Читать книгу Летопись Океана. Старый город - Александра Ковальски - Страница 5

– Вот, капитан, это просили передать, – с этими словами доктор протянул юноше через стол запечатанный пакет.

– Благодарю, мистер Коннор! – ответил его собеседник, – но… неужели ничего нельзя было…

– Примите мои соболезнования, капитан. Это все, что я могу Вам сказать. Я знал Вашего отца и мистера Фицерберта еще в те далекие годы, когда они были неразлучными друзьями, и мне искренне жаль, что оба они уже покинули этот мир…

– Расскажите мне о… его последнем часе…

– Могу сказать Вам только одно, он был избавлен от страданий. Не желая подвергать Вас опасности, Манкальм попросил меня передать Вам этот пакет и…

– Опий… он попросил у Вас опий…

– Как Вы догадались?

– Он уже много лет спасался этим средством от жутких болей. Манкальм никогда не рассказывал мне, о том, что его мучило, но я знал. Однажды он сказал, что, когда это все станет невыносимо, он знает, как все это прекратить.

– Вы правы, капитан. Я принес ему большую дозу опия. Он сказал, что лучше уснуть в каземате, чем на площади. К его счастью, местный пастор отговорил начальника тюрьмы от святотатства. Покойника похоронят завтра вечером на тюремном кладбище.

– Мне жаль, что я так и не смог выполнить своего обещания. Даже попрощаться с ним у меня нет права.

– Уверен, он простит Вас.

– Пойдемте с нами, док. Что держит Вас здесь? А в море, на борту «Легата» Вы будете свободны и богаты. В безопасности. Здесь Вам грозит петля, если кто-то узнает.

Доктор, а это был именно доктор, облаченный в черный сюртук, такого же цвета панталоны, башмаки из дубленой кожи и белоснежную блузу, задумчиво теребил в руках носовой платок. Его тонкие, нервные пальцы выдавали его принадлежность к гильдии эскулапов. У него были аккуратно подстриженные, чистые ногти, светлые от седины волосы и неизменный монокль в левом глазу. Этот доктор был первоклассным специалистом в своем деле, а к тому же не болтлив, что ценилось кое-кем даже выше первого мастерства мистера Коннора.

Его собеседник, названный в начале рассказа – капитаном, был, вероятно, не старше 30 лет. Хорошо сложенный, несколько выше среднего роста. От его пронзительного взгляда не ускользала ни одна мелочь. Сильные руки, широкие ладони, местами сбитые до мяса, сорванные ногти без слов говорили о его профессии. Он действительно был моряком. На это указывала и его походка, и манера стоять. Только моряки умеют принимать такую стойку, ставя ноги особым образом, что никакая качка не способна не то, что повалить их, но даже поколебать. Вот и сейчас, поднявшись из-за стола, в ожидании ответа доктора, он подошел к окну комнаты и стоял, скрестив на груди руки и глядя на молодой, только показавшийся из-за облака, месяц. Доктор уважительно молчал, задумчиво и чуть рассеянно глядя на капитана. Да этот юноша действительно был капитаном. Капитаном Наэлем Кондором. Человеком, за чью голову Англия обещала награду в 300 000 фунтов стерлингов, Франция – 900 000 ливров, Голландия – 1 000 000 золотых гульденов, а Испания и Португалия – пожизненный пенсион в размере 12 000 реалов годовых… это было неслыханно! Его искали, на него охотились, а скромный доктор сидел за столом в одной с ним комнате и смотрел на этого юношу с отеческой нежностью во взоре.

– Что же Вы молчите, доктор?

– Простите, капитан… задумался.

– О том, кому выгоднее меня продать? Мы с Вами в английской колонии, мистер Коннор и вряд ли у Вас столь богатый выбор…

– Вы правы, кэп. Скоро начнется война. Отношение Карла Первого к испанскому двору едва ли дружеское… Тем более здесь, в колониях… Поэтому у меня, как испанца по духу и рождению, есть шанс получить пожизненный пенсион, хотя… мое сердце будет более счастливо, если Вы, Нэйт, будете свободны и исполните волю отца, а что касается Вашего предложения…

В этот миг раздался условный стук в дверь. Капитан жестом попросил доктора замолчать и, быстро подойдя к двери, приоткрыл ее, не забыв просунуть в щель дуло пистолета.

– Солдаты! – шепнул стучавший. – Идут сюда. Они знают…

– Спасибо, Эдди, – тихо ответил капитан, бросив в щель пару золотых.

Заперев дверь, он обернулся к доктору и, грустно улыбнувшись, сказал:

– Мне пора, мистер Коннор. Встретимся на маяке, сегодня ночью. Пароль – Lux in tenebris. Приходите, мы будем ждать Вас.

С этими словами капитан подхватил со стола пакет и, спрятав его за пазуху, быстрее тени исчез из комнаты, выпрыгнув в открытое окно на задней двор.

ПРИМЕЧАНИЕ:

Передозировка опием смертельна и наступает при единовременном употреблении свыше 500 мг вещества.

Lux in tenebris (лат.) – свет во тьме.