Читать книгу Театр абсурда. Возможен, если вечность струится по венам - Александр Дзе - Страница 31
Ни жив, ни мертв
Было время, и был у меня ватник
Оглавление– Да, это было великое время… в то время люди и ели досыта, и в ус не дули, и ватник у меня был… да… ватник у меня был что надо…
– А теперича что, дед? Где же сейчас твой ватник, и где же те времена?
– А не стало тех времен, не стало. Их склевали коршуны, да пески прошлого утянули их во мглу… да, не стало тех времен….
– Так, а что же мы сидим-то, дед? Выручать надо времена те, а? И ватник отбивать надо! Как же ты без ватника-то? Вопьется зима холодными зубами, да в голый бок, что делать будешь? А, дед? А?
– Да, погоди… Погоди, говорю, и не кипятись! Тот ватник не вернуть и времен тех не достать. Сгинули времена и сгинуло все, что им принадлежало… И ватник сгинул, да и я уже не гинкго билоба… Идет мое время, идет… идет зима… Отворяй ворота!
– Да куда ты, дед? Куда бежишь? Куда дверь распахиваешь и во тьму глядишь?
– К зиме бегу, там все мои времена, там и ватник мой… дожидается меня, седого пса…
– Да забудь ты ватник свой, дед! Забудь времена! Неужели нет ничего, что тебе бы ватник заменило?
– Есть, есть такое… Меховушка называется…
– Какая такая меховушка?
– Есть такая невидаль, меховушкою зовется… У нее рукавов нет, на жилет похожа… Меховая вся, да без рукавов… Меховушка моя…
– Ну вот, висит тут какая-то. Примерь-ка её, дед!
– Ага, ага! Она самая! Меховушечка… Ухе! Как хорошо-то в ней, как беззаботно! Постой-ка… Постой-ка, постой!
– Что такое? Что случилось, дед?
– А почему собственно ты меня называешь «дед»? У меня и внуков-то никогда не было! Да и вижу я тебя в первый раз! Ты что за птица? А ну, живо отвечай!
– Да я дед, не в том смысле в виду имел, я в смысле того. Ну, того, понимаешь? Ну, в смысле, что все уже, доиграла своё шарманка. Ну, понял?
– Ах, тогда понятно… А я уж думал галлюцинирую… Тогда понятно, я ведь в этом смысле уже давно dead… Но вот что ты за зверь тогда?
– Да я дух местный, понимаешь? Вот с потолка сошел, дай думаю один dead с другим dead’ом и повеселится. Да не шибко-то и весело получилося.
– Ой, не шибко… Не шибко весело… Дед… Ничего если и я тебя дедом звать буду? Ты ведь уже точно того…
– Да ничего, дед, зови меня дед.
– Слушай, дух-дед, ты ведь сюда не просто так, а? Ты ведь, наверное, и желания исполняешь, а?
– Да, какое там, дед. Я и свои-то исполнить не могу. Сам же видишь, что я уже dead.
– А в чем мораль тогда? В чем мораль, что ты сюда спустился? Что куралесил здесь за мой счет? А?
– А какая тебе мораль нужна? Былое повспоминали, меховушку вот нашли. Тебе чего еще надо?
– Урок какой или поучение. Ну, хоть что-то да дай. Или тут мораль, что бесполезный ты дух и толку от тебя ноль?
– Ну, в общем-то и да. Такая тут мораль и есть, что толку с меня никакого, как и с тебя, и что тот, кто уже дед, ничего и поделать не может, а тот, кто не dead, тот и сам себе за воротник закинет и дальше пойдет. Вот такая тут дурацкая мораль, дед.
– Какая хорошая дурацкая мораль… Прям легко мне с неё стало…
– Ладно, дед, пойду я. Напоследок загадай желание!
– Неужто исполнишь?
– Нет, конечно. Зато развлечемся оба.
– Тогда прочти стихи напоследок, дух-дед… Прочти, коли сможешь и лети себе с миром…
– Ладно, дед, вот тебе напоследок остатки из моих несуществующих поэтических карманов.
Из Сены, из реки
Из Темзы, из реки,
Из Ревды, из ручья,
Выловил я собственное отражение.
И хожу я теперь
По тропинкам бытия,
И не знаю кто я,
Вот так везение!
