Читать книгу Антиблогер - Алексей Егоров - Страница 7

Когда привезли Машу, Надежда попросила не открывать гроб. Не было желания смотреть на неё. Почему-то ей казалось, что дочь лежит с широко раскрытыми глазами и смотрит вверх. Вызывающе нагло просверливая крышку своими красивыми, сухими от смерти глазами. Ей казалось это мерзким. Но открыть уговорили и она, выпив немного водки решилась подойти.

Мария лежала как куколка, в этом деревянном ящике, оббитом красным бархатом и белой уродливой тесьмой. Её волосы аккуратно убрали под белую косынку. Глаза закрыты. Израненное лицо обильно загримировали. Губу пришили еле заметными стежками. Руки мирно лежат на груди. Казалось, что она просто уснула. Она подошла к её изголовью и большими пальцами насильно задрала её закрытые веки вверх. Наклонившись к её лицу, она всмотрелась в её туманные зрачки.

– Посмотри на меня доченька, – прошептала мама и также насильно открыла ей рот. Набрав побольше слюны, она плюнула в пространство между разомкнутыми зубами и устало рассмеялась. Глаза её загорелись ненавистью. Она отскочила от гроба и схватив тяжёлую крышку бросила её сверху, наспех прикрыв гроб. Выхватив у одного из нанятых рабочих ящик с инструментами, она схватила молоток и начала прибивать крышку к основанию. Длинные гвозди сухо входили в древесину. Бум, бум, бум. Все присутствующие смотрели на происходящее в оцепенении.

– Вот так сука, хрен ты у меня выберешься оттуда, – она била точно, попадая по шляпкам, не промахиваясь и не совершая ошибок. Бум, бум, бум. Молоток поднимался и опускался.

Вдруг она начала громко петь. Колотила по гвоздям и громко выкрикивала слова знакомой ей с детства песни:

– Самый сказочный и небывалый, – орала Надежда сквозь град слёз, – самый волшебный… цветок. Память уносила её в прошлое…

…я стояла в затемнённой комнате и рассматривала её детские рисунки. Кораблики и самолёты. Небо на них было голубое, простое незамысловатое небо. Такое, каким его и видят дети. Голубым и бесконечным, без огрехов и причёсываний. Деревья были пушистые и весёлые. Улыбающиеся люди. Даже танкист, выглядывающий из люка, улыбался. И лётчик, и дети на которых летели бомбы из самолёта. И сами бомбы тоже улыбались. Я попыталась вспомнить, как я смотрела на этот мир в своём детстве? Но из детства и юности у меня всегда всплывали свои картинки.

Первая:

Мама прикрывает пустой гроб крышкой и шёпотом говорит мне:

– В этом домике дедушка поедет кататься. Нет, с собой он тебя не возьмёт. Нет, назад он не приедет. Умер?! Да он умер, как тот воробушек что ты принесла на прошлой неделе из песочницы. Не плачь.

Вторая:

Мама лежит на полу с низкорослым обнажённым мужчиной в татуировках. Рядом с ними лежит папа.

– Доченька – это дядя Петя. Он поживёт с нами немного. Самую малость. Нет папа не вернётся. Нет он не лётчик. И не кругосветный путешественник. Он мудак, доченька, иди спать. Не плачь.

Третья:

– Когда я вырасту я не буду жить как вы всё. Вы жалкие людишки. Приспособленцы. Вы ходите на работу, которую ненавидите. Спите с людьми от которых зависите. Пьёте алкоголь, чтобы отключиться от реальности. Читаете любовные романы потому что не видели любви в упор. Ваше существование мерзость. Его нужно приколотить рядом с тем мужиком на кресте. В которого так опорото верил дед. И тем не менее сдох от рака горла. Где же был он, этот с креста на стене в нашей гостиной? Прибить. Взять молоток и самые длинные гвозди и…

Бум, бум, бум.

– Почему ты не засыпаешь доченька?

– Спой мне ту песенка мамочка, – пятилетняя Маша плотнее укуталась одеяльцем и ласково улыбнулась.

– Я рассматривала твои рисунки, у тебя талант. Может тебя отдать в художественную школу? – Мама аккуратно сложила листки изрисованного картона на стол и присела на край кровати.

– Я не люблю рисовать мамочка.

– Что же ты любишь более всего?

– Когда ты поёшь мне ту песенку.

– Ну хорошо, – она выключила ночник и тихонько запела:

Есть на свете цветок алый-алый, яркий, пламенный, будто заря,

Самый солнечный и небывалый, он мечтою зовётся не зря.

Может там за седьмым перевалом вспыхнет свежий, как ветра глоток,

Самый сказочный и небывалый, самый волшебный цветок.

Самый сказочный и небывалый, самый волшебный цветок.

– Когда я вырасту, меня все будут любить, – прошептала Маша сонными губами.

– Конечно будет моя солнечная девочка, – Надежда аккуратно поцеловала дочь в лобик и направилась к выходу.

– Все-все будут любить. Все-все! Потому что я буду самая красивая.