Читать книгу Август Край. В поисках таинственного Неострова - Алексей Медоваров - Страница 6

Август и Кай устроились в ветвях раскидистого тысячелетнего дуба, росшего в саду Каркаха. Ветви это могучего вечнозеленого дерева стали их излюбленным местом. Можно было пулять из рогатки в Гадиуса Жоя и оставаться при этом незамеченными; можно подслушивать разговоры старшеклассников, сидящих на скамейках неподалеку; в конце концов, можно просто бездельничать, свесив ноги и наблюдая за движением облаков сквозь листву. А еще можно было обсуждать всякие секретные вещи, и поиски тайного прохода из крепости более чем подходили под этот род занятий.

Гадиус Жой сделал за ребят большую часть работы. Три из четырех тайных ходов из Каркаха он перечеркнул, накарябав под каждым крестиком: «ЗОСЫПАН КОМНЯМИ». Четвертый же проход в тоннель остался без пометок.

– Как это мило со стороны старины Гадиуса! – съехидничал Кай и поудобней устроился на ветке дуба.

– Да, я даже испытываю некое подобие благодарности, – хохотнул в ответ Август, сидевший рядом. – Так, а где располагается последний выход?

Книжный лист изрядно потрепался за то время, что провел в сумке Гадиуса Жоя. Часть линий на старом рисунке истёрлась и стала плохо читаема. Август и Кай поочередно крутили бумагу, представляя в уме схему старой крепости, пока, наконец, Кай не сказал:

– Кажется, я понял, почему Гадиус не смог проверить этот проход. Просто туда нелегко пробраться.

– Ты думаешь, что он там? – Август с недоверием посмотрел на приятеля.

– Да, думаю, черт возьми! В офицерском дворике, где теперь живут учителя!

– И где ученикам запрещено появляться!

Ребята слезли с дуба и направились в запретную для учащихся часть Каркаха. В офицерском дворике жили только взрослые – директор, преподаватели и прочие работники Гимназии, а также совершеннолетние члены их семей. Все, кто не достиг шестнадцати лет, жили и обучались с прочими учениками. Таковы были правила, утвержденные при основании Гимназии двести лет назад.

Большую часть времени у входа в офицерский дворик дежурил Кнутиус Лай. Он служил штатным мастером телесных наказаний в Каркахе, но директор Констант Рум не являлся поклонником розог и большую часть времени Кнутиус сторожил проход к учительским покоям. От сидячего образа жизни он изрядно раздобрел и стал ленив, но по-прежнему был широк в плечах, а на руках бугрились мускулы. Поговаривали, что среди его предков были легендарные торкинги, наводившие ужас на всё северное побережье несколько веков назад.

Время от времени мастеру телесных наказаний приходилось выполнять свои прямые обязанности. Особенно нещадно он сек за воровство. Те из учеников, кому «посчастливилось» получить порцию розог, утверждали, что рука мастера по наказаниям все еще крепка.

– Вот он, на своём месте… Он и вправду стал ещё толще или мне кажется?

– Не знаю, – Август пожал плечами. Сейчас вес Кнутиуса Лая интересовал его меньше всего. – Что будем делать?

– Эх, нам бы мантию-невидимку или зелье для превращения, – сказал мечтательно Кай. – Тогда бы мы запросто пробрались мимо этого толстяка!

– Это все только в сказках! – нахмурился Август. Кай порой погружался в фантазии. – Нужно как-то отвлечь Кнутиуса Лая.

– Ты готов пожертвовать еще одним из подарков твоего отца?

Пим обладал самой идеальной репутацией среди ровесников Августа и Кая. Учителя восторгались его дисциплиной и самоотверженной тягой к знаниям, одноклассники всегда могли рассчитывать на его помощь с домашним заданием. Помимо этого Пим отлично фехтовал и увлекался астрономией. За это его прозвали Правильным. Прозвище так сильно приклеилось, что никто даже и не вспоминал его настоящую фамилию. Правильным он стал и для учителей. И все вышеперечисленные качества делали его идеальным сообщником только потому, что никому не придёт в голову в чем-то подозревать Правильного Пима! При условии, что его не поймают на месте. Но это уже мелочи, а о них мальчишки редко задумываются, когда втемяшивают очередной гениальный план себе в голову.

Август знал, чем заинтересовать Правильного Пима. Подарки с южных мелких морей – диковинные раковины – приводили идеального ученика в полнейший восторг. Он мог часами напролет прижимать цветную раковину к уху и слушать запечатанный в ней шум прибоя. И каждый раз возвращал раковину Августу с грустью в глазах.

Не было ничего проще, чем отыскать Правильного Пима среди сотен других мальчишек, заполонивших холл главного корпуса после последнего звонка. Нужно было лишь свернуть на неприметную лестницу у галереи с портретами прежних директоров Каркаха, затем пройти по длинному мосту до северной стены. Одну из старых башен облюбовали горбоклювые хохлоногие голуби. Пим навещал их каждый день после окончания занятий. Само собой, приходил он не с пустыми руками – его карманы были набиты горбушками хлеба.

Об этом увлечении знала вся школа, и иногда кто-нибудь из ребят составлял Правильному Пиму компанию. Пим крошил хлеб и протягивал его на раскрытой ладошке птицам. Горбоклювые голуби окружали руку, шумно хлопая крыльями. Этот трюк каждый раз вызывал восторг у зрителей. Особенно, учитывая тот факт, что ни у кого, кроме Пима, птицы хлеб с ладони не клевали.

Как-то раз во время завтрака Август заметил, что Пим выбирает корочки из корзины для хлеба, но не ест, а прячет в карман.

– Их легче сохранить до конца занятий. Мне с ними ещё два урока в кармане ходить.

С тех пор Август и Кай горбушки из хлебной корзинки не брали, хотя Кай очень их любил. Потом они поговорили с остальными ребятами из комнаты, и у Пима стало столько корочек, что набитые битком карманы штанов напоминали оттопыренные уши.

Пим уже крошил последний кусочек, когда ребята предложили ему одну из раковин в обмен на услугу и тот согласился без раздумий, чем немало удивил. Август и Кай рассчитывали на уговоры и торг с его стороны, но Пим просто выслушал план, кивнул и продолжил кормить горбоносых голубей.

***

Ближе к полудню жизнь в Каркахе начинала перетекать в обеденные залы. И чем ближе приближался этот славный час, тем интенсивней и необратимей становился процесс. Находись Империя в состоянии войны с каким-нибудь неспокойным северным соседом, то в обеденное время крепость можно было бы взять без единой капли крови, просто подперев двери столовой снаружи обыкновенным стулом. И неудивительно – директор Констант, выходец с юга, имел слабость к превосходно приготовленным блюдам. По его настоянию в Карках пригласили лучших поваров, которые могли приготовить из скудных северных продуктов настоящие кулинарные шедевры, просто засыпав все что можно приправами и специями. Вот, например, рыба всякой свежести с перцем и шафраном. Или уставшая от долгого перелета утка с перцем и шафраном. В общем – перец и шафран. И паприка, но редко и по большим праздникам.

В день побега в обеденный зал явилось на три ученика меньше. Но поскольку этот день вдруг оказался праздником Большелапой Лягушки Призывательницы Дождей, то их никто не спохватился. На севере о таком празднике даже не слышали. Вполне вероятно, что директору Руму просто захотелось чего-нибудь с паприкой и он взял, да и придумал столь знаменательное событие.

Ребята встретились в условленном месте под лестницей, ведущей в галерею офицерского дворика. Кнутиус Лай был на своём посту. Поднос с пустыми тарелками стоял на полу рядом с его стулом. Видимо, он не так давно пообедал и теперь сидел поперёк прохода, закинув ноги на перила и мурлыча себе под нос какую-то песенку. Время от времени он покачивался на задних ножках стула, который каким-то чудом не разваливался под его весом.

– Повторим план еще раз! – зашептал Август и протянул Пиму волшебную свистульку, из одного края которой звучало щебетание скворца, а из другой – волчий вой. – Мы проберемся как можно ближе к двери за колоннами. Ты, Пим, досчитай до пятнадцати и потом легонько подуй, хорошо?

Правильный Пим кивнул.

– Вот, держи! – Август протянул мешок. – Тут все мои раковины. Слушай южный прибой сколько угодно!

– Так вы больше не вернётесь? – в голосе Пима прозвучала грустная нотка.

– Пока не знаю. Может через какое-то время. Я должен найти отца. – Август всучил ему мешок и улыбнулся. – Пока, Пим!

– И не вздумай тащиться за нами, – проворчал Кай. – Бывай.

Август и Кай перемахнули через перила и двинулись вдоль галереи, цепляясь за колонны. Они миновали середину и замерли, укрывшись постаментом с бронзовой статуей. Спустя секунду по всему восточному крылу крепости прокатился волчий вой. Из галереи раздался грохот, треск и звон посуды, а затем и поток проклятий Кнутиуса Лая – стул мастера наказаний все же не выдержал его веса и развалился от резкого движения.

– О, м-моя з… з… – Кнутиус поднялся на ноги, потирая поясницу и всё, что ниже. От неожиданного падения со стула он вдруг начал заикаться. – З-злодейка с-судьба!

Волчий вой раздался ещё раз. Мастер телесных наказаний вздрогнул. Вой звучал в коридорах Каркаха и менее всего походил на сон.

– Неужто волки пробрались в Гимназию? – испуганным голосом пробормотал Кнутиус Лай и пошёл на звук, вооружившись ножкой от сломанного стула.

– Пошли! – почти беззвучно прошептал Август, и приятели спустились с перил и на цыпочках проскользнули за массивную деревянную дверь.

– Август, дружище, – сказал Кай, – мы без спроса пробрались в святую святых Гимназии! Если мы когда-нибудь вернемся в Карках, нас будут ожидать лавры и почет!

– Но не среди учителей. Директор точно даст волю Кнутиусу Лаю! – ответил Август приятелю. – Пошли!