Читать книгу Бульварное чтиво - Александр Казимиров - Страница 19

Зима пришла ночью, осторожно ступая пушистыми лапами по окоченевшим тротуарам. Ее белоснежный покров спрятал под собой осеннюю слякоть. Довольный ее приходом, я нацепил боты и выскочил во двор. На снежную бабу материала не хватило. Слепив из манны небесной пушечное ядро, я прицелился и попал в почерневший тополь. От смертельной раны тот скончался стоя, но никто этого не заметил. Вот если бы он грохнулся и раздавил соседский «жигуль»! Тогда бы крику было как на похоронах.

Сверкая новыми галошами, подбежал Валерка.

– Сантей, мне на день рождения обалденную пушку подарили. Пошли ко мне, постреляем в солдатиков.

«Отчего же не пострелять, коли приглашают?!» – подумал я. У Валерки мне раньше бывать не доводилось. Аккуратно разувшись – один ботинок остался лежать у двери, другой долетел до зала – я сбросил пальтишко и поспешил к месту боевых действий.

То, что находилось в комнате, вынудило забыть об убийстве оловянных гвардейцев – в углу стояло настоящее пианино. У меня имелся опыт игры одним пальцем, но это было давно, в детском саду, и пианино было игрушечным, а здесь… Я подошел к инструменту, приподнял крышку и ударил по клавише. Волшебный звук заполнил все вокруг. Утонув в затухающей волне, я забыл цель визита и стал музицировать двумя руками. Ко мне присоединился Валерка. Дом замер в ожидании катастрофы.

При первых аккордах бюстик Петра Ильича ожил и пополз по гладкой поверхности пианино. Казалось, что он пританцовывает и хочет что-то сказать. В советах мы не нуждались, на нас снизошло вдохновение. Одну мелодию сменяла другая, еще более красивая и торжественная. Валерка играл то обыкновенно, то демонстрировал редкое мастерство и выбивал мелодию кулаками, а потом и вовсе подключил задницу.

– Может, ноты поставим? – предложил он, утирая пот.

– На кой ляд они нам? С ними только неучи играют!

Я поплевал на руки и с остервенением продолжил музицировать. В самый разгар концерта, когда озарения сходили одно за другим, в квартиру ворвалась разгневанная сестра Валерки. Шлепая толстыми губами, она предприняла попытку задуть вспышку гениальности. Что тут скажешь? Посредственные люди всегда завидуют одаренным и стараются нагадить им любым способом. Валерка возразил. Бюст Чайковского полетел в сестрицу со скоростью света, ударился об косяк и закатился под полку с обувью. Сестра исчезла так же неожиданно, как и появилась.

Играли мы великолепно. По батареям азартно барабанили соседи. Подыгрывая нам, они стремились присосаться к чужой славе самым примитивным образом. Из небытия нарисовался Валеркин папаша: человек невоспитанный, далекий от искусства. Он пинком придал сыну такое ускорение, что тот преодолел земное притяжение. В воздухе пахнуло грозой. Шементом накинув пальтишко, я выскочил из квартиры. Предсмертный крик музыканта застыл в моих ушах. Моцарта не отравили, его запороли ремнем, но история об этом стыдливо умалчивает. По дороге к дому внутренний голос подсказывал мне: «Музыка – твое призвание, Сашка. Скажи родителям, пусть купят рояль!»

Хлебая щи, я крутанул ручку радио. Из динамика хлынула шестая симфония Шостаковича. Стало очевидно, что до нас с Валеркой Дмитрию Дмитриевичу, ой как далеко!