляли по парку до поздней ночи. Джереми был как никогда в хорошем расположении духа – он не просто хорошо сдал экзамены, но на последнем ещё и сумел одолеть Санни… ну, то есть как одолеть. Вероника хихикала про себя – даже до неё дошли слухи о том, как это было: Джей создал десяток копий, королева школы растерялась и попалась быстрее, чем успела прийти в себя. Чтобы задобрить её, Джереми создал букет цветов и презентовал Санни; она же в ответ обрушила на него всё своё раздражение и усталость от сессии. Буквально – воплотила чувства в виде игрушечного резинового молотка и от души врезала. По слухам, Джереми провалялся в нокауте пару минут, и им засчитали ничью; сейчас же приятель хвалился, что выстоял, и что ради своей принцессы вытерпит и не такое. Вероника кивала в ответ и снова погружалась в размышления о предстоящем последнем экзамене.

Третий курс предполагает третью ступень познания Дара – воплощение. Теоретически, ты должен всего лишь доказать, что умеешь придавать своим способностям форму; на практике разные студенты сдавали экзамен по-разному. Если это будет сражение с тёмным духом, а не стандартная проверка, уныло думала Вероника, провал гарантирован. К Кайлу она не хотела обращаться из вредности – хватит, наобщались уже за время сессии. А сама она точно сдать не сможет – оружие проносить запрещено, а на то, как она умеет обращаться со своим Даром, можно было полюбоваться в том лесу под Нижним Новгородом. Жаль, никогда не знаешь заранее, как всё будет происходить, даже не подготовиться. С другой стороны, то, что мертво, нет смысла тыкать палочкой, оно от этого не оживёт…

Наутро, сидя за чашечкой любимого чая, Вероника получила сообщение о том, что экзамен будет проходить в комплексе на окраине парка. Это могло означать только одно – это действительно будет встреча с тёмным духом, пусть и искусственным. Лучше не придумать…

Тренировочный комплекс представлял собой четыре огромных полукруглых здания, похожих на ангары, растянувшихся вдоль забора. К ним вела широкая асфальтированная дорога, напоминавшая взлётную полосу, деревья возле неё были вырублены. Вероника взглянула на аккуратные серебристые часики на правой руке – до начала экзамена оставалось пара минут. В наушниках играла любимая песня, но впервые в жизни это не помогало сосредоточиться.

Да уж. Уметь бы побеждать духов голыми руками, без Дара, уныло подумала Вероника. Сердце колотилось как сумасшедшее в ритме музыки, рвущей наушники. Волнение подкатило к горлу, успокоиться не получалось. Проклятый, бесполезный Дар, от него одни проблемы…

«Ты странная, – послышался в голове голос Кайла. – Дар – это настоящее благословение. Как можно его ненавидеть?»

Вероника застонала, вытащила из ушей наушники. Вот только этого ей сейчас не хватало…

«Просто, – мысленно бросила она. – Надо наслушаться, как первый закон Санктума повторяют на все лады все, кому не лень».

«Глупости, – хмыкнул Кайл. – Если бы речь шла о твоём Даре, тебя бы сюда не пустили».

Угу. Конечно. Дочь бога – и не пустят сюда. Вероника не хотела начинать снова, ей хватило разговоров с Джереми на эту тему. Она уже собиралась проговорить это вслух, но Кайл, кажется, услышал её мысли раньше.

«А как же упоение от использования Дара? – насмешливо спросил он. – Только не говори, что не чувствуешь. Ты же дочь бога».

Вероника сжала кулаки. Снова посмотрела на часы – времени оставалось считанные секунды.

«Его нет».

«Не может быть».

«Может! Напомнить тебе наставление героям? Уничтожать тьму, оберегать свет, следовать воле богов. О том, чтобы использовать Дар в своё удовольствие – ни слова. Как и о том, что дети богов должны быть какими-то, какими их видишь ты».

Кайл фыркнул. Вероника полной грудью вдохнула утренний воздух, пронизанный запахами мокрого асфальта и травы, пытаясь успокоиться. И как ему удаётся завести её с полоборота?

«Это – просто удовольствие от того, что ты делаешь, – сказал Кайл. – Причём тут правила?»

«Они созданы для того, чтобы нас направлять, – Вероника сжала кулаки, задышала часто, как будто говорила всё это вслух. – То, что ты упиваешься своими способностями – не самое лучшее направление, оно может привести на тёмный путь».

«Шутишь, что ли? – хмыкнул Кайл. – Правила созданы для того, чтобы их нарушать».

«По тебе это заметно. Скажи, нарушение каких правил привело тебя в тот лес?»

Из ангара послышался низкий протяжный гудок, похожий на пароходный. Вероника потянула на себя тяжёлую металлическую дверь, та распахнулась с тихим скрипом. Кайл молчал, и что-то подсказывало, что последние слова ему не понравились. Ну и пусть. Хотя бы на экзамене помолчит…

Дверь за спиной закрылась, и Вероника осталась одна в темноте.