Читать книгу Пари со скуки - Алевтина Сергеевна Чичерова - Страница 17

Шиндо сидел на своей постели, обхватив колени руками и опустив на них подбородок, смотрел фильм. Опрометчиво брошенные другом слова, снова вынудили его думать о том, о чём не хотелось бы. Чтобы избежать вопросов Ферида, почему он опять не в настроении и не хочет завалиться в клуб, Микаэль предпочел закрыться в своей комнате. Никого не хотелось видеть, ничего не хотелось говорить. От того, что он смотрел, и вовсе хотелось блевануть. Если у них все так просто, захотел – трахнул и оба согласны, тогда почему у него такая сложная ситуация? Если тут двое, повстречавшись впервые, даже не разговаривая друг с другом, просто оказались один на один далеко от цивилизации, без каких-либо обсуждений и чувств, тупо начали трахаться, когда стало невмоготу, то отчего же в жизни все не происходит так легко? Не так-то просто заставить кого-то лечь под тебя, особенно, когда этот человек такого же пола. Но, блин, может заставить и просто, а вот полюбить…

Светящийся экран плазмы, единственный источник света в его спальне и именно на него устремлен флегматичный взор синих глаз.

Почему эти двое начали трахаться? По любви? Так они даже не знают друг друга, какая в хрена любовь, что за муть? Видно же, что они ничего друг к другу не чувствуют, кроме, может быть, похоти, да и она не прослеживается. Ничего, абсолютная пустота. Однако же сам Мика и на это не может рассчитывать. Ему от Юу не достанется даже пустоты, лишь неприязнь. А как было бы здорово, если бы Юу смог вот так же, как эти парни, принять Мику без всяких разговоров и просто дать ему доступ к своему телу и душе.

Черт и какой кретин решил, что парни не умеют чувствовать? Что у них все должно быть на уровне животных? Ведь им, в некотором роде, тоже нужно понимание и любовь. Не так просто сошлись-трахнулись и все довольны, нужно что-то еще. Нужно испытывать что-то к человеку, нужно тоже хотеть быть с ним, чтобы удовлетворять себя не только физически, но и морально.

– Что за тупая ебля? – раздраженно фыркнул Мика, делая звук потише, чтобы не дай бог Батори не услышал, доносящиеся из его спальни мужские постанывания.

«Хрень какая-то», он снова опустил подбородок на скрещенные руки, лежащие на коленях. Если это самый лучший и душевный фильм про геев, тогда ему их становится действительно жалко. Парням нечего смотреть.

Внезапно дверь открылась. Мика подскочил на месте и немедля кинулся к пульту, чтобы выключить телевизор, ибо, если друг узрит, каким просмотром он себя балует в ночное время суток, будет полный аут.

– Стучаться надо, – недовольно бросил Микаэль, усаживаясь обратно на постель.

– С чего бы это вдруг? – ухмыльнулся Ферид, плавно направляясь к Мике и усаживаясь на край кровати. Тут его взгляд упал на коробку от диска. У Мики все сжалось внутри, когда Батори взял ее с тумбочки. Вот кретин, совсем забыл. Тем временем, Ферид поглядел на название, на обложку и обратил слегка удивленный взгляд на друга.

– «Горбатая гора»?

– Да, тебе-то что? – Мика привстал и выхватил из руки друга коробку и, открыв ящик прикроватной тумбочки, бросил ее туда и захлопнул дверцу. Черт, хоть бы внешне его смущение не было видно, хорошо в комнате достаточно темно. И подумав об этом, Микаэль тут же включил настольную лампу, а то находиться рядом с другом после подобного фильма в полутемной комнате, уже как-то по- идиотски.

– С каких пор ты балуешь себя подобным? – усмехнулся Ферид, опираясь позади себя руками и бросая на товарища лукавый взгляд.

– Стало интересно, вот и все, – Мика отвел взгляд в сторону. «Твою мать, сейчас только его подколов не хватало для полного счастья. Нахрен он вообще стал смотреть эту муть, тем более, когда Ферид тут, за стеной?»

– Твой внезапный интерес к подобным вещам вызывает подозрение, – его глаза сузились.

– Ерунда. Для общего образования, – фыркнул Шиндо.

– Для общего образования, нормальные люди «Дискуссии о разведении хомячков» по пятницам смотрят, а не вот это, – хмыкнул Ферид, кивая в сторону плазмы. – Если только…

Шиндо поднял на него взгляд. Испытующий взор товарища, заставил его ощутить себя полным дураком, безнадежно втрескавшимся в своего знакомца и пытающегося разобраться в этих чувствах, просматривая низкопробную картину, режиссер которой ни хрена не разбирался в этой тематике или был бревном по жизни.

Батори слабо усмехнулся и перевел взгляд на пол.

– Ты тогда сказал о потере, а теперь я застаю тебя за фильмом о гомосексуалистах… – медленно изрек он. – Я уже молчу о твоем поведении в целом. Ты так изменился в последнее время…

– Ферид, – Микаэль провел рукой по волосам, не зная, что сказать в ответ.

– Ты уже не тот жизнерадостный Микаэль, которого я знаю всю свою жизнь, – неторопливо произнес парень с серебристыми волосами, свободно лежащими на спине, а после прямо взглянул на приунывшего товарища: – Причина в нём?

Мика молчал, опустив лоб на скрещенные в замок пальцы.

– Я не знаю, как ответить тебе, – глухо сказал он, наконец, подняв голову.

– Да что тут отвечать, – безрадостно усмехнулся Батори, взглянув вверх. – Всё с тобой понятно.

– Как мне быть со всем этим, – сокрушенно проговорил Мика, в душе от всего сердца благодаря Батори за его понимание, за отсутствие смеха и подначиваний. Он так легко понял и принял тот факт, что его друг полюбил

парня, даже не выказав презрения и удивления, хотя это была бы адекватная реакция. Зря отец так плохо думает о Фериде, быть может, его родитель и поступил подло в свое время, но его сын совершенно нормальный. Он лучший друг, который только мог быть у Мики.

– Тут я тебе не советчик, Мика, извини, – с сожалением проговорил Батори.

– Мне не нужен совет. Ни один совет не решит проблему, – покачал головой парень.

– Согласен, – со вздохом, сказал тот. – Тут рекомендация одна, и ты и без меня это знаешь, – он взглянул на друга, который только ниже склонил голову, – только она тебя не согреет.

– Да, – тихо ответил Мика. – Я не смогу.

– Остается только ждать, может быть само пройдет.

– Или что еще проще, сказать ему правду, получить по морде, и учиться жить без него, – мрачно заключил Микаэль.

– Скажи сейчас, – Ферид по-прежнему смотрел на него, но Мика отрицательно покачал головой.

– Не могу.

– Придется, рано или поздно. Так лучше сейчас, пока еще не зашло слишком далеко. Пока еще можно всё исправить, – Ферид взял с тумбы мобильный и положил перед Микой. С телефона, Шиндо перевел тяжелый взгляд на Батори.

– Я пойду до конца, – решительно сказал он.

– Ты никогда не отступал, верно? – слабо улыбнулся Батори. – Ты же понимаешь, у тебя нет шансов.

– Я всё понимаю, – сквозь улыбку боли, проговорил Мика, глядя в глаза другу.

– Но, я буду с ним до последнего.

– Мда, – Батори провел рукой по волосам, а потом встал с постели. – А я все считал, тебя немного занесло и скоро это пройдет. Даже специально подшучивал, надеясь, что ты одумаешься, – с усмешкой на тонких губах изрек он.

– Ферид, – Мика внезапно встрепенулся. – Только я прошу, – он со страхом и просьбой во взгляде на друге, замершего около его постели, сунув руки в карманы. – Ни слова. Он не должен знать. Ты не должен говорить.

– Расслабься, – усмехнулся Ферид. – Мы не настолько близки, чтобы я стал говорить с ним на такую щекотливую тему. Тем более, когда речь идет не о его Микаэле.

Мика одобрительно кивнул и, опустив взгляд, произнес:

– Если честно, не ожидал, что ты поймешь, – он поднял глаза. – Спасибо.

Ферид только пожал плечами.

– Прости, что не могу тебе помочь. Держись, – сказал он напоследок и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.

Когда Шиндо остался один, то бросил взгляд на мобильник, так и оставшийся лежать рядом.

Нет, рассказать Юу правду сейчас, это выше его сил. Порвать с ним самому, как предложил Батори – аналогично. Пусть все идет своим чередом, а там, может, что и изменится. Конечно, Мика не верил в такие перемены, но нужно было утешить самого себя, чтобы окончательно не сойти с ума. Ведь от мысли, что и так Юу ненавидит его, уже тошно, а думать, как он его возненавидит, когда обман откроется и вовсе убийственно, так что лучше жить с надеждой на благополучный исход, пока это возможно и гнетущие размышление не заполонили всю душу целиком.

– Наконец-то она сегодня свалит, – бросая какие-то вещи в сумку, произнес Микаэль. – Вздохну спокойно, – он встряхнул сумку.

– Когда их самолет? – полюбопытствовал Батори, стоя тут же в комнате, около шкафа и набрасывая на себя рубашку.

– Вечером, – ответил Мика. – Поеду в аэропорт, провожу, как полагается.

– Удачи, – хмыкнул Ферид. Со вчерашнего вечера тема любви Шиндо не затрагивалась. Никто не хотел снова зарываться в размышления над безвыходной ситуацией. Один предпочитал справляться со своей проблемой сам, не вмешивая окружающих, а второй, просто не желал бередить и без того болезненную рану.

– Она мне понадобится, чтобы сдержаться и не ляпнуть чего лишнего будущему тестю, – усмехнулся ему через плечо Мика. – Даже не верится, что ее здесь не будет. Насколько мне известно, они должны были тут еще дня два пробыть, но там, что-то решилось и они могут уехать. Фух – он облегченно выдохнул. – У меня прямо гора с плеч, ведь сегодня она тоже не почтит меня своим присутствием.

– Отлично, тогда сегодня же Армагедец возвращается на родину, – улыбнулся Батори. – Кроули уже задолбался за ним выгребать, – лукаво подметил он.

– Да, приноси. Не удивлюсь если Шусаку, с его аллергией на кошачью шерсть, приятней ухаживать за котом, чем за Шиноа, – Шиндо опустил взгляд. – Во всяком случае, кот ведет себя достойней с людьми.

– И как ты с ней жить будешь? – покачал головой Ферид.

– Я не собираюсь с ней жить, – внезапно глухо ответил Мика.

– А? – парень обернулся к другу, замершему к нему спиной, около постели. – В

смысле? – он приблизился к Мике. – Ты же сам только что говорил о тесте, о жене, а тут вдруг не собираешься?

– Верно, – все тем же голосом отозвался Мика. – Я не собираюсь с ней жить. Я не могу представить себе, что мы будем находиться под одной крышей.

– Ты раньше никогда не заявлял подобного, – нахмурился Батори. – Нет, ты, конечно, всегда был не в восторге от нашей «Мисс Правило», но, чтобы отказываться.

– Я много думал об этом, и пришел к выводу, что не смогу с ней жить. Не хочу этого брака, – спокойно заключил Микаэль.

– Так тебе и не надо с ней жить, – со смехом произнес Ферид, приобняв Мику рукой. – Просто печать в паспорте и иди куда хочешь, ты остаешься свободным человеком с кучей бабла в Швейцарском банке. К тому же, договоренность о слиянии капиталов твоей семьи и семьи Хиираги существует уже давно. Зачем сейчас отказываться? А, если боишься, что твоя жизнь изменится, так не парься. Женитьба не лишает тебя личного пространства. Поверь, – он по-доброму усмехнулся. – Друзья, клубы, рестораны, все останется при тебе. Всё, абсолютно всё, – на последнюю фразу он сделал особое ударение.

– Хватит! – Мика сбросил его руку со своего плеча. – Ни черта не будет, ясно тебе?! – он бросил гневный взгляд на друга.

– Мика, в чем дело? – Ферид сдвинул брови.

– А ничего! – огрызнулся тот. – Просто не надо вести себя так, словно тебе есть до этого дело.

– Какое дело, ты о чем? – недоуменно глядел на него Ферид.

– Не все ли равно женюсь я на ней или нет. Тебе что с этого? Прибыль какая?! Или вашей семье Хиираги процент пообещали, если я буду на законных основаниях их дочку трахать?! – Мика прожигал его гневным взглядом.

– Ничего подобного, остынь. Что за бредни? – попытался успокоить его Ферид.

– Так и не лезь не в свое дело, – фыркнул Микаэль, принявшись раскладывать выходную одежду на кровати. Батори молчал, стоя рядом, совершенно не понимая, что произошло и к чему было это высказывание.

Дрожа всем телом от негодования, источником коего были вовсе не слова друга, точнее, почти не они. Мика вновь вспомнил, что должен быть связан совсем не с тем, с кем бы ему хотелось, вместо Юу, которого он полюбил, ему предстоит связать свою жизнь с этой высокомерной идиоткой, от которого у него всю нутро наизнанку выворачивается от одного только вида невестушки.

Внезапно Мика ощутил себя последним куском дерьма и хлопнув себя рукой по лицу, опустился на кровать.

– Ферид, прости, – спрятав лицо в ладони, прошептал он. – прости, пожалуйста… Я не знаю, что на меня нашло.

– Ничего, – с холодком в голосе ответил тот, доставая из выдвижного ящика резинку для волос. – Есть одно золотое правило – на больных не обижаются. А глядя на тебя, – он прошел и остановился в дверях, – диспансер по тебе уже кровавыми слезами умывается.

– Ферид, – окликнул его Мика, но тот вышел из комнаты.

Черт, у него уже окончательно сносит крышу, он даже срывается на лучшем друге, который только вчера проявил к нему сочувствие. Какая же он все-таки скотина, ведь Ферид ему ничего не сделал, а он наорал на него ни с того, ни с сего. Его это пари окончательно в гроб загонит, а если и не в гроб, то в психиатрию точно. Ферид прав, он сходит с ума.

На тумбочке зазвонил телефон.

– Да, – ответил Шиндо. – Что, уже? – всполошился он. – Понял, спасибо, Шусаку.

Позабыв о ссоре, Шиндо кинулся из комнаты.

– Чего это ты забегал? – глядя, как Мика собирает с дивана свои женские принадлежности, оставленные после возвращения со свидания, спросил Батори.

– Отец едет, – быстро ответил Микаэль, пробегая мимо.

– И что? Чего носиться? – флегматично осведомился тот.

– Издеваешься? – бросил на него взгляд Мика, запихивая вещи подальше в гардероб. – Ты представляешь, что будет, если он все это увидит?

– Ничего такого не будет, – ровно отозвался тот.

– Черт, ты что, не понимаешь? – Мика стал напротив. – Он и так обо мне не самого высокого мнения, а если увидит это бабское барахло, – он покачал головой.

– Когда тебя стало это заботить? – серьезно взглянул на него Ферид.

– Я просто не хочу, чтобы он думал, что его сын извращенец, – глядя по сторонам в поисках аксессуаров, которые он мог упустить из виду, сказал Микаэль.

– А разве это не так? – сузил глаза Батори.

– Чего? – напрягся Мика, обратив на него взгляд. – Ты это к чему? Насмешливая улыбка товарища, пришлась ему очень не по душе.

– Ни к чему, успокойся, – хлопнул его по плечу парень, снова приняв благодушный вид. – Я всё равно ухожу, все же мелькать пред носом твоего отца мне нет резона и удовольствия, так что давай заберу эту хрень к себе, а то мало ли, вдруг твой папик еще в шкаф полезет, – как ни в чем не бывало, с привычной улыбкой, проговорил он.

– Ах, да, спасибо, – с облегчением и некоторой растерянностью в интонации, выдохнул Шиндо.

– Ферид. Я, правда, не хотел, не злись, – прежде чем Батори вышел из квартиры, сказал ему Микаэль.

– Я тебе всё сказал, – не оборачиваясь, спокойно изрек тот. – Когда останешься сам, разберешься со своими делами, позвони, верну тебе твои вещи.

– Да, спасибо, – глухо ответил Мика, опуская взгляд и закрывая за другом дверь.

– Удивлен, что ты никуда не убегаешь, – статный мужчина с легкой улыбкой, взглянул на парня, устроившегося в кресле напротив. Мика был непривычно сдержан и немногословен, да и состояние квартиры оставляло приятное впечатление в родительском сердце. Никаких тебе разбросанных вещей, прокладок на тумбочках, лифчиков на двери в ванной, и прочей ерунды, которая всегда, пусть по-мелочи, да присутствовала в жилище его неугомонного чада.

– А я удивлен, что ты приехал проводить Хиираги в аэропорт, как будто они сами до него не доедут и им личная охрана нужна в виде бристольского миллионера, – презрительно фыркнул Микаэль, бросив короткий взгляд на отца и снова упершись им в стену напротив.

– Во-первых, я здесь по делам, я уже говорил, у нас элементарно совпал обратный рейс, а во-вторых, извини, но это не то, куда тебе нужно влезать, – мягко ответил Шиндо старший. – Ты еще многого не понимаешь.

– Я всего лишь не хочу заглядывать им под хвост, – скрестил на груди руки парень, не желая смотреть на отца.

– Мика, – голос мужчины стал строже и Микаэль закатил глаза к потолку.

– Я не это хотел сказать, – парень потер рукой лоб. – Мне просто не нравятся эти люди.

– Почему? – с тем же аристократическим спокойствием, осведомился господин Шиндо.

– Я не знаю, как это объяснить, – отвернулся Мика.

– Мальчик мой, ты получил настолько безупречное образование, что ты просто не имеешь права не уметь понимать и объяснять свои чувства по отношению к кому-либо, – отец ласково смотрел на сына.

– Тем не менее, – едва слышно прошептал Мика, вспомнив, как долго он пытался определить свои чувства к Юичиро. – Эти люди, они ведут себя так… словно, – он закусил губу, начать изъясняться при отце матом, а это единственное, что заслуживают в его глазах Хиираги, не самое подходящее.

– Ну? – улыбнулся Шиндо старший.

– В общем, не знаю я, как сказать, но знаю одно. – Мика прямо посмотрел на отца. – Я их не приемлю и не уважаю. Они считают, что все вокруг них слуги и обязаны им подчиняться, а они вправе унижать, оскорблять и вообще не считать за людей. Мне это противно.

– А говорил, не знаешь, как объяснить, – усмехнулся мужчина. – А ведь все достаточно просто. Стоит только приложить немного усилий.

– Пап, – вымученно вздохнул Мика. Ну к чему сейчас эти объяснение, дело же не в них.

– Мика, сын, не всегда люди, с которыми мы обязаны иметь дело, соответствуют наших критериям морали и чести. Нам приходится с этим мириться.

– Чего ради? – фыркнул Мика.

– Ради главного. В достижении своих целей в расчет не берутся всеобщие принципы. Ты поступаешь так, как будет выгодно тебе, и не столь важно с какими людьми приходится общаться.

– То есть, по твоим словам, ради благой цели, можно и пристрелить кого-то?

– изогнул бровь Мика.

– Не стоит воспринимать все так буквально, – опустив локти на подлокотники, мужчина скрестил кончики длинных пальцев.

– Пап, – Мика ощущал, как волнение от того, о чем он хочет заговорить, душит его, мешая подобрать нужные слова. Поймет ли его отец? Что он скажет на такое заявление? Как вообще все это объяснить? С чего начать? Мика терялся в мыслях, вертящихся в голове и пролетающих одна за одной, как в калейдоскопе.

– Да, – как всегда вкрадчивый и мягкий голос, мешает сконцентрироваться.

– Я знаю, что это долг, вы все рассчитали, спланировали и это необходимо…

– Мика, к чему ты клонишь? – лицо Шиндо стало серьезнее.

– Как ты поступишь, если я скажу, что не готов сойтись с Шиноа? То есть абсолютно. Она меня не устраивает, ни как человек, ни как будущая жена, – Мика вопросительно уставился на задумавшегося отца.

– Я скажу, что это обсуждению не подлежит, – ровно заявил он.

– Почему? – настало время Микаэлю изумиться.

– Потому, что всё уже решено, – безапелляционно произнес старший Шиндо.

– Но, а как же.

– Никаких «но», – мужчина даже не дал ему закончить предложение. Мика впервые ощутил непоколебимость родителя, заставившую его поежиться. Во всем и всегда ему шли на уступки, а тут даже не дают объясниться.

– Но, папа, – Мика спустил ноги с подлокотника на пол. – Я ничего к ней не чувствую, мне до нее совершенно нет дела. Да я ее видеть не могу, – выпалил Мика, цепляясь за этот довод, как за последнее, что у него осталось. Однако на лице отца не дрогнул ни один мускул.

– Неужели вы с мамой хотите, чтобы я всю жизнь прожил с человеком, который мне отвратителен?

– Единственное чего мы с мамой хотим, это чтобы ты был счастлив.

– Но я не буду с ней счастлив.

– Благодаря этому браку мы сохраним наше дело, – спокойно изрек мужчина.

– Но я не буду счастлив! – более резко повторил Мика.

– И ты будешь главой семейства с огромными деньгами, – не слыша слов сына, продолжал свою мысль Шиндо, – а имея их, ты можешь быть настолько счастлив, насколько сам захочешь, – он пристально взглянул на сына. – Твоя жена не станет помехой твоему образу жизни, но она поможет тебе не потерять главное.

«Говорит прямо как Ферид», сжался Мика, поглядев себе под ноги.

– Поэтому, успокойся и подумай хорошенько, – видя, что парень притих, мягко улыбнулся Шиндо. – Мы не желаем тебе зла, все делается исключительно в твоих интересах. Пусть Хиираги не лучший выбор, зато они честны в своей игре и были готовы согласиться на сделку. Если мы потеряем эту нить, мы лишимся всего. Пойми это.

– Ты что не можешь поговорить с Батори и уладить ваш конфликт? – хмуро взглянул на отца Мика. – Он же твой друг, неужели не найдете общий язык?

– Он был моим другом, – внезапно лицо мужчины стало непроницаемым и холодным. – Был, пока не решил забрать все дело себе, а меня подставить. И теперь, когда мы оказались на краю, не без его содействия, он только и ждет, когда я ошибусь, чтобы забрать у меня то, что мое по праву. Ваш брак нам необходим, иначе всем моим трудам придет конец. Их приберет к рукам мой конкурент. А я хочу, чтобы мое дело досталось моему сыну, а не его, – строго закончил он. Вздохнув, он снова принял спокойное выражение, утихомирив то, что так неожиданно всколыхнулось в душе и мягко поглядел на сына.

– Зачем ты завел об этом речь? Твоя лояльность по этому вопросу всегда давала мне понять, что ты понимаешь суть проблемы и я гордился этим, полагая, что мой сын, несмотря ни на что, все же ответственный и серьезный человек и ему не нужно пояснять такие элементарные вещи. Что вдруг заставило тебя взбрыкнуть? – он усмехнулся.

– Просто я понял, что мы не подходим друг другу, – неуверенно начал Мика. Почему же так сложно это сказать? Может потому, что отец настроен так категорично и Мика просто боится?

– А я бы хотел провести свою жизнь рядом с тем человеком, с которым мне

будет хорошо.

– Сын, мне казалось ты достаточно взрослый, чтобы не забивать себе голову подобными глупостями, – ровным тоном произнес Шиндо. – Что за детские капризы?

– Это не каприз, я люблю его, – выпалил Мика и тут же сам испугался своих слов. – Люблю этого человека, – поправил он сам себя и взволнованно, с испугом, взглянул на отца.

– Любишь?

Микаэля словно прошибло острым копьем в самое сердце от этой усмешки, возникшей на лице отца, точно он говорил ему о какой-то ерунде.

– Да, – он опустил глаза, сцепляя пальцы в замок. Он признался ему в таком важном, а отец так пренебрежительно отнеся к его словам. Он смеялся над ним.

– Прекрати, – усмехнулся Шиндо и элегантно поднялся с кресла. – Пусть ты испытываешь к кому-то чувства, но поверь, мальчик мой, они не вечны и это пройдет так быстро, что ты оглянуться не успеешь. Зато потом, оглядевшись по сторонам, ты увидишь, что совсем один, рядом нет никого и ничего, а ты никому не нужен и все это случилось только из-за твоей прихоти. Делай что должен, а все остальное приложится само собой. Не стоит идти на поводу у эмоций, они так быстротечны. Не путай свои временные увлечения с чувством, оно рано или поздно закончится, а твой капитал останется при тебе и только при тебе.

– Это не увлечение, – сдавлено изрек Микаэль. – Как ты не понимаешь?

– Закроем эту тему, – Шиндо старший взглянул на свой «ролекс». – Иди, одевайся. Через час мы должны быть в аэропорту.

Микаэль взглянул на Шусаку, все это время присутствующего в гостиной, который только пожал плечами, а после, бросив гневный взгляд на отца, покинул комнату.

– И, Мика, – Микаэль остановился в дверях, услыхав мягкий голос отца. – Будь обходительнее со своей будущей женой. Все же через полгода вы вступите в законный брак.

Мика опешил от такого неожиданного заявления. Тем временем, старший Шиндо прошел мимо, даже не заметив состояния сына.

– Как? Что это значит? – Мика обернулся к Шусаку, как к единственному, кто даст ему пояснение, почему, черт подери, через полгода, а не через год, как было оговорено.

Тот лишь с грустью глядел на парня.

– Простите, господин, – мягко заговорил он, – дела складываются таким образом, что ваши родители и родители госпожи Шиноа, были вынуждены перенести день вашего бракосочетания на 28 декабря, другим словами на ваши зимние каникулы.

– Почему он ничего не сказал? – Мика поглядел вслед отцу. Его колотило изнутри, он не мог принять эту мысль. Так скоро, уже совсем скоро и отец не принимает его слова всерьез. Он настаивает на этом браке, который случится так скоро. Нет, нет. Так нельзя. Почему ему никто не сказал. Ни отец, ни эта чертова Шиноа, которая только корчила из себя фифу и словом не заикнулась о переносе даты? Почему? Его буквально распирало от негодования на всех и вся, он даже соображать толком не мог. Юу, как же Юу? Что с ним? Как все сказать? Как объяснить? Ведь если они поженятся с Шиноа, то это точно конец всем надеждам. Если Юу вдруг согласится сойтись с ним, так не будет же он терпеть его женушку, пускай их брак и по расчету, но он не будет делить Мику с ней. А как отказаться от свадьбы? Отец и слышать не хочет. Он не даст ему сорваться с крючка, он заставит его жениться на Шиноа и тогда о Юу точно можно забыть навсегда.

– Известие так повлияло на Микаэля, что он был молчалив всю дорогу в аэропорт. Он не мог начать разговор с отцом, не хотел. Без толку сотрясать воздух не имеет смысла, отца не переубедить. Он четко дал ему это понять, а потому не стоит и пытаться.

Прощание прошло сухо и сдержано, но в лучших традиция интеллигентных людей. Мика был вежлив и обходителен, как с Тэнри – отцом Шиноа, так и с самой девушкой, за что получил одобрительный взгляд отца. Попрощавшись, Мика проводил их, пока настоящее и будущее семейство не скрыл бегущий вверх эскалатор и только тогда он вместе с Шусаку вернулся домой.

На душе было так отвратительно и никого не хотелось видеть, что он закрылся в своей комнате, позабыв обо всем. Только звонок от Юичиро, заставил его смутное тяжелое небо, пустить немного солнечный лучей.

– Да, Юу, – срывающимся голосом сказал он в трубку. Слышать его, кажется все что надо в эти минуты. Его голос словно вытягивает его из ямы, причиняя одновременно такую сладкую боль в душе.

– А нет, ничего. – Мика замотал головой. – С голосом все нормально. Не волнуйся. Да, – он кивнул. – Конечно, давай. На старом месте. Что ты хочешь сказать? А, завтра. Ладно, завтра так завтра, – он выдавил смешок. – Пока, до встречи.

Микаэль нажал кнопку сброса вызова и уронил голову на постель, уткнувшись лицом в покрывало. Похоже у Юу какие-то новости. Интересно какие? Может быть, хочет сказать, что все уладил? Вероятно, ведь только это он может сообщить так загадочно и с такой улыбкой, которая ощущается в интонации. Глупый Юу-чан, он ничего не знает, находится в блаженном неведении. Бегает по своим делам и радуется, что скоро Микаэла станет его. Дурак. Какой же ты дурак.

Мика скрутился на кровати, поджав ноги к животу, не зная, кому точно адресует эти фразы.

Скорее бы завтра. Увидеть его. Побыть рядом. Близко. Настолько близко, насколько можно и позволено.