Читать книгу Чему улыбается рыба - Алексей Равносторонний - Страница 8

Ему понравилась аватарка, хотя нет, сначала его привлекли её слова: красивые, точные, чувственные. Она писала так, как у него ни разу не получалось. Её строки цепляли, гладили, проникали туда, куда, казалось, вообще, невозможно попасть с помощью одного предложения. Она делилась личным, откровенно и искренне, рассказывая о, казалось бы, простых вещах, но наполняя их каким-то только ей подвластным волшебством и это было прекрасно. Тексты её не отпугивали, не давили своей литературной мощью, уничтожая любое желание писать, а наоборот – вдохновляли. И это тянуло к ней невероятно.

А потом он обратил внимание на картинку в профиле, на которой девушка, связанная ярко-бордовой верёвкой, висела вниз головой. Она была полностью обнажённой, но все спорные места оставались прикрытыми, впрочем, завораживало ни это. Взгляд почти сразу останавливался на лице. Было в нём что-то, нечто неуловимое, едва различимое, как та тонкая линия между Инь и Янь на одноименном символе, объединяющая и разделяющая одновременно. Художник всего несколькими штрихами обозначил глаза, брови, губы, контур лица и… в итоге получил то самое, настоящее, проникающее в самую суть, искусство.

Девушку, на чьей странице было всё это, звали Леди Мэри. Поначалу Алексей так и порывался назвать её Марией или Марьей, но потом привык к такому, не очень привычному для русского человека, имени.

Её профиль не был закрыт, и, казалось, ничего не мешает написать, но он долго не решался, сомневаясь, вдруг тон или невыразительный слог как-то оскорбит её. И только увидев у неё в друзьях Лису, Алексей сначала поинтересовался у неё, какая она в живом общении, и, получив ответ, что она почти рубаха-парень, написал ей. Он спросил, – а как это, когда вот так висят вниз головой? И она ответила! Сразу, ну или почти сразу, всё же разница во времени, плюс поправка на дорогу до работы и утренний кофе. И завязалось общение, да такое плотное, что…

Поначалу он писал, взвешивая каждое слово, исправляя ошибки, но спустя несколько месяцев строчил как из пулемёта, стараясь уложить мысль, а орфографию и пунктуацию отодвигал в сторону, в отличие от неё, которая излагала мысли, наверное, с рождения, чётко и грамотно. Да, что там, даже мат с её губ слетал как декларация стихов Маяковского.

Мэри однажды согласилась на его просьбу, иногда править написанные им тексты, и высказывать свою оценку. И оказалась, к удивлению Алексея, просто дьявольским критиком, разносящим в пух и прах, все его начинания:

– Сухо! Бред! У нас в подворотне малолетки лучше изъясняются, когда сигареты стреляют! Где чувства, где эмоции, где сюжет? А это, даже мусорному ведру будет стыдно, если в него такая гадость попадёт!

И это было ещё ласково. Хорошо она не видела, как во время прочтения её громких слов, Алексей краснел, бледнел, а потом медленно и удручённо пил чай, выбирая между тем, чтобы бросить писать или съесть «с горя» булочку. Впрочем, в конце, она всегда добавляла, что всё это для пользы дела, и с огромной любовью и уважением.

Стоит заметить, что иногда, вместо уничтожающей рецензии приходил короткий ответ:

– Ух! Классно!

И тогда счастью, помноженному на удивление, не было предела.

Как-то постепенно они открылись друг другу, рассказывая между литературными прениями, о своих проблемах, планах, мечтах и многом-многом другом. Она знала о его рыбе по имени Наталья, а он, о почти всех её любовниках, любовницах и тематических приключениях. Они стали очень близки как друзья и дорожили этим.

Если не хочешь поднимать голову с подушки

и сбрасывать одеяло, так приятно обнимающее утром.

И хочешь грустить и жаловаться на свой тяжёлый характер.

Не волнуйся.

Я по-прежнему где-то совсем далеко, печатаю буквы

и отмеряю время от сна до сна,

от фотографии до фотографии,

от слова до слова.

В каждую строчку добавляю по два луча солнца,

несколько облаков и полведра снега,

а ещё щепотку нежности,

и несколько несуразностей, на всякий случай.

И ловлю себя на том, что скучать это всё-таки приятно.

Отправив эти строки Мэри, он спросил:

– А вы не находили на просторах инета написанное вами, но опубликованное без указания вашего авторства?

– Часто! Но только не я – мои знакомые часто скидывают мне посты с моими переделанными текстами, особенно это к прозе относится, её переделать легче. К сожалению, мы не защищены в сети от плагиата. А вы нашли свой текст?

– Да! Раз пять.

– Ну что ж, как я говорю в таких случаях: «Если вас плагиатят, значит это слава! Цитируют обычно только известных и заслуженных авторов!!!»

– Я как-то написал: «Быть женщиной тяжело, но любить женщину не легче», в комментарии к одному посту, а потом встречал эти строки несколько раз, в разных группах.

– Ну, так написано-то гениально! А я вот, к слову, вчера тоже предалась некоторым размышлениям.

…

Я ворвалась к Нему неожиданно, как маленькая, побитая хулиганистыми мальчишками девчонка. С заплаканным лицом и неудержимой дрожью внутри.

Я неслась так быстро, что не замечала ничего по пути, был только конечный пункт назначения – туда, где можно быть собой, где можно снять маски и доспехи.

Наконец-то я здесь. На берегу своего Моря. Его голос, как шум прибоя, успокаивает тревоги, сотрясающие меня так мучительно и долго. Его дыхание как морской ветер, обостряет чувствительность моей кожи. Его глаза, яркой луной в ночном небе, манят и дарят тепло.

Все, что меня убивало всё это время, осталось за порогом. Здесь только тишина, спокойствие и уверенность, что я в безопасности. Как ни странно, но рядом именно с этим мужчиной, который так искусно истязал моё тело, заставляя кричать от боли, я чувствую себя в безопасности. Туманом укутывает меня его гипноз, прикосновения пробуждают стоны, и меня вновь наполняет живительная энергия, в которой я так долго нуждалась.

Я чувствую, как наливаюсь светом. Я вновь жива и готова снова бороться со всем тем, что израненной птицей бросило меня к его ногам.

….

– Жду вашего мнения,– написала Мэри.

Алексей задумался, – текст получился сладким и воздушным, как безе, которое попало на язык и вмиг растаяло, оставив послевкусие и желание ещё раз попробовать. Но если читать медленно, то сформируется вывод: этот Он умеет не только причинять боль, но и забирать её, вновь даря ощущение полёта. Прямо волшебство.

– Вот! Вы правильно увидели основную идею.

– Ну…а, этот, ваш МТП (такой аббревиатурой она называла своего Его, сокращённо от Мой Тематический Партнёр), какая его цель? Вы ни разу не боялись в него влюбиться?

– Хороший вопрос. В теме поначалу действительно, сносит крышу и возникает иллюзия любви, а это очень тонкий момент. Можно же принять иллюзию за правду, и испугаться этого. Я с прошлым своим, прошла через такое, и сейчас такую ошибку не повторю.

– А ведь точно, я давным-давно читал интервью одной спанкинг-модели, так вот она рассказала, что после первой порки готова была замуж выйти за своего экзекутора. Кстати, он для вас больше палач или мужчина с большой фантазией?

– Конечно, палач!!! Палач, который без сомнений отрубает все лишнее со своей нижней, освобождая её от всего, что мешает ей быть собой. Через боль, слезы и крики. Но когда Верхний выходит из образа, он становится заботливым и внимательным мужчиной, к которому хочется упасть с небес в родные руки.

МТП открывает во мне женщину для того, чтобы в обычной жизни я была счастлива. Он помогает мне стряхнуть наросшие за мою жизнь страхи, предрассудки и комплексы. И поэтому я с ним. Когда я очищусь от всего этого, он меня «отпустит».

А про то, кто я для него… я спросила у него однажды, – я ваша новая игрушка?

Он ответил: «можно и так сказать, но ты отличная игрушка, которой я сильно дорожу и никогда не стану тебя ломать, потому что у меня на тебя далеко идущие планы».

Это прозвучало достаточно прагматично, но искренне и честно.

На наших первых встречах, он диагностировал у меня два блока: я постоянно думала, как сейчас выгляжу, и удовольствие мужчины было главнее моего. Я «работала на партнёра, забывая о себе». Да что там говорить, я куни мужчинам не позволяла делать! И как результат – почти никогда не испытывала удовольствие или удовлетворение ни в процессе ни после.

Он долго, терпеливо и тактично расковыривал эти блоки, проводя своё «лечение», и спустя время я заметила первые результаты.

Это были оргазмы! И не случайный – один, а «заработанные» и много!

– Ещё слово – и я начну думать, что он у вас действительно волшебник, – прервал её длинную тираду Алексей.

– О, да ещё какой!

– А секс с ним был? – почему-то этот вопрос он долго не решался задать, считая его слишком интимным, но, по-видимому, она считала иначе, и сразу стала писать ответ:

– Секс с МТП был, и это совсем другое, чем дома. Я даже сабспейсы ловлю от него. Это проходит как какой-то обряд экзорцизма по изгнанию из меня тех демонов, которых поселила в меня моя жизнь. Они вырываются из меня с криками, рычанием, слезами, выкручиванием тела как в приступе эпилепсии. Он освобождает меня, а потом наполняет светлой нежностью и теплом.

И после, начинается борьба с иллюзиями, о которых писала ранее, когда я лежу на его груди, и нет больше ничего, кроме нашего дыхания. Когда хочется уснуть и забыть обо всём. Но нужно вставать, собираться, и ехать домой. И вот эта грань и есть та самая опасность. Когда он говорит,– оставайся, выспишься, с утра я тебе завтрак приготовлю, и ты от меня на работу поедешь, тебе же так ближе.

А в голове мысли, – бли-и-и-ин, как же хочется остаться, как же тут хорошо, а на улице противно, а дома всё по-прежнему…

Но ты берёшь волю в кулак и уходишь, а дома пытаешься не показывать свою расплывающуюся по лицу улыбку, которую так тяжело сдержать. Но, потом, когда полностью пропитаешься домом, подойдёшь к своему мужчине, прижмёшься к нему и подумаешь:

– Ты моя крепость и тихая гавань, ты тот, кто протянет руку, когда земля будет уходить из под ног, ты тот, кто любит не за что-то, а вопреки всему, и что же мне, дряни, ещё нужно?

И это вечный вопрос: чего же мне не хватает? Ведь все вокруг живут как-то и счастливы. А ты? Ты не такая как все?

И знаете ещё что, пока писала всё это, вспомнила. Я всегда боялась утра. Оно жестокий убийца ночной сказки. Оно превращает всё то, что было ночью, в грязь, сожаления и разочарования. По юности лет я вообще убегала тихо, пока мой партнёр ещё спал. Я не могла видеть и говорить с ним утром, только не утром! И я боюсь утра с МТП.

А с мужем такое не происходит, с ним утро – это нежность, потягушки, и кофе в постель и заспанный вид с растрёпанными сном волосами. И мы такие, какие есть без всей мишуры, произведения впечатлений и пыли в глаза. И от этого ощущается вселенская близость.

– Мария, ещё раз убеждаюсь – вы удивительная! А на все вопросы, что вас мучают, отвечу просто – придёт час, и всё поймёте. Вы странная, но именно о таких и говорят: «я её убью, ну или, в крайнем случае, женюсь».

– Спасибо!!!

На этом разговор в тот день закончился, но уже следующим утром, он читал от неё очередной рассказ.

…

Она жила за запертыми дверями. За бесконечными «нет», «нельзя» и «не смогу». И со временем перестала их видеть, считая всё это нормой.

Пока не появился Он, тот, кто открыл ей глаза:

– У тебя внутри огромный мир, а ты сидишь в тёмном углу со своими страхами. Дай мне руку, и я покажу тебе то, чего ты лишала себя всё это время.

– Но зачем мне это? Я боюсь!

– Боишься? Это хорошо. Страх это признак изменений, признак жизни. Я хочу сделать тебя счастливее. Не счастливой, ведь у счастья нет окончательной стадии, а счастливее.

Она неуверенно протянула ему руку, а он, сильно сжав её своей, без промедления, направился к первой из дверей. Оказавшись перед ней, она сделала последнюю попытку оставить всё как есть. Подняв глаза, она тихо произнесла:

– Судя по холоду и сырости, что оттуда веет, там уж точно не лучше, чем здесь.

– А я и не говорил, что там лучше. Я сказал о том, что ты живёшь в огромном доме, но не знаешь ничего в нем, кроме своего угла! Будет страшно, будет больно, горько, обидно, грязно. Будет всё, но я всегда буду рядом, держа тебя за руку. Если ты мне не доверяешь, хочешь всё оставить как есть, я войду в эту дверь один, и мы больше никогда не увидимся.

Она медлила лишь мгновение:

– Я доверяю вам! И готова идти за вами куда угодно!

– Тогда открывай скорее и сделай первый шаг!

…

Алексей, у меня ещё много чего впереди, но я счастлива, что есть в этом мире человек, с которым я могу всё это обсудить и мнение которого мне небезразлично. С которым я не боюсь быть непонятой или осуждённой, с которым так легко говорить о вещах, которые меня пугали и приводили в ужас. Он всё выслушает и скажет, что не так уж страшен черт, как я его малюю. Даст дельный совет, пофантазирует на любую тему, и успокоит меня для будущих подвигов.

Этот человек, вы.

Алексей улыбнулся, и написал коротко: «Спасибо».