Читать книгу Другая школа. Откуда берутся нормальные люди - Александр Мурашев - Страница 12

Два часа на автомобиле из Тбилиси до Телави, и оттуда еще полчаса до села Бушети. Здесь сошлось воедино всё, чем знаменита Грузия.

Каждый местный житель словно только и ждет, чтобы подарить вам мешок персиков, бутылку домашнего вина или хотя бы подсказать дорогу к усадьбе Шалвы Амонашвили. Настоящего человека-легенды, полвека назад перевернувшего всё мировое образование своей «гуманной педагогикой».

Правда, в Грузии 86-летний Амонашвили проводит всего три месяца, а остальные девять без остановки путешествует с семинарами по миру, встречаясь с учителями и родителями. Мне повезло застать его в первые дни после возвращения домой.

Усадьба Амонашвили за последние годы серьезно выросла в размерах – доставшийся Шалве от бабушки дом по-прежнему на месте, но сам преподаватель живет теперь в новом, построенном его сыном Паатой. Перед тем как торжественно проводить в рабочий кабинет Шалвы, помощники учителя устраивают мне своеобразную экскурсию: на трех гектарах земли здесь разместился маленький музей, бассейн, часовня и даже мини-греческий театр, где с приезжающими на семинары детьми проводятся беседы о жизни. «Меня после первой поездки сюда все спрашивали: «Ну что там было, расскажи?» Но это невозможно объяснить, – говорит мне Наталья из Украины, которая после общения с Амонашвили сменила работу и стала школьным учителем. С тех пор она приезжает сюда каждый год в качестве детского воспитателя. – Вы сами поймете. Это прямая передача из сердца в сердце. Когда побудете здесь и пообщаетесь с Шалвой, вы уже никогда не будете таким, каким были раньше».

Первый дом Шалвы Амонашвили

Взгляд – первое, что отмечаешь при встрече с Амонашвили вживую. Эти мгновенные метаморфозы я увижу еще много раз: вот Шалва сидит за экраном ноутбука в окружении книг, суровый и строгий в своих очках в роговой оправе. А вот с ним рядом оказываются дети, и его взгляд за долю секунды становится озорным: это глаза ребенка в тот момент, когда он что-то замыслил, но ни за что на свете не расскажет, что именно. Взгляд, которым смотрит на меня Шалва во время моего подробного вступительного монолога, – внимательный и изучающий. Глаза не отводятся от меня ни на секунду, он едва заметно покачивает головой – то ли в знак одобрения, то ли из чувства такта. Мой первый вопрос задан, и в кабинете повисает тишина. Шалва продолжает внимательно смотреть на меня. Слышно, как по всей усадьбе заливаются птицы. «Александр, а вы уже познакомились с Грузией?» – обезоруживает он меня ответным вопросом. Это будет намек: за следующие восемь дней здесь мне и правда предстоит пересмотреть всё, что я знаю об учителях, школе и даже жизни и любви.