Читать книгу Наследница. Прикосновение Тьмы - Алиса Сергеевна Майорова - Страница 2

«Они будут недовольны».

Телега Дитара утопала в снежных сугробах, глубоких и мягких. Ехать по занесенной снегом тропе оказалось бы тяжело и мучительно для любого – что уж говорить про такого старика, как он. Приходилось часто останавливаться, чтобы счистить с колес налипший снег, что еще больше замедляло Дитара. А между тем снег все прибывал и прибывал, падая влажными и тяжелыми хлопьями с черного неба. С каждой милей разобраться, куда ехать, становилось все сложнее. В лесу стояла темень, и старику приходилось полагаться на собственную память, которая его пока не подводила. На своей старенькой телеге он ездит в поместье Ричи каждую неделю. На протяжении вот уже семи лет старик отвозит туда съестное. Основные тропы часто заносило снегом, но Дитар умел определять дорогу с помощью звезд, а когда их становилось не видно, он полагался на память и зрение, благодаря которым всегда признавал очертания знакомых деревьев, скрытых под снежной шапкой.

Зрение служило старику основным ориентиром, пока ему не перевалило за шестьдесят. Тогда он ослеп на один глаз и больше не мог видеть так хорошо, как раньше. С тех пор мужчина уповал только на второй глаз, но и тот в последние годы стал плоховато видеть. Скоро болезнь возьмет свое, обреченно думал Дитар, пытаясь объехать дерево, закованное в ледяную корку. Ноги его единственного коня увязали в глубоком снегу, и он тащил телегу слишком уж медленно. Им ни за что не успеть к месту назначения. Но старик не винил ни себя, ни свою лошадь. В такую погоду ни один уважающий себя человек не покинет свой дом и не оставит добровольно пригретое место у очага. Только он, старый дурак, решился на это безумие. Еще с юности Дитар привык все делать вовремя и потому редко опаздывал, но сегодня его подвели и зрение, и погода. Из дома он выехал в полдень, а до Зимнего леса добрался только к глубокой ночи. Они будут недовольны, снова подумал старик. Его окоченевшие руки начинали дрожать, когда он думал о господах Ричи. Они были не из тех, кто прощает опоздания. Зато всем, кто доставлял им провизию в срок, хозяева платили исправно и щедро, а это самое главное. Ради пары серебряников такие же крестьяне, как Дитар, собирались ехать в самую глушь, не обращая внимания на непогоду, ужасные дорожные условия и господ со странностями. Выбирать не приходилось. Жили так многие в округе. Жил так и сам Дитар. Каждый раз, когда до жуткого поместья оставались считанные мили, его начинало трясти от мысли, что придется встречаться с хозяевами дома. Три соседа из его деревни пытались подзаработать похожим способом – и все они уже давно мертвы. И это далеко не единственный случай. В одной из деревень четверо мужчин исчезли после того, как не доставили продовольствие вовремя. Сын мельника видел, как они устраивали привал возле дороги и распивали медовуху. Спустя четыре часа крестьяне снова отправились в путь, но из поместья Ричи так и не вернулись.

Дитар считал свою деревню умирающей, и не зря: в этом году они лишились пятерых здоровых мужчин – их всех унесла лихорадка. Из работящих в деревне остались только сам Дитар, здоровяк Мо и совсем еще молодой паренек по имени Дилл. А вот Джун, старый друг Дитара, уже не мог ни работать в поле, ни расчищать снег, ни возить продовольствие в силу своего возраста: будучи человеком, которому не так давно исполнилось восемьдесят, он предпочитал проводить время дома и никуда не выходил без надобности. Суставы его совсем стали плохи. Он бедствовал, как и все в их маленькой деревеньке. Дитар оказался единственным из пожилых мужчин, кто еще мог работать. Он разводил коз, получал от них молоко и делал сыр, а свиней и кабанов зарубал на мясо, солил его и закатывал в бочки. Ему можно было работать и в поле, но на их промерзлой земле ничего нельзя вырастить. Пару раз старик безуспешно пытался заняться полевыми работами. Не получив ни одной луковицы или картофеля, Дитар быстро оставил эту затею.

Земли здесь действительно слишком мертвые и холодные. Они отвергают всякую жизнь, будь то молодой побег или человек. Все знают, что эти гибельные земли принадлежат Ричи – знатному роду, вокруг которого вечно ходит множество слухов. А их зловещее поместье давно обросло различными догадками – одна хуже другой – и древними мифами. Поговаривают, что и сам дом, и его хозяева прокляты, но Дитар не верил в эти россказни и считал их пустыми байками. Ни один из тех мнимых смельчаков, кто заговаривал о поместье Ричи, на самом деле никогда там не был. Так откуда кто-то может знать, что с этим домом не так? Некоторые полагали, что Северные земли прокляты из-за проживающих на них вампиров, но они не являлись такой уж редкостью в Вейссарии. Кровопийцы заняли весь северный регион и захватили часть западного. Большинство подчиняется господам Ричи, поэтому они редко нападают на людей из хорошо знакомых им деревень. Если они перебьют всех крестьян, то некому станет доставлять господам провизию. Не такие они и страшные, эти братья Ричи. Но внутренний голос Дитара продолжал настойчиво шептать: «Они будут недовольны тобой. Сегодня ты сильно опоздал, а опозданий они не прощают».

Все ему говорили, чтобы он не ездил в проклятое поместье. Ему и самому не нравилась давящая атмосфера этого места, но старик не представлял, как в их деревне заработать по-другому. Половину того, что Дитар заготавливал на зиму, он отвозил в поместье Ричи и получал неплохие деньги за доставку продовольствия. Как ни посмотри, это был его единственный источник дохода. На вырученные деньги он мог безбедно жить целый месяц. При этом старик старался экономить и часть денег откладывал на покупку скотины или зерна. И он считал, что ему повезло: тяжелый физический труд приносил хорошую прибыль.

Так Дитар успокаивал себя, подъезжая к массивным черным воротам. Лесная чаща осталась за его спиной. Решетчатые ворота украшали шипастые розы из стали темнее, чем небо над головой. Они гордо, с каким-то надменным превосходством возвышались над стариком и заставляли всякого, кто окажется внизу, чувствовать себя ничтожным и жалким. Дитар снял побитые молью перчатки и подышал на замерзшие руки, желая согреться в этом месте не только телом, но и душой.

Ждать долго не пришлось. Ворота перед ним открылись, пропуская повозку, и старик уже более уверенно въехал во двор. Дорога сразу стала ровнее: здесь территорию очистили от снега, так что его телега поехала легче и веселее – даже колеса почти не трещали.

Величественное строение встречало негостеприимно и холодно. Свет в окнах не горел – пустые глазницы, казалось, следили за движениями приезжего. Белый фасад здания с обеих сторон от главного входа украшали полотнища с изображением фамильного герба семьи Ричи. Их герб – черная роза на зеленом фоне, которую обвивает серебряная змея, шипящая, с раздвоенным языком. Поместье насчитывало всего два этажа, однако небольшую высоту с лихвой компенсировала длина здания. Она составляла около двухсот ярдов, из-за чего поместье со стороны казалось растянутым змеем. Старик объехал здание спереди и притормозил у запасного выхода. Двое слуг уже ожидали его, стоя под навесом. Оба молодых парня дрожали от холода и тихо переговаривались, держа в руках керосиновые лампы. Завидев Дитара, они стихли и поспешили к нему, чтобы помочь разгрузить телегу.

– Тихая ночь сегодня, – сказал им старик, чтобы разбить зловещую тишину.

– Да, – согласился один из юношей, темноволосый и длинный, как палка. Белые шрамы покрывали обе его руки от ладоней до запястий. Он принял лампу у второго слуги. – Безветренная ночь – это хорошо. Метели и снежные бури не дают нам покоя.

– Что привезли? – спросил второй, срывая с телеги заледеневшую ткань. Он подошел к товару сзади и обратился к своему сопровождающему: – Посвети-ка сюда. Ничего не видать.

– Сыр, молоко, солонину, – перечислил Дитар и помог парню взобраться на телегу. Другой слуга держал в руках две лампы и освещал продовольствие. – А где господин Райнер?

– Хозяин скоро подойдет, – заверил осматривающий телегу. Он бегло оглядел содержимое и удовлетворительно кивнул. – Сегодня вы привезли больше обычного. Господин будет вами доволен.

– Так получилось, – ответил старик безразличным голосом, хотя изнутри его распирала гордость. Наконец-то его труд начал цениться в полной мере. – Мне просто повезло. Я приобрел еще пару голов скота. Теперь я смогу привозить больше молока и мяса.

– Такими темпами вы станете богачом, – заметил другой и позволил себе слабую улыбку. – А мы так и останемся здесь…

Про Дитара деревенские говорили, что он добр и внимателен к другим, – это правда. Хоть старик и не очень хорошо знал этих юношей, все же искренне посочувствовал их положению. Любой простолюдин понимал, что на службу в проклятое поместье не поступают добровольно. Эти несчастные юноши – рабы, заложники кровавых господ.

– Ты чем-то недоволен, Хоган? – Голос из темноты заставил их всех здорово испугаться.

Руки молодых парней задрожали, но уже не от холода. Дитару показалось, что один из них вот-вот уронит лампы.

– Господин, – одновременно сказали слуги, кланяясь в темноту открытой двери.

Старик повернулся лицом ко входу и тоже поклонился – настолько низко, насколько ему позволила больная спина.

– Господин, – эхом отозвался Дитар после слуг. Не разгибаясь и не поднимая глаз, он добавил: – Я привез вам съестное. Почту за честь, если вы примете мои скромные дары вашему дому.

– Дары, говоришь? – Из темноты вышел молодой человек. Старик, конечно, уже не раз встречался с ним. И все же ему было по душе, когда его встречал другой господин, потому что тот, что стоял перед ним сейчас, пугал сильнее. – То есть я могу забрать у тебя провизию в качестве подарка, верно? Я могу забрать ее и уйти, не заплатив тебе? И подними глаза. С тобой говорит наследник дома, которому ты служишь, и тех земель, на которых ты работаешь.

Дитар поднял взор, как ему и велели. Пугающие красные глаза Райнера Ричи жадно впились в него. Вампир видел перед собой очередную жертву, а не человека со своими чувствами и мыслями. На тонких бледных губах играла хорошо знакомая старику насмешка. Все высокородные господа вроде него презирают таких, как Дитар, но он не держал на них обиду. Все крестьяне грезят о сытой жизни в стенах такого поместья, однако старик давно привык к своей хижине, простой еде и тяжелой работе. Он не мечтал оказаться на месте кого-то из господ. Пускай аристократы насмехаются над ним и дальше, если унижение бедных – единственная радость в их жизни.

– Простите, мой господин. – Дитар поклонился ему в ноги и услышал хруст в своей спине. Боль прострелила поясницу, когда он попытался разогнуться. – Я… Вы можете взять все содержимое моей телеги просто так. Даром. – Естественно, старик солгал. Не мог же он сказать этому чудовищу, что ждет оплату!

Бледные губы вампира расплылись в улыбке, обнажившей клыки.

– Не лги мне, – проговорил он в ответ. – Я знаю, что ты ехал сюда целый день, чтобы получить хоть одну монету за свой труд. Ты превозмогал боль в спине и коленях, мирился со снегом и ледяными ветрами, чтобы добраться сюда. И ты говоришь, что я могу взять твою еду, не заплатив? Вы, простолюдины, такие смешные. И все как один – до омерзения глупые. Я должен поверить в эту чушь?

– Простите, господин…

– А впрочем, забудь. – Райнер лениво махнул на него рукой – бледной и худой, как он сам. Черные короткие волосы вампира торчали во все стороны, словно он их нарочно взъерошил рукой. Эта странная прическа сопровождала господина Ричи всегда, сколько Дитар его знал. Вампир вышел из дома в одном тонком плаще, под которым виднелась белоснежная ткань его жилета, идеально выглаженная и баснословно дорогая. Старший Ричи крутанулся на своих ботинках с острыми носами и сверху вниз взглянул на слуг. Они жались друг к другу и прятали глаза. – Так что там, Хоган? Кажется, ты хотел на свободу?

– Нет, господин, – пискнул юноша, к которому вампир обращался.

– Так ты лжешь мне, выходит? – Райнер тронул за плечо второго паренька. – Скажи мне правду, Ритен. Хоган ведь лжет, так? Ему здесь не нравится? Он хочет уйти? Хозяин вроде меня его не устраивает?

Ритен дернулся от прикосновения вампира, однако не сделал и шагу назад. Старик подумал, что юноша сейчас солжет, чтобы прикрыть своего товарища, но, к несчастью, тот кивнул.

– Я так и знал! – Райнер расхохотался, и его смех гулко разнесся по зимнему двору. Когда он говорил или смеялся, пар не выходил из его рта. Господин Ричи являлся вампиром, а как известно, их нельзя отнести к живым существам. Когда-то они были людьми, но, пережив обращение, человек в них навсегда умирает, и они превращаются в кровожадных чудовищ.

– Нет! – вскричал Хоган. – Это он лжет! Это он…

Все случилось настолько быстро, что Дитар не сразу сообразил, что одного слуги больше нет в живых. Из рукава плаща Райнера выскользнул клинок, едва заметный в темноте. Острое лезвие полоснуло по горлу лживого слугу. Кровь хлынула из его шеи на снег, окрасив его в розовый цвет, а затем и его тело рухнуло туда же. Райнер вытер лезвие об одежду дрожащего Ритена и подошел к старику.

– Так мне заплатить тебе или нет? – задумчиво спросил вампир, будто всего этого и не было.

– На ваше усмотрение, господин, – отозвался Дитер с очередным поклоном. Проклятая спина теперь будет болеть до скончания веков.

Райнер приблизился к нему вплотную. Он оказался выше старика на голову и посмотрел на него сверху вниз тяжелым долгим взглядом. Дитар не мог разобрать, это вампир или природа дышит на него холодом.

– Ты опоздал, старик, – жестко констатировал Райнер. Крестьянину стало ясно, что ему только что вынесли приговор. – А я опозданий не прощаю.

Тот же клинок вошел в его сердце легко и быстро.

– Мертвецам плата не нужна, – заключил вампир и толкнул старика в снег.

Жгучая боль охватила его грудь. Дитар провалился в глубокий сугроб, уже обагренный чужой кровью. Рядом с ним лежало другое тело. Остекленевшие глаза Хогана были широко раскрыты и смотрели в ночное небо. Его лицо выражало застывший ужас и непонимание. Старик закрыл глаза, успев подумать только о том, что дома его ждут жена и верный пес. Но им не суждено дождаться его возвращения… Дитар почувствовал холод.

Правы были деревенские на счет проклятия этого дома и их хозяев. Эта мысль проскочила в сознании старика всего на миг, а после холод окончательно забрал его.