Читать книгу Жизнь среди людей. [не]научно-исследовательская работа - Алиса Константиновна Рекунова - Страница 7

Свет звезд устарел на тысячи, на миллионы лет.

Письма без адресата. Послания без получателя.

Прошлая, позапрошлая жизнь забылась, возврата нет.

Все в этом мире когда-то забудется окончательно.

Папа всегда говорил, что я должен ассимилироваться с новой средой, стать ее частью.

Даже если это будет означать, что я лишусь каких-то своих особенностей. Но мои особенности ничего не значат. Я просто хочу быть как все.

Хочу общаться с людьми, дружить, смеяться над чьими-то шутками, говорить впопад. Хочу быть частью чего-то.

Чего-то большего, чем я сам.

____________________________________________________________________

21 сентября, в субботу, у нас отменили уроки, чтобы ученики старших классов (девятый, десятый и одиннадцатый) поехали в лес. Это называлось День здоровья.

Я немного опасался, что меня укусит клещ, поэтому перед выходом побрызгал одежду спреем от комаров и клещей.

В лесу мы должны были сдавать нормативы, играть в командные игры и жарить шашлык.

Бессмысленное занятие. Не люблю физкультуру. И свинину не люблю. А куриного шашлыка не планировалось.

В автобусе я сидел один, место рядом пустовало. Смотрел в окно и слушал Сонату №17 Бетховена на повторе. Но даже в наушниках я слышал, как громко говорят другие.

Все отчетливее я понимал простую, но ужасную вещь. Я хотел, чтобы у меня были друзья. Чтобы я мог тоже говорить с кем-то. Или слушать. Лучше даже слушать. Но не быть больше одному.

Примерно через час мы доехали до места назначения и вышли из автобуса. Вокруг был желто-оранжевый осенний лес. Листья еще не опали, а небо было ярко-голубым. Красивый контраст.

Зоя Викторовна подозвала нас.

– Десятый класс, подойдите ко мне. Все на месте? Хорошо. Пойдемте к футбольному полю.

Футбольным это поле называлось только потому, что с двух сторон стояли ворота. Без сетки.

– Отлично. Можете пока поиграть в вышибалу. В одиннадцать начнем эстафету.

Эстафета. Только не это.

В прошлой школе говорили, что командные игры и эстафеты развивают чувство единства и взаимопонимания. Не знаю, кто в это верит. Эти игры только усиливают те чувства, которые уже есть у человека. Если двое дружили, то в игре они сплотятся. Но если кто-то кого-то не любит, то он обвинит этого человека в проигрыше.

Обычно обвиняли меня. Я не высокий. Не быстрый. Не командный. Тощий. Неуклюжий. Совершенно не спортивный.

Я не умею играть в баскетбол, футбол или волейбол.

– Самохин. Эй, Самохин, – услышал я свою фамилию.

Меня звала Алина Шишкина. Она стояла вместе с большой компанией и с мячом в руке.

– Да? – отозвался я.

– Ты играть будешь?

Я колебался всего секунду.

– Да.

– А ты, Веревкина? – крикнула она отличнице Вике Веревкиной.

Вика закатила глаза и отошла.

– Ну, как хочешь, ботанка.

Кто-то отошел, но большинство осталось играть в вышибалу. Первой мяч кидала Алина и какой-то высокий представитель мужского пола (наверное, из одиннадцатого класса).

Удивительно, но меня даже не выбили первым. Я уворачивался и случайно задел кого-то.

– Эй, осторожно, – сказала крупная особь мужского пола, в которую я врезался. Его я тоже не смог узнать. Наверное, это был одиннадцатиклассник.

– Изви… – начал я, но он толкнул меня руками в грудь.

Я упал на землю, и тогда мне по голове попал мяч.

– Витя, не пихай новенького, – услышал я голос Алины Шишкиной.

– Да-да, моя королева, – этот предположительно одиннадцатиклассник послал Алине воздушный поцелуй, а потом посмотрел на меня. – Ну, чего сидишь? Вали с поля!

Тогда я встал и отошел.

Вика Веревкина стояла с учителями и разговаривала. Прямо как взрослая. Наверное, она и считала себя взрослой. Никогда не улыбалась, всегда держала спину прямо, делала домашние задания и устно отвечала гораздо лучше меня.

И ростом она была выше.

Что я вообще здесь делаю?

В этом городе, в этой школе, в этом классе?

Я младше, меньше…

Я достал из внутреннего кармана айпод и снова включил Сонату №17. Сегодня мне хотелось слушать именно ее.

Я отошел и смотрел, как играют остальные. В основном я смотрел на Алину Шишкину.

У нее были сильные ноги, поэтому она лучше всех бегала и прыгала – даже лучше особей мужского пола, которые физиологически должны быть сильнее, чем женские особи.

– Ну, все, – тот человек, который оттолкнул меня, подобрал мяч. – Теперь будем играть в футбик.

Очевидно, этим странным словом мои сверстники называли футбол.

Через семнадцать минут нас подозвала учительница физкультуры Светлана Геннадьевна. Она сказала, что мы будем бегать разные дистанции на время, прыгать с места, а потом бежать эстафету.

Сначала мы бегали стометровку. Сначала лица мужского, а потом женского.

Я был в очереди четырнадцатым и очень волновался, ведь бежать надо было не по специально подготовленной дорожке из тартана, а по широкой вытоптанной тропинке, на которой лежали шишки и немного виднелись корни деревьев.

Светлана Геннадьевна стояла далеко впереди с секундомером и тетрадью, в которую записывала результаты.

В первый раз, когда она крикнула мне «марш», я отвлекся на пролетающих стрижей и никуда не побежал, а надо мной начали смеяться. Артем Хвостов сказал, чтобы я не тормозил и не задерживал никого, а то он хочет уже пойти покурить.

Тогда я сосредоточился.

– На старт, – раздался голос учительницы издалека.

Напрягся.

– Внимание.

Встал в положение высокого старта.

Остальные говорили и смеялись неподалеку, но я заставил себя не слушать. Я сосредоточился на здесь-и-сейчас. Только на этом моменте. Я чувствовал, как сильно бьется сердце. Чувствовал дуновение легкого ветра на лице. Слышал, как втягиваю носом воздух.

– Марш.

На этот раз я не медлил. Я бежал настолько быстро, насколько мог. И мне это нравилось. Просто бежать и ни о чем не думать.

Я затормозил уже после финиша и вернулся к Светлане Геннадьевне.

– Двенадцать и четыре. Неплохо, Самохин.

– Быстрее меня, – сказал Юра Бережков. – Вот блин.

– И меня, – сказал какой-то одиннадцатиклассник, заглядывая в тетрадь Светланы Геннадьевны.

Мне что-то говорили, но я не слушал. Просто кивал.

Я был горд.

И когда Саша Соколов выбрал меня в свою команду на эстафету, я обрадовался. Он выбрал меня первым.

Это было удивительно. Раньше меня никто не выбирал.

И мы стали соревноваться.

Всего было пять команд по шесть человек. Из своей команды я знал только Сашу Соколова и Надю Соловьеву, но сейчас это было неважно.

На этот раз я не отвлекался ни на какие внешние факторы. Я сосредоточился на том, чтобы как можно быстрее передать отполированную деревянную палочку своим партнерам по команде. Я хватал ее, бежал туда и обратно, передавал палочку и ждал своей очереди, чтобы повторить весь этот цикл. Это было просто, это было отлаженно, это было хорошо.

Больше ничего в тот момент не существовало. Я был настолько поглощен эстафетой, что не сразу понял, что все закончилось. Мои партнеры по команде хлопали меня по плечам и улыбались.

– Мы вторые, – сказал Саша Соколов. – Тоже ниче так.

Когда я только начал осознавать, что мы заняли второе место, и в этом была моя заслуга, все уже подошли к мангалам.

Я последовал за остальными.

Может, зря я раньше не любил физкультуру?

Поскольку я не ел свиной шашлык, то съел только два свежих огурца и помидор. Я думал, что после этого мы поедем в школу, но все начали куда-то расходиться.

Ко мне подошел Саша Соколов.

– Ты пойдешь? – спросил он.

– Куда?

– К народу, – он указал рукой на лес.

Я не был уверен в том, что спрей от клещей еще действует, но последовал за ним.

Мы вышли на поляну, где уже собралась компания. Я увидел Алину Шишкину. Рядом с ней стояла Соня Ильвес и еще двое.

– Ты чё, привел этого новенького? – спросил какой-то одиннадцатиклассник. В руке у него была сигарета. – Он же нас спалит.

– Да не спалит, – ответил Саша Соколов.

У Алины в руках была двухлитровая бутылка кока-колы. Она отпила и передала бутылку своей подруге Соне. Соня тоже выпила и передала следующему.

Я подумал, что это какой-то специальный ритуал, и мне тоже надо будет отпить кока-колы. Я решил сделать это, несмотря на то что я не пью газированные напитки и пить из горла после такого количества людей очень негигиенично.

Ко мне подошли Артем Хвостов и его друг Гриша Зыбин. Артем протянул мне бутылку.

– Давай, – сказал он, улыбаясь.

Гриша Зыбин кивнул и улыбнулся. Я снова увидел, что передний верхний зуб у него частично отбит.

Все смотрели на меня.

– Да не выпьет он, – хмыкнул Гриша Зыбин.

Я сделал большой глоток и уже в процессе понял, что это не просто кока-кола. Но было поздно.

Гриша Зыбин засмеялся, а Артем Хвостов отобрал у меня бутылку.

– Другим-то оставь, – сказал он, улыбаясь.

Он улыбался. Это ведь хороший знак?

И вдруг я почувствовал, как алкоголь начинает действовать. Это произошло гораздо быстрее, чем я думал.

Голова начала плыть, восприятие смазалось, и почему-то стало смешно.

Краски притупились, звуки стали приглушенными, и, кажется, впервые в жизни я потерял зрительную и слуховую чувствительность.

Алкоголь сменил настройки моего мозга, приглушил цвета и звуки, поставил между моими глазами и ушами и остальным миром фильтр.

Одновременно с этим мысли начали течь вяло и бессвязно, но мне было все равно.

Люди рядом со мной говорили и смеялись, а я просто смеялся вместе с ними.

– Я очень давно не смеялся, – сообщил я невесть откуда взявшемуся Саше Соколову.

– Ну да, ты же у нас самый умный. Куда тебе до нас, простых смертных? – спросил он и отвернулся к Наде Соловьевой, похожей на фейри.

Он приобнял Надю за плечи и отвел куда-то в сторону.

Тогда я подошел к Алине Шишкиной, ее подруге Соне и еще двум представительницам женского пола.

– Да не переживай, – сказала одна из них и погладила Алину по плечу.

– Что случилось? – спросил я.

– Ничего особенного, – ответила Соня Ильвес.

Она была очень бледная. Даже бледнее меня. Интересно, у нее волосы на самом деле черные или нет?

– Как тебе сегодняшний день? – спросила она. – Эстафету ты хорошо пробежал.

– Нормально, – ответил я и отошел, потому что не хотел разговаривать с Соней. Я хотел поговорить с Алиной.

А потом у меня в руках снова оказалась бутылка. Я выпил, потому что боялся потерять ощущение алкогольного опьянения, и остался рядом с Артемом Хвостовым и Гришей Зыбиным.

– Ну че, куда? – спросил Гриша. – К нам сегодня родственники приехали, так что мимо.

– Ко мне точно нет, – сказал Артем.

Они посмотрели на меня.

– Слушай, а к тебе можно?

– Ко мне?

– Ага.

– Думаю, да, – закивал я. Его идея мне очень понравилась. – Мама в командировке, а Людмила Сергеевна придет только завтра. А кто еще поедет?

– А кто тебе еще нужен? – спросил Гриша Зыбин.

Я не ответил, потому что смотрел на Алину Шишкину. У нее были волосы красивого пшеничного оттенка и голубые глаза. И она была светлокожей, но не такой нездорово бледной, как ее подруга Соня Ильвес или я.

– А можете позвать Алину Шишкину? – спросил я у Артема, набравшись смелости.

Артем Хвостов и Гриша Зыбин засмеялись.

Я ждал.

– Ну, ладно. Позову, – сказал Артем Хвостов.

– А что вечером пить будем? – спросил Гриша. – Вискаря нет. И бабла тоже.

– У меня есть деньги, – сказал я.

– А. Ну, круто.

Но я смотрел только на Алину Шишкину.