Читать книгу Затмение умов - Александр Афанасьев - Страница 6

Любимый автомобиль у казаха, как и у кавказца – это джип. Но у кавказцев черный джип, а у казахов – белый. Как только казах разбогатеет – он обязательно покупает себе белый джип – это как белого скакуна купить. У кого денег не очень много – тот тоже покупает белый джип, но подержанный. Или китайский, которых стало неожиданно много. Инфинити у меня был темного цвета, а вот Паджеро – белый. А как найти Марата с его белым Кайенн – я не знал. Потому что таких машин – у местной крути было в достатке.

Рай, Интайм, Гараж, Пляскин. Это все ночные клубы. И ни в одном – Марата не было. И машины его не было. Нашел я его в Сахаре. Это ночной клуб со стриптизом. Он сидел в компании каких-то казахов, никакой совсем, у него на коленях извивалась голая (совсем) девица, а на столе – открыто был рассыпан порошок.

Белого цвета.

Я подошел и сказал – пошли.

Марат – спихнул девицу, и неуклюже попытался встать

– Это Денис! – громко объявил он, но его голос потонул в сотрясающих танцпол басах – вот такой парень…

– Пошли…

Я взял Марата за шкирку и потащил к выходу. Один из его компании начал возмущаться, но я пнул его как следует по подъему ноги – и ему на ближайшее время стало не до меня. У двери – попытался возбухнуть охранник, но увидев пистолет за поясом, побелел как мел и заткнулся. Здесь несколько лет назад – собрали все резинострелы, и теперь если ты видел пистолет, то следовало предполагать, что это не игрушка.

Мы вывалились на стоянку. Тут же – курили проститутки, кого-то, судя по звукам трахали прямо у машин, было свежо и чисто после похмельного воздуха дискотеки. Потому я и не люблю такие заведения – не умею веселиться…

– Дэн, я…

– Кто у нас был…

…

– Где твой Порш…

– Я…

– Головка от… Где твой Порш?

Марат как то странно зашмыгал носом

– Отдал.

– Кому отдал?!

– Кусаинову…

– Кому?! Какому Кусаинову?!

– Артему…

– И ты отдал?! – изумился я

– Он сказал… он сказал…

Больше Марат сказать не успел, потому что я врезал ему кулаком в живот, и он согнулся, выхаркивая из себя блевотину…

– Кха… уе… кха-кха..,

Мразь…

Кусаинов Артем – это сын Кусаинова Данияра депутата местного… тварь та еще. Депутат – пристроил сыночка работать в местную полицию, потом на него пожаловались, а у нас за это можно и по башке. Тогда папа – устроил этого козла душного начальником службы безопасности одного местного крупного комбината.

А так – мразь мразью. Бухает. Ширяется. Сбил насмерть ребенка – папа замял, откупился. Ходят слухи, что не раз и не два они знакомились со студентками, вывозили на природу, насиловали и бросали там, за несколько десятков километров от города. Раз на раз, давай на матрас, как у нас тут говорят. А потом добирайся, как хочешь. А кого-то и убивали.

И самое главное – что Кусаинов-старший был предшественником на посту акима Адама Ескалиевича, отца Марата. Он куда авторитетнее, у него зятек посол в США, и миллиардер – вот его и убрали с области. Депутатом в Астане безопаснее, чем хозяином целой добывающей области, в которой угля как на Донбассе. Ходили слухи, что бывший карагандинский аким метит на место, куда повыше… как бы и не в Ак-Орду14 – но это так и осталось слухами.

Но у Кусаиновых тут много родственников осталось, и большую часть влияния они сохранили, как и активов. И с нынешним акимом – они не дружат, скажем так – на себя одеяло тянут. Так что отдал Маратик машину злейшему врагу. А потом пошел оттягиваться – пешком. За то я его и ударил.

– Еще…

Марат хватал ртом воздух. Люди – обходили нас стороной

– За… что…

– За то, что ты, п…р, отдаешь свое. И моё.

– Денис… Дэн… с ними ничего не сделаешь. Все решено.

– Что – решено?

– Всё.

Я схватил Марата за шиворот и потащил к машине.

* * *

Лучшее средство прийти в себя – это проблеваться как следует, потом холодный душ и что-то жирное. Жирное нужно для того, чтобы в желудке пленка была. Проблему с душем решили просто – заехали на автомойку и я попросил о необычной услуге. А жирное у меня было – я когда еду в дальнюю дорогу, беру с собой термос (и не один) не с кофе, а с жирным говяжьим бульоном, сваренным одним старым казахом, к которому я хожу столоваться. Он меня многому научил в смысле питания, того как сохранять силы в степи и правильно питаться. Кое-что от бульона – у меня осталось.

Марат, голый – сидел на переднем сидении Паджеро и глотал бульон. Одежда его лежала сзади, зубы стучали.

– Пришел в себя?

…

– Сколько пальцев?

– Да сам пошел!

– Пришел, значит…

– Как жизнь?

– Хорошо…

Марат – потянулся назад, за одеждой, потянул одеяло…

– Это – что?

– А сам как думаешь?

Марат потер лоб. Хмеля на нем уже не было ни грамма.

– Денис, не думай. Нас замочат. Лучше машину отдать – и пусть катятся.

– Автобусы тоже они?

– Да…

– Зачем.

– Не знаю.

Я постучал по рулю – сам не знаю, зачем.

– Знаешь, Марат, отдать проще всего. К тебе пришли, говорят – отдай. Ты и отдал. Не вступать в конфликты. Бизнес отдай – отдал. Машину отдай – отдал. Жену отдай – отдал. Так что ли жить будем? А?

– Ты не понимаешь?

– Что я не понимаю?

– Артем… короче, он не один. За ним семья. Жуз.

– А за тобой?

– Ничего ты не понимаешь. Они главнее. А ты не один из нас. Если убить Артема – жизни не будет. У нас так не принято.

– Ну, вынеси на совет старейшин, если убить нельзя. Или как там у вас положено?

…

– Что молчишь?

…

– Я уже один бизнес отдал. Пидору, который из него соки пил, а потом свалил и сейчас ж… в Ницце греет. А я тут. И больше ничего отдавать не намерен.

Я достал из держалки трубку и протянул Марату

– Звони.

– Куда?

– В сервисный центр, кто тебе противоугонку ставил, куда. Говори – родственник взял машину покататься, вовремя не вернул, волнуюсь. Давай, втыкайся.

Марат взял трубку…

* * *

Если кто не был в Караганде и окрестностях – обязательно побывайте. Места здесь – просто редкой красоты. Почти Техас или Аризона – фильмы можно снимать. Дороги, горы, сухая трава. Горы не голые, склоны гор поросли лесами. Табуны пасущихся коней и каменные укрытия – здесь даже какие-то каменные храмы есть. Вообще, Казахстан для одиночек по жизни – потрясающая страна. Можно поселиться так, что контактировать с миром будешь только тогда, когда сам захочешь…

Машину я вел без фар – впрочем, в степи вряд ли с кем-то столкнешься, а подвеска у «японца» непробиваемая, не даром эта машина несколько раз ралли Париж-Дакар выигрывала. Компания, которая установила спутниковую противоугонную систему, пошла нам навстречу и теперь у нас были точные координаты, где находится Порш Марата. Он был в глуши, в сорока километрах от города…

Я заглушил машину, примерно проиграл в голове, что и как. Конечно, Марат как боевая единица… не самый острый нож на кухне, но что-то и порежет. Мы ведь не просто партнеры по бизнесу – но и друзья. Он меня в клубы водил, людям представлял, с девчонками знакомил, не раз и не два мы в степь выезжали на охоту, на какую не каждого пригласят, и тем более – русского. Я в обмен – учил его стрелять, водить снегоход, квадроцикл, джип по-настоящему водить, прыгать с парашютом. Выезжали в степь сурков стреляли из снайперских винтовок. Он ведь не служил. А защищать себя надо уметь…

На чешском карабине был дорогой прицел Aimpoint, но к нему было только четыре магазина. Его я вручил Марату. На моем АК – стоял прицел ОКП-115, не такой дорогой как Aimpoint – но лучше чем на нем co-witness не сделаешь. Интересно только одно – как он выдержит отдачу ГП-25. Я не проверял, у меня учебных гранат нет, а боевые – жалко, у меня всего шесть штук. Набросил на себя нагрудник, застегнул.

Ну. Аллаху Акбар, что ли?

– Марат… готов?

А чего – готов не готов, все равно идти надо.

– Идешь за мной. Не шумишь, ни на что не отвлекаешься. Делаешь как я говорю.

– Хреновое дело…

– Я знаю. Но делать его надо. Лучше сделать и сожалеть, чем не сделать и сожалеть. У тебя ведь тоже паспорт есть?

– Панамский…

– Вот и ОК. Громче едешь, шире харя, верно?

…

– Двинули.

* * *

Искать никого не пришлось – координаты GPS у нас были. Из-за того, что сухая трава хрустела под ногами – пришлось идти по дороге. Через пятнадцать минут – мы их увидели.

И то, что я увидел – мне не понравилось. Они стояли у дороги – белый Порш Марата, который я сразу просек и еще один автомобиль – полицейский. У обоих – светили фары. И в свете фар – были видны люди. Двое стояли у машин, еще как минимум один – что-то делал.

Что он делает? Копает что ли?

Я встал на колено, прицелился. Что-то мне подсказывало, что происходит что-то очень неладное, но я не мог понять, что. Полицейские участвовали в налете на мой автосалон, а теперь еще и тут полицейские.

Я начал продвигаться дальше, стараясь не нашуметь. Но – нашумел. Не знаю, кто больше нашумел – я или Марат.

– Там! На дороге!

Прежде чем я понял что делать – бахнуло ружье, потом еще раз.

– Ложись!

Это уже я. Не знаю, выполнил Марат команду или нет – но теперь по нам застрочил автомат, правда, неточно. Делать было нечего – я вскинул автомат и несколькими точными выстрелами погасил автоматчика. Судя по сдавленному крику – попал.

Перекатился – прямо на дороге. Теперь – по нам били еще и из пистолетов, как минимум двух. Но били суматошно и неумело, просто по дороге. Они не видели меня – глушитель звук до конца не гасил, а вот вспышку гасил полностью, и они не могли понять, где я. Если бы они залегли и затаились – тогда уже мне пришлось бы чесать репу. Позвонили они в город – и на подмогу к ним спецназ едет – или не позвонили? Хотя что-то мне подсказывало, что нет, ни черта они не позвонят…

Погасил и этих двоих, снова переместился – и тут очередь ударила в опасной близости. Еще один автомат – или тот, первый, но в чьих-то более опытных руках. Почему то они не погасили фары на машинах, что-то мне было видно. Похоже, стрелок задерживаться тут не собирался, намеревался улучить момент, вскочить в кабину полицейского джипа и валить…

А вот чего он не ожидает – это наличия у меня подствольника.

Прикинул – двадцать пять есть, с запасом16. Давненько не стрелял, еще с пластилиновой страны. Пластилиновая страна, пластилиновая страна17… Лучше бы тебя не помнить…

* * *

Я только теперь ухватился

За осознания нить;

Мы клятву давали – помнить,

А в мыслях держали – забыть…18

* * *

Граната – хлопнула тусклой вспышкой у передней части пикапа – кто-то не выдержал и побежал. Еще одна очередь…

Всё?

Я перекинул магазин, начал перемещаться влево по дороге. Я могу тут и до бела дня лежать – но если кто-то все-таки позвонил…

Короче, не время тормозить, не время…

Рискнул – поднялся и перебежал. Выстрелов не последовало.

– Марат…

…

– Цел?

– Да.

– Не стреляй сдуру. Иди за мной…

Достал фонарик, взял рукой, держащей цевье – вперед…

Ого. Одного вижу – неслабо порвало. Кто они такие, нахрен? Если и менты – то что тут делали? И зачем начали стрелять в нашу сторону? Согласитесь – если вы ночью кого-то видите на дороге, это не повод чтобы стрелять. Вот только если вы заняты чем-то сильно противозаконным. Вон, второй…

– Из ямы лезь, считаю до трех и бросаю гранату! Два уже было!

– Не стреляйте!

Голос был странно знакомым.

– Себя назвал, а то стреляю!

– Ким я! Юлий Борисович, не стреляйте! – голос звучал глухо из-за того что его обладатель видимо был в яме

Вот оно как…

– Вылезай, и руки в гору! Руки на виду держи! – заорал я – буду стрелять!

– Не стреляйте! Не стреляйте, век себе не простите…

Да… это Ким.

В Средней Азии – немало евреев. Большая еврейская колония была и в Бухаре, вообще – евреи селились по всей трассе Великого шелкового пути. Говорят, что даже пуштуны – государствообразующая народность Афганистана – никакие не мусульмане, а евреи. Еще больше евреев – переехало сюда во время ВОВ, в эвакуации. Алма-Ата именно тогда окончательно и сложилась как город – равно как и Ташкент. Немало сделали евреи на этой земле, народ они все-таки трудолюбивый и цивилизованный. Когда стало можно выезжать в Израиль – многие уехали, но кто-то и остался. Например, такие как Ким. Он то ли еврей, то ли кореец, то ли китаец – уйгур с той стороны границы – а вероятнее всего всё вместе. Или просто – корейскую фамилию взял, как многие евреи брали русскую. Чтобы проблем не было. Уезжать? А куда? Кто он там – на Земле Обетованной? Да никто! Еще один! А здесь он – величина. Еще его отец – наливал19 деньги, да обеспечивал отъезжающим в алию получение своих богатств там, за кордоном. Ну, с солидной скидкой, понятное дело. Миллионером – он стал, когда Павлов устроил конфискационную денежную реформу – пятидесятки и сотки менял. Сколько тогда левых денег прошло через контору Госбанка, где скромным бухгалтером трудился Иосиф Ким – история умалчивает. Сын – продолжил его дело, только перебрался на другую должность. Не в банк – вон сколько банков сейчас развелось – а в налоговую. Дальше начальника отдела не пошел – хотя при его деньгах мог купить себе любую должность, даже в правительстве. Только – а зачем ему? Должность – это быть на виду, это ответственность. А он – предпочитает в тени деньгу ковать. Все знают, что если наехала налоговая, договариваться надо с Кимом. Верняк, это вернее чем в акимате договариваться. И если деньги надо за кордон вывести – тоже надо договариваться с Кимом. Не получается никак по-другому, цепко держит Родина. Оно и понятно. Дай волю, все растащат. Ведь все что сейчас по рукам разошлось, все эти комбинаты – они же не свои, не кровные, не своими руками построенные, не выстраданные – а так. Прихватизированные. И все это понимают. Потому и тащат. Убогий у нас какой-то капитализм получился. Раньше был социализм убогий, а потом вот – капитализм получился не лучше. Как будто бы сами у себя – воруем. Ну да, есть что есть. Маемо шо маемо…

Я высветил фонарем лицо Кима… да, это он.

– Там живой еще есть кто, Юлий Борисович?

– Нет никого, всех убило. А вы кто?

– Латыпов.

– Денис? Денис, это вы?

Я подошел ближе.

– У ямы стойте.

Да… все мертвы. Двое в полицейской форме. Попадос, однако

– Марат… втыкаешься?

– Здесь я

– За трупами смотри. Как бы не ожили…

– Денис…

– Молчите, Юлий Борисович. Молчать

Это была не первая забитая мною колонна. Именно этим – мы и занимались в Чечне. Садились в засаду, иногда по наводке, иногда просто – и ждали. Движняк шел постоянно, на блоках – брали по пятьдесят с рыла, плати и едь. Опасность представляли лишь мы.

Автомат повис на ремне, я вытащил Стечкин, с фонарем – осмотрел полицейскую машину. Она наклонилась из-за порванного осколками ската, впереди на кузове тоже следы от осколков… осколки от ВОГа мелкие, но резкие как бритва, если и не убьют – то порежут капитально, кровью изойдешь. В салоне никого не было, я открыл багажник – и отшатнулся.

Оп-па…

Труп.

Отвлекаться было некогда, я досмотрел и Порш – там никого не было, даже стекла были целыми. Подсознательно – я воспринимал машину как свою, верней – своего друга, потому и стрелять старался так, чтобы не повредить ее. Садись и езжай.

А вот и Артем лежит. Это он из автомата, оказывается, палил – какой джигит. Придурок конченый. Не знаешь оружие, не умеешь им пользоваться – так и не берись. Целее будешь. Мирняк – тоже мало кто валить будет. Ну а когда по тебе из АК-47 хлещут – тут разбираться особо не будешь…

Всё. Теперь нас в покое не оставят. Или грудь в крестах или голова в кустах.

Учитывая, что в багажнике полицейской машины – лежит труп со следами насильственной смерти…

Но все – таки – что на них нашло? Они что охренели? На акима наехали, теперь вот – Кима в степь вывезли. Они что – того?

– Юлий Иосифович, сюда подойдите…

Ким подошел, я посветил фонарем

– Знаете его?

– Ай… мерзавцы какие.

– Знаете?

– Бергер это. Ай, грех какой, его ведь сюда специально звали…

Еще круче…

Про Бергера я только слышал – лично не был знаком, вращались в разных кругах. Он – из немцев, крупный предприниматель, его отец выехал из Казахстана на ПМЖ в Германию, как только можно стало – а вот сын вернулся. Почему – да потому же. Кто они там? Никто и звать – никак. Здесь они поставками оборудования занимались – металлургия, горное дело, шахты. И вот… результат…

– За что – не знаете?

– Как за что – сказал Ким – Артем ему в долю падал, а Георг… его тут все Георгий звали – не понимал намеков. Вот…

Я выключил фонарь. Потом включил и посмотрел на лицо Артема… отсюда было видно. Нет… нормальный вроде. Все отдавало какой-то… непрошеной инфернальщиной… как будто мертвецы ожили и пошли. Нет, что касается Артема – известный всему городу отморозок… но почему он начал вывозить людей в степь и убивать? Интересно, а его отец… вообще родственники в курсах, что сына творит? Скорее всего, нет, если он узнает – головы полетят. Тут конечно… степь да степь кругом – но убить иностранного инвестора, вот просто так взять и убить – это лишку. Это сильный удар по инвестиционному имиджу Казахстана, презик такого не простит никому. Он из Казахстана международный финансовый центр строить собирается, то британское право вводит, то пытается создать зону исламского банкинга, заставляет всех учить английский, пытается создать хранилище частного золота как в Сингапуре – а тут какой-то подонок тупо вывез иностранного инвестора в степь и застрелил. Нет… такого не простят.

А вот Мурат Адамович – за своего отморозка рвать и метать будет. Другого не получится… родная кровь…

– А вас они за что?

– Как за что… да сам знаешь за что.

Понятно – деньги требовали.

– Что происходит? – если что-то и в самом деле происходит, Ким не может этого не знать – они что, охренели? Дойдет до верха, он…

– Какой елбасы, Денис, какой елбасы… ты что – не знаешь?

– Что я должен знать?

Ким понизил голос до многозначительного шепота.

– Елбасы в коме лежит, кажется, при смерти. Вот эти и разошлись…

Вот так – так…

Вопрос – что делать? Закопать этих – или так оставить? Я решил – оставить так. Только телефоны у всех – забрал и отключил. Мы там тоже всегда телефоны забирали. Оружие трофейное тоже оставил. И труп в багажнике. Все заснял на свой айфон, крупным планом, и рожи этих, и удостоверения ментов – на фоне трупа. Это – мой залог свободы. Плохой, но залог. Теперь – если всю эту мясню обнаружат, Мурату Адамовичу придется думать не только и не столько том, как за отморозка Артема отомстить, но и как уголовное дело замять… точнее – не допустить его возбуждения. Ведь я в этом уголовном деле – буду далеко не главным фигурантом. Ну, убил бизнесмен российского происхождения четырех человек из незаконно хранимого автомата, причем из этих четверых – двое менты. Но это ладно, а как быть с тем, что эти четверо – одного человека уже убили, а одного вывезли в степь и собирались убить. Тут я как бы и прав оказываюсь, что начал по ним стрелять. А если Мурат Адамович мне дело внаглую шить будет – то я ему фотки перешлю. С пояснениями, что если что – то эти фотки уйдут в МВД и прокуратуру, а если не поможет – то и за границу на все оппозиционные сайты. Что сынок депутата – отморозок и действующие сотрудники милиции создали банду и убили человека. Будет скандал, головы полетят. Конечно, Мурат Адамович этого так не оставит, попытается выждать время, а потом убить меня руками своих нукеров – а если и не осмелится, то мстить все равно будет. Но это – если он будет жив. У меня тоже время будет что-то придумать по этому поводу…

Почему я так спокоен по этому поводу? А после пластилиновой страны – как то мельчает жизнь человеческая. Крови на мне достаточно, скрывать не буду. И все иллюзии – я давным-давно утратил. Вопрос только один, получается – придется отвечать или нет. А если не придется, то и пофигу…

* * *

На окраине Майкудука – мы остановились. Я и Ким – ехали в Паджеро, а Марат – ехал за нами на своем Порше. Уже светало… летом рассвет ранний…

– Ну… вот и все, Юлий Иосифович. На автобус дойдете. А там… решайте сами…

– Денис…

…

– Ты этих шакалов пристрелил, меня из ямы вытащил. Говори, что тебе надо. Сколько тебе надо.

– Юлий Иосифович пока не об этом речь. Потом – сочтемся…

Ким – снял с пальца кольцо с могендовидом и протянул мне. Кольцо было старое, не похоже, что из драгоценного металла.

– Надень. Это золото.

– Не похоже на золото.

– Это не рафинированное золото. С нелегального прииска в Сибири. Но это – золото. Теперь слушай и запоминай…

* * *

Юлий Иосифович Ким – отправился на автобус, я пересел к Марату в Порше. Он окончательно протрезвел и его немного потряхивало.

– Про елбасы, что он в коме – слышал?

– Да…

– Правда?

– Отец в Нурсултан звонил, доверенные сказали что, правда.

Кот из дому – мыши в пляс. Поражает как быстро. Еще ведь по радио не объявляли – а местная знать уже пошла творить чернейший беспредел, людей убивают. А если объявят, тогда что начнется?

– И что теперь?

– Не знаю…

Марату было страшно – и постепенно страх передавался мне. Казахи – не имели опыта государственности. Назарбаев – был первым президентом независимого Казахстана. Действующий до него не дотягивал. Об уровне управленческого мастерства Назарбаева говорило то, что Горбачев планировал поставить его новым Предсовмина СССР… только самого СССР не стало. Больше двадцати лет казахи прожили под руководством этого человека, и за это время – Казахстан сделал огромный скачок вперед. Построена новая столица – по масштабу застройки и перестройки с Нурсултаной можно сравнить разве что Баку. В Караганде – строится первый небоскреб – это при том, что в последние годы СССР тут были «нахальные» районы, в которые и милиция нос не совала. Если хотите увидеть, какой была Алма-Ата в последние годы советской власти – посмотрите фильм «Игла» с Виктором Цоем – культовый фильм снимался именно в Казахстане на местной киностудии20. Какие там белые и черные джипы – тогда и пожрать купить проблемой было. Тем, кто чает возвращения советской власти – это все следовало бы помнить.

Вот только одна проблемка, которая и развалила огромную страну – так и не была решена за все эти годы. Мы так и не поняли, что мы сделали. И не научились отвечать за себя. Мы просто разошлись по разным углам и сначала выживали, как могли. А потом – поток нефтедолларов сделал нас богатыми. Но проблему – так и не решил…

Мы не умеем отвечать за себя и то, что мы делаем. За слова тоже не отвечаем. Не умеем заставлять отвечать – тех же политиканов. Это хорошо, когда есть елбасы, и все знают, что можно проголосовать за него и перевалить на его плечи свою долю ответственности за страну? А если елбасы нет? А если надо выбирать? Из двух, трех, пяти кандидатов – реально выбирать? Сравнивать программы, оценивать, задавать вопросы. Мы уходим от этого выбора. Каждый жуз проголосует за своего, только и всего. Только это – будет первым шагом к украинскому варианту. К развалу страны…

Проголосовать не просто «за своего», а по уму, выбрать, сознательно вручить ответственность за страну достойному человеку, совершить обдуманный выбор и потом отвечать за него – вот это мы не научились делать. Мы сначала кричим «Да здравствует», а потом «Долой». И ни в том, ни в другом крике – мы не правы…

Марат тыкал по экрану…

– Что там?

– Отец не отвечает

– Не звони – вдруг ясно понял я – они там…