Читать книгу Гроза Византии (сборник) - Александр Красницкий - Страница 7

Константин Великий, восстановив в достойном новой столицы блеске Византию, все еще оставался в Риме.

Важный шаг – признание христианства государственной религией – был уже совершен им, но сам Константин все еще не проникся великими истинами нового учения и если он в душе и не оставался язычником, то сохранил тем не менее все, что было отличительной чертой римлян в период упадка.

Он был коварен, жесток, свиреп, не останавливался перед кровопролитием. Он легко отдавался первому порыву и под влиянием его совершал преступления, которые были бы немыслимы, если бы он проникся истинами христианства до глубины души.

К таким преступлениям должно быть отнесено убийство Константином своего сына – юноши Криспа.

Этот юноша родился у императора от первой его жены, Минервины, и как первенец являлся наследником престола. Крисп, воспитанный под наблюдением философа Лактанция, оказался чрезвычайно способным полководцем, а по личным своим качествам – человеком очень симпатичным. Признанный в семнадцать лет цезарем, он управлял Галлией, освободил ее от германцев, отразил в междоусобной борьбе своего отца с Лицинием неприятельский флот и всем этим успел приобрести себе уважение войск, любовь народа и почет при дворе.

Но кроме этого на свое несчастие он возбудил тем же самым в своем отце завистливое чувство к себе. Это чувство обратилось в ненависть, и, когда мачеха Криспа, Фауста, обвинила юношу перед своим супругом и его отцом в попытке соблазнить ее, Константин, не слушая никаких оправданий своего первенца, приказал его казнить.

Однако народ, солдаты, придворные – все были за Криспа, все требовали его оправдания, и испуганный Константин не посмел противиться народной воле. Он сделал вид, что милует сына, и ограничился только ссылкой его в Истрию, где вскоре несчастный юноша был по приказанию отца убит…

Но в этой смерти сказалась воля судьбы. Весть об убийстве Криспа вызвала в Риме такое негодование – тем более что Фауста была изобличена в это время во лжи матерью императора Еленой, – что пребывание Константина в Вечном городе стало небезопасным. Народ прямо оскорблял его на улицах, и скрепя сердце Константин покинул Рим, объявив, что он переносит столицу империи в Византию.

С этих пор началось не прекращавшееся уже вплоть до разорения Византии сперва крестоносцами, а потом турками великолепие этого города, затмившего собой Рим.

В течение девяти столетий накапливались здесь лучшие произведения искусства, особенно ваяния. В Византию было перенесено из Рима древнейшее изваяние волчицы, своей тенью показывающей часы. Тут была колоссальная статуя Юноны, конная статуя Беллерофонта, громадная статуя Геркулеса, захваченная римлянами в Таренте, необыкновенная по своей красоте статуя Августы-Елены, святой матери основателя Византии, императора Константина. Каждый из императоров стремился украсить свою столицу статуями и бюстами, и своими, и своих предшественников, и выдающихся людей своего царствования.

Сам город, который являлся сокровищницей богатств всего мира, вполне соответствовал своему назначению. Еще только наметив здесь место новой столицы, Константин Великий сам копьем начертил на земле направление ее стен, и эти стены, как свидетельствуют историки, были в семь раз больше стен прежней Византии. Заботясь о блеске новой столицы, первый христианский император построил множество богатых зданий, собрал массу памятников и драгоценностей из всех мест своей империи. Главная городская площадь, как и в Риме, носила название форума. Она была великолепно разукрашена портиками, триумфальными арками, некоторые из которых сохранились и до нашего времени. Ипподром для излюбленных в то время сперва римлянами, а потом и византийцами конских состязаний был обновлен и окружен роскошнейшими по своей архитектуре и убранству зданиями, украшен древними статуями, привезенными для него отовсюду. Наконец, устроен был колоссальный водоем, известный под названием «Тысяча и одна колонна». Выстроено было множество церквей, отличавшихся сказочным, доступным только восточной фантазии великолепием.

Возводя новую столицу, Константин Великий назвал ее Новым Римом, но современники и потомки, признавая обновленный город созданием исключительно этого императора, назвали его городом Константина – Константинополем, а название «Новый Рим» сохранилось в надписи на одной из колонн ипподрома. Но за новой столицей осталось и прежнее название – Византия. Чтобы привлечь в Византию как можно больше населения, Константин давал жителям массу льгот и преимуществ, причем члены городского совета возводились даже в сенаторское достоинство. Следовавшие за Константином императоры действовали точно так же.

Византия, то есть Константинополь, несмотря на разрушившие его несколько раз землетрясения, опустошительные пожары и набеги варваров, быстро разросся. Он состоял из 14 округов, 12 из которых лежало внутри городской стены. За нею расположен был также лагерь семитысячного отряда готов – телохранителей царствовавшего императора, который, собственно, и составлял 13-й округ. В 14-м, тоже загородном округе, находился Влахернский дворец.

Стена Константина в 411 году была разрушена землетрясением и вновь восстановлена Феодосием II ввиду ожидавшегося нападения гуннов; эта стена через 14 лет тоже была разрушена землетрясением и только в 447 году выстроена почти сохранившаяся и поныне двойная Феодосиева стена. Это являлось настоятельной необходимостью, потому что Константинополь и его богатства отовсюду, как магнит, привлекали к себе варваров.

Но особенно замечателен был большой императорский дворец, выстроенный Константином Великим между ипподромом и роскошными садами, уступами спускавшимися к самому Босфору. Полного великолепия он достиг при Феодосии, выстроившем в садах дворца пять церквей.

Дворец этот поражал даже варваров красотою своей архитектуры. Колонны из фригийского мрамора поддерживали полукруглые портики, везде было золото, серебро, мрамор, порфир, живопись, мозаика. В садах кроме естественных деревьев было установлено отлитое из бронзы дерево с искусственными птицами, заводившимися во всякое время и, таким образом, певшими по первому приказу императора. У входа во дворец стояли прекрасно вылитые из золота львы, которые вращали головами и рычали. В разных местах дворцового парка били фонтаны, бассейны которых по краям были выложены серебряными плитами.

Как и в Древнем Риме, самой роскошной частью дворца стал триклиний.

Ясно, что это великолепие поглощало массу средств. Но куда же было их девать, как не на украшение столицы? Государственные доходы превышали расходы, а все правители, как Рима сперва, так и Византии потом, никогда не заботились ни о народном благосостоянии, ни об укреплении государства в его границах. Они стремились только к захвату престола, а затем, добившись власти, к тому, чтобы жить в свое удовольствие, не думая ни о чем другом.

Провинции страдали. За их счет шло украшение столиц, на их средства столицы защищались от врагов, а провинции первые выдерживали нападения варваров.

Мы уже видели, как украсился за счет целой империи Константинополь.

В нем одно здание нового Капитолия стоило сумасшедших денег. Кроме Капитолия было два театра, восемь публичных бань, пятьдесят два портика, четыре громадных зала для заседания сената, четырнадцать церквей, четырнадцать дворцов и четыре тысячи частных домов, принадлежавших местным богачам.

Бедность же ютилась где попало…