Читать книгу Золушка и стаи шакалов - Алексей Дементьев - Страница 4

Не доходя до здания сейма Бастардс приостановился перед памятником «Защитникам баррикад». Местный скульптор сделал его в виде имитации сложенного костра. Постамент, естественно, гранитный. Табличка на латышском языке извещала любознательного прохожего о драматической борьбе латышей за независимость в январе 1991 года. Достопримечательность входила в туристический маршрут. Место привлекало не только любознательных туристов.

Вот, не спеша прошла небольшая собачка, мопс, похожая на недорогой валенок, и задрав лапу, поставила отметину в виде небольшой струйки. Захрапев, что свойственно этой породе, она огляделась, и высокомерно взрыла землю задними лапами.

– Кыш..куш..куша… -Подбежавший страж порядка в натовском камуфляже, замахал руками. Собака, глянув недоуменно на него, вальяжно обошла памятник с другой стороны, и, понюхав, снова задрала лапу. И в этот раз струйка была небольшой, словно выверенной. Страж порядка, красномордый под два метра, парень, еще больше покраснев, снова замахал руками: кыш, кыш… Ак ту, маука..Ах ты, бл…! Но собака, не стала убегать. Наоборот, выражая презрение более высокого по рождению существа, она несколько раз гавкнула на подошедших плебеев.

Подошедший напарник, придержал его:

– Пагайди..Подожди! Он скособочившись, отстегнул дубинки и вознамерился, огреть неразумную тварь, совершающую антипатриотический и антиобщественный поступок. Едва он поднял дубинку, появился хозяин, собаки, крупный господин, в светлых брюках. Его лицо с властными носогубными складками, отвисшими щеками и двумя подбородками выражало возмущение: что случилось?

Оба стража порядка узнали господина, побагровев, подскочили к нему, отдав честь.

– Ваша собачка, ммм..изволила сделать, пи-пи., -сказал первый.

– Ну и что? Это всем свойственно..Может, тебе несвойственно?, -хозяин собаки покачал указательным пальцем.-Такое возможно, если ты дубина…

– Простите, простите..хорошая собачка, -страж порядка, не зная что делать, медленно отступал.-Разрешите идти?

– Иди, дубина..

Оба стража порядка медлено отступали в сторону сейма, все так же держа пальцы у козырька.

А вальяжный господин, подозвав пса, почесал за ухом и прицепил поводок.-Молодец, Роланд! Писай, когда хочется. Наша власть! Власть латышей. А ты ведь чистейший латыш. Твоя мать, сука Вайра, латышка. Папаша, Раймонд, тоже. Они родились здесь, в Латвии. Твоя родословная не чета метрикам тупых аборигенов.

Так что все позволено! Собачка, вильнула хвостиком, соглашаясь с утверждением. Но отметин больше не ставила, ибо было нечем.

Парочка медленно прошествовала мимо появившихся экскурсантов, в сторону здания сейма.

– Кто это, спросил дубиноподобный полицейский напарника..

– Ты что не узнал? Это ж министр образования, Швайнмулькис… И собака такая же..сволочь..

Гид группы туристов, молодая стройная женщина, в коротком цветастом сарафанчике, который подчеркивал ее округлую попку и крепкую грудь,

с воодушевлением поклонилась столь значительным личностям. А потом благоговейно сообщила окружившим ее иностранцам, что это никто иной как известный политик, министр. Инцидент развеял стромкое почтительное молчание замерших многочисленных экскурсантов. Они разом заговорили, обмениваясь репликами о происшедшем.

А гид поехала по заезженной пластинке, рассказывая, как население Риги, Талсы и других городов Латвии вышло на защиту независимости, как тащили сюда на тракторах и грузовиками бетонные плиты, деревья, столбы и строили баррикады. Немцы, выпучив глаза внимали ей, записывали на диктофоны и смартфоны.

Здесь стояли несколько немецких туристов, трое русских. Один из них, седой, но моложавый мужчина, лет пятидесяти, не выдержал и с усмешкой спросил:

– Meitene, vai tu pats to ieraudzīsi? Jūs joprojām gājāt kājām zem galda …Вы сами это видели? Вы ж под стол пешком тогда ходили…

Гид, поперхнувшись, замолчала.

– А я не просто видел это все, – продолжал седой.-Я в этом участвовал. 25 лет назад под эгидой «народного фронта» были сооружены баррикады. Я был молодой и верил всем этим Пантелевсам, Ивансам и прочим уродам из народнофронтовцев. И многие наивные люди верили тупо, не подвергая сомнению. В Вецриге стихийно собирались не более 1.5 тысяч человек. Многие выходили просто попьянствовать,«срубить» деньжат на водку, присоедиться к какой-нибудь выпивающей компании, словом, просто алкаши, почувствовавшие безнаказанность. Ведь милиция попряталсь, некому было нас ругать или разгонять. Мы не ждали нападения. Никто не нападал и никто не угрожал. Никаких советских солдат, никаких бронетранспортеров, все это-вранье! Мы разожгли костры и сидели вокруг них, с водкой и казенными бутербродами. Какие-то замшелые старушки приносили жратву. Потом и я и другие поняли: все это вранье, нагнетание страха у людей и постоянное вранье, вранье. И мы стали расходиться! Покажите реальную хронику событий. В чем тут героизм? За что льготы? За травмы от водки и гололеда? За обманутые надежды? За лживые рассказы о героизме халявщиков? Да за бесплатный проезд они скажут, что видели на баррикадах Карла Ульманиса! И это вранье длится уже 27 лет. Нам обещали хорошую жизнь, поездки по Европе, высокие зарплаты. А что мы получили? Нищету, отъезд людей заграницу, на нищеские заработки на черновых работах, астрономические платежи за «коммуналку». Вот она светлая жизнь!

– В каждой стране нужны легенды! – Вступил в разговор еще один русский.– А какие легенды могут появиться за 25 лет в нашей бездарной стране? Вот баррикады и стали такой легендой! А на самом деле эти воспеваемые баррикады были свалкой мусора, а их защитники старички и старушки. Помню одного из них – дедуля лет 70 с сумкой от противагаза через плечо.

Подошедший прохожий, по виду ровесник пожилого, остановился и тоже встрял в разговор:

– Иванс, один из главарей Народного фронта недавно сообщил, что не будь баррикад, латыши никогда бы не обрели свободу. не могли бы говорить на родной речи. Совсем спятил болван! Хочется ему приврать, преувеличить, придать значимость десяткам фур, тракторов и кучке брёвен в падении советской системы. А ведь все пятнадцать республик, входивших в состав СССР, получили независимость без баррикад и провокаций. Иванс -создатель мифов и легенд! Я хоть и латыш, а врать не стану. Сам бывало, посиживал тут у костра за бутылкой водки. И все видел собственными глазами. Сам, считал был на баррикадах, и как что прямой очевидец.-Он хрипло засмеялся. Пахнуло перегаром.

– А что ест легенд, про который ви говорийт? -:Пожилая немка усиленно листала разговорник.

– Легенда, это сказка для тех, кто не знает, как все происходило на самом деле. У Латвии нет героического прошлого, вот такие сказки и придумали, чтобы создать историю, – сказал пожилой в босоножках.

– Kāpēc tu melo! Šeit viņi aizstāvējās pret padomju tankiem? -Зачем вы обманыеваете? -Высокий юноша с роскошным хвостом на голове, по виду студент, возмущенно размахивал папкой.

– Ja, ja, tank, pancer, -немка, внимательно слушавшая юношу, поддержала его.

Русские дружно засмеялись.

– Он говорит, что здесь оборонялись от советских танков-,сказал свои товарищам, продолжая смеяться пожилой мужчина в светлой рубашке и шлепанцах на босу ногу.

– Un jūs zināt, ka Rīgā nav tanku un nav militāru, tikai OMON, kas gribēja iekļūt Iekšlietu ministrijas ēkā, no kurienes viņi nošāva Bastion kalni.?Я ему сказал, что не было никаких танков… Чему их учат?

– Und Sie, die Dame, müssen Sie die Geschichte selbst verstehen, sachkundige Leute fragen und nicht auf bezahlte Führer hören, denn alle Letten lügen über ihre Geschichte selbst. Der Parlamentspräsident, der von den jüdischen Riten in Rumbula und Bikernieksom sprach, beschuldigte die Deutschen aller Deutschen, nicht Letten wurden erwähnt, obwohl Juden nur von Letten ermordet wurden, dafür erhielten sie Kleidung, ihre Wohnungen, andere Immobilien, die Informationen sollten aus zuverlässigen Quellen stammen, nicht aus Letten.-закончил он по- немецки..-Фу-у, когда-то учил, не знаю, как сумел, поняла ли фрау.

А вам, дамочка, надо самой разбираться в истории, спросить знающих людей, а не слушать оплаченных гидов. Потому что все латыши все врут о своей истории. Даже спикер парламента, говоря о расстелах евреев в Румбуле и Бикерниексом лесу обвинила во всем немцев, не упомянув латышей. Хотя евреев убивали только латыши. За это получали одежду, их квартиры, прочую недвижимость. Информацию надо черпать из надежных источников, но никак не от латышей.

Немка завороженно смотрела то на пожилого то в разговорник туриста.

– Да-да, -подтвердил тот.-Или спросите русских в Латвии. Они вам выложат всю правду.

Молчавший парень закурив, вступил тоже в разговор:

– Посмотрите, что получилось с нашей страной… Вы такого даже в своей ГДР не видели..Можно сказать: получили три РРР: Развалили, разворовали, растащили всю нашу Русско-Латвийскую землюшку. Министры создали свою большую преступную организацию ОПГ (Организованную преступную группировку) – только нигде не зафиксированную..Так, по слухам.. А госструктуры, ставшие по тем же слухам, ОПГ «отжали» много чего. Все не описать. Свергнуть пора наше большое ОПГ Правильно в народе говорят: Надобно баррикады новые..А виновников отдавать под трибунал, чтобы избавиться от властной плесени. Тока свергать некому так как эти мудрые люди позаботились о том чтоб не было кому свергать. Все взяли под контроль, способных к этому отправили на заработки в другие страны,

К памятнику приблизились двое дюжих патрульных в камуфляже. Прислушались к разговору.

– Вот так идет русская пропаганда, низвержение латышских ценностей, -негромко им сказал помрачевший Бастардс.

– Здесь нет беспорядка, мы не вмешиваемся.

Но тем не менее они подошли к спорящим.

– Господа, не надо разводить агитацию, а то разговор продолжим в другом месте…

Пожилой в босоножках сразу среагировал:

– Да-да, ребята, пошли. Пошли сподвиженик, пивка глотнеми, – приобнял он очевидца.-А то еще заметут эти церберы.

Юноша и немцы остались, продолжая разговор. Патрульные продолжили свою прогулку

Ну и ну… У самого Сейма черт знает, что творится. Совсем русские обнаглели, перевирают историю… Возмущенный Бастрадс встретился с Непратигайсом за полчаса до начала совета у здания Сейма. На узкой старинной улочке толклись несколько скучных протестантов в лозунгами в руках. Их присутствие уже никого не удивляло и не интересовало. Это раньше депутаты и работники Сейма подходили, спрашивали в чем нужда и чего хочет протестующий, то сейчас все равнодушно проходили мимо. Сейчас погода была жаркая и протестанты занимали место в тени. Видать, им чертовски надоело протестовать и они с большим желанием отправились в ближайшее кафе, где в зале было прохладно, крутился вентилятор и за столиками можно было удобно расположиться, заказать холодного пива и не высматривать «своего» депутата, а просто бездумно расслабиться. Но то ли долг, то ли обязанность мешали этому.

Выслушав Бастардса, Непратигайс усмехнулся.

– Если говорить откровенно, то русские правы. Не было ни танков, ни советских солдат. Вообще, никаких боев не было. Но надо создавать новую, героическую историю борьбы за независимость. Такая история изложена теперь и в учебниках для школяров и студентов и в агитках экскурсоводов.

– Ах вот как… -Ошарашенный Бастардс только прокашляся.-А я думал русские перевирают все..

– Как видите, нет… Но давайте к делу. Перед началом совета я вас вкратце проинформирую о том, кто есть кто, -Предложил Непратигайс.

По широкой лестнице они поднялись на второй этаж здания Сейма. Все здесь говорило о значимости присутственного места и подавляло посетителя. Говорило о том, что именно здесь решаются государственные проблемы и решают их значительные личности.

В кабинет Непратигайса тоже было солидно, кожаная мебель, дубовый овальный стол на котором были разложены листы бумаги, ручки. Стояла ваза со свежими цветами. Высокий потолок с лепниной и стены, обшитые дубовыми панелями, усиливали впечатление значимости…

– Чтоб вам было легче ориентироваться и иметь представление. Сам Непратигайс был руководителем партии Труда и неофициальным председателем этого совета. Официальным – считался сам Президент.

Они зашли в его кабинет в сейме. Расположились на диване.

Члены совета: глава земессаргов-Клубс, толстый, с тупой физиономией любителя пожрать..Мордастый Хомяк, премьер правительства -Скаммерс и спикер Сейма – Слампа, дамочка с толстым задом, грудастая, с вечно перекошенной физиономией от сексуальной неудовлетворенности. Коллеги считали, что у нее было бешенство матки и она трахалась с любым попавшиймся мужиком.

Куце, блондинка, -лидер партии «националы Латвии», от нее давно сбежал муж, завбрав детей, иба не зная удержу заставляля спать с ней всех члено партии, по алфавиту, рыжая Журка -глава партии Единение..у этой в сексуальной обойме были программисты. Порой по нескольку сразу. Она их вызывала для «обсуждения работы офисной техники». Все знали о ее слабостях, но молчали. Ибо, стоит тебе проронить слово об этом – жди неприятностуй. Поэтому молодые программисты менялись здесь, как у цыгана лошади. По слухам муж, здоровый, как мастодонт, догадывался. Но не смел перечить, ибо жил в ее квартире, возглявлял ассоциацию водителей с ее подачи. За спиной у него посмеивались над его ветвистой от рогов голове. Но делали это втихаря.

– Ну и ну, -подумал Бастардс.-Это просто кунтскамера какая-то. И такие люди управляют государством. Не мудрено, что государство просто в заднице…

– Ну остальное увидите и поймете… А теперь пора идти…

Служащий Сейма с почтительным поклоном открыл двусторчатые дубовые двири. И в зал заседаний члены президентсвкого совета пошли степенно, с сознанием собственной значимости. Их было немного, трое женщин, и четверо мужчин. Женщины были того вида и выглядели так, что невольно вспоминалась поговрка: нет неказистых женщин, а есть мало водки.

– Это господин Бастардс Янис. Вы о нем знаете, я вчера на встрече подробно рассказал. Он рекомендован в правление нашей партии Труда и членом президентского совета. Что скажете?

Тот подошел к столу, положил кожаную папку. Все оглядели Бастардса, его хорошо сидящий серый костюм, седые волосы, аккуратный пробор, розовое лицо.

– Что тут скажешь? -Поднялся Клубс. Его физиономия вырожденца демонстрировала почтение и желание много поесть.-Мы наслышаны об этом достойном господине. И предлагаю без излишних слов – сказать «да».

– Да… верно… достойный кандидат..– прошелестело за столом. И все подняли вверх руки.

– Садитесь господин Бастардс.-Непратигайс указал на кресло рядом с собой. Это было признание значимости американского представителя.

– А сейчас перейдем к повестке дня. Первый вопрос – повышение налогов. Или введение нового налога.

– Можно и то и другое.-гундосым голосом добавил Скаммерс-Так даже будет лучше. Население потянет. Предлагаю повысить акциз на бензин и дизтопливо. Много машин развелось и все ездят. Значит, у населения деньги есть.-Он причмокнул и получилось, будто поставил печать.

– Верно, верно..– это спикер Слампа. По виду она напоминала откормленного мопса. Приподняла с кресла свой толстый зад.-Людям на должностях пора поднимать зарплаты, а фонд уже опустел. А еще бонусы, премии. Денег кастострофически не хватает. Мы должны всячески поддерживать своих людей. Ведь они поддерживают нас. Она вспомнила недавню просьбу своего последнего возлюбленного, юриста Сейма, который жаловался на маленький оклад, всего-то две тысячи евро. И она обещала, что надбавка будет. И про себя подумала, теперь никуда не ускользнешь. В давние времена она всчески рвалась из комитета комсомола района куда попала через постель секретаря, в райком партии, где недавно освободилось место инструктора. Она была не столь отталкивающа, как сейчас, хотя уже тогда на ее физиономии и фигуре, как и многих латышек, сохранялись следы вырождения и что-то коровье. Однако секретаря куда-то перевели, и ее не повысили. С тех пор лютая злоба на советскую власть привели ее в сторонники Народного фронта, с помощью которого она надеялась все-таки сделать карьеру, переспав со всеми членами правления. Те, хоть и морщились от ее попыток их соблазнить, но бутылка коньяка превращала процесс соблазнения в приятную процедуру.

– Я тоже «за», – прокуренный и простуженный голос Журки напоминал хрюканье. Хотя на свинью походила она мало. Всеми своими манерами и поведением, она напоминала злобную крысу. Кто становился на ее пути, она стремилась подавить, вышвырнуть с дороги и обобрать, забрать все, что можно. Так получилось с бывшим главой партии, который влез с ней в спор. В результате, она забрала у него не полностью готовый, но почти законченный дом у озера. Через подставных лиц учинила иск. Суд вынес решение в ее пользу. После чего вскоре стала владелицей.

– У нас программисты Сейма на очень низких ставках. И некоторые уходят в другие организации.

А мысли рыжей Журки занимал «это чертов Варис», который не дает забыть о себе. Тем более, что ушел к другой бабе в Минблагосостояние. У нее оказалась, как выяснилось, ставка повыше. А Варис был секс-машина, с хорошей фантазией и большой потенцией.

Предложение Скаммерса получило единодушную поддержку. Вызвали секретаря, которому премьер прродиктовал распоряжение Кабинета министров.

– Сразу отпечатай, дашь мне на подпись и отправь в департамент сбора налогов. Со следующего месяца пусть взимают.

И когда тот вышел, добавил:-Думаю, каждому из нас выйдет по миллиону. Ну и еще кой-кому. И на резерв чуток.

Все одобрительно заулыбались, запереглядывались..«Кой-кому» – это президенту. Чтобы не чувствовал себя обойденным.

– И давайте продумаем к следующему заседанию: какой налог ввести еще, чтоб мы имели хороший запас в бюджете.

– Теперь второй пункт повестки дня: как противостоять русской партии. Они обнаглели, лезут во все органы власти, хотят в правительство залезть. И к ним все больше и больше народу примыкает.

Непратигайс говорил горячо. И хотя в прежние времена он верой и правдой служил «оккупантам», сейчас видел в них только русских, видел притеснителей замученного латышского народа.

– Не понимаю, что людей тянет к ним. Неужели не понимают, что русские наши многовековые враги.

– Да! Именно так, – не выдержав вскочил Бастарадс.-И надо всем латышам это знать. Нельзя давать слабину, надо везде их гнобить… Надо чтобы телевидение и вся пресса постоянно вещали об их подлости, стремлении обмануть, как это случилось в 1940 году. Я бы их депортировал к чертовой бабушке или в Россию, или в Латгалию за колючую проволоку. Поставил бы там концлагеря, пусть помнять, что они оккупанты!!

– Дорогой друг, ваши чувства понятны и вызывают сочувствие, – не поднимаясь с места заговорил Скаммерс.

– Но нынешнее время и Евросоюз диктуют другую линию. Ничего этого мы сделать не можем. Да и не забывайте пример Донбасса. Вспомните, как получилось, едва украинские власти захотели приструнить этих русских повстанцев..Надо действовать по-другому. Да, надо нацеливать против них и ТВ и прессу. Пусть народ испытывает недоброжелательство к инородцам и не поддеживает их на выборах. Слава Богу, история нашей страны свежа в памяти народа.. -Отлично сказано, -будем идти подобно катку, задавливая русских, -поддержал и Клубс со своего места.-И предлагаю, внедрить к этому голубому русскому вождю, этому хренову «мерину» (прошу у дам прощения, он поклонился), нашего человека. Пролез в Рижскую думу и сиди там, не дергайся. Надо внедрить свою Мату Хари. Пусть на него влияет в нашу пользу. И вызнает планы.

– Здорово!..отлично придумано… хороший ход… – раздались одобрительные реплики со всех мест.-И кому поручим?

– Задумка очень недурна, -подвел черту Непратигайс.-А попросим нашу милую Слампу, как куратора, поговорить с Нелиетисом, директором тайной полиции. Пусть подберет кандидатуру, и внедрит своими методами. И постоянно держит в курсе дела.

Наступило затишье. Все отходили от нахлынувших чувств ненависти к русским, не понимая истинных причин этой ненависти и не желая их понимать. А причины были просты и многим понятны. Зависть… Зависть к их уму, предприимчивости, энергичности, многовековой культуре. Именно зависть заставила ограничить права русских, особенно специалистов, потому что понимали: при прочих равных условиях русские оттенят латышей и те не выдержат конкуренции, уступят. Чего бы это не касалось. Поспешно ввели аппартеид, сделав русских «негражданами», (вообще термин, впервые введенный в мире!),людьми второго сорта, с запретом на десятки профессий и закрыв доступ к выборам.. А латышам открылась широкая дорога во власть, в экономику, везде. Только единицам из русских позволено участвовать в выборах и голосовании. Но даже с куцыми возможностями, русская партия смогла набрать почти треть голосов, открывающих путь в парламент страны. Неспособность латышей к чему бы то ни было, показано на уровне жизни жителей Латвии.

За 25 лет правления латышей, страна опустилась ниже низшего. Разрушены промышленность, сельское хозяйство… В Евросоюзе занимает одно из последних мест. Народ обнищал, и валом валит за границу на работу. Нечто подобное было в сое время в ГДР, когда люди десятками тысяч убегали от социализма в Западную Германию. Латвия переборщила ту, исчезнувшую страну..Тут ведь нет социализма. В процентном отношении количество покинувших родину намного превышает немецкую. И здесь богатеют только те, кто у власти. За годы правления латышей страну покинуло почти 300 тысяч населения.

– А теперь господа перейдем к другому очень важному вопросу, -прервал затянувшуся тишину задумавшихся присутствующих Непратигайс.-Вас введет в курс дела наш новый сподвижник Янис Бастардс.

– Одна крупная американская корпорация предложила нам сделку, -начал размеренно Бастардс, оглядывая лица сидящих, пытаясь разлядеть реакцию.-Но везде читалось только внимание.-И корпорация эта – из атомной промышленности. Они предлагают взять нам на себя захоронение отходов. Произвен мориторинг нашей страны. И здесь есть на их взгляд 10—15 безопасных для населения мест. Я проехал по этим местам. Действительно, там на десятки километров нет никаких жилых поселений. Пришлось обследовать эти территории. И выяснил: все это вполне подходит.

Он помолчал, снова обведя взглядом членов совета. На лицах по-прежнему никакой реакции.

– Если мы решаем «за», то в ближайшие дни моя фирма подписывает договор, получаем аванс, и начинаем действовать.

– И что мы будем иметь с жирного заокеанского «гуся»? -спросила Журка.

– По подсчетам, чтобы всем нам перепало и осталось чем пополнить бюджет, каждому намечено по 20 миллионов. В том числе и президенту.

Словно шелест прокатился явственный восхищенный выдох.

– А сколько вы планируете на бюджет? -это снова Журка.

– Миллионов триста.

– Неплохо, -подал голос премьер.-Сможем на медицину выделить, на образование.

– Пошел ты к черту со своей медициной. Народ и так здоров и образован. Кому надо, едут учиться за границей. Там уровень выше! -Журка знала, о чем говорит. Она в свое время закончила университет в Москве, получила диплом экономиста, что помогло сделать карьеру на знаменитом ВЭВе, и очень этим гордилась.

Снова вздох, только в этот раз без ощутимого восхищения…

– А нельзя ли сократить эту сумму в пользу нас, членов совета? Все- таки мы решаем важные политические вопросы, а это требует усилий!

– Можно, госпожа Слампа. Как мы сейчас решим.-Бастардс достал из кожаной папки ежедневник и раскрыл его.

– Однако, жадность сожрет эту даму и всех этих вороватых «властителей». Подумал он про себя.

– Если сократим на 80 миллионов… Надо оставить еще миллионов 20 на бонусы депутатам, и немного служащим Сейма, помощникам. Никто не будет возражать? -Он вписал эти цифры, подчеркнул..

– Отличное решение вопроса!! -Непратигайс встал.-Еще один важный вопрос. Надо решить о кандидатуре президента. Кандидатов два, надо выбрать одного. Предлагаю встретиться завтра в зоопарке. Там за нами не проследит никто, -заметил он недоумевающему Бастардсу-.Знаем по собственному опыту. Так что встречамся завтра в полдень в нашем зоопарке.-Он развел руки:

– На этом пока и завершим. И, господа, прошу помнить, что все, что мы здесь обсуждали, строго секретная государственная тайна! Особенно третий и четвертый пункты повестки дня.

– Конечно..Разумеется..Об этом можно и не напоминать..-в один голос заявили члены совета.

– Тогда расходимся. А вы, господин Бастардс, немного задержитесь, уточним некоторые детали..

– Пошли перекусим, -Непратигайс встал.-У нас внизу неплохая столовая.

– Нет-нет, -воспротивился Бастардс.-Лучше пойдем в нейтральное место.

– Согласен. Тогда -неподалеку уютный ресторанчик. В это время так малолюдно.

Остальные члены совета окружили Слампе и негромко обсуждали радостный сюрприз. Кто-то вслух прикидывал, на что потратить будущие миллионы. Эти избранники народа и так были богаты, имели виллы и дома в элитных местах Латвии, в Испании, Португалии. Но хотелось денег больше, больше, больше..Когда все разошлись, в основном, утолить голод в кафе, где недорого и вкусно кормили, Слампе достала телефонную трубку. Отойдя к окну в нише, тихое место, куда почти никто не заглядывал, она сменила сим-карту и нашла нужный номер. Он был зашифрован только ей понятным шифром.

Ответил мужской гнусавый голос:

– Слушаю, говорите.

– Есть интересные новости.

– Хорошо, встретимся завтра у реки в это время.

«У реки» – в Морском вокзале, -там и перекусим в ресторанчике, решила Слампе. С обладателем гнусавого голоса, они были знакомы больше десяти лет. Он тогда ей помог в нелегкую минуту. Но при этом завербовал. Особо ничего не требовал, так, время от времени сообщать интересную информацию. Она несколько раз предавала ему сведения о недвижимости, об изменениях в партии, приходе новых людей в правление…

На не доходя до Домской площади Непратигайс и Бастардс свернули на боковую улочку и вышли к ресторану. В полутемном зале толко пара столиков была занята. Остальные пустовали. Официанты у бара, зорким взглядом окинули вошедших.

Один сразу услужливо подскочил. Показал на любой из свободных столиков. И когда они выбрали у окна, положил перед каждым карту блюд в сафьяновом переплете.

– Пока станем изучать карту, принесите нам виски White Horse со льдом.

– Я не против, -кивнул Непратигайс.

Официант моментально доставил тяжелые стаканы с напитком. В желтоватой жидкости мелодично позвякивали кубики льда.

Они расселись, открыли раскрыли тяжелые сафьяновые обложки карты-меню..

– Я, собственно, хотел узнать, когда ты сможешь начать эту операцию, -спросил Напратигайс. Он оттянул узел галстука, ослабил его. Бастардс поступил также.

Он подумал, посмотрел в окно, оглядел зал. Тихо в углу из динамика пел какой-то француз, мужская парочка за дальним столиком продолжала шептаться, держа друг друга за руки. Мысленно сплюнул. И куда подевались христианские ценности, приличия, наконец. Гомосексуалисты ведут себя активно, без стеснения. Но такова политика Евросоюза: дать свободу всем, в том числе и людям нетрадиционной ориентации. И многим этом нравится. Сам Наурис не был стороннником таких свобод.

– Она уже началась. Место выбрано моими людьми. Грузовики уже завезли оборудование и американские солдаты по договоренности с командованием, готовят бункеры. А деньги придут на днях, как откроется счет в банке. Могу сразу перекинуть тебе твою часть.

Непратигайс онемел.

– Как началась? Без договоренности?

– А чего тянуть. Я съездил на рекогносценировку, наметил на местности. Суда с товаром уже шли.

– Ну ты действуешь оперативно… -только выдавил Непратигайс.

– Да, -жестко ответил Бастардс.– Так научен и такой подход только шел на пользу.

Он набрал номер Юриса.

– Что со счетом?

– Отлично.-И прервал разговор.-А собеседнику сказал:

– Завтра в банке открывается счет. Дай мне реквизиты наших сподвижников. Перекину и им деньги.

– Просто отлично.-Непратигайс выплеснул в рот виски.

– Тогда пошли, -предложил Бастардс.-Есть еще немало дел.

– А ты не боишься, что тебя кто-то опознает?

– Нет. Таких нет! Расскажи лучше про зоопарк, что это – серьезно?

Непратигайс засмеялся:

– Да, мы однажды выбирали там претендента и все получилось лучшим образом! Так, думаю, поступим и нынче.

– И что, решения нашего будет достаточно?

– Конечно!

– И кого ты думаешь, есть предпочтение?

– Думаю, одного ветеринарного лекаря, он хорошо лечил мою собачку. Та до сих пор его обожает…

Он расхохотался:

– А чем народ хуже собачки?

– Ладно.-Бастрадс тоже засмеялся встал из-за стола.-Пойду пройдусь. До встречи в зоопарке.

Он хмыкнул и отправился к выходу.-Ну и дела в этой стране происходят, выбирать президента среди клеток с обезьянами, -подумал он.-Вот она, истинная демократия! Главное, выбор! Он есть… Может, и раньше так было, только я не замечал?