Читать книгу Дай мне знать, если все еще… - Алина Вадимовна Кривенец - Страница 7

Звонок в дверь был резким и коротким. Обычно, так звонят те, кто всегда уверен в своей правоте и никогда не попросит прощения. Зачастую, именно такие люди всегда поглощали внимание других с первых секунд. И он был не исключением.

Дверь приоткрылась лишь на несколько миллиметров. Эти несколько миллиметров украшала тонкая металлическая цепочка.

– Вы к кому? – низкий, но мягкий голос принадлежал женщине в возрасте.

– Вы можете кое-что передать своей соседке? – бархат его глубокого голоса действовал, как сильное успокоительное, и этот голос с первых секунд всегда вызывал безукоризненное доверие.

Цепочка щелкнула, и дверь открылась нараспашку. Этой женщине, было около семидесяти или чуть больше. Ее глаза были настолько светлыми и бездонными, что абсолютно не сочетались с глубокими морщинами на лбу и щеках. Если глаза – зеркало души, то можно было уверено говорить, что эта душа еще очень молода, чтобы иметь груз прошлого длиной в семьдесят (и даже больше) долгих лет. Одета она была со вкусом. Впрочем, как и все итальянки. На худых утонченных запястьях было несколько аккуратных браслетов. На первый взгляд, каждый из них мог стоить целое состояние. И было ясно, что эти браслеты – самое дорогое, что хранит ее молодая душа, и самое ценное, что теперь украшает ее «изношенное» временем тело.

– Какой соседке? – при этом, было вполне очевидным, что она прекрасно знала, о какой соседке идет речь. Было очевидным, к какой соседке мог прийти такой мужчина. Даже несмотря на свой благородный возраст, она ловила себя на мысли, что один его взгляд заставлял проснуться в ней кокетку, которая, кажется, уже более двенадцати лет спит крепким сном.

– Здесь живет Элис? – указательный палец он безошибочно направил на дверь кофейного оттенка.

– Что вы хотели? – и вот сейчас в ее голосе звучала настороженность. С такими мужчинами нужно быть осторожной – это подсказывал опыт. Хотя, именно таких мужчин, у нее никогда не было.

– Не подумайте ничего плохого. – От его улыбки можно было сойти с ума, даже если тебе далеко за семьдесят. Впрочем, шарм этой улыбки не имел ограничений в возрасте. Сходить с ума можно было бесконечно. – Я ее хороший приятель. Просто передайте ей вот это.

Он протянул небольшой конверт. На первый взгляд казалось, что он абсолютно пуст. Тонкое запястье сделало плавное движение в направлении его руки. Звон браслетов был настолько тонким и аристократичным, что не оставалось никаких сомнений: это была истинная итальянка, которая жила широко, жила в роскоши и любви. Но на одном из поворотов, беспомощно рухнула. Письмо попало в ее руку.

– Спасибо вам. – Этот голос можно было слушать вечно, но что-то в его мягкости настораживало. – Да, кстати, вы не знаете, когда она вернется?

– Нет, она мне не говорила. Может быть, ей что-то передать на словах? – вежливость этой дамы была заложена в генах, и только усилилась с возрастом.

– Нет, благодарю. Все, что ей нужно знать – там, – он указал на миниатюрный конверт, который прекрасно дополнялся блеском драгоценных камней, свисающих с тонкого аристократичного запястья.

Тяжелые шаги отдалялись быстро. Быстрее, чем дама с чистой синевой глаз успела крикнуть вдогонку вопрос:

– Как ваше имя?

Несколько секунд тишины после последнего тяжелого шага означали, что ответа не будет.

Эту женщину звали Роза. Вернее, для всех друзей она была Роза, но по паспорту имела чудесное двойное имя: Мария-Роза. И когда кто-то называл ее именно так, на ее бездонных глазах появлялись слезы. Она моментально прятала их, как знак собственной слабости, которого так сильно боялась. Так называл ее только он. Ее любимый и драгоценный муж. Вот уже двенадцать лет, как она общается с ним в форме монолога. Монолог мог начинаться сразу после заката солнца, а с первыми утренними сумерками, она понимала, что до сих пор говорит, говорит, говорит… В этих монологах она находила свое спасение. А еще спасали они: две бенгальские кошки, которых Роза увидела семь лет назад. С тех пор ее монологи стали короче, а жизнь приобрела новый смысл. Ей нужно было отдавать свою заботу. В ней было так много нерастраченной заботы, нежности, и, любви.