Читать книгу Аномальная зона - Александр Филиппов - Страница 35

На этот раз Марципанов не был прикован к койке и мог свободно ходить по камере. Он и ходил, предаваясь извечному занятию всех арестантов – счёту шагов. Правда, считать-то особенно нечего оказалось – пять в ширину, десять – в длину. Измерить расстояние по диагонали не получалось – мешали кровать и привинченный к полу стол.

Услышав лёгкий шорох за дверью, Эдуард Аркадьевич оглянулся. Сквозь застеклённый смотровой глазок за ним наблюдал надзиратель.

– Я требую адвоката! – без прежнего задора и пафоса сообщил правозащитник глазку.

Глаз в застеколье мигнул и продолжал взирать – недружелюбно и пристально.

– У меня есть право на телефонный звонок! – опять обратился к недреманному оку Марципанов. – И вообще… в туалет хочу.

Глаз исчез, дверь камеры вновь отворилась. В неё молча протиснулся полосатый зек. Он, пыхтя, внёс деревянную лохань на верёвочной ручке, от которой исходил тошнотворный запах аммиака.

– Параша, – буркнул он и, водрузив посудину в углу камеры, торопливо, не глядя на узника, вышел.

Марципанов опять покосился на глазок. Он темнел беспристрастно, и зрачка надзирателя за ним уже не просматривалось.

Конфузясь и старательно повернувшись к нему спиной, правозащитник справил малую нужду в зловонную лохань. Стало чуть легче, и он вновь принялся ходить взад-вперёд, чувствуя, как при каждом шаге урчит и бултыхается в животе тошнотворная баланда.

Эдуард Аркадьевич терялся в догадках. Он не понимал, где находится, день сейчас на дворе или ночь. Не знал, сколько времени пробыл без сознания – часы или сутки и, в конце концов, сомневался, в сознании ли он вообще, в здравом ли уме – слишком чудовищным и нелепым было его пробуждение, а всё происходящее отчётливо напоминало галлюцинации или бред.

А может быть, он и впрямь в бреду? Находится, например, в реанимации, и доктора, борясь за его такую нужную прогрессивной общественности жизнь, вкатили ему дозу обезболивающего наркотика, вследствие чего и чудятся всякие несуразности – камера, тюремщики-упыри… А тема галлюцинаций навеяна известием о пропавшем дедушке, оказавшемся бериевским опричником, полётом над тайгой, местом, где отбывал срок в сталинском лагере Великанов. И никакой мистики – одна гольная химия…

Только вот галлюцинации какие-то… слишком реальные. Челюсти, например, от разжимавшего зубы роторасширителя до сих пор болят, и в желудке какая-то мерзость после принудительного кормления булькает. Опять же – стены камеры, вот они. Шершавые, грязные, с налётом цементной пыли. Как их можно с чистой реанимацией спутать? С прохладным и гладким кафелем, с белоснежным унитазом, в конце концов, вместо удушливо смердящей параши…

А может быть, он провалился в хронологическую дыру? Подобные факты наука не отрицает категорично, а относит пока к разряду необъяснимых. Если кто-то попал в будущее, то почему бы не вернуться в прошлое? В тридцать седьмой год, например… В мире столько всего неизученного!

Но если так, напряжённо размышлял Марципанов, то вполне вероятно, он и впрямь попал в сталинский лагерь, как в фильме… как бишь его?.. А, «Зеркало для героя». Там два наших современника попадаются в сорок шестой год. То, конечно, литературный приём автора. Но здесь-то всё вполне натурально…

Шторка смотрового глазка вновь отодвинулась в сторону, блеснул за стёклышком зрачок надзирателя, и голос из-за двери строго распорядился:

– Отбой по каземату!

А потом заученной скороговоркой проинструктировал:

– После объявления команды «отбой» заключённому запрещается сидеть, ходить, разговаривать, принимать пищу. Естественные надобности разрешается справлять только при крайней нужде. За нарушение распорядка дня налагается дисциплинарное взыскание в виде водворения в карцер на срок до пяти суток. От-бо-о-ой!