Читать книгу Прямитель берез - Александр Кормашов - Страница 12

Когда я не мог стихами, я говорил с тобой прозой,

помнил, как по-словацки «смирение и свобода»,

не обнимался с пальмой,

словно с берёзой,

и не мешал утром воду с двуокисью водорода.

И ни одну словачку я не держал за дуру.

Чушь, что

«в багровый закат кровавые реки вольются». Я

лишь сказал, что великой – русскую литературу

сделала Великая Октябрьская революция.

Или наоборот, но и это скажет о многом.

В Индии много собак, и каждую зовут Альмой.

Ночью здесь хорошо быть собакой,

а ещё лучше йогом,

чтоб, как с чужой женой, обниматься с пальмой.

Всё это, знаю, прорехи жалкого идейного скарба,

или, не знаю, происки чёрного гоанского рома.

Кстати, в Словакии на Рождество едят не краба,

а карпа.

Да, вероятно, нам лучше было остаться дома.