Читать книгу Вариации на тему «жизнь». Прозопоэтический сборник - Александр Даниф - Страница 11

С Вадимом я познакомился в гостях у нашей общей приятельницы с жизнеутверждающим именем Виолетта, художницы по призванию, дизайнеру по способу добывания денежных средств. В описании их взаимоотношений Вадим однажды использовал метафору: человек-перекресток. Через знакомство с такой личностью знакомятся и другие люди. Другими словами, это то самое рукопожатие, через которое возникают многочисленные связи с окружающим миром.

Наверное, в этом наблюдении есть толика истины, Вадим вообще славится своим острым глазом и способностью примечать неприметное. К этому следует добавить, что каждый человек, пожалуй, является таким перекрестком в той или иной степени. И не только перекрестком, случайным местом пересечения двух дорог, но и своеобразным учителем, активным участником дорожного движения. Даже тот, кто причинил тебе боль, может в итоге сыграть позитивную роль в твоей судьбе. Все, что ни делается, – к лучшему, если условный Кандид (то есть я, то есть мы все), если «я, ты, он, она» делаем правильные выводы и идем в заданном направлении. Лично мне греет душу тот факт, что через знакомство со мной нашел свою вторую половину мой замечательный друг Виктор, и теперь, кажется, они живут душа в душу. Или мысль эта является острой формой апофении?

На нашем с Вадимом перекрестке мы довольно быстро увидели друг в друге родственные души. Или правильнее сказать – сошлись характерами? Или, если по-юнговски, сработала синхрония? Кто знает, откуда возникает искра симпатии. Отчего, к примеру, многие женщины любят только мерзавцев? Повторяю эти слова Довлатова без его чрезмерной категоричности и под знаком вопроса, так как считаю его утверждение не голословным, но лишь отчасти верным.

Мои наблюдения выявляют тот же самый парадокс, в котором видится параллель – закон физики о плюсе и минусе, проявляющийся в разных агрегатных состояниях человеческой психики. Категоричность Сергея Донатовича, несомненно, была вызвана необходимостью гротесковой перспективы.

Без преувеличения то же самое высказывание уже не тянет на сатиру в должном масштабе. Добавить к сатирическому замечанию следует тот факт, что, обжигаясь один-два-три раза, многие люди все-таки приобретают некоторый навык разбирать себе подобных на добропорядочных особей и сволочей. Тот, кто не учится, повторяет ошибки, страдает, снова имеет возможность разобраться, снова обжигается – и так по кругу, пока не затвердеет глина в руках гончара провидения и не истощатся душевные силы испытуемого.

Как и Довлатов, я всегда считал себя человеком хорошим, со всеми вытекающими. Одно из лучших проявлений этих вытекающих последствий – везение на хороших, позитивных людей. Или это доказывает знак минуса перед моим численным значением? В любом случае нашу дружбу с Вадимом считаю подарком судьбы. И то, что дружба прошла проверку расстояниями и временем, доказывает ее настоящую суть.

Со времени нашего знакомства мы неоднократно виделись сначала в Петербурге, а после его переезда – в Москве, встречались в Крыму и в Праге, в Лондоне и Берлине. Всякий раз наши встречи отличались особой душевностью – тот редкий случай, когда и помолчать вдвоем нескучно, хотя молчать, как правило, не приходилось. Наши интересы во многом совпадают: музыка, индийская философия, история русского языка и русского народа.

Кроме того, как настоящий представитель династии военных, Вадим интересуется мировой историей, оружием, армейскими тонкостями, историей междоусобиц и милитаристских разборок с самых древних времен и до нашего времени. Порой кажется, что из него вышел бы отличный ученый в духе Льва Гумилева, не решись он заняться более прибыльным делом – маркетингом.

Вадим невысок, крепко сложен, в то же время неширок, голубоглаз, улыбчив, с легкой горбинкой на носу из-за перелома в детстве, легко сходится с людьми, так как искренне интересуется миром. К тому же он чрезвычайно словоохотлив.