Читать книгу Моё счастье - Александр Николаевич Романовский - Страница 28

Живущие в своё удовольствие

Выдра – очень интересное животное. Это усатый, неутомимый пловец, ныряльщик, умный хищник и прекрасный боец. Так её определяют зоологи. Выдра обладает пластикой, грацией и задорным нравом. Этого зверька, который обитает по рекам и озерам, иногда называют речной кошкой. Внешне они немного похожи. И кому посчастливилось наблюдать выдр в природе, сходятся в том, что их повадки напоминают кошачьи. Правда, домашние кошки не терпят воду, а выдры её обожают. Но о них позже.

Весной у меня выдался краткосрочный отпуск, как раз на 1-е мая, на открытие охоты и я с радостью приехал в родные края. С Валерой, моим соседом, подготовили лодку с мотором, взяли ружья, провизии на несколько дней и отправились в верх по течению реки Колпь. Поднялись до устья Каменки. Каменка, это небольшая речушка, впадающая в Колпь. Весной, в половодье Каменка может быть грозной, а летом, когда вода спадёт, – тихой, кроткой и холодной. Холодной потому, что она ключевая. А свое начало берет с болот, что граничат с Ленинградской областью. Раз вода в ней постоянно холодная и есть перекаты, то в ямках всегда держится хариус. Дальше по Каменке нам было не пробиться и мы, оставив лодку, отправились вдоль речки пешком. Наша цель была: дойти до лесной избушки и там остановиться. Планировали поискать токовые места глухаря, а вечером постоять на тяге вальдшнепа.

Дошли до избушки и сразу бросилось в глаза, что она – не та. У домика отсутствовала половина крыши. Заглянули во внутрь. В нос ударил запах прелой древесины. Получилось так, что снег, скопившийся на чердаке, растаял и пропитал влагой изнутри всю избушку. Она стала гнить. Здесь побывали, не знаю, как их и назвать, – лихие людишки. И, судя по всему, какое-то время там жили. За дровами идти в лес поленились и топили избу тем, что можно было оторвать. Изломали стол, скамейки, разобрали крышу. Обычно в лесных сторожках встречаешь по-хозяйски оставленные дрова, бересту, спички, соль. Как правило, там находится и чайник или ёмкость, в чем можно вскипятить воду. Можно там обнаружить и пакеты, для быстрого приготовления каши, супа. Уходя из такого домика тоже что-нибудь оставляешь для других. Глядя на избу, пришедшую в негодность, подумалось: сибиряки такого разбоя бы не простили. Постарались найти лесного хулигана и наказать. Притом, сурово!

Вечером постояли на тяге вальдшнепа, ночевали у костра, на берегу. Утром, перекусив отправились искать токовища. Шли тихо. Было слышно, как в некоторых местах Каменка, где завалы, сердито урчит. Вдруг на лесную дорогу выскочил волк. Это был явно самец, высокий, поджарый. А цвет шерсти белесый (весна, все-таки, – линька). Он в два прыжка перемахнул дорогу, но, увидев нас, повернул обратно. Отбежал метров сорок-пятьдесят и сел. Думаю, что он торопился к своему логову, чтобы отрыгнуть волчатам и волчице добычу. Пока я хватался то за фотоаппарат, то за ружье, товарищ перезарядил в ружьё дробовые патроны и выстрелил в зверя пулей. Промахнулся. Когда волк скрылся в лесу, мы с удивлением и восхищением стали вспоминать его прыжки, – мягкие, бесшумные. Собаки так не могут…

На Каменке. А. Озеревский

Токовищ мы не нашли и повернули к устью Каменки, где оставили лодку. Обосновали стоянку: натаскали из леса сушняка, хвойных лапок. Развели костёр. В котелке вскипятили воду и заварили чай. В индийскую заварку (тогда ещё настоящую) положили по веточке дикой смороды и шиповника. Конечно, ветка смороды добавила немного горечи. Но на природе еда и чай всегда вкусные! Ещё днём, недалеко от нашей стоянки, увидел сугроб снега. Он сохранился в хвойном молодняке. День выдался солнечный, жаркий, мы даже свитера сняли. Я разулся и со словами: «Хоть в уходящем снегу постоять!», зашёл в снег буквально по колено.

Я на Каменке. Зашел босиком в уходящий снег

Валера, увидев это, воскликнул: «А я, что-рыжий?!», тоже снял сапоги и босиком прыгнул в снег. И через полминуты зачихал. Невдомек ему было, что я всю прошедшую зиму по утрам на улице обливался водой, а вечерами недолго ходил босиком по снегу.

К сумеркам опять сходили на вальдшнепиную тягу. Вечер выдался тихий, теплый и птица летела низко. К месту стоянки вернулись уже в темноте. Развели костер и перекусили. Было хорошо, лежали на хвойной подстилке, разговаривали. Затем товарищ уснул, а мне не спалось. Из леса при порыве ветерка доносились стонущие звуки и представлялось, что это лешачиха жалуется на свою тяжёлую участь.

Я и Валера Ковалев на Каменке

Горевший до этого ярким пламенем костёр, стал потихоньку гаснуть и наконец погас. Тьма сразу отступила, светила полная луна, вокруг всё стало хорошо видно. Вышел на берег реки, присел и прислушался. Вдруг увидел на воде расходящиеся волны. Пригляделся, это плыли две выдры. Они то сходились, то расходились, а затем стали гоняться друг за дружкой, словно играли в пятнашки. При этом ловко кувыркались в воде, издавая свистящие звуки. Чувствовалось, что они испытывали истинное удовольствие от своих забав. Когда подплывали ближе ко мне, то при свете луны отчётливо видел их усатые мордочки и выражение их было плутовское. Я просто залюбовался ими. Устав озорничать и, видимо проголодавшись, одна выдра нырнула. Её не было минуту или две, а когда показалась над водой, в зубах у нее была крупная рыбина. Выдра поплыла к противоположному берегу, вылезла из воды и занялась едой. Понятно, что у них, как и у всех диких животных, на первом месте – добыча пищи.

Но выдры находят время и для забав. Не зря про них говорят, что выдры живут в свое удовольствие. Зимой они любят скатываться с горки в полынью, а летом – просто в воду. Встречались мне такие накатанные места. Они напоминали горки, которые, мы, взрослые, делали зимой: утрамбовывали снег, затем поливали водой. Получался скользкий желоб на радость детворе. Раньше приходилось видеть, как выдры ищут себе пропитание, как охотятся, – темпераментно, напористо! Ничего не пропустят. Получалось, что они и трудиться могут, и отдыхать умеют!

Выдры пропали, временами по воде проходила рябь, это уже баловался ветерок. Когда он о себе заявлял, со стороны леса снова доносились стонущие звуки.

Вернулся к потухшему костру, товарищ безмятежно спал. Конечно, ему в лесу случалось видеть много чего интересного, но эту ночь с игривыми ныряльщиками он явно проспал. А я пожелал этим усатым, грациозным пловцам оставаться сытыми и весёлыми. Просто оставаться!

Когда рассвело, нашел место предполагаемого стона. Им оказалось упавшее дерево, при порыве ветра оно тёрлось стволом о другое дерево, издавая жалобные звуки.

Наша очередная вылазка на природу подошла к концу. Погрузились в лодку и поплыли обратно к дому. Интересно было спускаться по реке. Берега высокие, заросшие лесом. Местами лес расступался полянами. По словам старожилов здесь когда-то были деревни: Макарино, Бубенок, Дорохово.

Плыли неспеша. По берегам пестрели первоцветы. Весна наступала. В одном месте берега сближались, и вода спускалась водопадом. Когда поднимались вверх, то в этом месте лодку (с трудом) перетаскивали по берегу. Перепад воды здесь был значительный, но нам захотелось рискнуть, т.е. пройти этот водопад на лодке. Рюкзаки, ружья на берег вытаскивать не стали. Нашли палки, намотали на них длинные веревки и привязали к нашим вещам (на всякий случай). Поплыли. Когда лодка на скорости устремилась вниз, мы затаили дыхание, но все обошлось: казанка воткнулась в воду и благодаря тому, что перед лодки наглухо закрыт, мы выплыли, правда, всё-таки немного зачерпнув в лодку воды.

Путешествие закончилось. Находились по лесу, насмотрелись, наслушались, поговорили. Привезли ли тогда домой лесных трофеев и сколько, не помню. Дело не в этом. Конечно, моим домочадцам приходилось пробовать и мясо рябчика, и глухаря, и медвежатину (ходил на берлогу). Но чаще, все-таки, ружье являлось и является просто поводом уйти в лес, на озера. Уйти в небольшое интересное путешествие…

Лунная соната

Моя мама и два её брата – Костя и Борис в юности состояли в струнном оркестре при районном Доме культуры. Играли на гитаре, мандолине, балалайке. Эти инструменты долгое время висели на стене в нашем доме. Мама ещё немного играла и на пианино. А моя старшая сестра Наташа (инженер-декоратор по профессии), когда я учился в Ленинграде, кроме различных выставок, периодически водила меня в филармонию. То есть, музыка потихоньку входила в меня. И, когда я повзрослел, и у нас стали подрастать дети, очень хотел, чтобы все они закончили музыкальную школу. Так как считал и считаю, что прикосновение к музыке делает человека душою чище.

И вот, первую нашу дочку Юлю записали в музыкальную школу. На лето молодая преподаватель Ольга Павловна Тутова (учила игре на пианино) дала задание: самостоятельно разучить три детские вещи. Юля справилась с этим и ещё дополнительно разучила вступление «К Элизе» Бетховена. Осенью, прослушав домашнее задание, преподаватель, когда дочка дошла до «К Элизе», сказала:

– Юленька, это произведение сложное и тебе его играть еще рано.

На что дочка заметила:

– А моему папе оно нравится!

– А кто твой папа? – последовал вопрос.

– Мой папа – лесник, – ответила Юля.

– Да-а?! – изумленно воскликнула учитель музыки. – А какой композитор твоему папе нравится? – опять спросила она.

– Бетховен – ответила дочь.

– А еще какие произведения Бетховена твоему папе нравятся? – снова был вопрос.

Юля сказала:

– Больше всего моё папа любит Лунную сонату!

Как-то, ожидая дочку в музыкальной школе, получилось так, что в коридоре из родителей остался я один. Дети, что жили подальше, на окраине города, приходили заниматься днём. Мы жили от школы неподалеку и, поэтому дочке занятия назначали в вечернее время. Юля в тот момент занималась (по-моему, сольфеджио) с другим учителем музыки. По коридору прошла преподаватель, о которой ранее я упоминал. Поздоровались. (Преподаватели уже знали, что я – Юлин папа). Она зашла в соседний кабинет, оставив открытой дверь. И оттуда полилась музыка. И какая! Это была «Лунная соната» Бетховена. Раньше мне приходилось слушать игру таких мастеров, как пианист Павел Егоров. Исполняя произведения Баха, он мог превратить рояль по звучанию в орган… И здесь было удивление. Честно, я был потрясен замечательным исполнением. Когда игра окончилась, хотелось подойти и поблагодарить исполнительницу. Но, постеснялся это сделать.

У Юли закончился урок. Мы вышли на улицу, и я с восторгом поделился с дочкой о том, что услышал. На что Юля спокойно заявила:

– Она ведь для тебя играла, папа!

И рассказала эту историю. Мне снова захотелось отблагодарить учительницу за понравившееся исполнение и внимание ко мне букетом цветов. Но, настал следующий день, и я опять постеснялся…

Эта преподаватель музыки в последствии (по семейным обстоятельствам) переехала в другой город. Прошло время. Наши дочки – Юля и Оля закончили музыкальную школу и, при случае, наряду с другими произведениями, играли на пианино и знаменитую сонату №14 Бетховена – «Лунную». Видимо, чтобы сделать мне приятное. И хорошо играли, кстати!

А тот случай с исполнением сонаты учителем музыки почему-то мной вспоминался долго и с некоторой грустью. Сейчас я бы, конечно, смело подарил ей букет цветов, притом самый большой. И получается, что всё в жизни надо стараться делать своевременно! Чтобы потом не жалеть…

Дочь Юлия, семиклассница играет на пианино дома

Дочь Юлия, играет в ансамбле Котлас, её попросили заменить заболевшего пианиста

⁎ ⁎ ⁎

12 мая 2023г.

Александр, добрый день! Накануне дочка отправила Вам снимки Антипа Михайловича (К рассказу «Любовь к жизни») и Юлю за пианино (это к «Лунной сонате»). В последнем повествовании вспомнил моих дядей: Константина и Бориса. Константин погиб во время войны на Украине в 1942 году. Борис был лётчиком (его погоны у меня остались). Служил в ночной тяжелой бомбардировочной авиации. После войны был лётчиком-испытателем. И при испытании новой модели погиб в 1953 году. По воспоминаниям мамы и моей тёти ребята были веселыми и талантливыми. Вот такая история.

У Вас, наверное, начались выезды в натуру? Желаю успехов!

27 апреля 2023г.

Перечитал письмо и благодарю за рекомендации. А мои «жалобы» на физические ограничения, – это следствие того, что в последнее время все резко поменялось. Я привык все делать сам (что мог, конечно). И в качестве наблюдателя быть непросто. В Питере сначала было тоскливо. Конечно, существуют музеи, филармония… Но, приспособился. Постепенно стал заполнять день: дыхательная гимнастика, чтиво, кроссворды, немного шахмат. Попробовал и увлекся рисованием красками, акварелью. Затягивает. И, конечно, музыка. Да, и рассказов несколько написал. Перенес эту дневную программу и в Бабаево, но здесь ещё хозяйство, огород… Обманывая родичей, потихоньку что-то делаю.

Через месяц на проверку в Питер. Надеюсь, не на долго. Весеннюю охоту придется (редкий случай) пропустить. Буду готовиться к осени. Сплю и вижу ночевку у костра в лесу с собакой.