Читать книгу Дневник одной жизни. Женский взгляд - Алиса Bird - Страница 11

Прошел год. За это время я сильно изменилась. В моих движениях стала сквозить уверенность женщины. Мой бывший муж успокоился, как мне рассказали родители, хотя ему потребовалось весьма продолжительное время. Со своей стороны я очень старалась помочь ему на тонком психологическом уровне, управляя своими мыслями в нужном направлении. Постоянно, в одно и то же время суток, изменяла тактику мышления, тем самым изменяя ситуацию. Это необходимое испытание для нас, которое следовало преодолеть, чтобы наши личности стали еще сильнее. В начале этой ситуации я совершила ошибку, к счастью, во время, поняв ее, а затем всеми силами исправляю ее. То есть, мне не нужно было так порывисто уходить, причиняя зверскую боль всем окружающим и себе в первую очередь, но шаг сделан, оставалось смягчить разрыв.

Начала я с благословения. Благословила дни для работы, себя и Андрея. Все что связано с нами, что окружало и окружает нас. Затем мысленно проговаривала себе, что освобождаю Андрея с любовью и отдаю его женщине, которая будет просто счастлива, быть с ним, заботиться, дарить любовь. Всю несправедливость, с коей я разорвала наши отношения, взяла на себя как грех, который и отмаливала. Я до тех пор отгоняла отрицательные вредные мысли пока сама не почувствовала облегчение и прощение. На эту работу ушло много времени. Освободившись от прошлого, занялась собой, своим психологическим, психическим, физическим и интеллектуальны состоянием. В другом городе мне не пришлось работать, потому что я привезла с собой книгу, написанную незадолго до разрыва. На гонорар от ее издания я смогла прожить, трудясь над собой и новыми произведениями, а теперь я вновь в родном городе, который манит, притягивает к себе. Я имею все, к чему стремилась, даже больше. Никогда в жизни я и не мечтала стать писателем, а сейчас мои книги лежат на прилавках магазинов. Люди читают их, чему-то учатся, беря примеры с героев книг. Но всего этого я бы не смогла бы достичь, если бы не страдала, вынося уроки из жизни, в очередной раз, ощущая боль и надеясь перенести ее, чтобы вновь жить. И я не жалею. В конце концов, я получила силу, символизировавшую жизнеутверждение, гордость, страстность, любовь. Это сила воли, желание выстоять, даже если это причиняет боль. Способность отказаться от чего-то дорогого во имя высшего, чтобы быть сильным надо заставить замолчать сердце, надо осознать долг и вести себя справедливо. Это отвага, с которой я сражалась с превратностями судьбы. Я отказалась от семейной жизни, от радости рождения ребенка, ради творчества, чтобы нести людям заботу в своих работах, в которых разоблачаю проявления боли, страха, мрака, мучавших в реальной жизни человечество. Прочитав книги, люди содрогнуться от ужаса и станут озираться вокруг в поисках добра, отказываясь от теневой стороны сознания. На моем столе лежит набросок следующей работы. Ежевечерне я заливаю боль человечества на белые листы, доверчиво дарящие мне свою чистоту. Насилуя душу воображением, я, пропуская через себя свершившееся, настоящие страхи и демонов. В новой работе стоит крик отдельного сердца человека, а буря грязных страстей пытается заглушить его. Мне необходимо усилить крик своей работой. И пусть она будет сильна, ужасна для сознания человечества. Потом моя жизнь изменится, может даже я прекращу писать. Кто знает? Сейчас главное, что я изменилась, перестала винить себя за разрыв с отцом, тем самым перестала платить за вину и с моего тела сошли синяки и порезы. Я ощущаю себя сильной и свободной, к чему стремилась всю жизнь. Мои ошибки были в том, что я постоянно убегала, не разрешив ситуации. Сейчас я поняла душой, а не разумом свое предназначение и место в жизни. Пока только все реализовывается и ждет подходящего времени. Мне нужно закончить еще несколько личных дел. Во-первых, моя подруга. Она мне нужна. Во-вторых, помириться с отцом. Примерно два года назад я обидела лучшую подругу, отказавшись от дружбы в пользу любви. В течение этих лет я с ней даже не говорила, не встретилась. Простой телефонный звонок не возродит былую привязанность. Мне стыдно. Если не смогу вернуть Марину, то хотя бы извинюсь. Завтра в Союзпушнине начнется аукцион, приедет Альберто, друг Марины, значит там появится, и она. Сколько воспоминаний таит в себе здание Союзпушнины, оно вызывает трепет в душе и теплую улыбку. Сказать, что я не волновалась, значит солгать. От волнения у меня дрожали руки. Как меня встретят, ведь прошло огромное количество времени с тех пор, как мы вошли сюда впервые. Вошли полные надежд и стремлений добиться чего-то в жизни, которая беспощадно раскидала нас в разные стороны. Непослушными ногами преодолеваю последние ступени здании, открываю тяжелую дверь и попадаю в большой светлый холл. Немного оробев, я подбодряю себя: – Александра, ты выглядишь великолепно!!! Гордо вскинув голову, шагнула вперед. Сразу же завертелся водоворот людей вокруг меня. Здесь ничего не изменилось. Так же слева в креслах сидят студентки, ожидающие пушников. В своих белых халатах, одетых поверх одежды они похожи на врачей. Я без халата резко выделялась среди них. Правда, среди студенток нет ни одного знакомого лица. Может на втором этаже, где происходит сама работа, найдутся девчонки, которые помнят меня и Марину. – Девочки, быстрее! Двое наверх к англичанам.– Раздался голос Тамары Алексеевны. Строгая, добрая, она всегда заменяла здесь нам мать. Заботилась обо всех, помогала и подсказывала. Сердце судорожно сжалось. На моем лице выступила бледность. Мне не хватило храбрости спросить ее о Марине. Ведь это значит попасть под ее изучающий мудрый взгляд. Я пересекла зал под любопытными взглядами и вошла в лифт, нажав кнопку второго этажа. Успела быстро взглянуть на себя в зеркала и двери открылись. Главное не волноваться. Запахи мехов, сигарет, кофе, духов, разговоров нахлынули на меня, встревожив воспоминания. Словно не было разлуки. Полупустые кресла скоро заполнятся студентками и пушниками. Английский, французский, итальянский, русский, немецкий языки смешаются в разговорах. Марина не должна работать помощником у пушника. Она приедет пообщаться с девчонками и пушниками. Сейчас ее нет. Придется подождать. Я купила чашечку кофе и села за столик, небрежно бросив на него пачку сигарет. Непривычно было находиться под многочисленными взглядами. Некоторых пушников я узнавала, но появились и новые лица. -Good morning. -Подошел ко мне представительный мужчина. Он стоял и ждал, когда я его приглашу присесть рядом. Мне едва удалось вспомнить английский язык, но мужчина понял, что с этим у меня некоторые проблемы. Улыбнувшись, он присел без разрешения – Сигарету? – На ломаном русском он предложил мне. По-крайней мере не будет скучно ждать Марину. Я обратилась к нему, старательно выговаривая слова: – Ты знаешь Альберто? Он итальянец и у него есть девушка по имени Марина. Мужчина задумался, потом что-то сказал на итальянском другу, проходившему мимо из чистого любопытства. С минуту между ними происходил оживленный разговор, в конце концов, выяснилось, что Альберто сейчас работает, но в обед выйдет отдохнуть, тогда и появиться Марина. Вроде они собрались сходить куда-то вместе. До обеда оставалось три часа. Я представила, что просидеть здесь не реально все это время. Это грозит головной болью, так как уже к моему столику подошли несколько пушников и еще несколько посматривают на нас, ища повод подойти. Из двух зол необходимо выбрать меньшее. Схватив Умберто, так звали мужчину, мы отправились в дорогое кафе возле станции метро Фрунзенская. Тут можно спокойно посидеть, пообщаться в полукабинетах уютного помещения в стиле ковбойских баров. Говорил мой спутник, я больше молчала, поглощенная своими мыслями. – Вы мне нравитесь, Алекс. Могу ли я рассчитывать на продолжение дня.– Вежливо спросил Умберто, натолкнувшись на мой рассеянный взгляд. – Посмотрим. В Союзпушнине у меня встреча важная. От ее результата зависят дальнейшие планы на вечер.– Я затянулась дымом сигареты, одновременно рассматривая Умберто. На вид ему было около 40 лет, но спортивного телосложения. Вежливый, обходительный, хотя все мужчины сначала ангелы. Меня уже не проведешь на обходительности. Жизнь научила не доверять мужчинам свой внутренний мир, обходить стороной прямые вопросы, летящие стрелами в нежное сердце и душу, заставляя их открыться, как створки раковин устриц под действием лимонного сока. Андрей мне часто говорил, что я безразлична к людям, их боли, он не понимает такое безразличие. Оно было защитой сердца, которое со временем больше не могло страдать. Свою помощь людям я несу в книгах. – Который час? Умберто посмотрел на часы и произнес: – Час ровно. Нам пора обратно? – Да. Мы вернулись в самый разгар обеда. Все вышли из больших залов справа и слева от центральной залы, где отдыхают, вытянув уставшие ноги. – До встречи! – Похлопал мне по плечу Умберто. В ответ я лишь судорожно кивнула головой, заметив Марину. Она стояла спиной ко мне, увлеченно разговаривая с Альберто. В течение двух лет я как молитву повторяла ее телефон, мечтая встретиться с ней. Марина всегда заботилась обо мне, видя ребенка перед собой. Она хотела уберечь меня от превратностей судьбы и ударов жизни. Вот «блудная дочь» возвращается. С минуту я стояла на месте, наблюдая за подругой. За это время в голове проносились образы нашей дружбы. Только сейчас я поняла, как мне ее не хватало, как я соскучилась. В моей душе боролись сомнения. Подойти сейчас или подождать пока Марина сама заметит меня. Но нет гарантии, что она захочет узнать меня. Словно услышав мой немой вопрос, Марина обернулась, встретившись со мной взглядом. Казалось, время остановилось. Все замерло. Только наши глаза вели немой разговор. Постепенно в них зажигались искорки той привязанности, которую мы ощущали все годы. С радостью я обнаружила, что передо мной все та же Марина. Облегченно вздохнув, я улыбнулась. В ответ дрогнули в улыбке губы Марины, и время вновь понеслось безумным галопом вперед. – Марина! – Сашка! Мы бросились в объятия друг друга, что-то возбужденно говорили, смеялись, целовались. Потом, держась за руки, сели за столик, чтобы рассказать обо всем подробно. Вскоре подошел Умберто. Оказывается, его все знают, впрочем, это не удивительно. Умберто наклонился и спросил: – Как твоя встреча? Меня больше всего интересует вечер.– Он умоляюще посмотрел на Марину, почувствовав, что сейчас от нее зависит мое расположение.– Мы как раз-Марина и Альберто, Клара и Карлос, я и ты – идем в ресторан. – Хорошо я согласна.– Повернувшись к Альберто, я попросила.– Ты не против, если до вечера я украду Марину. В ресторан мы приедем сами. Улыбаясь и весело щебеча, мы пошли на выход, по пути прощаясь с девчонками. Сначала мы заехали к Марине домой, забрали вещи, а потом ко мне. Когда прошел первый эмоциональный всплеск, мы тихонько переговаривались, расположившись в креслах. Под вопросительным взглядом Марины я сказала: – Марина, я не хочу говорить об Андрее. Мы были совершенно разными людьми. Наверное, судьба спала, когда мы познакомились. Я была как под гипнозом. После развода я не чувствую себя угнетенной. Теперь мы с тобой в этом похожи. Обе разведены и свободны. После разговоров у нас оставалось время, и мы его потратили с пользой для себя. Вымылись, оделись, накрасились, созвонились с мужчинами и отправились в ресторан. Куда мы вошли красивыми, уверенными и молодыми, привлекая к себе внимание. За столиком нас уже ждала компания. Мы общались на смеси четырех языков. Марина знала испанский, я немного английский, мужчины были итальянцами плюс русский, конечно же. Умберто был впервые в Петербурге. Он как ребенок восхищался красотой города, но истинная красота скрыта от иностранцев в сердцах петербуржцев. В нашей крови течет русская речь, смех и дуэли, бесшабашность души и игры со смертью. В Петербурге каждой находит свой путь в храм, раскрыв сердце Господу. Величественно стоит Александро-Невская лавра, куда я обещала отвезти Умберто. Во время разговора во мне вновь вспыхнуло желание бежать и бежать. Мы разговорились об их работе. Они в поисках мехов разъезжают по всему миру, и это оплачивается соответственно. Я решила поездить по аукционам с Умберто, ему как раз нужен помощник. Через месяц я должна приехать в Италию, от туда вместе в Копенгаген, Японию и дальше.…Начнется новый сезон. За оставшийся месяц мне необходимо помириться с отцом. Сегодня- завтра выйдет в свет моя книга, посвященная папе. Я договорилась с мамой, чтобы она заставила его прочитать ее.