Читать книгу Гольяновская Весна. Поэзия пробуждения в затворничестве - Александра Барвицкая - Страница 13

у «корабля» на Тульской

ежедневно под звуки альта

тысячи голубей красят тело асфальта

картинами Пикассо.

у «корабля» на Тульской —

солнце ли, снег ли, дождь ли —

стайки глухонемых – батоны ломают в крошки:

будет вам хлеб да соль.

у «корабля» на Тульской —

росчерком разноголосым

рукоположьем тонким – звуки в косы! —

сплетаются в унисон.

у «корабля» на Тульской,

проваливаясь в мир

голубей и глухонемых, спадает с небес Альтаир,

и цепляется в счастье весло.

у «корабля» на Тульской

застывают века и годы.

там жизнь принимает легонько роды

у любви.

а где-то в иной стране, на площади-гаджет,

табло: «голубей не кормить – гадят».

когда мячик луны закатит за небо очередным

облачком пенным,

когда встанут в счастливую очередь дни

нашей вселенной,

приезжай на восточный порог —

по компасу сердца —

к моей дверце.

приезжай туда,

где любовью сжигают ночи и города.

я распахну окна, раздвину тесные стены,

с карты вселенной сотру все синие вены,

а с ладоней твоих – паутинки чужих дорог.

а потом,

разукрашу счастливым запахом дом,

отключу электричеству пробки,

и выпущу из заветной коробки

ватагу солнечных зайчиков —

гулять на груди взрослого мальчика

колокольчиком чистого голоса.

и, наконец, перекрашу свои волосы.

Россия завалена белым,

хрустящим,

крошащимся

мелом.

Это я расписываю верхушки свода

перистыми облаками.

На половину года

хватает мела пока мне.

Собираю разбросанные камни.

За столом

приманиваю циклон

именного love you.

Прожитыми уроками

наше «Мы» правлю.

Биение пульса слушаю…

Письма мои осыпаются крошевом

хлеба, кормящего душу,

напрямую – в твою Вену.

Опять ты не спишь, наверное,

улетаешь столицы менять.

Как ты там – без меня,

хороший?