Читать книгу И пришел дракон - Алиса Вайцулевич - Страница 15

Так странно испытывать любые чувства и знать, что они относятся ко мне. Ощущаю отклик моего тела. Шевелю мизинцем, губами, языком. Пробую ухом, сначала правым, потом левым. Они мне пока не подчиняются

Могу дышать, говорить, двигать настоящими руками и ногами! Десять минут я осторожно гладила ногти. Щупала плечи, наматывала кончики волос на указательный палец. Теперь у меня есть своя голова! Моя, и ничья больше!

Нет. Если бы это была моя голова, я бы покрасила волосы в алый цвет и подобрала яркую помаду в тон. Из зеркала на меня смотрело ничем не примечательное бледное вытянутое лицо с тусклыми русыми волосами и провалами карих глаз. Скучно, посредственно. Я не такая. Внутри я другой человек! Яркий, особенный. Уникальный.

Тело принадлежало Алевтине, я же всегда была  альтер-эго в самых темных уголках подсознания.  А теперь, раз я контролирую этот набор мяса, костей и волос, пришло время жить так, как я хочу. Все эти 16 лет мне доводилось отстраненно наблюдать за поражениями и победами Алевтины, оставаться в тени, когда она получала все самое лучшее.

Сейчас моей тюремщицы, до омерзения правильной и скучной, нет. Есть я.

Это тело мое, и я могу делать что хочу.

Какая скучная у Нее одежда. Сплошь пастельные цвета. Мне нравится черный, красный, фиолетовый. Зеленый тоже сгодится. В нетерпении разворошив ящики шкафа, я нашла черный джемпер. В корзине с грязным бельем завалялись единственные черные джинсы. Придирчиво осмотрев и даже понюхав их, заключила, что носить можно. Аля всегда была слишком уж чистоплотной.

Волосы я зачесала в высокий хвост. Похожа на нормального человека. Я теперь – человек!

– Алечка, тут дедушка с тобой хочет поговорить, – мама нетерпеливо постучала в дверь.

– Сейчас, – я открыла ей и взяла трубку.

Голос у старика был взволнованный, при этом сухой и даже надменный, как офисная бумага. Не будь я так уверена в себе, подумала бы, что он знает.

Нет! это не может быть правдой, Паша обычный человек. Никто не заметит подмены. И не подумает об этом.

Потом пришлось поговорить с Лерой, лучшей подружкой Алевтины. Девчонка оказалась ужасной прилипалой и не умолкала ни на секунду! Надо будет с ней поссориться! Уже через четыре минуты ее бесперебойного шепота у меня странно гудела голова. Гул все нарастал, и я то и дело прикладывала руки ко лбу, темечку, чтобы понять, взорвусь я сейчас, или у меня есть время. Боль переместилась  в виски, и  была такая сильная, что я мечтала лишь о том, чтобы голова треснула как спелая тыква.

Сославшись на неизвестные дела, поскорее закончила наш глупый диалог и отключилась. Сейчас осенние каникулы, однако на студентов, как мой старший брат Артур, это не распространялось. Да и родители продолжали работать. Как только все ушли, я вышла из комнаты. Теперь могу касаться этих  стен – руки не ее, мои!

Взяла старую любимую кружку Али – некогда белая, а теперь серая, с объемным кроликом в центре. Едва заметные трещины избороздили круглые ушки, от оранжевой морковки в зубах отпал зеленый кончик. Этой вещи лет десять, не меньше. Разумный человек давно бы избавился от хлама, но только не Алевтина Золотарева, нет-нет.

Покрутив страшную кружку со всех сторон, я разжала руки, и кролик, совершив несколько веселых переворотов, сломал себе шею. По кухне разлетелись и отрикошетили к мусорному ведру белые осколки. Пол был в крошечной пыли, а морковка улетела за холодильник. Кухню сотряс еще один непонятный, мерзкий звук, похожий на предсмертный хрип задыхающегося кролика. Но я видела, зверек уже мертв. Приложила руку к своей груди, и с изумлением поняла, что звук исходит от меня. Это был смех.

Едва успела это осознать и насладиться новыми ощущениями, как телефон в кармане брюк вновь завибрировал. Если это Лера, клянусь, я пошлю ее далеко и надолго! Никто не смеет отрывать меня от МОЕЙ жизни.

На дисплее высветилось имя: «Паша».

По каждой электронной букве я провела указательным пальцем. Алевтина никогда не обращала должного внимания на этого красавчика. Еще бы! Она всегда мечтала о неземном принце на белом коне и хрустальных замках. Влюблялась напропалую в героев книг и фильмов, представляя встречи, которым не суждено состояться. Игнорируя то, что могла получить просто так. Алевтина смотрит на звезды, а не на землю под ногами. Такие люди чаще всего спотыкаются на ровном месте и  больно падают. А я – другая. Замечаю все, что происходит, предпочитая смотреть под свои ноги, а не на далекие звезды. Кому вообще до них есть дело?

Так и с Пашей. Парень из кожи вон лез, лишь бы наша принцесса обратила на него свой кроткий взор. А теперь ее нет, и пришел мой черед строить свою жизнь.

– Привет, – я ответила на вызов.

– Привет! – радость в голосе звонящего обрушилась на меня цунами, к которому я была не готова. Прижав трубку к груди, я слышала неясное бормотание, но такие знакомые интонации. Нормально, что у меня так громко стучит сердце? Оно не разорвется? Можно дальше говорить с этим красавчиком без ущерба для моей жизни? Решив рискнуть, я снова поднесла трубку к уху.

– Аля, ты куда пропала? Алло…

– Я тут, – поспешно отозвалась я, чтобы он вдруг не положил трубку. Пусть говорит, а я буду слушать. Ведь его голос заставляет чувствовать, что у меня есть свое сердце, и дыхание может стать тяжелым, как айсберг или целая планета.

– Ты еще у бабушки с дедушкой? Как отдыхаешь?

Бабушка и дедушка. Нина и Серафим. Серафим и Нина. Они были очень добры к Алевтине, хотя я считаю, что это совершенно незаслуженно. Хочу верить, что такое отношение будет и ко мне. Дедушка был сегодня странным, и все равно, о нем у меня только самые теплые воспоминания. Такие люди на вес золота.

– Вышло так, что мне пришлось уехать, на даче мерзкая погода, – ничего умнее мне в голову не пришло, – Решила вернуться. А ты как отдыхаешь?

– Дома торчу, загибаюсь от скуки, – усмехнулся Паша, – Чем тебя смутила погода? Ты всегда говорила, что обожаешь дождь, а теперь он тебе разонравился?

Только Алевтина Золотарева может считать дождь романтичным.

– Когда из-за него приходится изменить планы, это бесит. Кстати, раз уж мы оба сидим дома, может, прогуляемся, спасем друг друга от осенней хандры?

В трубке повисло изумленное молчание. Что я не так сделала?

Вспоминаю сладкий и приторный голосок нашей принцессы. Ах, Она никогда бы не снизошла до того, чтобы позвать парня на прогулку. Она бы лишь томно вздыхала и блеяла: «ну…не знаю…может быть…я подумаю…». Не умею я так!

Уже готовилась услышать очередной каверзный вопрос, но Паша с жаром поддержал мою идею:

– Конечно, давай! Может, погуляем по центру? В Летний сад сходим. Или в Эрмитаж, ты давно хотела, я помню.

Ненавижу Алевтину и ее любовь к пыльным музеям и картинам. Да и Летний сад…Что может быть хуже и банальнее? Она бы еще попросила на Медного всадника полюбоваться.

– Давай просто погуляем по Невскому. А там посмотрим.

– Мне нравится, – Паша оживленно поддержал  план, и от этого у меня начали пылать щеки. Я взорвусь? Или у меня сыпь? В панике подскочила к зеркалу. Щеки и правда напоминают оттенок губной помады. Можно стереть? Я выгляжу глупо.

– Во сколько за тобой зайти?

– Прямо сейчас!

– Ого, – восхищенно выпалил Паша, – Кто ты и что сделал с Алевтиной? Минут через десять соберусь и приеду, идет?

От его первой фразы сердце перестало блаженствовать, а щеки гореть. Он сравнивает меня с той простушкой…С настоящей…Нет, это Я теперь настоящая! И он должен принимать мои правила. Скоро Паша забудет ту Алевтину  и полюбит меня.

Не так, он УЖЕ меня любит, просто пока не знает. Настало время нам встретиться.

– Да, буду ждать с нетерпением, – проворковала я почти в духе Алевтины, – Пока!

Никогда не буду подражать ей, лишь бы угодить окружающим, которые привыкли к этой слабохарактерной мямле! Не хочу жить так, как жила Она. Тот, кто освободил меня, ясно дал понять, что мне ничто не угрожает, и Алевтина не вернется. А раз так, я могу дать шанс Паше. Сменить гардероб. И даже перекрасить волосы.

Начинаю.

20** г, 17 лет. Коридоры замка Дракона.