Читать книгу Хайвей неисповедимости - Алексей Петров - Страница 15

Если женщина одна, а вы нет?

Из высказанного вслух

Иван Матвеевич Петров

30 неделя. Суббота

Положив айкостюм Насти в багажник, я откинулся в кресле водителя и задумался. Ехать домой не хотелось, и в этом не было никакой необходимости. Программный худ, мой помощник, будет заниматься поиском данных и прогнозом активностей новых друзей еще более десятка часов. Прерывать его работу не было ни особого желания, ни смысла.  В то же время поток событий в последние два дня был таким плотным, что очень захотелось поделиться накопившимся с кем-нибудь.

Большинство людей мегаполиса прибегали к услугам психологов-терапевтов интернет-консультаций.

Профессионалы давали эффект дружеского общения тет-а-тет, непринужденно поддерживая разговор, попутно, отгоняли потаенные страхи и удовлетворяли клиента повышением его самооценки. Для самых тяжелых случаев использовался стандартный рецепт, что жизнь – это веселая прогулка и надо смотреть на природу вокруг, дышать полной грудью, не жить одним днем, приходить к ним по чаще, ну или что-то в этом роде, по ситуации и кошельку пользователей.

Мы, с моим другом Пашкой, вместо виртуальных жилеток психотерапевтов использовали реальные уши друг друга, а диплом о профессиональном образовании в области психологии нам заменяла парочка бутылок темного пива. Поэтому я открыл сканер и посмотрел Пашкины координаты.

Как и ожидалось, он был дома. Где ему быть в субботу, не на работе же? Глупость несомненная! Пашке и из дома прекрасно работается по выходным.

Работа для Павла Алехина была всем. Мой друг просто фанат работы. Он до такой степени увлечен генетикой, что от воплощения задуманного получал удовольствие большее, чем от сексуальной близости.

В некотором роде работа для него и была женщиной. Причем и в прямом и в переносном смысле. Его успехи на профессиональном поприще сублимирования закреплялись практическими занятиями в сексе с боссом… ой, нет-нет! Начальницей! Аллой Эрнестовной, которая при виде генетически модифицированных предметов, выходивших из Пашкиных рук, заводилась так, что насиловала фаната генетики в буквальном смысле выражения, «не отходя далеко от станка».

Причем я был убежден, что ее сексуальный завод – вид эмоционального предвкушения улучшения финансового благосостояния, которое сулило Алле Эрнестовне Рыбожор очередное Пашкино изобретение, хотя друг искренне считал, что начальница воспаряла к нему на член исключительно из-за подавляющего преимущества интеллекта Пашки над окружающей обыденностью.

Я указывал другу, что ее женское внимание проявляется только в моменты представления Пашей новых изделий и закрепляет стремление к изобретательству, как звонок слюну у собаки Павлова. При этом все его попытки перевести их секс в рамки регулярных встреч наталкиваются на полный игнор Элочки Людоедовой, как я назвал эту особу, чтобы ослабить переживания моего друга после очередного фиаско в попытки сблизиться с ней. Но в одном мы были единодушны: Эллочку точно не интересовал секс отдельно от науки.

Голые факты были таковы, что, только получив вещественное доказательство торжества Пашкиной гениальности, Аллочка превращалась в Эллочку, которая эволюционировала в непрерывно кончающую секс-машину, а Пашка получал разрядку половой напряженности и дополнительный стимул заниматься генетическим изобретательством.

Кроме Эллочки-Аллочки у Пашки было еще несколько знакомств с девушками по интернету, но все они были не очень долгими и в известном смысле абсолютно нерезультативными. При этом Пашка категорически отказывался пользоваться моей программой для сводничества, а предложение дружеских посиделок двое надвое с симпотными девчонками с ловелидейта57 не могли пересилить тягу к работе с прекрасными генными материалами.

Сев в кар и записав в машину целью прибытия координаты Пашкиной квартиры, я открыл чат и написал Насте приватное сообщение:

«Костюм и я – мы по тебе очень скучаем!»

Аватарка Насти по-прежнему была под управлением бота, приветливо махая рукой и неся розовую чушь в ответ на приглашение.

Я со стоном вспомнил Настю в ню виде и вздохнул с сожалением о данном девушке ночном обещании. Мысли о сексе наполнили неизрасходованной энергией, и я послал еще одно приватное сообщение, но уже Антонине:

«Вчера были самые лучшие раки, которых я когда-либо пробовал!» – Тайно надеясь, что предложение повторения и закрепления пройденного материала последует от Тони в ближайшее время.

Так с попеременными воспоминаниями об Насте и Тоне я и не заметил, как кар вкатился в скворечник Павла и припарковался напротив лифта, после чего я быстро оказался у Пашкиной двери, которая благополучно распахнулась, сработав на оттиск моего биополя, введенного в дверной замок.

Взору открылся вид увлеченного работой друга: Паша, склонившись над геноткацким станком, одной рукой отдавал команды-пассы программному интерфейсу, а другой держал явно непустую бутылку, горлышко которой уходило в торчащие из станка ткани. Я, зная, что в таком состоянии голого творчества любая неосторожная фраза может пристрелить полет мысли гения, остановился и продолжил смотреть за работой мастера, затаив дыхание.

Пашка вскоре закончил 3Д пассы, вынул бутылку из станка и поставил ее к нескольким другим таким же, стоящим на столе, перевел взгляд на меня и зашептал.

– Отгадай, что я сейчас изобрел?

– Пиво с генотканями человека, которое само себя выпивает и никогда не портится? – Я попытался применить дедукцию, совместив ее с идеями о перпетум-мобиле, и кинул в друга первые слова, что пришли в голову.

Секунду спустя я увидел, что взгляд Пашки затуманился, подсознание ушло в проработку бредового предложения. Испугавшись, что ответ на вопрос перемудрен, я выдернул друга обратно в реальность:

– Паша, эту загадку я не разгадаю!

– Вань, после такого тонкого предположения, неудобно декларировать ответ ввиду его приземленности.

Мой друг – философ, и я об этом знаю.

– Давай, колись, не прибедняйся! – подбодрил я.

– Представляешь, я в четверг пришел с работы, открыл пиво, под визард уговорил четыре бутылки и не заметил, как уснул. Проснулся от позыва естества вернуть жидкость в этот мир. Встал с дивана и грохнулся на пол, наступив на пробку, поскользнувшись на ней.

Нет ну это, конечно, надо еще суметь, но зная таланты Пашкиного тела попадать в неприятности, я не особо удивился и ждал продолжения, справедливо полагая, что это еще не конец истории.

– Падая, я задел столик, где стояла тара, и она разлетелась по комнате. С утра мне пришлось собирать осколки и тратить драгоценные минуты жизни на ползание по полу. Но вот тогда-то и пришла идея соткать геноткань тары пивных бутылок и пробок! Чтобы, после открытия и использования и пробка, и бутылка сами себя убирали! – Пашка аж весь светился, как огни авторуления.

– Я сделал пробку газонепроницаемой, наполнил ее гелием и ввел в ткань гены личинки мухи. Когда пробка отворачивается от бутылки, это служит сигналом к трансформации личинки-пробки во взрослую особь муху-пробку. У пробки вскоре вырастают крылья, и она начинает летать, так как наполненная гелием весит в воздухе очень мало.

– Ну и какой в этом толк, пробку надо ловить и выбрасывать?

– Нет-нет-нет! Ничего выбрасывать не нужно, – Паша резко замотал головой в разные стороны. – После того, как пробка из личинки превращается во взрослую особь, она сама ищет самое вонючее место в помещении. А это во всех квартирах?.. Утилизатор58! Она садится и там умирает! – Пашка торжествующе посмотрел.

– Идея неплоха, – сказал я, – но шансов ей пройти СЭС контроль никаких. Никто не допустит использование генных тканей мухи рядом с пищевыми продуктами.

– Да? А из муравьев?

– Что из муравьев? – не понял я.

– В бутылку я ввёл геном африканских термитов, а в пробку добавил ткани их матки, и, как результат, бутылка ползет вслед за пробкой.

– Из термитов не знаю, может, и проканает.

– Да? Ну я еще подумаю, тогда, может, сделаю пробку из пчелы, но только придется добавлять в утилизаторы специальные ароматизаторы цветов или меда. – Пашка не хотел отказываться от идеи из-за формализма СЭС.

– Короче, у нас еще один геморрой, думаю, что нужна предэксплуатационная доработка, давай перейдем к практическим занятиям? Открывай пиво! – махнул я Пашке. – А я тебе кое-что расскажу.

Мой друг аккуратно взял сначала одну бутылку, потом другую, открутил пробки и кинул их на пол, а пиво протянул мне, и я с наслаждением приложился к горлышку, отхлебнув сразу почти треть содержимого, разлегшись на диване и вытягивая ноги подальше.

– Представляешь, Паша, я влюбился!

Пашка посмотрел на меня и тоже приложился к пиву, скопировал позу и задал наводящий вопрос:

– И кто она, на этот раз?

– Она?! Она – самая прекрасная девушка на свете!

– Это я уже слышал, где ты с ней познакомился, как ее зовут, брюнетка, блондинка, чем занимается, размер груди?

– Зовут Анастасия. Грудь замечательная, фигура, глаза, волосы – это все полное совершенство. Но чем интересуется, я пока точно не знаю. – При этом я поймал взгляд полный недоверия и продолжил.

– В прошлом спортсменка, вернее, черлидерша. А фотки и видео здесь смотри, – я кинул на визард Пашки ссылки на страничку Анастасии и ее кругового акробатического этюда с триумфальными аплодисментами.

– Ух ты! Черт, классная какая! А ты ей нравишься?

– Паша! Да! Правда она на прямую не говорила, но трусы уже снимала. И я не знаю, что в ней нравится больше: ее тело, характер или мозги. Мы решили потерпеть с сексом, проверить чувства.

– Блеск. Предлагаю тост, выпьем за то, чтобы у тебя и Насти были общие дети!

– Ну, до этого еще очень далеко, но не смогу не поддержать, – засмеялся я, и мы скрестили бутылки, чокаясь.

Тут на визарде Пашки, автоматически выводящего контент моего сканера, задрожал экран, и появилась аватарка Антонины в сексуальном, развевающемся платье, из которого, буквально, выкатывалисьгруди, приглашающие в приват.

– А это что за богиня? – только и смог вымолвить Пашка.

– Ты прав, Паша. Это богиня. Богиня-Диметра, покровительница любви, секса и плодородия! – Я нажал на приглашение и поздоровался с божеством.

– Привет, Тоня! «Идущие на смерть» приветствуют тебя, – и мы с Пашкой оба вскочили с дивана и замерли в приветственном жесте гладиаторов перед Цезарем, который видели в сериале о древнем Риме.

– Ха-ха-ха, – раздался переливающийся колокольчиком смех Антонины. – Гладиатора Ваню я знаю, а как зовут второго мужа?

Павел щелкнул пятками-каблуками, склонил голову и представился:

– Павел, о самая величественная и несравненная из всех красивейших женщин!

– Тоня, – представилась Диметра, – а что это вы там пьете, что так вам вставило? – искренне поинтересовалась она.

– Пиво перпетуум-мобиле, – дал я коммерчески привлекательное название пиву с пробками-мухами. – Будешь?

– После такой-то рекламы?! Иван, скинь координаты, я приму душ и выезжаю, – мило улыбнулась Антонина.

– Ждем, – почти тандемом прокричали мы, но она уже отключилась.

Мы с Пашкой скатились на диван.

– Я сейчас от нее кончу, – только и смог сказать Пашка.

– Подожди, приедет Тоня, и кончим вместе, – озвучил я идейку, как провести вечер трём «чертовски привлекательным» молодым людям.

Тут в комнате послышалось негромкое жужжание – это поднялись в воздух пробки с генотканями. Они хаотично покружились по комнате и, не сговариваясь, приземлились на мои ноги. На носки, которые я не менял со вчерашнего дня!

Паша посмотрел на меня вопросительно, мол, к нам богиня, и ты, Брут?!

– Да понял я все, понял! Иду в душ. Носки в утилизатор, найдешь мне пару чистых? – И после утвердительного кивка, я направился на омовения.

***

Антонина приехала через два часа, к этому времени Пашка успел расширить пивные запасы на пару ящиков, а я приготовил обед: обжарил тосты, добавив на сковородку чеснок и зеленый укроп.

Острейшим ножом я нарезал бекон на полоски. Отрезал кусочки, хорошо их проперчил, в каждый завернув сливочный сыр, обвалял в сухарях и прожарил до румяной корочки. Пока я возился с гренками и рулетиками, вскипела вода. Вывалив туда креветки, я добавил томатный соус с целыми стручками чили, не забывая периодически прикладываться к бутылке. Воздух наполнился аппетитным запахом жаренных специй, и когда, наконец-то, пришла Тоня, мы с Пашей буквально захлебывались слюнями.

Сервировали приборы на троих, у Пашки в квартире нашелся даже рулон скатерти. Тоня красиво разложила гренки, завернуто-прожаренные бекон с сыром и креветки на тарелки и продекларировала:

– Мальчики, к столу!

Мы сели, Пашка открыл пиво, покидав пробки рядом.

– Антонина, ты очень очаровательная женщина, – начал я петь хмельные дифирамбы, – легкая на подъем, и сегодня будешь душой нашего коллектива. Мужчины пьют стоя!

Мы с Пашкой поднялись и отхлебнули пива из высоких стеклянных стаканов, которые друг купил с доставкой по случаю посещения квартиры женщиной.

– Мальчишки, очень приятно, такая церемония, но я хочу дружить, а не ощущать себя памятником, в сторонке на пьедестале, давайте выпьем «За нас»! – и она подняла бокал. – За знакомство! – Тоня встала из-за стола и по очереди поцеловала каждого из нас в щечку, похоже, что планы на вечер у нас примерно совпадали.

Жареный перченый бекон и креветки с чилийским соусом разожгли во рту приятное пламя, и мы быстро тушили его пивом. Я непринужденно хвалил Пашку, представляя таланты геноизобретений.

Антонина была поражена одним лишь простым перечислением заслуг Павла. Рядом сидел и пил пиво изобретатель ужобраслета, самокорректирующихся линз бинокля и обувки с паутинными креплениями. Я уж про всякие мелкие детали различных роботомеханизмов и не говорил.

Одно дело – читать или слушать с визарда рекламу генных изделий, и совсем другое – ощущать причастность через знакомство с создателем таких вещей.

Окончательно Антонину сразил стройный взлет сразу всех пробок со стола, косяк которых правильным журавлиным клином полетел прямиком в утилизатор, туда, где ждали мои носки. И не успела Антонина отохать и атахать, как, то одна, то другая бутылка падала на пол и катилась в сторону кухни, к искреннему восторгу гостьи, которая хлопала в ладоши и глядела на Пашу призывно до беспредела.

Щеки Антонины зарумянились, глаза блестели, я подошел и, приобняв за талию, увлек на диван, где начал целовать в губы, поглаживая ее бедра и грудь. Антонина закрыла глаза, разомлев и размокнув от объятий. Я схватил Пашку за рукав, притянул к нам и положил его руку на грудь Антонины.

Чертовка притворно вздрогнула, от прикосновения Павла.

– Да вы че? Саусем охерелли, – негромко взбунтовалась Тоня, но не отстранила руку Паши, а в голосе я не слышал возмущения, только волнующую бархатную хрипотцу контральто.

Я мило, чуть нахально, улыбнулся Тоне и сказал:

– Тоня, этот опыт, который ты подаришь нам, мы будем вспоминать до конца жизни.

И притянул ее к себе, поцеловав в губы.

– Так, вставайте, расширяйте диван, – девушка приняла командование, – постелите чистую постель, я в ванную… мыть руки… и сейчас приду.

Тоня удалилась, и я сказал Пашке:

– Выйди пока из комнаты и зайди обратно через пять минут.

Он достал из ниши чистое постельное белье, застелил им диван и сделал так, как я ему сказал.

Это было полное сумасшествие. Мы передавали тело Антонины друг другу, как эстафетную палочку, оба уже кончили по разу, и в очередной раз смены состава, когда настала моя очередь работать на наковальне, Тоня взмолилась.

– Иван, не меняй Па-а-а-шу, пожалуйста-а-а, – последний слог превратился в стон под Пашиным напором. Я вспомнил рассказы друга про Эллочку-Людоедочку и подумал, что, наверное, его начальница испытывала мультиоргазмы с Пашкой не только из-за силы его интеллекта. Я, в принципе, был очень рад за друга, и лично мне было достаточно секса на сегодня, но самолюбие, почему-то, тихонечко подвывало. На помощь опять (в который раз?) пришла логика, и, сделав заключение, что Паше Тоня нужна больше, чем мне (у меня есть девушка!), я оставил их в комнате, прихватив пару бутылок пива со стола.

Я вышел на кухню. Там, включив сканер, от нечего делать стал щелкать пальцами, выводя популярные на сегодня подкасты и остолбенел, увидев на экране Демьяна и Анатолия – парней из нашей вчерашней айкоманды.

Они стояли на фоне искореженных машин, одну из которых раскурочивали полицейские и вытаскивали оттуда человека без сознания.

И тут в камеру оператора попало холеное лицо Родина, который закончил опрашивать свидетелей и подошел к лейтенанту полиции, также показавшегося очень знакомым.

– Офицер арестовавший парня с ножом! – я узнал его. – Страховщики и полиция создали группу по расследованию аварий! – Этот вывод веял реальной угрозой для всех модераторов современного движения. Надо срочно предупредить Тоню и найти Стаса!

Стоны Тони в этот момент прекратились, и я, воспользовавшись паузой, подошел к обнявшейся в любовном изнеможении паре.

– Извините друзья, но у нас проблемы, – и вывел повтор видео аварии на визард Пашкиной комнаты.