Читать книгу Обнуление. Сборник - Алина Кроткая - Страница 3

Игривой кошкой под французские ритмы

Ластится замшевая нить разговора.

Твои пальцы последовательной молитвой

Касаются тела, будто за словом слово.

И заманчиво качается этот гамак,

Висящий здесь для кого-то другого.

Есть только сейчас: эта веранда, влажная крыша дома

И собственная – съехавшая от твоего напора.

Есть эти подушки —

Тайские и твоих пальцев.

Ты убеждаешь, что не играешь в игрушки,

Но напоминаешь из мультика хитрого зайца.

Музыка с маслом воедино сливается,

И Чеширский безумия кот загадочно мне улыбается…

С этой веранды, как с бывалого фрика,

Сняли все фенечки и остригли кислотные косы.

Без твоего громкого (совершенно несносного) крика,

Она как мокрые папиросы:

Вроде есть, а вроде и пусто вовсе.

Проводами запутанными пылятся колонки,

Рядом разбросаны воспоминания.

Я запрятала тебя на дальнюю полку

Своего раздражённого подсознания.

И всё совершенно без толку,

Из каждого пустого угла ты привлекаешь внимание.

Я скучаю, как в чистой Европе

По азиатской грязи и быту,

Я скучаю, будто по воплю,

Когда тишиной всё сердце избито.

Ты – русский мат в исламской молитве.

Оспа, которой поры изрыты.

И жаль, что никогда не будем мы квиты.

Запястья наполнены пульсом, а мысли – тобой.

Бумажный клочок зажат между пальцами (до исступления смят),

Так спокойнее, так будто бы рядом.

Обычно разум бурлит беспокойной виною,

Сейчас – только тобою, подряд.

Нежностью, а не разрушительным ядом.

Ремни самолета фиксируют крепко —

Воспоминания о твоих сжимающих пальцах

На спуске с горы после рассвета —

Позволить быть слабой, как тонкая ветка,

Ведомой, как в танцах,

Так просто, так сложно всё это…

Ветер на камне, тактичный уход,

Красное солнце над облаками…

Я шла и шла упрямо перед этим вперед,

А после грелась твоими руками…

(Будто мерить море настойчиво вброд,

Но оказаться затем под его волнами).

Только взлёт – и уже посадка.

Незаметно время, когда мысли играют,

Зажимают всё лад за ладом.

…Я жалею об одном лишь украдкой —

Разум, конечно, всё отрицает —

Что в последнюю ночь не ты был со мною рядом.

Затягиваться твоим запахом,

Как терпкой сигаретой

(вдыхать до самой бездны сознания).

Проникай в мои ноздри ароматом вкусной конфеты,

Стройся внутри меня, будто высотное здание.

До космоса от самого основания.

Изучать детально твои черты,

Проникать зрачками в линии извилистых лучиков

(про них обычно говорят «морщинки»).

Взгляды целить в тебя, словно десятки лучников,

Но вонзать глубоко, как лезвие финки.

Твои глаза красивей самой иллюзорной картинки.

Дрожью касаться тебя, спрашивать: «Можно?»

Гладить затылок только пальцами правой

(ведь левая так груба от гитары).

Бояться моргнуть – вдруг всё ложно?

Вдруг реальность зальет эту сказку лавой?

Мне кажется, что вся жизнь до тебя была лишь дешёвой газетной рекламой.

Я пойду за тобой, даже если однажды

всё твое золото обратится пеплом,

Если все блага мира рухнут прогнившим бревном.

Я пойду за тобой попутным и любящим ветром,

И плевать мне, где будет наш дом.

Я пойду за тобой без Москвы, без счёта,

Без машин и офисов, кошельков.

Всё равно, в социальном мире кто ты,

Нет ничего важнее твоих зрачков,

Нет ничего нужнее глаз уголков…

Отпускает. Как же прекрасно, будто похмелье прошло,

И ты можешь жить весёлым испанцем.

Память на нервах не играет, чуть станет темно,

Будто ноты оставила в старом ранце.

Отпускает. Как цепкие пальцы зимы

При первой же жаркой влюблённости.

И на улицах замёрзших уже не мы

Прячем руки в карманах скромности.

Отпускает. Почти не трогают фото и статусы,

Старые смс и пустые окна.

…Но я всё же похожа на трагичного страуса,

Что прячет голову от своего же вопля.

Сколько можно уже истошно молчать?

Корчить лицо в куриную попку

От бездарности, что выходит в печать,

От пошлости, что кидают в эфирную топку?

Проще наряжаться в скепсис, как в блестки —

Это модный и новый тон.

Но если твои слова ёмки и хлёстки,

Почему ты хоронишь их под мостом?

Ну же, иди – голоси серебром!

В истошном молчании нету правды.

Ты бездействуешь. Жалок и слаб.

Слушай, как чужие бездарно надрываются гланды,

Пока ты кидаешь талант свой в мусорный бак.

Такой дождь, что хочется то ли под одеяло,

То ли под дуло.

Мой друг уверен – это всё нейронные связи.

Кажется, мне самую душу продуло,

Когда я вышла купить согревающей мази,

Забыв нараспашку грудную клетку.

И теперь ни приятная мазь, ни йодная сетка

Не станут спасательной тростью иль веткой.

…Такой дождь, что хочется выть,

Скрипеть, как форточка петлей.