Читать книгу Золушка и стаи шакалов - Алексей Дементьев - Страница 3

Проклятая русская пуля снова напомнила о себе противным нытьем. Янис Фулманис, пожилой сутулый мужчина, переложил толстую трость в левую руку и нежным круговым движением правой ладони непроизвольно потер правую ягодицу. И поймал понимающий взгляд опередивших его двух мужчин.

– За педераста, видать, приняли, -решил он и специально сплюнул, когда они оглянулись.

Он медленно, прихрамывая, шагал по Риге, оглядывая улицы, бульвары, прохожих. Ярко, как и в давние времена, светило солнце и отражалась в стеклах домов. За те пятьдесят с лишним лет, что он пробыл на чужбине, Рига в центре мало преобразилась. С одной стороны вроде стала европейским шикарным городом, с хорошими магазинами, разнообразным и широким (это вам не советское время!),ассортиментом продуктов.

А с другой..? Разбитые, даже в центре города, тротуары, проезжая часть, какие-то заплаты на дороге, рытвины… И это европейская столица…? Как только жители терпят градоначальника и его заместителей. В Америке, давно бы протествали под окнами мэрии, да сжигали их чучела. Фасады домов, давно не красили, не чистили… Неужто денег на ремонт улиц не хватает? Или разворовали? Нью-Йорк, откуда он только вчера прибыл, выглядит совсем иначе

Да и горожане… Угрюмые, будто избежавшие облав. Лица обрюзгшие, недовольные. Вам что, демократии мало, или жратвы не хватило? Вот молодежь, дело другое, идут смеются, подкалывают друг друга. Особенно девушки. Наверное, не латышки. Те-то с лошадиными крупами, бедра, что лоханки..А лица..Такие лица мало приятны, с такими только по хуторам сидеть, да коров доить, если не испугаются. Таковы, по болшей части, физиономии истинных латышек, хуторянок, вечно неудовлетворенных самок, которым не досталась та же еда, а мужу, скотнику, не до нее. Он предпочитает пиво в кустах хлебать… Брр..

Да, в Америке люди, особенно женщины, выглядят совсем по-другому. Довольные, улыбающиеся даже незнакомым. Охотно подскажут, куда идти и как добраться, если не знаешь дорогу.

Побывавшие здесь в советские времена туристы, рассказывали о нищете, очередях за едой, за покупками чего бы то ни было. Но, мол, на улицах прохожие ходят довольные, смеются, охотно подсказывают как найти дорогу. Чему они радовались, светлому будущему? Где все это? Кануло в лету. Вот что значит, власть переменилась. Пришла демократия. Вот так выглядят ее носители

…Несколько дней назад старый прежний босс Брунис Баргайс позвал его к себе на разговор. Он возвышался над столом, подобно монументу, седовласый здоровый господин, аккуратная прическа, элегантный костюм..И не просто господин, а президент «Клуба заокеанских латышей». И поставили его на эту должность, ясно, не официанты с соседнего ресторанчика, а люди авторитетного учреждения.

– Отлично выглядишь, Баргайс. Даже и не скажешь, что тебе уже сколько,85?

– Держимся, держимся..Спорт, пробежки, работа на мешках в зале. И не только… Да и ты неплох, как вижу. Сколько тебе, чу-уток моложе будешь…

С Бастардсом, а раньше Фулманисом, они были знакомы, что называется «сто лет». Еще с «до войны», с тех пор, как в 41-м взялись за евреев Латвии. Потом «наводили порядок» в Белоруссии. Там Бастардс схлопотал две пули от «проклятых» партизан, ждавших в засаде. Тогда дороги их разошлись. Он – в госпитать, а Баргайс на передовую под Псков. Потом встретились весной 44-го после поджога какой-то деревушки на Псковщине.

А осенью уже оказались в Курляндии, в лесах под Салдусом, когда красные брали Ригу. Успели рвануть на грузовике с остатками латышского легиона. Брунис к тому времени стал капитаном, гауптштурфюрером, носил тогда другое имя. А сам Фулманис уже перестал быть стеснительным пареньком из Айбате. Обтесался в боях и погонях за партизанами Латвии и Белоруссии. Собралось их здесь человек пятьдесят. В изодраной форме, грязные, немытые, злые. Думали и обсуждали: что делать? Выбор был. Или пробираться дальше, к Лиепае, куда из-под Риги стекались остатки частей вермахта для последнего отпора, драться с красными на последнем рубеже… Или? Примкнувшие к ним несколько немцев во главе с фельдфебелем Оттке, настаивали на Лиепае. Туда, дескать, заходят корабли и части вермахта эвакуируют в Германию.

– Друзья, скажу откровенно: в этой войне ничего нам не светит, -забравшись на пень, выступил Баргайс. Да и драться надоело. Я только из госпиталя. Раны не зажили. Решаю просто: плывем в Швецию.

Спор шел горячий. Оттке со своими требовал идти с ним. Ссылался на клятвы латышей верности фюреру. Даже схватился за автомат. Но огляделся и лицам латышей понял, что за фюрера уже не хотят драться. Своя шкура дороже. Так и разделились.

Часть латышей, наплевав на все клятвы направились по своим хуторам, где жили родственники. Немцы подались в сторону Лиепаи. Остальные, примерно половина, нацелились на Швецию. Места здесь знакомые, без проблем вышли к побережью у поселка Роя. Пораспросив местных, нашли пару лодок. Хозяева, угрюмые, заросшие до глаз рыбаки, за золото нехотя согласились. Как оказалось, они братья. Сыграли роль и злоба на лицах пришедших и оружие, которым они зловеще помахивали. Насыпали разных золотых побрякушек в виде колец, брошек, кулонов рыбакам полные карманы и те сразу подобрели.

– Iet uz laivām. Viņiem ir piestātne. Mēs esam tagad, tikai brāļi tiks brīdināti.-Идите к лодкам. Они у причала. Мы сейчас, только родных предупредим.

– Пошли золотишко прятать. Боятся, что вернем обратно по дороге.-подмигнул Баргайс.

Так и рванули они в 44-м на лодке в Швецию. Погода благоприятствовала, море было спокойным, дошли без приключений. Там в лавчонке продали часть золота из еврейских накоплений и купили билет на пассажирское судно в Бразилию. Еще присустствовал страх за убийства мирных жителей, за СС. Казалось, что здесь в Европе, их могут опознать.

Потом дороги разошлись: Фулманиса взяли на работу в ресторанчик посуду мыть. А Баргайс устроился кочегаром на старенькое каботажное судно. И вот теперь они встретились, уже в спокойной обстановке, оба седые, израненные, ветераны второй мировой. Как его нашел старый приятель?

– Ну что, дружище, не хочешь навестить историческую родину? -огорошил босс Фулманиса.– Там все переменилось. Пе-рестрой-ка, произнес он по слогам. Часть наших людей, надежные члены клуба, уже в Риге. И уже начали разгребать завалы советизма после коммунистов. Они провели выборы, избрали какого – то президента. Все это не то. Поедешь туда, присмотришься к ситуации. Возьмешь все под свой контроль. Я сообщил нашим, они главенствуют там, что приедешь ты. Тебя включат в нужную партию, в правление. На первые роли не надо.Руководи и направляй из-за кулис. Сейчас там основная величина – это «партия Труда». Все они живут на наши деньги. Пока что мы вкладываем. Но подходит время получать и отдачу. И для этого есть все возможности.

Брунис оглянулся, хоть и знал, что никого постороннего здесь нет, а в приемной сидит за звуконепроницаемой дверью верный охранниук Марис. Из своих.

– Короче, нам предложили миллиардный контракт. Чувствуешь, чем пахнет… Хорошими деньгами и тебе и мне и всем нашим. И для страны нашей, ограбленной красными. А теперь и нашими демократами… Тогда можно и на покой уйти.

– И что это за контракт?

– На нас вышли представитель атомной корпорации..Предлагают захоронение ядерных отходов. У них скопилось какое-то количество. Сейчас в разных краях Латвии много пустынных мест. Народ бросает свои хутора, земли, тысячами валит на Запад. Почему бы эти места не прибрать к рукам и не свозить туда эти отходы. Они безопасны, вроде бы. Заказчики обещают хорошо упаковать. И зарыть их надо поглубже. Создашь команду, которая занималась бы этими делами. Но все на официальной основе, договор справительством и прочая такая бюрократия. Поедешь, присмотришься. Потом встретишься с премьером и президентом и все обговорите. Пообещай каждому по 50 миллионов.

– А меня никто там не узнает? Все-таки мы там хорошо погуляли и постреляли. Я читал в прессе про холокост, и поисках таких как мы…

– Ну что ты, дружище!! Я в Латвии дважды бывал. Все спокойно. Да и некому узнавать. Иных уж нет, убрались в тартарары. А иных мы убрали. Наши люди, придя к власти даже прах Бангерскиса приволокли на Братское кладбище в Ригу. Что значит, уважают и помнят своих. Собирались и Арайса из Германии в Ригу перевезти, а Цукурса из Уругвая, или где там его прикончили..? Даже подписи за перезахоронку их собирали. Ну тут русские и евреи завозникали: мол, убийцы, руки по локоть в крови..Не позволим… Так что с Виктором не прошло. C Цукурсом тоже. Так и остались: один в немецкой земле, другой в Южной Америке.

Обегруппенфюрер СС Рудольф Бангерскис, был легендарной личностью с извилистой биографией. В свое время воевал под знаменами русского царя, получил звание полковника. После обретения Латвией независимости, переселился сюда из России, стал министром обороны. Во времена прихода немцев в 1941 году, пошел к ним на службу к ним. А в 1943 году был назначен генерал-инспектором Латышского легиона Ваффен СС.

– Так что все в порядке! -Он громко захохотал. Навестишь могилу своего бывшего командира. Потом займешься личными делами. Посмотришь на принадлежащие тебе дома, оформишь все, как надо. Не забыл, где они? Свое имущество я уже оформил, поставил управляющего следить за порядком, собирать плату с жильцов.

Когда-то был вроде студентик, паренек с интеллигентными повадками. Да в 41-м быстро познал вкус крови и это понравилось. И теперь здорово переменился. Глянуть на него со стороны, так стал достопочтенным джентльменом. Да и внешность благообразная. Добропорядочный отец семейства, едрить тебя в корень… Двое детей, трое внуков..

Да, тому пареньку понравился вкус богатства от того золота и бриллиантов, которые появилось после расстрела сотен евреев и обыска в их квартирах. Пришлось, конечно, поделиться с немцами, с потом с самим Бандерскисом, но все окупилось.

На лице Бруниса появилось задумчивое выражение. Видать вспомнил былые времена. И как они шастали, словно неприкаянные по Южной Америке, все боялись, что им сядут на хвост какие-нибудь мстители. Или розыскники из разведки американцев, или того хуже, красных. Но все обошлось. Мелкие сошки вроде них тогда никого не интересовали. Потом розыскники взялись и за мелких, нашли Маевскиса, Скутерса, еще кого-то. Но их американцы не выдали. Скутерса, правда, кто-то замочил. Но все приняли за несчастный случай. Шел человек, и упал с моста. Было скользко. На это и списали.

Звал их к себе и старый сподвижник Герберт Цукурс,«авиатор». Нынче национальный герой Латвии, а до войны и после войны легендарный летчик, писатель, любитель попутешествовать. Сам себе построил самолет и на нем cлетал в Африку, о чем и написал книгу. Талантливый парень. А во время войны «латышский Сент-Экзюпери» превратился в какого-то одержимого садиста. И стал один из самых жестоких палачей Рижского гетто. Он развлекался тем, что вырывал из рук еврейских матерей младенцев, подбрасывал их в воздух и расстреливал на лету. Где-тут правда, где придумано..? Но вот такое преображение произошло с человеком. С чего вдруг? То ли безнаказанность за убийства, то ли вырвавшаяся из глубин души дьявольская потребность превратили Цукурса в исчадие ада.

– Учитесь стрелять! -смеялся он, обращаясь к Фулманису и Баргайсу, -показываю.– И в упор разряжал свой «вальтер» в голову старухи.-Ха-ха-ха… Такой был смешливый этот летчик. В конце войны он решил скрыться во Францию. Бежать пришлось ему поспешно. Однако сумел увезти с собой жену Милду, и двух детей. По слухам, не забыл и килограммы золотых коронок с еврейских зубов. В Европе, оказалось, не будет ему и тут покоя, так все его семейство село на пароход – и отправилось через Атлантику.

Он тогда обосновался в Южной Америке, сначала в Бразилии, потом в Уругвае. По слухам, снова собрался самолет то ли строить, то ли лететь. Но друзья туда не поехали, предпочли Северную Америку. Герберт Цукурс был уж больно одиозной личностью. Многие помнили его знаменитое:"-Хочу свежей еврейской крови!». Друзья решили с ним не связываться, хоть и говорил, что и все в порядке и они с ним будут в безопасности.

– Не, не, мы будем вдвоем искать место под солнцем, -сказал Баргайс. На его фоне его художеств мы были безгрешные скауты. Ну сколько мы прикокошили жидов.? Максимум сотню-полторы, на двоих. А у Герберта трупов – тысячи.

В одной горной деревеньке где остановились на ночевку, хозяин, которого уговорили быть проводником, а вечером угостили виски, оглядываясь рассказал, что несколько человек – европейцев, здесь рыскали по окрестностям, спрашивали про крепкого мужика, с большим носом и обветренным лицом. Они сразу подумали про Цукурса. Значит, идут за ним по пятам какие-то розыскники, скорей всего, израильские розыскники «Моссада». А может, и американцы. Хотя те вряд ли. Американцам нужны ученые и документы на технику. А у латышского Сент – Экзюпери только золотые еврейские украшения. Потом слух прошел, что настигли его внезапно в Уругвае. Ни умение стрелять, ни «Вальтер», с которым не расставался Герберт, не помогли. Евреи прикончили «Рижского палача»! Рассказывают, что молотком по голове. М-да… Вот тебе и безопасность..

– Знаешь, -задумчиво погрузился в прошлое Баргайс, -вот эти борцы за справедливость, все эти Кацманы, Ролманы и прочие шнеерсоны. Сейчас многие клянут нас, чистильщиков человечества за убийство евреев. Название Холокост придумали и на латышей с литовцами все свалили. Дескать, те 200 тысяч укокошили. И мы- под сотню тысяч. А ведь все не случайно возникло. Не случайно люди ненавидят жидов. За их обман, притеснение других народов. Мы, ты, я другие такие вот простые латыши, ведь просто стали инструментами в горниле войны. Да, может, в Латвии и были уничтожено, как нынче пишут, около 100 тысяч жидов. Но это ж были не без вины виноватые. За каждым из жидов много грехов. Если по отдельности разбираться, так сотни лет потребуется. Коль известно, что они из себя представляют, лучше скопом расправиться! Они несли вред людям и люди их ненавидели. Причем, даже посторонние люди..

– Да, помнишь, нескольких жидов, владельцев домов, на которых пожаловались латыши – жильцы, которым повысили плату? С их помощью и выволокли их тогда на улицу Бривибас, и прикончили прямо у дома. На глазах десятков зрителей, зевак. И что, кто – то вступился? Нет, люди смотрели с одобрением. Некоторые даже бросались нам на помощь. Не жалели своих ботинок, так колотили по ребрам. Вот были времена… -Кстати, по-моему один из тех домов на Бривибас улице ты себе и забрал, не так ли?

В первые же дни оккупации Риги была создана латышская команда при СД – команда Арайса. К концу июля у Арайса было 100 человек; желающих вступить в его команду было так много, что Арайс мог позволить себе тщательный отбор. Баргайс и Фулманис были одними из самых первых добровольцев.

Команда Арайса и считалась самой страшной, самой кровавой командой в Латвии. А Виктор Арайс, сын сельского кузнеца, в советское время малозаметный адвокатик в Риге. С началом войны, он как с цепи сорвался. То ли безнаказанность ударила ему в голову, то ли широкие возможности властвовать над людьми..? А заместителем Арайса стал Гербертс Цукурс – уже тогда всемирно знаменитый авиатор.

Баргайс замолчал, достал жевательную резинку, кинул себе в рот пластинку. Мята снимала сердечную боль. А боль эта внезапно подступила, да так хватко захватила левую часть груди… Не каждое воспоминание во благо, подумал он, мысленно усмехаясь.

Из стоящего рядом просторного холодильника достал бутылку газированной воды.

– Будешь? А то у меня в горле пересохло. Давно так долго не говорил.-Он сделал глоток, другой.-Лучше не обращаться в прошлое. Хорошего от этого нет.

– Нет. Не хочу

Растер грудь рукой, глотнул шипучки..У-фф. Вроде полегчало.

– Но ладно, к делу. Подбери с собой команду. Подумай, кого. Если из своих нет подходящих, можно нанять частных компаний вояк. Но они дорого дерут. Короче, все – на тебе. И от тебя будет зависеть наше будущее. Если чем надо -помогу. Не забывай – нам с тобой крупная доля. Тебе больше как основному организатору.,мне меньшн. Пусть наша маленькая Латвия послужит своим друзьям и нам, верным ее сыновьям и солдатам.

– А Договор кто будет подписывать.?

– Сначала ты, как организатор с уполномоченным атомной корпорацией.,чтобы в документе прописали четко: что они обязуются перечислить аванс 30 процентов на накладные расходы. Еще 30 процетов, когда выполнена половина работ. Остальные – после завершения. Нужна фирма со счетом, куда отравлять деньги. Лучше если она будет открыта и зарегистрирована в Латвии..Потом встретишься ты с правительствои и президентом. Если кто заартачится, скажи, мы отсюда нажмем.

– И еще вот что..Вот тебе телефон Науриса Непратигайса. Он рулит партией Труда. И главным советом довереныных типов каким-то тоже рулит. А ты будешь ими рулить.-Он снова жизнерадостно захохотал.

Брунис из стоящего рядом просторного холодильника достал бутылку газированной воды.

– Будешь? А то у меня в горле пересохло. Давно так долго не говорил.

– Нет. Не хочу..

Брунис сдернул пробку. Наклонил бутылку. Вода с шипеньем полилась в стакан. Пузырьки быстро побежали наверх..

– Эх, -он смачно сделал глоток..другой. Отлично.

– Ну вроде все обговорили..

…От воспоминаний не уйти. Впервые на Яниса Фулманиса они нахлынула так четко, будто все происходило вчера. Баргайс навеял, старый черт.

..Тогда… Тогда..Он шел от рынка, где торговали с отцом. Накануне в пятницу 20 июня 1941 года рано утром они приехали из Гулби. Привезли на продажу мясо свинину и кроликов. Все удалось распродать. Было б еще столько, и то ушло бы. Но отец побоялся. Вдруг товар не удасться продать? Сейчас отец был доволен. Такой выручки в Гулби они бы не получили.

– Вечером едем домой. Или пока по городу, прогуляйся. Не опоздай к поезду.

На улицах было людно. Cолнечная жаркая погода и конец недели не давали сидеть по домам. Возле кафе толпился народ. На скамейках в парке Верманя сидели парочки. Кто-то прогуливался по теннистым аллеям. Где-то играла музыка.

Тут и познакомился с Баргайсом. Тот сидел в уличном кафе у парка Верманя, напротив университета. С ним двое парней. На всех студенческие фуражки..Проходящего мимо столиков верзилу Яниса Баргайс окликнул:

– Чего ищешь парень? Заблудился?

Его друзья захохотали.

– Или ты красный?

– Чего?

– Это красные ходят по городу и высматривают: чего бы забрать, конфисковать. Имущество какое или одежду..Вот и ты ходишь, озираешься. Откуда?

– С рынка иду.

– Ты чего, там живешь?

Наверное, Янис выглядел типично для деревенского парня. По городским меркам забавно, в коротковатых штанах, теплом пиджаке и картузе. Вот они подшучивали.

Друзья снова захототали..

Так они познакомились. Баргайс был постарше Яниса на несколько лет и учился в университете, как и его друзья. Его ум и уверенность вызывали внутреннее уважение Яниса, и засталяли испытывать робость.

– Садись с нами, выпей пива. Познакомься. Это Гунча, из Елгавы, -он показал на прыщавого парня, не спеша прихлебывающего из кружки янтарную жидкость. Тот махнул кружкой:-Ага.

– А этого – Дадзис (колючка).Так мы его называем за прическу. Он из Лимбажи.-Тот и верно напоминал своим «ежиком» колючку. Он тоже хлебал пиво и только кивнул. Оба парня выглядели крепкими, развитыми и мало напоминали студентов, как их представлял Янис.

– Меня называй Баргайс (суровый).Все мы учимся в этой Almaмater.

– А почему Баргайс?

– Так еще в детстве прозвали ребята, не люблю разгильдяев.

Он махнул официанту и тот принес еще одну кружку.

– Что такое Альмаматер.

Трое снова засмеялись.

– Да вот видишь напротив здание? Это и есть Альмаматер. Наш унивеситет…

Янис уважительно помолчал.

– Ну а ты чем занимаешься.

– Да в деревне живем. Вот с отцом привезли мясо на продажу. А сколько время? – Встрепенулся он.-Не опоздать бы к поезду…

Да брось ты, какой поезд, -засмеялся Баргайс.-Поживешь у нас, посмотришь городскую жизнь.

– А где ж мне жить в городе?

– Поживешь у меня, места хватит.

Янис и сам без желания думал о деревне. Но тут, как скажет отец..

– Надо к поезду сбегать, отца предупредить.

– Пошли, мы тебя проводим.-И они направились к вокзалу.

Вместе с Баргайсом и его друзьями сбегали к поезду, предупредил отца, что поживет пока в Риге у новых знакомых. Баргайс призвел на отца хорошее впечатление манерами и студенческой шапочкой. Может, поэтому отец отнесся к решению сына спокойно. Дал несколько купюр, сказал что, возможно, приедет через неделю, снова привезет на продажу мясо. Они стояли на перроне. У вагонов толпились люди. Многие собрались на выходные в деревню, на природу, к озерам. В сумках позвякивали традиционные бутылки.

– Правда, без Янки придется нелегко, тащить мешки, сказал озабоченно отец

– Да вы не беспокойтесь, встретим. А жить Янка будет жить у меня.-Баргайс сказал адрес, где будет жить.

– Тем более к вам будет серьезный разговор.

Отец кивнул и полез в вагон.

А через несколько дней началась война. Немцы бомбили Лиепаю, где была советская морская база. Город оборонялся. В окопы, как слышал в очереди за хлебом, Янис вышли даже местные жители.

Баргайс сказал, что на несколько дней уезжает. С ним исчезли и его друзья. В Риге наступили тревожные и напряженные дни. Где-то неподалеку грохотала канонада. Кто, в кого – непонятно. А в городе бушевала паника. Время от времени в разных местах поднималась стрельба. Часть горожан эвакуировались. В основном это были русские, сотрудники разных организаций. Их суматошный вид и очумелые от страха глаза вызывали смех. Куда ни глянь, шла погрузка машин, в кузова впихивали личное добро, имущество из организаций, пачки документов. По мостовой ветром носило множество бумаг. Все это служило предвестником перемен. Толпились у подъездов своих домов и евреи. Их было немало. Но судя по их спокойствию, убираться они не собмрались.

Янис, не зная чем заняться, один прохлаждался в квартире, в одиночестве бродил по городу. А утром его разбудил громкий стук в дверь. И когда он всполошенный, открыл дверь там стояли его новые друзья. И еще трое.

– Ну еще не забыл нас? -Баргайс прошел на кухню. Бросил на стол рюкзак. Оказывается они ездили в Лиепаю. Зачем? Баргайс не рассказывал.

– Это еда на первое время.-И вот тебе, – он вытряхнул из кармашка мешка золотые кольца, часы, какие-то цепочки. Примерь.

– Откуда это..?

– Садитесь, поговорим. Чтоб вы знали. Мы входим в организацию, которая борется с врагами Латвии. Вот слушайте.-Он достал из кармана листок с текстом. Это обращение к латышам от руководства нашей организации «Jaunie latvieši» («Младолатыши»).Многие из них арестованы чекистами. Но нам приказано донести это обращение к людям. Самое время! Слушайте:

– «Кому в Европе нужен интернационализм? Он нужен только одной нации – евреям. Евреев мы ненавидели всегда, ибо все наше богатство, что нам давала земля, захватывали евреи. Поэтому, сыновья Латвии, будем бороться против них. К этой борьбе мы призываем всех латышей…»

– Все понятно? -А сейчас давай собираемся, идем заниматься делами. На днях в Риге будут немцы. Надо подготовиться.

Подготовка, как понял Янис, сводилась к тому чтобы выявлять адреса евреев и делать отметки на дверях их домов и магазинчиков. Для этого заходили к дворникам, знакомились с ними, выспрашивали про жильцов, где есть евреи или работники советских органов. Тогда он подивился тому, что домов таких много в Риге, много еврейских лавчонок и кафеюшек и пивнушек. Удивляла и старательность дворников.

– Этими людьми движет зависть, -наставлял Баргайс.-Они всю жизнь гнут спину, работают и прислуживают евреям, получают за это копейки, живут в каких-то закутках, бедно. А жиды имеют апартаменты, шикуют. Вот прислуга и норовит сделать им зло.

– Пошли зайдем, посмотришь, как они живую. Заберем все драгоценности, деньги. А их шлепнем..

– Как шлепнем, -наивно спросил Янис.

Баргайс и Атис ухмыльнулись. Гунча громко загоготал.

Они зашли в отмеченный меловым крестом дом в начале улицы Бривибас. У дверей переговаривались несколько человек, один, старший пузатый в жилетке расспрашивал дворника, с бородкой на спитом лице. Тот опирался на метлу и жестикулировал, показывая рукой в сторону Даугавы.

– Кто хозяин дома? -резко спросил Баргайс.

– Он, он… -подобострастно зашептал дворник, тыча пальцем в пузатого. Янис подивился, как точно угадал Баргайс про дворников. Третий их собеседник, латыш, ни к кому не обращаясь, бросил:

– Ладно, Мейер, я пошел.-И быстро скрылся за углом.

– И что от меня надо? -грубо спросил пузатый. В глазах его тем не менее ворохнулся страх.

– Сейчас узнаешь! А ну пошел! -Он толкнул того кулаком в живот, а Гунча добавил пинка. Тот отмахнулся и угодил в лицо. Этого хватило, еврея стали избивать. К ним присоединился, подумав, и дворник. Янис стоял в стороне, с непонятным чувством страха и удивления глядел на эту сцену.

– Чего стоишь, как баран! -запыхавшийся Баргайс, потряс перед его лицом кулаком с разбитыми косточками.-Ты же наш, так бей этого гада!

– А за ч-что? -заикаясь спросил он.-Бей, сказано! Ты же читал обращение к нам..

Пожилой стоял лицом в угол меж дверью и стеной и, стеная, вздрагивал.

– Пошли в квартиру.-Баргайс схватил за жилетку и сильно дернул. Еврей пошатнулся и пошел на нетвердых ногах.-Может, вы денег хотите.? -Он с трудом открыл парадную дверь и вошел в прохладный подъезд.

– Роскошная квартира, -сказал Гунча, -окидывая взглядом апартаменты.-Я в таких не бывал.-Он по-хозяйски пошел по комнатам, зашел в кухню, где семья Мейера сидела за столом и обедала. Двое курчавых подростков ели суп. Пожилая женщина в домашнем сатиновом халатике, непричесанная, вскочила и кинулась навстречу Мейеру:

– Что случилось, Мейер? Кто эти люди? Посмотрев на лицо мужа охнула и подбежала к нему:

– Кто тебя так, за что??

Мейер, не отвечая, прошел в спальню. Открыв шкаф, достал шкатулку и кинул Баргайсу:

– Забирай!

Тот на лету схватил, открыл и спрессованные купюры посыпались на пол. Со дна упали монеты, тонко зазвенев по полу. Гунча, всех оттолкнул, упал на колени и стал лихорадочно собирать.

– Баргайс, смотри, сколько у жида денег! -радостно восклликнул он.-Давай, присоединяйся…

– Клади все в шкатулку. Потом разделим.

Женщина вытирал лицо Мейеру и что-то на непонятном языке картаво говорила. Подростки молча глядели на эту сцену.

– Придется завтра их забирать, с утра надо машину подгонять.

– Зачем? -вполголоса спросил Янка, глядя на подростков.

– Ты совсем глупый? -Баргайс разозлился.-Сказано же – уничтожать жидов.

Янис отвернулся..На следующий день Баргайс приказал всем собираться с вооружением. Яниса он оставил дома. Машина уже ждала.

Через два дня,1 июля, в Ригу вошли немцы. На улицы высыпало множество народу. Женщины встречали цветами. Среди встречающих были и Баргайс со своими ребятами. Цветы, подобно другим, он не вручал. Но выскочив на дорогу, пожал руку идущему впереди офицеру.

Немцы еще только выискивали себе места дислокации, а руководство разными отрядами националистов взяли Виктор-Бернхард Арайс, Волдемар Вейсс. Но главенствующая роль принадлежала влиятельной еще до войны организации националистов «Перконкруст». В ее штаб – квартире на улице Валдемара,19 расположилась и «команда безопасности» во главе с бывшим адвокатом Виктором Арайсом. Здесь постоянно кишел народ: студенты из разных корпораций, старшеклассники, члены «перконкруста», ищущие активной деятельности и возможности чем-нибудь поживиться. Инструктаж давал Арайс. Разложив Риги он обводил район карандашом с указанием фамилии старшего группы и приговаривая: быстро, быстро, отправлял людей.

Баргайс, отметив в штабе Арайса свою группу, принялись за «работу». Они врывались в дома, где выявили евреев, выгоняли на улицу, и оставив под какой-нибудь охраной перетряхивали имущество в доме в поисках драгоценностей. Позже Баргайс с одним из новых друзей смотался к немецкому командованию и привез на подводе оружие, несколько винтовок и пистолетов. Как оказалось, он всех их включил в команду Арайса и теперь располагал какими -то полномочиями. Каждому раздал белые повязки с надписью «В военном деле был не новичок и знал, как обращаться с оружием. Показал и Янису, как пользоваться пистолетом, винтовкой, разбирать их и собирать. Он сам хорошо в этом разбирался. Такое впечатление, что проходил подготовку. Предложил самостоятельно попрактиковаться.

А потом вышли во двор, потренироваться. Расставили бутылки, какую-то обувку вместо мишеней. И с полчаса стреляли. Всем понравилось.

– Ну результаты не снайперские, -подытожил Баргайс.-Но куда надо попадете.

Вечером он привел мужчину лет 30,с аккуратным пробором. Представил как Лациса, руководителя их районного «отряда самообороны» и тот тот провел «час информации», сообщил, что они теперь часть отряда «самообороны» и предстоит активизировать поиски евреев и их уничтожение. Дескать, это враги латышского народа. Они притесняли латышей во времена «красных» и уничтожали их. Оказывается, перед уходом из города красные расстреляли больше много заключенных-латышей. Во дворе тюрьмы лежат сотни убитых, которых осудили за неприятие советской власти. И расстреливали их мерзкие евреи. Поэтому разговор с ними должен один: свозить их в места уничтожения. А потом и уничтожать.

Последущие дни у Яниса, да наверное, и других членов «отряда самообороны» слились в сплошную круговерть: захват евреев на улицах или по квартирам, сопровождение их на огороженную территорию на улице Маскавас. По дороге отбирали у них ценности, хорошую одежду, деньги. Такой работы было много. И Янис помнил, что к вечеру уставал, как после тяжелой пахоты в поле. Ему некогда было ужасаться происходящему. Сначала он действовал по инерции, по указке Баргайса, потом сам увлекся, особенно когда стал отбирать себе золото у арестованных людей, обыскивать их квартиры. За эти дни он проникся ненавистью к евреям, считая, что узнал о них много такого, о чем раньше не говорилось.

Однажды откуда-то пригнали грузовик и Баргайс приказал загрузить людей, их набралось человек десять. В основном это были пожилые, как он считал тогда, лет сорока мужчины, хорошо одетые. Это были работники каких-то органов, несколько евреев. Они спокойно расселись на дне кузова, молчали и не предпринимали никаких действий. Но Баргайс приказал связать им руки. И сейчас, по прошествии почти шестидесяти лет, у Фулманиса все было четко и свежо в памяти. Он впервые участвовал в убийстве. В лесу было тихо. Стояла жара и щебетали птицы. Они заставили людей выйти к какой -то канаве. И тут один из них, пожилой мужчина, кинулся на них. Руки он себе развязал каким-то образом. Янка был ближе к нему и тот схватил его за горло и попытался вырвать револьвер. Остальные сначала молчали и не двигались, потом и они кинулись в схватку. Один Баргайс не растерялся. Он всадил пулю в голову пожилому, потом стал стрелять в остальных. К нему присоединились Выложили застреленных в ряд и скинули в канаву. Баргайс махнул рукой:-

– Пусть тут лежат. Потом закопают. Вот сволочи. Чуть не задушил нашего Янку..

– Как чувствуешь, себя?

У того саднило в горле и болела голова.

– Да, вроде в порядке..

– Вон твой еще шевелится. Прикончи его.-Он отобрал у Атиса винтовку и кинул Янке. Тот инстинктивно ее поймал.

Пожилой корчился, пытался что-то сказать.

Янка подошел, наклонился:

– Что, что..?

– Подлые вы шакалы… сдохните… твари…

Он еще что-то хотел сказать. хрипел… Изо рта текла кровь. ко была

– Да что ты там медлишь, стреляй, -заорал Баргайс. И Янка выстрели пожилому в грудь. Так он впервые убил человека. Но никаких чувств не почувствовал, только была боль в горле.

– Молодец, -крикнул Баргайс, с боевым крещением. Остальные вяло смерили его взглядом. Никакие вы не бойцы, отстраненно подумал Янис. Вижу, тоже растерялись.

И он снова не задумался: за что надо было стрелять в этих людей, по чьему приказу.? Он помнил, что ему и еще одному из их команды, Атису, стало плохо. Но Баргайс принес водки, каждому из парней налил по стаканчику. Все выпили. Потом вся четверка залезла в кузов. А Баргайс устроился в кабине. Ветерком Яниса освежило. И когда приехали к своему дому, он ничего уже не ощущал, только чугун в голове. В лесу снова на стала тишина. Но птички уже не пели. Видимо их устрашило свершившееся.

– Поехали ребята, сегодня отдохнем. Да и надо выпить, -позвал Баргайс и все поднялись в квартиру.-Здесь на столе уже стояли бутылки с пивом и водкой. Баргайс наполнил стаканы.

– За боевое крещение! А тем..-он помолчал..-те получили по заслугам, коммунисты и жиды проклятые.

Все молча выпили.

– Завтра продолжим.,сказал он.-Вы как себя чувствуете.-Он оглядел Яниса и Атиса. Атис пожал плечами. А Янис ответил:

– Да все хорошо.

Через несколько дней они переменили место жительства. Каждый выбрал себе пустующую квартиру или дом. Или освобождал от жильцов. Однажды они вчетвером зашли в небольший дом на проспекте Кейзара в Межапарке. У калитки их поджидал пожилой мужчина в фартуке на клетчатой рубашке.

– Все на месте, -сказал он картавя.-Сволочь, не доплатил мне за прошлую неделю, хотя вскопал все цветочные грядки. Сейчас в саду разглагольствует. Можно я ему лопатой по башке дам..

– Можно… можно… Знакомся, это здешний дворник Гунар. Нам помогает. Будешь выявлять гадов, примем тебя в наш отряд.

Двухэтажный особняк, стоял в зеленом саду, под деревьями за столиком на просторных скамейках сидели несколько евреев. Слышался негромкий говор. Баргайс пригнулся за кустами и приложил палец к губам. Компанию заслонял куст смородины и яблоня с низко висевшими небольшими, только появившемися яблочками..

– …так вот что я тебе скажу, Гирш, -продолжал начатый разговор пожилой старик.-Пришедших гостей они не видели, и не спеша вели беседу.-Здесь Европа и никто нас не посмеет тронуть. Все-таки люди цивилизованные…

Кто-то из сидящих пренебрежительно фырнул:

– И кому ты пробежишь жаловаться, дурень..?

Кто-то приглушенно присоединился:

– А ты слушал, что было в Лиепае и Айзпуте..

– Нет, не слышал..-Старик признес это дрогувшим голосом.

– Грабили евреев, забрали все, потом расстреляли в дюнах..

– Да ты што, не может того быть!

– Может, может! -Баргайс выскочил из кустов с револьвером в руке. За ним показались его ребята.

Сидевшие за столом евреи, двое в пейсах, очках и больших шляпах, обмерли. Дрожащие руки поднялись на половину пути.-Быстро собирайтесь!

На улице уже стучал мотор подъехавшей машины. Быстро в машину!

– А вещи..вещи можем забрать?

– Потом их вам привезут! Идешь со мной, -кинул он Янке.-А вы этих в кузов сажайте.

Гунар выскочил из-за их спин и ударил старого еврея лопатой по голове. Тот покачнулся и схватился за лицо.

– Ну что, сволочь, будешь знать, как обманывать…

Тот стоял молча, покачиваясь. Один из евреев в пейсах схватил дворника за руку:

– Зачем вы его бъете, Гунар… пожилого человека..Он же так к вам хорошо относился, и деньгами помогал и одежду отдавал почти не ношеную, работой не утруждал. Мы-то знаем

Дворник посмотрел на Баргайса. Тот кивнул.

Гунар снова размахнулся и черенком лопаты угодил защитнику в живот. Тот охнул и застонал.

– Тащи его в машину, -крикнул Баргайс.-Хочешь с ними поехать?

– А можно? И он ударив ногой пейсатого, поволок на улицу.

Они же с Янкой вошли в дом, прошлись по комнатам. Вещи раскиданы, на столе чемодан, наболовину набитый одеждой. Они лениво поискали по шкафам. В комоде. В шкафу нали несколько брошек, завернутых в платок, а в комоде перстни с крупными камнями.

– Надо потом поискать, как следует, сказал Баргайс.-А сейчас пройдем по улице, присмотрим еще пару домов. Что-нибудь себе заберем. Все равно жидам они уже не нужны. Он высунулся в окно и крикнул:

– Атис, езжайте на наше место. Бери дворника с собой..Он поможет. Справитесь без нас? Мы тут еще по улице пройдемся.

– Справимся, едем.-Атис махнул рукой.

– Жилье надо выбирать… И не просто выбрать для житья, но и в собственность, -Баргайс пока спускался по лестнице, учил Янку уму-разуму.-Вот этот дом можешь его взять себе. А я себе рядом подберу.

Он оказался смышленым и надоумил записать это имущество в Земельную книгу. На следующий день отправились на Маскачку. В старом солидном здании на двух этажах размещались служащие Земельной книги. Шмыгали из кабинета в кабинет с бумажками в руках. На лестницах и в коридорах толпился народ. Было много знакомых Баргайса из «Перконкруста», отряда Арайса. Все, как понял Янка, по тем же, что и они вопросам: оформление домов и прочей недвижимости на себя.

– Скоро все в городе будет принадлежать нашим, -засмеялся Баргайс.-И это правильно. Рига станет по-настоящему латышской, без всяких жидов…

– Пошли к главному.-

Они вошли в кабинет директора. Тот недовольно поднял от стола обрюзгшее лицо на пришедших, но рык застыл в глотке. Этому способствовали винтовки на плечах и белые повязки.

– Господин Арайс сказал, что вы быстро оформите…

– Конечно, конечно… Виктор хороший юрист, все знает… Вы снаете, что по законам Латвии если недвижимость записана на человека, он становится собственником на всю жизнь, если не продаст или не подарит ее кому-то.

– Сейчас провожу в отдел оформления.-Тучный директор, тяжело дыша провел их по коридору и зашел в одну из дверей.-Вот сюда, пожалуйства.

И сказал сидевшему за кипой бумаг серому и невззрачному служащему:

– Оформи все быстро и аккуратно. Потом доложишь… -И обращаясь к Баргайсу, поклонился:

– Если не нужен, пойду к себе.

В конторе Земельной книги никто не высказал ни сомнений, не задал вопросов о свидетельствах на эти дома и квартиры. В толстых Земельных книгах нашли кадастровые номера, вписали в реестр новых владельцев. Янис с гордостью подписался, посмотрел на фиолетовую печать, которой хлипкий чиновничек подтвердил свершившуюся сделку.

– Теперь, что бы ни случилось, эта собственность будет принадлежать только вам. Сейчас выпишу Свидетельства на собственность.

Сам Баргайс записал на себя несколько зданий в центре Риги.

Когда они выходили из здания встретили несколько десятков таких же членов «самоохраны». Все торопились подобно им, зарегистрировать на себя новую собственность

Баргайс встретил однокурсника, проскочившегося было мимо них по лестнице:

– Вилнис, привет, своих не замечаешь? Загордился?

– Извини, спешу, надо новый дом записать на себя. Видишь, что твориться? – Румяный кивнул на шумливую толпу, уже вставшую в очередь к дверям.-А ты где?

– У нас своя группа, штаб рядом с Арайсом, на Валдемара. А ты?

– Мы располагаемся на Аспазияс, командует Рикардс, слышал, может? Вылавливаем евреев и коммунистов! Я лично троих жидов пристрелил! -Вилнис гордо повел плечами.-Ладно побежал, видишь, некогда…

– Вот так, -сказал Баргайс, – был таким скромненьким пареньком, дразнили маменькиным сынком. А вон как возмужал! Оружия боялся. А сейчас -«троих пристрелил»! И переключился:-Во время мы сюда поспели! Народу-то видишь, понабежало. Скоро вся недвижимость в Риге наша будет!

Потом были еще десятки выездов таких в этот же лес. В другие леса, в другие идеревни и села. У Яниса оставалось стойкое ощущение, что это не он живет, а бездушнй механизм, который не реагирует на происходящее и действует просто как машина. По команде Баргайса, других командиров.

Очнулся он только на пароходе в Америку. Как они добрались до Швеции от латвийского побережья, как там оказались, не мог собрать в мозгах цельную картинку. Видимо организм отключал мозг на какое-то время, предохраняя его от стресса и депрессии.

И вот теперь он снова на улицах Риги. Думал ли он об этом, когда они гребли веслами на рыбацкой лодке в сторону Швеции…

Фулманис набрал номер, полученный в Америке от Баргайса.

Вальяжный голос ответил:

– Вас слушают. Говорите.

В трубке вздохнули: О, Мы давно вас ждем, господин Бастардс. Нас предпредили о вашем прилете. Подходите. Знаете как меня найти?

– Лучше для начала встретиться где-нибудь в кафе. Я сейчас у Верманского парка. Здесь и неплохой ресторанчик..Вот такм я вас буду ждать за столиком.

Он прошел немного вперед и через аллею Верманского парка вышел к ступенькам ресторана.

Вышедшему ему навстречу сомелье он сказал:

– Спросят Фулманиса, проводите к моему столику. И найдите мне спокойное место.

Сомелье предложил ему на выбор несколько столиков. Фулманис выбрал на террасе, уединенное местечко. Посмотрел карту и остановился на «Рыбное ассорти», и «Лосося на гриле"и бутылку белого вина. Он расправился с ассорти и доедал уже лосося, со вкусом запивая вином, когда сомелье проводил к его столику визитера. Это был солидный господин с сединой в густой шевелюре. Тучную фигуру умело скрывал отлично сшитый костюм. Чувствовалась подготовка и опыт общения партийного функционера.

– Вот и я, -приветливо заулыбался пришедший и протянул руку. Фулманис привстав, пожал пухлую ладонь.

– Присаживайтесь, -он указал на кресло напротив.-Что вам заказать?

– Пожалуй, выпью виски.

Фулманис поднял руку и сообщил подскочившему официанту: Виски…

– Ну что нового на политическом олимпе? -спросил Фулманис.

– Обычная тягомотина, споры межпартийные о путях развития страны. А сами чешут себе бошки, на чем еще себе капусту нарубить. Хотя и так уже давно не бедствуют. Бедный бюджет причесали чуть ли не до лысины.

– Что с моим положением?

– На ближайшем правлении введем тебя в состав.

– Ладно, это терпит. Важней другое. Надо собрать наиболе авторитетных политиков. Человек 5—6 и решить, давать ли добро на сотрудничество с одной крупной корпорацией. Там большими деньгами пахнет.

– И какими же это «большими»?

– Очень большими. Кто может это решить?

– Фактически это некий совет, в который входим я, как председатель партии Труда, главный земессаргс премьер правительства и спикер Сейма. И нашего мнения достаточно, чтобы решение утвердил президент. Но зависит еще и от материальной выгоды.

– Тогда слушай. Переговоришь с каждым по отдельности. Потом все соберемся и примем официальное решение. И с заключим Официальный договор С премьером. И вот еще что. Надо срочно сделать фирму. Учредитель я.

– Сделаем. Сегодня же пошлю своего адъютанта Юриса. Так я называю своего помощника, шустрого паренька.

Он позвонил ему. Дал указание. Немного отставив микрофон, спросил на какую фамилию делать фирму и какое название дать.

– Название?

– Фулманис достал листок -Вот это: " Compact Internationale LTD». И мои данные. Продиктуйте ему. И подготовьте сбор вашего совета через неделю. Как раз и фирма будет готова и я обживусь у вас.

– Вы хоть намекните, что за сделка предстоит.

– Атомные отходы.

– Вау..Это же опасно.-Он поболтал стакан с виски и отхлебнул глоток. Мелодично звякнули кубики льда.

– Для кого опасно? Есть много мест пустынных, откуда уехали люди и уехали без возврата. Да и что за дело крестьянам, что там копают и что хоронят. Скажем, военная тайна и все заткнуться. Привыкли, наверно, что американцы командуют… И есть отработанная технология захоронений. Каждому подписанту из совета по 20 миллионов. Вам-30.Что скажете?

– Очень хорошие условия. Я-то согласен.

– Значит, надо на это и ориентироваться.

– Пока суть да дело, хочу поездить по Латвии, посмотреть отмеченные места для захоронений. Таких ориентировочно будет три. Машину, пока не купил себе, можете выделить?

– Да без проблем. Могу дать ваш телефон Юрису, чтобы напрямую мог с вами связаться?

– Конечно, конечно.

Через два дня Юрис сообщил об изготовлении фирмы. Фулманис спросил нет ли на примете толкового человека для должности директора фирмы, который мог бы и об хорошем офисе позаботиться.

– Знаю такого. Заведует договорным отделом у нас в канцелярии, но очень энергичный. По натуре не бюрократ, хочет поменять работу. Могу уже сегодня представить его вам. Зовут Александр Муцикс.

– Насколько это человек надежный, кто за ним стоит?

– Он сам по себе, он земляк господина Брукманиса. Тот за ним и стоит.

Фулманис после секундного раздумья согласился.

Он позвонил через полчаса и предложил место для встречи, в кафе где-то в улочках Старой Риги. Фулманис не решился бродить по старому городу в поисках этого кафе. К тому же по старой привычке предпочитал встречи назначать сам. И назвал уже знакомый ему ресторан в Верманском парке, объяснив, где будет ждать.

В ожидании Бастардс позвонил Непратигайсу и спросил мнение о Муциксе. Тот очень его расхвалил, рассказал, что в свое время закончил университет, юрист. Не хочет работать в канцелярии. Там, мол, надо весь день протирать стул, а ему хочется быть посвободней.

– Можете на него всецело положиться. Даже в щекотливых делах. Парень надежный. Фулманис хотел узнать в каких именно «щекотливых» делах. Но решил пока эту тему не затрангивать.

Встретились за тем же столиком. Ресторан был полупустой. Подошли двое молодых людей. Один худощавый моложе, второй постарше, тоже стройный, но покрепче, с короткой, модной стрижкой.

Молодой представился, как Юрис.-А это Александр Муцикс, о котором вам говорил.

Фулманис встал, пожал обоим руки и сказал Юрису. Пожатие Александра было плотным, сухая ладонь крепко обхватила пальцы Фульманиса.

– Благодарю вас и не стану задерживать. Вас, наверное, господин Непратигайс ждет.

– Да-да, верно.-И он быстро ушел.

– Присаживайтесь. Вы уже в курсе, с какой целью вас пригласил.?

Тот молча кивнул:

– Я согласен. Но я хотел бы знать сферу деятельности..

– Узнаете в свое время. Вы будете моим доверенным лицом. За вас поручились серьезные люди. Насколько можно на вас положиться?

– А пока надо сделать следующее: зарегистрировать фирму под названием» Wind аnd West» (Ветер и Запад»)

Открыть счет в надежном банке. Будете директором. Но без права финансовой подписи. Все сделать максимально быстро. Потом будет следующее задание. Вот деньги. Бастардс протянул пять тысяч долларов и листок.

– А здесь мои данные, как учредителя. Действуй, Юрис.

И когда молодой человек удалился, заказал себе виски со льдом и долго, мелкими глотками прихлебывал, глядя назад, на сорок с лишним лет назад. Зримо, будто только-только был Бикиерниекский лес, вот прямо здесь, за Ригой, теперь там парк, аллеи. А рядом с этими аллеями могилы, могилы, могилы..Крики растреливаемых, плач женщин, детей..И они, латыши, убивающие людей. Брр… -Что это со мной, подумал Бастардс.-Старею? Или меняюсь. Жалко мне тех людей? Наверно, да. И себя тоже жалко. Как не пожалеть молодого парнишку, который стал палачом? Он сделал последний глоток, вздохнул. Желание куда-то идти пропало. Хотелось долго сидеть и ждать участливого слова, материнской ладони на плече и ее вопроса: как так это случилось, сынок?

Бастардс медленно вышел из ресторана, прошел по аллее и, свернув в сторону центральной улицы Бривибас, направился по ней на восток Здесь почти ничего не изменилось. Почти, но изменения были. На углу с Элизабетес когда-то стоял уютный небольшой ресторанчик. Его снесли и на его месте поднялась здоровенная махина гостиницы,«бетон и стекло» – по моде 70-х годов. Тогдашний архитектор Асарис не сумел придумать ничего оригинального. Благодаря таким как он, Рига едва не потеряла своей живописности и западного флера. Еще два таких же урода поднялись на берегу Даугавы. Бывший Дом печати, ныне отселенный и ждущий сноса и некий бизнес – центр, вообще не имеющий названия. Можно твердо сказать, у советской власти и служивших ей архитекторам, судя по этим неприглядным великанам и новостройкам в жилых районах, напрочь отсутствовало чувство прекрасного.

– То ли дело старинные дома, возведенные до войны, например, мой.-Он остановился напротив шестиэтажного дома улице Бривибас. На фронтоне стену украшали фигуры мифических животных. Окна сооружены в готическом стиле. Все вместе привлекало взор и казалось, что в этом доме замечательная аура и живут хорошие люди..

Возле входных дверей в июле 1941 тогда и избивали несчастных евреев-владельцев. На них пожаловались жильцы-латыши, приевшие в город. Дескать, еврей требует от них платы за аренду. Они же сами и выволокли хозяев на улицу. Глава семейства латышей, бородатый, преклонных лет мужчина, начал палкой избивать хояина дома.

– Вот тебе, сволочь, плата. Мало? Получай еще!!

– За что бъете нас, закричал еврей.-Мы ж друзья и я не брали с вас ни сантима! -Помнишь, как привозил мне меду и трав, когда болел!! И ты называл себя моим другом!!

Бородач что-то невнятно пробурчал.

– Так почему ж ты взъярился на меня? Или когда ты один, ты хороший парень, настоящий друг? А когда вас, латышей, много, вы стая зверей? Стая шакалов? Не верьте латышам, -из последних сил проговорил Мойша Мордекайс, они или продадут или предаут! Забирай все, что у меня есть, только… -Он не договорил. Тяжелый кулак бородоча свалил его на тротуар.

К нему присоединились его сыновья, другие родственники. С разбитым лицом несчастный захебываясь кровью, корчился на тротуаре..Даже старушка, мать бородача, что-то приговаривая, колотила своей клюкой домовладельца. Вокруг собрались зеваки, прохожие. Но никто не вступился. Под одобрительные крики прохожих кто-то из наблюдавших сам подскочил и принялся пинать лежащего. Это вызвало новые крики одобрения… Потом подогнали сюда грузовичок, этого еврея и все его семейство погрузили в кузов, старик сам не мог влезть и его закинули в кузов, как ветхий диван. Всю компанию и отвезли в Бикерниекский лес.

– Стреляй этого грабителя!, -сказал Баргайс.-Сам видел, как народ к ним относится.

И Янис собственноручно застрелил все многочисленное семейство, состоящее из старушки и двух стариков преклонных лет, трех молодых людей и четырех детей..Он был возмущен действиями этого еврея, три шкуры сдиравшего с арендаторов-латышей и больше никаких чувств в душе не было. Раз они так наживаются на нашей нужде, так получайте!

Меняется история нашими руками и делами? Нет, меняется руками властителей. В прежние времена евреи, румыны и прочие инородцы считались недочеловеками. Так хотел главный человек Германии… А нынче? Нынче Россия, могущественные когда-то русские превратились в империю зла. В бывших «братских» республиках их гнобят и отодвигают все дальше от рычагов какого-либо правления. На более же мелком уровне, к примеру в Латвии, превратили в ничего не значащих для политики существ,«aliensov», «чужаков», «неграждан», людей второго сорта. Вот что происходит с теми, кто не хочет драться за свои права, за себя за будущее своих детей! В 1941 так произошло с евреями. Они были разобщены и не верили, что их будут убивать… Убивать в цивилизованной Европе..? Но это случилось. Потому что они не были способны защитить себя. Так может случиться и с русскими. Ситуация похожа. А «цивилизованной"Европе – безразлично, что происходит на ее задворках. Если только пальчиком погрозят «нашалившим» прибалтам.

Не меняются только монументы и дома. И не меняемся мы, солдаты Латвии, пусть и постаревшие. И случись подобное сейчас, так же бы одобряли происходящее, подобное тому, что было, люди, прохожие, спешащие пока что по своим делами?

Бастрадс прошел вдоль дома вперед-назад. Отметил, что и здесь коммунисты ухитрились поставить бетонного уродца, невысокого здания, в котором ушлый коммерсант соорудил игровой комплекс. А его дом – действительно хорош. Не случайно тогда, в 1941 году, ему что называется загорелось, присвоить его и записать на себя.