Читать книгу Каждая победа начинается с поражения - Алекс Хикари - Страница 5
Глава 4
ОглавлениеВ главном зале Мира грёз в кои-то веки царила тишина. Братья и сёстры почти полным составом выбрались в ночной клуб в Вене, отмечать очередную вершину, покорённую Лилиан. Одна дома впервые за… наверное, года три, не меньше, думала Сиири. В прошлый раз все вышли на какие-то соревнования просто потому, что заскучали.
Сиири подтащила к Видящему кристаллу своё любимое кресло и устроилась поудобнее. Разговор предстоял долгий. Она всматривалась в глубины кристалла, где отражался кабинет главного жреца. Алексей мерил шагами клочок свободного пространства от дивана до стола и от стола до стены. Сиири впервые видела его таким задумчивым – до этого момента казалось, что главному жрецу по плечу вообще всё.
– Фабио пересказывает мне всё, о чём говорит мальчик, – говорил Алексей. – И я не знаю, что в этой истории больше пугает. Уничтожить воплощение страха, не умея обращаться с Даром? Или что он вызывает кого-то, напоминающего человека?
– Не забывай, я никого не видела, – Сиири покрутила синюю ручку в руках. В последнее время она слишком много писала и рисовала планы, настолько много, что, кажется, срослась с этой ручкой. – Может быть, ему привиделось, а может, он врёт.
– Не думаю, – Алексей замер ненадолго, затем снова зашагал вперёд. – Не потому, что я ему верю. Просто… разве не на это указывает мироздание? Он необычен тем, что умеет призывать… я не знаю. Людей? Или что? В истории вообще были Одарённые, умеющие управлять разумными существами?
– Были, – неожиданно для себя созналась Сиири. И тут же накрыла губы ладонью.
Алексей застыл.
– Сколько? – только и спросил он.
Сиири потёрла глаза рукой. Сердце обожгло знакомое чувство, заставлявшее её прятаться все эти долгие годы в Мире грёз, потому что она не могла найти сил спуститься на землю.
– Один, – нехотя ответила она.
Алексей помолчал немного.
– Видимо, этот человек значил для тебя очень много, – негромко сказал он.
Сиири кивнула, как будто он мог это видеть.
– Ты знаешь меня достаточно долго, чтобы понять, что я не отвечу.
– И достаточно долго, чтобы понять, что прав, – Алексей усмехнулся. – Какой у него был Дар? Кто он?
Теперь замолчала Сиири. Надо было собраться с силами, чтобы заговорить об этом. Надо было найти одну вещь, которая поможет собраться.
– Скоро вернусь, – пробормотала Сиири и поднялась со своего любимого синего кресла. Она успела заметить многозначительный взгляд Алексея, устремлённый в пустоту. И он наверняка знал, что она заметила – связь между ними всегда была чем-то большим, чем просто телепатия.
На пороге своего кабинета Сиири остановилась в нерешительности и посмотрела на полку со «Сказаниями». Четырнадцать тоненьких, потрёпанных, непримечательных книжек – и не скажешь, что в них уместилась история в четырнадцать жизней. Вернее, в двенадцать – два из них пока ещё не сбылись.
Каждое «Сказание» повествовало о человеке, вернее – герое. Особенном герое. Двенадцать из них приходили в Мир грёз, чтобы сберечь его от атаки Первозданных – бессмертных тёмных духов. По слухам, их создала Джина, воплощавшая в себе всю тьму, что скопилась в мироздании, как обратная сторона Луны.
Боги не умели сражаться, они не были приспособлены к физическим упражнениями и дракам. Первозданные же обладали полным набором мифических чудищ – когти, зубы, хвосты, клыки и прочие мелочи, превращающие их в ходячее оружие против небожителей. Потому и нужен был человек – тот, кто способен уничтожать эфирные тела. И хвала мирозданию за то, что оно вложило в Дар невосприимчивость к тёмным желаниям и чувствам, ведь кто знает, что сделал бы обычный человек в таких условиях?
Сиири шагнула в кабинет, протянула руку к полке. Заметила, как дрожат её пальцы, но всё же взяла в руки одну из книг. Тёмно-синяя матерчатая обложка, буквы, выдавленные на ней и выкрашенные в золотой цвет – всё было до боли знакомы. «Сказание о песни разума» – гласила надпись.
Эта книжечка была самой старой и потрёпанной, потому что в своё время Сиири не выпускала её из рук. Она была единственной вещью, которую можно потрогать, и которая напоминала о том, что тот человек существовал на самом деле. Привычным движением Сиири прижала книгу к груди и застыла, прислушиваясь к чувствам. Сколько лет прошло уже, а сердце по-прежнему колотится. Кожа хранит призрак его прикосновений, на губах тает сладкий вкус его поцелуев, а в голове страницами книги на ветру листаются воспоминания…
– Сиири? – послышался нерешительный голос в голове.
Призрак растаял, и богиня войны осталась один на один с реальностью. Она подскочила на месте, заозиралась по сторонам и только через несколько секунд поняла, что по-прежнему одна в зале, а голос принадлежал Алексею.
– Да, я здесь, – рассеянно отозвалась Сиири и вышла из кабинета.
Молочная дымка взмывала клубами дыма до колена. Синее кресло выглядело таким сиротливым в центре пустующего зала, но Сиири оставалось только поблагодарить мироздание за шанс остаться одной. Братьям и сёстрам необязательно было знать, что того человека она так и не забыла.
– Так что там насчёт героя с Даром управления людьми? – напомнил Алексей.
– Да, сейчас, – Сиири опустилась в кресло и прижала книгу к груди. Богине войны не нужно было открывать «Сказание», она была участницей тех событий и рассказать по памяти могла лучше, чем если бы зачитала отрывки. – Он появился во времена Великой депрессии, как и всегда – по зову мироздания. Он провёл с нами несколько месяцев, но атаки не последовало. Мы уже думали вернуть его обратно на землю, и я даже проводила его, но… мы вернулись вдвоём. Я не смогла его отпустить. Я сама обучила его, создала из него героя своими руками, и…
Слова иссякли.
– Понимаю, – Алексей кивнул.
Всё-то ты понимаешь, хотела было буркнуть Сиири, но вовремя передумала.
– Мы… мы спрятались от остальных и разговорились, – продолжала она. – Мы решили, что это неспроста, что в Мире грёз есть предатель. Кем бы он ни был, он увидел, что здесь появился герой, и не позволил Первозданным напасть. И когда герой якобы ушёл, предатель расслабился и приказал начать атаку.
Сиири замолчала ненадолго, чтобы перевести дух.
– Герой заставил духов напасть друг на друга, – негромко продолжила она. – Он умел контролировать их разум. Он собирался вмешаться в мысли моих братьев и сестёр и отыскать предателя, но не успел. Того, кто исполнил своё предназначение, мироздание всегда возвращает в прежнюю жизнь.
Алексей не мог не услышать горечи в её голосе, но Сиири и не пыталась её скрыть.
– И ты не ушла за ним? – спросил он.
– Не ушла, – просто отозвалась Сиири. – Мне сказали, что лучше вовремя это прекратить, пока не стало ещё больнее. У него жена, двое детей, а у меня… Мы чудесно провели время вместе. Как в сказке. А сказка рано или поздно должна закончиться.
Алексей откашлялся.
– Я имел в виду, что тебе стоило бы привести его обратно и найти предателя.
Сиири вспыхнула. Да как он посмел?!
– Слишком много себе позволяешь, – процедила она. – Имей в виду, я могу спуститься и показать тебе все приёмы, которым обучала наставников рукопашного боя.
– Но я не понимаю…
– Нечего понимать, – Сиири сжала книгу так, что стало больно, но она не обращала на это внимания. – После того, как герой исполнял своё предназначение, его жизнь заканчивалась. В прямом смысле. Путь в Мир грёз оказывался под запретом, Дар исчезал, и можно было вести обратный отсчёт до смерти. Ни один из них не прожил дольше полугода.
Алексей опустил взгляд. Сиири глубоко вздохнула, выдохнула и опустила книгу на колени. Всмотрелась в блики, играющие на золотых буквах.
Неожиданная идея захватила богиню войны так, что та застыла без движения.
– Извини, – негромко сказал главный жрец. – У меня голова кругом от этого парня и всего, что вокруг него происходит. Был неправ, исправлюсь.
– И у меня, – пробормотала Сиири. – Как же я могла упустить…
Алексей что-то спрашивал, о чём-то говорил, но она не обращала внимания.
У каждого героя, который появлялся в Мире грёз, глаза светились синим. Каждый был избранником мироздания, у каждого из них был особый Дар. Быть может, и этот мальчик – один из них? Тринадцатый?
Плохо понимая, что делает, Сиири поспешила к полке со «Сказаниями». Одиннадцать исполнившихся стояли слева, двенадцатое она поставила к ним. На расстоянии пары пальцев, по правую руку, стояли две тонкие книжки. Героиней одной из них было божество, спятившее от могущества. Героем второго – человек, ставший богом после того, как прошёл несколько испытаний.
– Я выйду на связь позже, – сказала Сиири и протянула руку за книгой.
– Но комиссии в приюте…
– Отправь туда действующих героев. Кого угодно. Сколько угодно. Мальчик должен приехать сюда до начала учебного года.
– А ты?.. – в голосе Алексея звучало беспокойство.
– А я должна кое-то проверить, – пробормотала Сиири и отключила связь.
«Сказания» занимали умы богов и людей с незапамятных времен. Они появились из ниоткуда, и в Мире грёз, и в руках жрецов. Обители богов достались все четырнадцать; среди людей было всего пять. По словам Видящего, есть ещё экземпляры, но они разбросаны по таким отдалённым уголкам планеты, что искать их нет смысла.
Сиири считала, что людям не надо знать о том, что среди них может появиться тот, кто однажды займёт место среди богов. Она ревностно следила за тем, чтобы братья и сёстры никому не пересказывали содержание «Сказания о боге-человеке». Впрочем, они сами не стремились – мысль о том, что однажды сред них может оказаться человек, когда-то бывший смертным, может быть, даже выросший на их глазах, многих задевала. Как говорил Наполняющий дыханием Рилинд – «не для того они называли нас богами, чтобы однажды сравняться с нами». И если пару сотен лет назад Сиири была готова поспорить с ним, то теперь была полностью согласна.
«Сказание о боге-человеке» недолюбливали настолько, что эта книжечка была самой новой. Каждый открывал её хоть раз, читал, разбирал вычурные метафоры и неясные намёки; но никто не брался за неё дважды. Сиири подозревала, что она станет первой, кто прочтёт всё «Сказание» от начала и до конца.
Что же, Элиот Кэмпбелл, подумала она. Давай попытаемся узнать, ты ли это.
***
Иногда я думаю, что моё главное поражение в том, кто я есть. Существо, живущее по законам мироздания, но имеющее возможность их взломать, запертое в теле одного из богов Мира грёз, пусть и по собственной воле. И, видя это, мироздание играет со мной в кошки-мышки, зная, что оно всегда на десяток шагов впереди меня.
В нашем мире есть четырнадцать записей одной и той же старой истории – как я пытаюсь что-то сделать, и как мироздание даёт мне за это по носу. Меняются лица, меняется сценарий, а суть остаётся одной и той же, пусть и достигается разными путями. Я сделала всё, что могла – пришёл герой из мира людей и всё испортил. Всё как обычно… вроде. Но была среди этих историй особенная, в которой мироздание размазало меня по стене с особым цинизмом, и записана она в книжечке с названием «Сказание о песне теней».
В один прекрасный день в Мире грёз появилась человеческая девушка. Тонкая, как ветви ивы, тихая, как шёпот морского бриза, нежная и скромная. Такой отлично подойдёт роль домохозяйки, матери; глядя на неё, закутанную в длинное платье и платок, скрывающий волосы, ни за что не догадаешься, что она – избранный мирозданием воин, повелевающий самой тьмой. И ирония состояла в том, что тьма была моей стихией. Моей сутью. И по сложившейся традиции я должна была обучить эту девушку всему, что знала, чтобы она победила в схватке с тёмными духами. Я должна была дать оружие, которое поможет победить моих друзей и нарушит мои планы.
Никто не знает, чего мне это стоило. Что скрывалось за улыбкой и нелепыми ухаживаниями за этой девушкой; да, она призналась, что помолвлена, но если бы я не делала этого, моя маска спала бы, открыв истинное лицо. Никто не знает, что я чувствовала, когда смотрела, как эта девушка побеждает моих друзей и выбрасывает их из Мира грёз, как груду хлама. И да, даже мои союзники понятия не имели, что на самом деле произошло; они знали, что я в Мире грёз, но не знали, чью роль я играю.
Это было самое обидное моё поражение. Даже обиднее, чем с Дарующим пламя, и конечно обиднее, чем все предыдущие. А главное, это поражение лишний раз напомнило мне о том, что моя мечта – показать богам, как они жалки в своём тщеславии и спустить их с небес в Туманный мир – недостижима. А потому я начала мечтать о свободе – о мире без проклятых «Сказаний», о мире, где мы будем жить в согласии с мирозданием, а не вопреки ему. И, говоря о «нас», я имею в виду людей, себя и моих друзей – тёмных духов Туманного мира. Но никак не богов Мира грёз – они как никто заслужили потерпеть поражение.
И я сделаю всё, чтобы это так и случилось.