Читать книгу Домодедовские истории (сборник) - Александр Торопцев - Страница 18
Свет в окне
Играй, мой баян
ОглавлениеСлавка денег накопил, книгу сам купил «Играй мой баян», а баяна у него все не было. То одно, то пятое, то десятое, как говорила в таких случаях соседка, Ленькина мать. Но в ту субботу все сказочно сошлось: дождь не тюкал вредно по стеклу, мать не пошла на работу, и, главное, Ленька сказал: «Добро!»
Поехали они в Москву, поплутали по переходам, очутились в музыкальной комиссионке. Замерли у прилавка, за которым суетился в белой рубашке с черной бабочке толстый продавец, хитрый, и стояли на стеллажах и полу гармошки, баяны, аккордеоны, какие-то дудки в черных ящиках. Штук двадцать было баянов. И все трое смотрели на них неотрывно. Ленька – взглядом знатока, маэстро. Славка – с замиранием сердца. Мать его – с благоговением и страхом.
– Так, – важно протянул жилпоселовский баянист и чуть не убил Славку: – Ничего путевого за 60 рублей нет.
– Может, все-таки полубаян? – несмело молвила мать Славки, но Ленька поставил ее на место:
– На полубаяне – полуигра.
– Поучится, а потом …
– Поверьте, я-то знаю.
Славка в полуобморочном состоянии водил глазами по стеллажам и с ужасом думал: «А вдруг Ленька поддастся?! Позору будет! Полуцыганочка, полутанго, полурок – полу-Славка!» Выйдут в круг полулюди на одной ноге с одной рукой и будут полудрыгаться под его полумузыку, как микробы какие-нибудь, инфузории без туфелек.
– В чем загвоздка, мамаша? – подвернулся на беду продавец. – Полубаян? Прекрасно, скажу вам. Дешево и сердито. Легче держать, а значит, и легче играть. Научится, окрепнет – купите полный.
– А, сынок?
А у сынка язык одеревенел, в глазах круги зашевелились – мелкие баянные кнопки – басовые и голосовые – вперемешку. «Так и знал», – обреченно свесил он голову.
– Ну-ка, дядя, тот покажи. – Ленька протянул руку, указал на черный, блестящий, без царапин, то есть совсем новый инструмент, на котором стояла строгая табличка: 90 р.
– Дороговато для мальца, – ехидно шевельнулась «бабочка» под горлом продавца, но баян он подал, а куда ему деваться, если Ленька шпагой руку вперед: вон тот и точка.
– Может, я его себе куплю. – Баянист успокоил на время мать Славки, пробежался по клавишам. – Вещь! – сказал торжественно, а черный блестящий баян бедного Славку очаровал: какие клавиши, какой четкий звук, как красиво растопыриваются меха, как вообще он блестит здорово!
– Я бы мальцу полубаян рекомендовал. – Черная «бабочка», видно, очень захотела, чтобы ее поймали и засушили на гербарий.
Славка даже пожалел, что не было у него сачка, посмотрел на мать, как всегда смотрел, если у него чего-нибудь не хватало жизненно-важного, очень необходимого, и… обрадовался сын! В глазах мамкиных он увидел таинственный огонек – и ей понравился баян! Она глядела на Леньку, на прекрасный инструмент, на Славкино очарованное отражение в зеркальном блеске лака, и наконец она улыбнулась:
– У меня девяносто два рубля. На обратную дорогу хватит.
– Вещь! – обрадовался и Ленька. – Сделан, видите, год назад. Новяк!
Купили!
Дома Славка уговорил Леньку показать пару пьес: «Русского» и «Барыню». Долго Ломал пальцы, получилось, запомнил. Потом бегал по поселку, хвалился друзьям, к полуночи пришел домой, лег в кровать, сказал, рассматривая черный свой блестящий баян:
– Мам, подай мне его. Потренируюсь.
Поднял подушку, приподнялся. Мать дала, удивленная и довольная, инструмент, он поиграл немного, притомился, уложил баян рядом и заснул, загадав желание: «Может, Ленька завтра „цыганочку“ покажет».