Читать книгу Театральная любовь. Сборник рассказов - Александр Неклюдов - Страница 6

«Выпьем немного вина», – потребовала она. Они вылетели в Австралию. В тот же вечер их самолет совершал посадку на аэродром.

Он занимал рядом с иллюминатором кресло. Она сидела сбоку рядом. По другую у нее сторону сидела беременная женщина, очень похожая на кенгуру. Она помогла этой женщине перед посадкою самолета пристегнуться ремнем.

– Смотри, над зданием аэровокзала надпись кириллицей.

– И что? – пожала она плечами. – Название моего города.

– Странно. В Австралии для кого или для чего-то пишут на зданиях кириллицей?

Ночью в Минводах шел снег. Когда утром на следующий день, проснувшись, я отодвинул штору и выглянул в окно, земля внизу перед гостиницей была, словно белой ватой, покрыта толстым снегом. Было белым бело на всей улице. Тополь перед окном моего номера уже не казался странно голым, поскольку ветки его были покрыты густо налипшим на них снегом. Казалось, что это не снег так неожиданно выпал, а пух белой птицы щедро покрыл землю в Минеральных Водах. Стояло передо мной удивительно красивое завораживающее завораживающего вида зрелище.

Полюбовавшись, я спустился вниз на первый этаж гостиницы и через стекло двери увидел в пустом зале ресторана Таню. Она грустная в одиночестве завтракала.

Я секунду подумал и вернулся в свой номер, надел пуховик и вышел на улицу. Без шапки вышел из гостиницы, потому что вокруг было удивительно тепло и странно тихо. Не зная куда идти, я пошел наугад по тротуару. Большой город Минеральные Воды был сплошь одноэтажный скучный и давно без зелени, и желтых листьев нигде не было, а потому город был очень серый и темный. Однако, после обильного ночного снегопада он вдруг стал абсолютно и совершенно белым, посветлевшим.

Увидев крохотную кафешку, я зашел в нее. Был рыбный день (в понедельник), кормили здесь только блюдами из рыбы. Одной, единственного типа рыбы – размороженного, не первой свежести, судя по запаху, и пожаренного на постном масле минтая.

Я взял себе порцию рыбы и сел за свободный стол. По соседству со мной худая кошка, сидевшая рядом под соседним столом, жадно с шумом глотая, ела, не замечая мои ноги, которыми я иногда специально двигал в ее сторону, не обращая никакого своего внимания и на жирный запах, обжаренного в старом хлопковом масле минтая.

Мечтаю, скучая очень-очень, о яблонях белых; в зарослях, в яме, в пустыне, в ночи с грустью вижу леденеющие через город сквозь прямые углы.

Весь день, и всю ночь, и следующий второй день с утра и до самого вечера, пока за гостиничным окном опять не стало темнеть, мы с Таней вместе провели до изнеможения сначала в постели одного нашего одноместного номера, а потом в постели другого нашего такого же одноместного номера. Вставали мы несколько раз, чтобы только сходить покушать в ресторане.

Второй день после нашего возвращения в Минеральные Воды был необыкновенно для Северного Кавказа холодный, будто этот день во льду был вареный. А когда на следующие сутки вечером в десятом часу в темноте мы вылетали нашим самолетом из Минеральных Вод, на улице в городе дул пронизывающий ветер и уже трещал первый в ту осень, но больше двадцати градусов мороз. Словно кипятком нам с Таней обжигал мороз щеки.

Точно так было, как о том написал в своих писательских сочинениях американец Э. Хеменгуэй: «Потом погода испортилась. Так в один день кончилась осень».

Возвращались мы с Таней с Кавказа, а лучше сказать, что убывали, стремительно, как это мне показалось. Такси. Затем буфет в аэропорту, где мы быстро наскоро поужинали. Регистрация авиационных билетов.

В зале аэровокзала тенью промелькнула женщина в черном пальто – та самая, с которой мы столкнулись в дверях табачной лавки. Ее я заметил еще в буфете, затем ее заметное пальто еще раз мелькнуло у стоек, где регистрировали на авиарейсы пассажиров. На какой самолет она собирается – хотел бы это я узнать? Но Таня потащила нас вперед, на свой рейс. Прощайте, город Кисловодск!! Прощайте, город Минеральные Воды. Я подал служащему аэропорта наши с Таней паспорта и авиа билеты.