Читать книгу И взошла звезда полынь - Александр Жданов - Страница 18

На следующий день пришло известие об отречении императора. Оно хоть и повергло многих на какое-то время в растерянность, в глубине души каждого шептал голосок: «Ничего удивительного, к тому всё и шло».

Растерянность прошла скоро, поскольку стало ясно: в сложившихся условиях помощи ждать неоткуда, и надо действовать самим. Это понимали и командующие фронтами, и командиры дивизий и полков, и офицеры. А в солдатах это известие укрепило надежду на скорое окончание войны.

Неожиданным образом известие об отречении государя умело использовали сослуживцы Елагина и Радиковского. Посчитав, что с отречением императора исчезла и сама причина конфликта двух офицеров, друзья постарались расстроить дуэль и преуспели в этом. Им удалось убедить обоих взять свои слова назад, бывших соперников свели вместе – и они пожали друг другу руки.

– Забудемте. Мы оба погорячились. Простите.

– И я прошу прощения. Забудем.

Кто-то на радостях предложил отметить примирение выпивкой. Все тут же согласились. Однако Елагин остановил их:

– Виноват, господа. Всегда готов, но чуть позже. Мне необходимо завершить некоторые дела.

Елагин направился к Узерцовой. Наталье всё уже было известно. Она с улыбкой встретила штабс-капитана:

– Как я рада, Илья Петрович! Рада за вас и за поручика Радиковского. Не сомневалась в вашем благородстве и честном сердце…

Но Елагин перебил её:

– Наталья Сергеевна, дуэль не состоялась. Мы с поручиком пожали друг другу руки, это правда, но моей заслуги в этом мало. Всё моё участие состоит лишь в том, что я принял сделанное моими друзьями предложение и не препятствовал этому. Посему вы свободны от всех обязательств. Честь имею.

Елагин коротко поклонился и готов был уйти, но Наталья задержала его, тронув за рукав:

– Погодите, Илья Петрович, не спешите. Вы уж не отказывайте и мне, женщине, в умении быть верной данному слову. Я тоже не привыкла отказываться от обещанного. Я буду вашей женой.

Наталья улыбнулась так нежно и ласково, так ласково провела по щеке Елагина и так легко ускользнула, что штабс-капитан некоторое время стоял, как вкопанный.

Между тем офицеры собрались за столом и ждали одного Елагина. Он появился в дверях с ошарашенным видом и с порога сразу заявил:

– Господа, имею честь объявить: Наталья Сергеевна Узерцова дала согласие стать моей женой.

В наступившем молчании прозвучал голос Смирнова:

– Позвольте, господа, здесь нужна ясность: за что же мы пить станем – за примирение или за помолвку?

Раздался дружный хохот.

Новость разлетелась по всему полку быстро и была воспринята всеми благосклонно. Особенно по-доброму отнёсся полковой священник. Он сам пришёл к Елагину.

– Позвольте мне на правах пастыря духовного спросить у вас штабс-капитан: это ваше твёрдое решение?

– Твёрдое, отец Андрей.

– Это хорошо. Грех большой, когда святыми узами брака похоть прикрыть пытаются. Хорошо, что вы стреляться не стали – греха на душу не взяли. Хорошо, что жениться надумали. Многие – прости, Господи, заблудшие души их – пустились в разгул и блуд, наивно полагая, что война всё спишет. Не спишет – строже спросит. Многие полагают: коли война, то о душе можно не думать. Грех большой – такие мысли. Я вам так скажу, Илья Петрович, на войне можно жизнь свою за Отечество не пощадить, но душу… Душу всегда спасать надо. Мой вам совет: нынче вечером помолитесь. Помолитесь глубоко и искренне. И многое вам откроется. Храни вас Господь.

Благословив Елагина, отец Андрей вышел. В окно Елагин видел, как священник идёт, подбирая полы рясы, чтобы не запачкать её в грязном, с землею смешанном снегу. Отец Андрей всегда держал спину прямой, и только, внимательно приглядевшись, можно было заметить, как тяжело он ступает, словно несёт на плечах огромный груз.

Все в полку оживлённо обсуждали новость, и только командир полка недовольно проворчал:

– Семь пятниц там на неделе! То стреляться задумают, то вот женятся. Воевать-то когда?!

Впрочем, молодых он благословил и даже согласился стать посажённым отцом у Натальи. Неожиданно выяснилось, что будь свадьба даже в Петрограде, без посажёных родителей Наталье не обойтись. Оказалось, что она сирота, смолянка, и перед тем, чтобы стать сестрой милосердия, жила у престарелой своей тётки.

А незадолго до венчания и свадьбы, когда Узерцова и Елагин обсуждали предстоящие хлопоты, неожиданно всплыла фамилия Радиковского. Елагин напрягся, отошёл к окну и стал смотреть в него. Наталья нежно положила руки ему на плечи.

– Нет надобности ревновать, Илья, – тихо сказала она. – Я буду хорошей женой. И очень верной. Поверь.