Читать книгу Аддикт. Кризалис - Алиса Чалис - Страница 4

Охотники вышли из кабинета молча.

Задумавшись, Цветкова не заметила ждавшую у дверей Катеньку: подруга в нерешительности переминалась с ноги на ногу, боясь приблизиться из-за шедшего рядом спеца.

Да, кто бы из начальства ни назначил Леонида Седова наблюдателем в Южный отдел – он либо не понимал, что делает, либо обладал скверным чувством юмора.

Коллеги согласились бы работать под присмотром кого угодно, но не человека, проглядевшего нападение ревенанта.

Одного присутствия Леонида хватило, чтобы Цветкова и Свиридова почувствовали себя неуютно. Но что-то подсказывало Лиле, что остальные коллеги не будут так сдержанны. Серебров даже не пытался скрыть недовольство. Он с вызовом посматривал на спеца, плотно сжав губы. Даже Светлана выказывала ровно столько дружелюбия, сколько от нее требовала должность.

Больше всего Цветкова боялась, что Леонид начнет вести себя в обычной манере. Одного этого хватило бы, чтобы разжечь конфликт, но, к ее удивлению, вне кабинета Седов выглядел не так уверенно. Не было и тени высокомерия, которым он недавно то и дело одаривал Лилю. Движения стали скованными, будто молодому человеку было некомфортно в стандартной форме охотника.

Можно подумать, его гложет совесть.

Впрочем, Леонид – живой человек. Эмпат. Конечно, работа в спецотделе оставила отпечаток, но… Цветковой отчего-то показалось, что охотник переживает.

Должен был переживать.

Леонид Седов сложил руки на груди и внимательно осмотрел присутствующих.

– Понимаю, что мое появление оказалось внезапным, но, надеюсь, мы сможем продуктивно работать, – охотник тщательно подбирал слова и следил за реакцией окружающих. В первую очередь Сереброва.

– Ради всеобщего…

С каждым словом Борис становился мрачнее. Если в кабинете начальника охотник сдерживался, то теперь он демонстративно сложил руки на груди, «зеркаля» стойку спеца, и лишь хмыкнул в ответ на официальный тон. Лиля же в первый раз в жизни испытала неловкость за напарника. Седов не заслужил такого отношения.

Особенно после того, как Леонид оказывал первую помощь жене Бориса, истекавшей кровью после пулевого ранения.

Перед глазами ярко вспыхнули бурые пятна на белой рубашке спеца и то, как он пытался оттереть запекшуюся кровь с рук. Тогда у него был такой же задумчивый и потерянный взгляд.

Седов замолк, силясь подобрать слова, но в итоге просто протянул руку.

Лиля, стоявшая позади, ждала, что старшие коллеги отреагируют на дружелюбный жест, но никто не шелохнулся.

Нет, так не должно быть.

Лиля метнулась вперед и сжала протянутую ладонь. К удивлению всех, даже самого Леонида.

– Добро пожаловать, – тихо сказала девушка, чувствуя, как краснеет от волнения.

Будто она сделала что-то неправильное. Вернее… то, что Борис мог расценить как неправильное.

– Спасибо, – Леонид неожиданно крепко сжал ее руку, отчего стало совсем не по себе. Хотелось поскорее юркнуть куда-нибудь в тень.

Да и Серебров злился.

Лиля была уверена в этом, даже не поднимая взгляда на напарника. А вот Леонид немного расслабился – облегченно выдохнул и, отпустив наконец руку Цветковой, обратился к Светлане:

– Не могли бы меня проводить к рабочему месту? Хочу разложить вещи и подготовиться.

– Вы будете находиться с нами все время? – резко уточнил Серебров.

– Так будет удобнее, – поспешила успокоить охотника Светлана. – Я тоже хочу, чтобы вы были поближе. Придется переместиться на четвертый. Например, в кабинет Свиридовой. После отъезда Валера никого нового к вам не подселили?

Катенька покачала головой.

Еще одна неприятная новость. Меньше всего Лиле хотелось покидать уютную «каморку», где можно было без оглядки на кого-либо завернуться в плед и попивать чай, сидя с ногами в кресле.

– Екатерина, – Светлана подозвала Свиридову жестом. Девушка настороженно приблизилась, прикрыв запястье.

– Вы не могли бы проводить Леонида Игнатьевича? Заодно покажете ему отдел.

– Хорошо, – неуверенно кивнула охотница, явно не понимая, почему удостоилась подобной чести. – Пройдемте… пожалуйста.

Стоило Катеньке отвести спеца на достаточное расстояние, как Борис с шумом выдохнул. Светлана хотела было отчитать сотрудника, но хватило одного взгляда на Сереброва, чтобы понять бессмысленность подобного предприятия.

– Да, понимаю. «Не самые хорошие новости», – заметила женщина. – Веди себя посдержанней, пожалуйста. Ты же не хочешь, чтобы стало хуже?

– Куда хуже? Он ко мне домой переедет?

– Ты понимаешь, о чем я. Мы пережили сложный период…

– Аномалию аддиктов, мы слышали, – Борис отвернулся, давая понять, что разговор окончен, и пошел к лестнице.

– Давайте все отнесемся к этой ситуации с пониманием. Ты же знаешь, есть приказ. И Седов специалист. Я не знаю всех подробностей, но его не просто так прислали. Может, что-то нашли. Давай спросим Валера… – не сдавалась Светлана, но Борис не дослушал, ускоряя шаг.

Не найдя отклика у Сереброва, Светлана повернулась к Цветковой, понуро шагавшей следом:

– Делаем так: сначала на завтрак, потом перенесем вещи в кабинет Свиридовой. Я попрошу, чтобы поставили столы из подвала. Те, что у вас в кабинете, мне кажется, не их затаскивали в комнату, стены возводили вокруг.

Шутка никого не развеселила, и тогда Светлана начала монотонно составлять план по переезду. Цветкова почти не слушала, думая, как бы побыстрее миновать поворот в тупик с мемориальным стендом. Не хотелось видеть траурные фотографии Вики Арзоян и Артура Нойманна. Хоть сорок дней давно прошли, сотрудники архива все еще ставили свежие цветы. От этого зрелища к горлу всякий раз подкатывал ком.

Лиля уже успела преодолеть несколько ступеней, как поняла, что не слышит за спиной тяжелых шагов Сереброва. Напарник застыл напротив поворота в тупик и не сдвинулся с места, даже когда его позвали. Стоило Светлане приблизиться, как и ее взгляд стал отрешенным. Пересилив себя, Цветкова заглянула за плечо начальницы: на месте одной из фотографий остался темный прямоугольник.

Здесь же был портрет Киреева.

– Они сняли? – тихо спросила Лиля. Борис едва заметно вздрогнул.

– Идем, – настойчиво позвала Светлана. – Значит, так надо.

Казалось, она пыталась убедить саму себя.

***

За закрытыми дверями столовой слышались голоса, сквозь матовое стекло виднелись силуэты – охотники рано собрались на обед и что-то бурно обсуждали. Стоило петлям скрипнуть, как спор затих – все разом посмотрели на вошедших.

И что за повод у собрания?

Казалось, там была почти вся дневная смена. Отсутствовало только начальство и патрульные.

В отличие от оперативников архивисты сидели в глубине столовой и следили за действом, развернувшимся у центрального стола. Николай, единственный администратор Южного отдела, даже полностью развернул стул, чтобы лучше видеть. На его усыпанном веснушками лице отразилось волнение. Впрочем, не менее обеспокоенными выглядели и его коллеги.

Но больше всего шумела группа оперативников в центре. Кир сидел за столом, плотно прижимая к полированной поверхности папку. На загорелом лице молодого человека не было привычной улыбки. Охотник прищурил раскосые глаза и с вызовом смотрел на коллег, которых также интересовал потрепанный переплет. Над Киром навис Всеволод – Сева. Лиля не сразу узнала охотника – его заставили коротко подстричься и сбрить козлиную бородку. Мужчина напрягся, сжал губы так плотно, что они превратились в тонкую линию. Рядом, словно огромный сторожевой пес, стоял напарник – Саша.

Да здесь даже Алла Швецова, бывшая наставница Кати.

Женщина стояла чуть поодаль. Единственная одетая не по форме, в просторном черном платье. Судя по бейджу на груди, ее перевели в администрацию. Впрочем, насколько знала Лиля, это была обычная практика.

И кроме нее… еще человек восемь оперативников. Юра Серов, Дмитрий… как его… Артов? Атов?

Большинство из охотников работали раньше в другую смену, и Лиля толком не помнила имен. Некоторых коллег она вообще видела впервые: молодые ребята, видимо, стажеры. Впрочем, пугало не это, а то, что…

Воздух буквально искрился от напряжения.

Лиле не нравились косые взгляды в их сторону. Будто ребята боялись.

Что за глупость? Чего им бояться?

– Значит так, – протянул Сева, выпрямляясь. – Не хочешь, Чонаев, по-хорошему, тогда спросим напрямую.

Сева, проигнорировав Лилю и Светлану, с вызовом уставился на Сереброва. Борис в долгу не остался. Цветковой показалось, что если бы взглядом могли убивать, то Севу уже бы раскатало по стене.

Впрочем, Борис Алексеевич действительно мог одним взглядом отправить человека «в полет».

Как поняла Лиля, напарнику для использования телекинеза хватало зрительного контакта, так что злить его было опрометчиво.

– Сева, заткнись… – начал было Кир, но охотник резко ударил по столу. Кир нервно вздрогнул, и в ту же секунду Сева выдернул папку из-под ладони Чонаева.

– А ты меня не затыкай. Хватит уже, назатыкались. На себя посмотри – шарахаешься от малейшего звука и молчишь. Начальство косит под идиотов: несчастный случай. Редкое явление, спровоцированное погодной аномалией…

Сева достал из папки фотографию, ту самую, что пропала со стенда, и показал Борису. От волнения Лиля вспотела, даже рубашка прилипла к спине. Нерешительно охотница хотела было сделать шаг, но ноги будто приросли к полу.

– Так это правда? Это он сделал? – хрипло уточнил Сева.

Борис молчал.

– Серебров, ты понимаешь, если это правда, то нам нужно знать, – попытался смягчить ситуацию Саша, хотя он явно был на стороне Севы – то и дело одобрительно кивал и поддакивал. Впрочем, как и Алла:

– Все говорят, что он стал… – женщина замялась, не решаясь сказать «ревенант». Слишком чужеродно оно звучало. Неправдоподобно. Ревенанты, имаго – термины из старых потрепанных книжек.

Никто и никогда не видел их… до этого лета.

– Правда, что он не только свихнулся, но и меняет облик круче любого спеца? Что может порезать на куски вот так? – Сева щелкнул пальцами, продолжая буравить Бориса взглядом. – Это правда? Неудачник, который сам себя загнал в могилу, решил вернуться?..

– То, что случилось с Константином, было несчастным случаем. И нет никаких доказательств… – перебила его Светлана, но ее никто не слушал.

– Не лезь к нам, – тихо предупредил Серебров.

Лиля с трудом узнавала напарника – он побледнел, сжал зубы, отчего еще сильнее очертились скулы.

Неужели Сева не понимал, что еще одна фраза и он просто получит по лицу?

– Да хрена с два! – гаркнул в ответ Сева, почувствовавший поддержку остальных.

– Ладно, мы уже сами все узнали. И про подвал, и про остальное. Например, про ваше последнее задание, Серебров. После которого блестящий оперативник, гордость отдела Константин Киреев лишился ноги и его списали.

Сева перевел взгляд на Лилию Цветкову. Девушка испуганно вздрогнула. Охотник продолжал, наконец произнеся в голос то, что остальные обсуждали шепотом:

– Он полез к ней… она была аддиктом…

Лиля поспешно завела руки за спину, будто коллеги могли рассмотреть шрамы под рукавами куртки. Сердце застучало так быстро и громко, что она едва слышала окружающих.

– …Цветкова во время кризалиса порвала Киреева. Чувак не выдержал, решил, что быть монстром веселее, и решил устроить резню. И начал с «виноватых». С напарника, который все проспал. С аддикта, который все это начал и который теперь работает в «Оке». Но, сдается нам, на этом Киреев не остановится. И никто из спецов ни черта не может сделать.

– Костя просто ошибся! Это был несчастный случай… – опять попыталась вмешаться Света, но Сева лишь махнул на нее рукой, а Саша оттеснил женщину.

– Да не старайтесь, Светлана. Все прекрасно понимают, чего хочет наше прекрасное руководство. Убрали Игорича, поставили на его место полного кретина. Небось ждут, когда этот псих придет в родной отдел в попытке дорезать остальных. Или опять напустит мори. А потом его поймают на наших трупах. Угадал? Таков план?

– Ты не охотник, а истеричка, – отрезал Серебров. Глаза Севы опасно заблестели.

– Ну конечно, а ты такой весь спокойный. Да какого черта с вами говорить? Один псих, вторая уже дважды обращалась, и вишенка на торте – недоначальница, которая трахалась с предателем.

Это был перебор… и это поняли все. По столовой разнесся скрип нескольких стульев – охотники резко повскакивали с мест.

Борис дернулся вперед, занес руку. Саша поспешил остановить его.

Никто не заметил, как на одно мгновение в темных, обычно безразличных глазах Светланы сверкнула ярость. Подлетев к Севе, она отвесила ему звонкую пощечину.

Охотники, замерев, смотрели на женщину: Светлану трясло – лицо покраснело, в глазах дрожали слезы.

Никто не успел ничего сказать, как дверь опять громко скрипнула: в столовую вошла Катя Свиридова и с ней – Леонид Седов.

– А здесь обычно обедают… – девушка осеклась и с удивлением оглядела присутствующих. Застыв в проеме, она попыталась загородить своему спутнику обзор. Не особо успешно, учитывая рост Леонида.

– Но тут сейчас ничего интересного, просто завтрак. Так что лучше я покажу наш архив, – затараторила Катенька. – Там как раз могут быть интересные вам… ну… документы…

К счастью, ошарашенный спец не сопротивлялся. Он слегка прищурил глаза, оценивая обстановку, но позволил охотнице себя увести.

Лиля, придя в себя, поспешно захлопнула за ними дверь.

Вид «чужака», да еще и из Центрального отдела, подействовал не хуже ушата ледяной воды. Охотники угомонились и огляделись – будто не верили, что еще секунду назад тут могла разразиться драка.

Воспользовавшись заминкой, Светлана прикрыла раскрасневшееся лицо, вытерла слезы и выбежала из столовой.

Сева потирал горящую щеку, а Саша отошел от Сереброва.

– Это был тот самый… как его, из спецов? – попытался спокойно уточнить Саша. Его тон не вязался с тем, что произошло.

– Спец. Теперь нас будут пасти. Для всеобщей безопасности. И спокойствия тех, кто нервничает, – процедил Серебров и, вырвав из рук Севы фото, направился к выходу.

Лиля пошла следом за ним.

Все было хуже, чем она себе представляла.

Они серьезно боялись, что она на них нападет? Серьезно считали, что начальство использует весь Южный отдел как приманку?

– Серебров, Лиля! Постойте. Слушайте, я не говорил им ничего! – сзади послышался взволнованный голос Кира. Охотник бежал за ними по коридору. Серебров не реагировал. Парень поравнялся с Цветковой:

– Я увидел у аналитиков этот снимок в папке. Они его обсуждали. Хотел забрать, но вмешался Сева. Он их подслушивал. Я же хотел помочь…

– Кир, не надо, – прервала его Лиля, не грубо, а скорее устало.

Говорить не хотелось. Да и то, что в очередной раз через нее пытались достучаться до Бориса, начало раздражать. Неужели все эти хваленые «знатоки человеческих эмоций» не замечали очевидного:

Она боялась напарника, боялась коллег, боялась выходить на улицу… Боялась всего. Какой из нее «переговорщик»?

– Я не знаю, что у них там на уме… – все пытался оправдаться Кир, но Лиля лишь безразлично пожала плечами. – Все с ума посходили. Эти твари, они ж только этого и добиваются. В общем, с возвращением, Цветочек.

Кир залез в карман серой рубашки и достал оттуда крошечный пушистый брелок.

– Я вот… подумал, что тебе не хватает чего-то такого… хотел как-то иначе, но…

Лиля рассмотрела «пушистика», такого же ярко-розового цвета, какой была ее резиночка с улыбающимся котом. Навсегда исчезнувшая в мусорной урне.

– Можешь повесить на ключи…

– Или кобуру, – тихо добавила Лиля. Шутка не была смешной, но Кир улыбнулся, почувствовав облегчение.

– Да, вполне в духе Лили Цветковой, – кивнул он. – Может, если отнести его в исследовательский, то с ним что-нибудь особенное сделают…

Невольно вспомнился кубик Рубика. Интересно, где он теперь? Лиля даже не помнила, как выронила его, а Борис ни разу не спросил.

Когда Цветкова поняла, что Кир следует за ней по лестнице, то пошла медленней:

– Знаешь, нам нужно собирать вещи. Переезжаем в другой кабинет. Может, забежишь позже, если ты не против?

Парень, поняв, что с ним прощаются, кивнул:

– Конечно… я буду у себя. Ну, если не вызовут.

– Да, да. Хорошо, – девушка попыталась изобразить обычную улыбку, но почему-то не получилось. Кир пошел в сторону лифтов. Мысленно поблагодарив товарища, Цветкова поднялась к тупику на втором этаже.

Борис вернулся к стенду. Он хотел было закрепить фотографию на прежнем месте, но замер. Будто не мог решиться. Снимок Кости Киреева казался чужеродным среди портретов погибших оперативников.

Охотник осторожно поставил фото среди цветов и отступил.

Лиля внимательно смотрела на напарника, пытаясь понять, о чем же он думал.

Костя Киреев долгое время был для Цветковой лишь симпатичным молодым человеком, тепло улыбавшимся с траурной фотографии. Она ни разу в жизни не говорила с ним. Не слышала голоса, не видела, как он двигается. Разве что прочла нарочито неряшливый отчет. Девушка могла только смутно догадываться, кем был этот человек.

Кем-то хорошим. Добрым. Верным. Кем-то, без кого очень сложно жить.

Но Киреев, которого она узнала, был для нее монстром. И, если честно… она сама бы сорвала фотографию со стенда. Чтобы убийцы Вики не было рядом с ней.

Но реакция Бориса удивляла еще больше.

Наверное, Лиле стоило сказать, что ей жаль, что она понимает его чувства…

Но это было не так.

Лиля не могла заставить себя заговорить. Просто спросить: «Почему?»

Но сейчас она не хотела оставаться с Борисом один на один ни на секунду. Особенно собирать вещи в тесной комнате, буквально задыхаясь в четырех стенах без окон.

Катенька… нужно попросить ее помочь упаковать…

Ничего не сказав напарнику, Лиля поспешила на четвертый этаж. Сначала медленно, а потом побежала со всех ног. Не заметив, как преодолела несколько этажей, Цветкова пинком распахнула дверь.

Леонид Седов, стоявший с коробкой как раз за дверью, получил ручкой по запястью. Выронив бумаги, мужчина зажмурился. Было ясно, что молодой человек с трудом сдерживался, чтобы не выругаться. Как минимум вслух.

– П… простите! – Лиля кинулась собирать бумаги.

– Ничего, – морщась, ответил Леонид. – Это же случайность. Надеюсь.

Растирая руку, охотник отошел к ближайшему столу. Это оказалось рабочее место Свиридовой. Лиля сразу заметила смешных сов, ютившихся на самом краю. Катины талисманы, которые она таскала с собой еще с общежития.

– Простите, – запинаясь, начала Цветкова, понимая, что неосторожным движением охотник мог сбить фигурки, но Леонид лишь усмехнулся.

– Все в порядке. Вам не стоит переживать. Бывало и хуже… – молодой человек на мгновение замолк, а затем добавил: – На самом деле я хотел сказать спасибо…

– Я не об этом… Секунду. За что?

– Ну, – замялся Леонид, – я же прекрасно понимаю, что никто не ожидал моего появления и все это кажется весьма необдуманным решением.

Леонид со стуком закинул документы на стол, еще глубже погружаясь в свои мысли. От удара фигурки сдвинулись ближе к краю стола.

– Леонид, вы… – начала Лиля, но охотник перебил ее:

– Я приложу все усилия, чтобы подобное не повторилось.

Леонид сжал край столешницы.

– Я был уверен, что держу все под контролем… а потом в один вечер все просто развалилось.

Охотник внезапно хлопнул по бумагам, Цветкова вздрогнула. Мысли о статуэтках мигом вылетели из головы.

– Но в этот раз все будет иначе. Поверьте, попытайтесь убедить вашего напарника, что я на вашей стороне.

Лиля сглотнула, отчаянно пытаясь найти слова. Да что вообще можно на такое ответить? Охотник, еще пару месяцев назад готовый буквально размазать ее по стене, оправдывался перед ней с потерянным видом.

К счастью, Лиле не пришлось отвечать. Катя Свиридова, вернувшись на рабочее место, с непониманием уставилась на Леонида.

– Простите, думаю, вам туда, – девушка кивнула на рабочее место бывшего наставника.

– О да, – мужчина оттолкнулся от стола, и этого хватило, чтобы одна из сов – с ночным колпаком на голове – рухнула на отциклеванный пол и разлетелась на кусочки.

Глаза Кати расширились. Побледневшая, будто она потеряла сокровище, а не дешевую статуэтку из магазина безделушек, охотница кинулась собирать все, что осталось.

– Позвольте помогу, – начал было Леонид, но Катя отмахнулась. – Я могу вернуть деньги…

– Все в порядке, – сухо отрезала Свиридова, собрала осколки в пластиковый файлик и закинула в ящик стола.

– Кать? – тихо позвала Лиля, глядя на помрачневшую подругу. – Ты как?

– Я же сказала, что все в порядке.

Катенька, кажется, собиралась сказать еще что-то, но тут зазвонил ее мобильный. Смерив Леонида холодным взглядом, охотница ответила.

– Да, у себя. Сейчас буду готова, – Катенька перевела взгляд на Цветкову. – Здесь. Хорошо. Идем.

Охотница завершила звонок и сухо сказала:

– Светлана Тимова вызывает.