Читать книгу Present continuous. Текстолёт. Часть II - Александр Николаевич Уров - Страница 16

ВОПРОС. Господин Ковырякин, теоретическое обоснование вашего проекта противоречит всем законам физики. Трансформация энергии, о которой вы говорите, в принципе невозможна!

ОТВЕТ. Противоречия нет. Если законы физики, позволяющие моему текстолёту подняться в воздух, ещё не открыты, что ж, какое-то время придётся летать незаконно. Яблоки падали с яблони ещё до того, как под яблоню сел Ньютон.

ВОПРОС. У меня есть любимая книга. Кем или чем определяется искренность цепи, о которой вы говорили? И как я узнаю возможные параметры полёта?

ОТВЕТ. В текстолёте существует прибор наподобие известного всем полиграфа, который чётко определит возможную дальность и высоту полёта. Ответы на контрольные индивидуальные для каждого вопросы дадут необходимую информацию, включая степень искренности вашего контакта с текстом. Наш полиграф обмануть невозможно, и 90 % не взлетевших отчасти подтверждают этот факт.

ВОПРОС. У того же Маркеса, которого вы упоминали, миллионы искренних почитателей. Означает ли это, что все они смогут использовать его энергетический потенциал?

ОТВЕТ. Нет. Настоящая литература – иссякаемый источник энергии. Это не ветер. По моим расчётам, «Сто лет одиночества» – это примерно тысяча лётных часов на высоте до одного километра. Отработанные часы каждый раз заносятся в учётную карту, и так до полной выработки. Заниматься всем этим будет единый и единственный центр.

ВОПРОС. Вы не боитесь, что ваш трансформатор украдут, и вскоре откроются сотни таких центров по всей планете, вы запатентовали ваше изобретение?

ОТВЕТ. Не боюсь. Несколько моих коллег получили от меня именно такое задание: украсть и полностью скопировать изделие и технологию. Нечего не получилось. Я уже говорил о значении искренности и чистоте помысла как о научных категориях, в моём изобретении это работает успешно. Что касается вопроса о патенте, то… создание текстолёта было моей давней мечтой, которая, наконец, сбылась… В патенте нет смысла, мою мечту нельзя ни украсть, ни купить.

ВОПРОС. Планируете ли вы сделать ваш проект международным и есть ли страны, проявившие интерес к вашему изобретению?

ОТВЕТ. Конечно. На сегодняшний день нам поступили запросы от более чем тридцати стран. Литература, как вы понимаете, – одно из немногих, что объединяет сейчас все народы.

ВОПРОС. Возможно ли повсеместное разовое прекращение полётов? И у кого есть право на это отключение? Кто может нажать на кнопку «стоп»?

ОТВЕТ. Да. Такая возможность, конечно же, существует. Кроме меня, нажать на кнопку могут ещё два человека, они знают кодовую фразу, при которой основной трансформатор отключится, разумеется, при соблюдении регламента безопасности.

ВОПРОС. Существуют ли, на ваш взгляд, книги, энергии которых никогда не хватит для полёта?

ОТВЕТ. Конечно. По моим расчётам, крылатые книги составляют пять процентов от общего количества, это то, что мы называем классикой. Примерно столько же в мире и крылатых читателей.

ВОПРОС. Не приведёт ли ваше изобретение к появлению касты читателей-аристократов, созданию читательских элитарных клубов?

ОТВЕТ. Не вижу в этом ничего плохого, ведь критерием членства будет не наличие смокинга и «мерседеса», а любовь к чтению. Но, думаю, вряд ли такие клубы появятся. С любимой книгой – это как с любимой женщиной, процесс интимный.

ВОПРОС. Вы лично испытывали текстолёт? И если да, то какую книгу использовали?

ОТВЕТ. Да! Конечно! Это были рассказы С. Моэма. Я два часа летал над Москвой. Кстати, в соседнем зале можно познакомиться с подробным отчётом о наших полётах. Мы планируем ежемесячно публиковать такие отчёты.

ВОПРОС. Вы не боитесь, что завтра все побегут в книжный магазин или в библиотеку, и в небе возникнет коллапс?

ОТВЕТ. Коллапса не будет. Во-первых, люди разучились читать, и настоящий читатель – явление сейчас такое же редкое, как настоящий писатель, помните о 5 процентах. Во-вторых, не мы выбираем книгу, а и она нас. Открою маленький секрет. Если вы с интересом читаете книгу и каждый раз с сожалением видите, как уменьшается количество непрочитанных страниц, то, дочитав, можете смело бежать с ней к текстолёту, и вы полетите. И в-третьих, даже если человек обладает всем необходимым для полёта, это не означает, что он полетит… Страх высоты, возможные риски, фобии – всё это остается.

ВОПРОС. Можно ли для полёта использовать Библию? И известна ли вам реакция верующих людей на проект текстолёта?

ОТВЕТ. Энергия Священного Писания огромна, её вполне достаточно, чтобы путешествовать не только над землёй, но и во всей Вселенной. Другое дело, что воспользоваться этим могут только истинно верующие люди, я не из их числа, а им это, похоже, не очень нужно. Я спросил как-то своего друга, верующего, не хотел бы он слетать к Богу? «Зачем, – ответил он мне, – я и так с ним почти каждый день разговариваю…» А вот в каком-нибудь отдалённом приходе, где дорог нет, текстолёт очень даже пригодится.

ВОПРОС. Как с авторским правом? Нужно ли согласие писателя и как быть с изъятием энергетики из мировой зарубежной классики, не возникнут ли международные скандалы?

ОТВЕТ. Наши юристы работают над этим.

ВОПРОС. Господин Ковырякин, я по профессии сам писатель, могу ли я использовать для полёта собственную книгу?

ОТВЕТ. Так вы попробуйте. Если книга вам нравится (смех в зале), то непременно попробуйте.

ВОПРОС. Вы упомянули о пяти процентах крылатых книг. Не обесценивает ли ваше изобретение многочисленные престижные литературные премии, включая Нобелевскую? Не боитесь расколоть современное писательское сообщество вашим текстолётом?

ОТВЕТ. Я не против премий, но если мы говорим о таланте писателя, то необходимо не забывать и о таланте читателя. Полёт на текстолёте – это наша премия талантливому читателю. Что касается Нобеля, то, на мой взгляд, ничто так не разъединяет писательское сообщество, как премия по литературе. Я надеюсь даже, что когда-нибудь Нобелевская премия мира будет присуждена за отмену Нобелевской премии по литературе.

ВОПРОС. Имеет ли значение объём произведения?

ОТВЕТ. Нет, не имеет. Мой помощник несколько раз летал в МГУ из Новокосино на лимериках, а это всего пять строчек, как вы знаете.

ВОПРОС (записка из зала). Если библейские тексты обладают такой мощной энергией, то, значит, и о текстах дьявола можно сказать то же самое? Что вы думаете о «Последней книге»?

ОТВЕТ. Я думаю, что такой книги не существует. Это просто красивая легенда.

ОТЧЁТ

о перелётах текстолётов за июнь по Москве:

В. Ерофеев, «Москва – Петушки» – м. «Новогиреево» – м. «Академическая».

В. Катаев, «Алмазный мой венец» – м. «Выхино» – Красная площадь.

Л. Андреев, «Баргамот и Гараська» – ул. Никольская (вся).

Э. М. Ремарк, «Три товарища» – ул. Тверская до Садового кольца.

И. Бунин, «Тёмные аллеи» – ВДНХ – м. «Чертановская».

Р. Бредбери, «Вино из одуванчиков» – МКАД, 19 км – м. «Сокольники».

И. Бабель, «Конармия» – ш. Энтузиастов (полностью).

Х. Ли, «Убить пересмешника» – Ленинский проспект (весь).

В. Маяковский, «Облако в штанах» – Тишинский рынок (4 круга).

А. Ахматова, «Поэма без героя» – Садовое кольцо (полностью).

Ю. Трифонов, «Московские повести» – Арбатские переулки (15 минут).

По России:

Л. Толстой, «Война и мир» – Петербург – Чебоксары.

А. Пушкин, «Евгений Онегин» – Москва – Барнаул.

Г. Мелвилл, «Моби Дик» – Сочи – Тюмень.

Э. Хемингуэй, «Прощай, оружие» – Торжок – Самара.

Б. Пастернак, «Воздушные пути» – Уфа – Находка.

Ф. Достоевский, «Братья Карамазовы» – Казань – Окуловка.

О. Генри, «Короли и капуста» – Новосибирск – Ижевск.

М. Булгаков, «Белая гвардия» – Апрелевка – Мурманск.

У. Фолкнер, «Шум и ярость» – Иркутск – Ноябрьск.

А. Чехов, «Дуэль» – Светлогорск – Мытищи.

И. Гёте, «Фауст» – Клин – Воркута.

У. Шекспир, «Гамлет» – Керчь – Ростов Великий.

Международный:

А. Уров, «Present Continuous» – Реутов – Усть-Каменогорск.