Читать книгу И пришел дракон - Алиса Вайцулевич - Страница 16

Аккуратно приоткрыла дверь, вслушиваясь в симфонию скрипов. Дохнуло старым деревом и овечьей шерстью. Откуда я знаю этот запах?

 Уже несколько дней я дозором обходила комнаты, в которых мне дозволено бывать. Хорошая новость, с девятой попытки я начала находить путь обратно в комнату, без помощи Тамариэля. Полученный навык ориентирования в замке помог открывать передо мной новые горизонты (то есть двери).

 С Тамариэлем мы иногда виделись, но недолго. Обычно он спрашивал, нужно ли мне что-то, но просить было нечего – исследование замка слишком уж затягивало. Каждая комната становилась киндер-сюрпризом, новогодним подарком под рождественской ёлкой, который я, только проснувшись, мчалась открывать. Это помогло мне справиться с возможной депрессией. Я грустила, но потихоньку смирилась со своим положением.

 Тамариэль, видя, мою увлеченность походами, немного расслабился и занялся рукописями по моей просьбе. Еще не  закончились комнаты, в которые мне дозволено ходить, а потому я не торопила с переводом.

 Новая комната напоминала мне галерею портретов – такая же большая и вытянутая, как туннель. Хотя большая – громко сказано. Через пару минут я поняла, что комната меньше, чем галерея. Здесь было мало мебели, дышалось легче, и душа чувствовала себя более спокойной. Картины не висели. Была комната, которая меня здорово напугала – с чересчур натуралистичными изображениями драконьего пиршества. А в качестве пищи на них – девушки моего возраста. Как потом объяснял Тамариэль, это бывшая столовая, полотна переносить не стали и благополучно о них забыли. С тех пор я обходила это помещение стороной. Кроме холстов, там был грязный, липкий пол, а в углах скопления паутины, что не добавляло уюта.

 А вот в новой комнате лежал великолепный, красно-золотистый мягкий ковер со змеями, незаметно вплетенными в виноградные лозы. Видимо, его соткали вручную, и не очень опытный мастер,  были заметны  неровности. Не то, чтобы я сильно разбираюсь в этом. Однажды на уроке истории, еще в 9 классе, нам задавали сделать сообщения про ремесла. И я готовила как раз про ткачество. Только я вспомнила об этом, как заметила в углу самый настоящий ткацкий станок.

 Он был гораздо больше меня, из светлого дерева, украшен каким-то непонятным орнаментом. Я никогда не видела подобных станков, даже на рисунках в интернете.

 С благоговением провела рукой по корпусу, точно лаская пригревшегося на солнышке кота.

 Если б я умела ткать! Но это так сложно. На уроках домоводства я целую вечность шила фартук, а здесь…

 Рядом обнаружились ящики и шкафы со всякими принадлежностями для ткачества и шитья. Меня восхитили диковинные нитки цвета молодого месяца, расплавленного золота и благородной меди. Наверное, ими шили очень редко – мотки выглядели целыми. В прикрытых корзинках лежала овечья шерсть – еще не пряжа. Мне казалось, руно будет в пыли, или в нем уже завелись черви. Но когда я, превозмогая отвращение, коснулась шерсти, то появилось ощущение, что овцу остригли совсем недавно – никакой пыли, а уж тем более насекомых.

 В сундуке я выудила тяжелые ткани, которые, вероятно, шли на верхнюю одежду. От них веяло затхлостью, как в фараонской гробнице.

 Я расчихалась и поспешила убрать материалы на место. Видимо, в этой комнате портные или кто–то из обитателей замка ткал и шил наряды, ковры, шторы, гобелены…

 Шторы!

 Здесь висели тяжелые портьеры грязно-желтого цвета, их давно не стирали. Но меня волновало другое. Ведь шторы вешают на окна.

 Я попробовала раздвинуть их. И на меня мошкой взвились клубы пыли. Именно клубы! Никогда раньше я не видела столько пыли.

 Глаза ослепил яркий солнечный свет. Я не удержалась от возгласа, прикрыла их рукой, смешивая пыль и слезы.

 В замке всегда ночь и сумерки. А теперь я впустила день.

 Чуть привыкнув к свету, я заметила закопченное окно с хилым подоконником, но достаточно широким, чтобы я могла попробовать усесться. Конечно, все это выглядело грязным и не внушало доверия, но я тут же решила отмыть окно и протереть подоконник. Если меня так ослепило солнце через мутное окно…что будет, когда стекло станет девственно-чистым? У меня захватило дух оттого, что теперь, по крайней мере, я смогу вести отсчет суткам. Значит, сейчас день, может, полдень, или 2-3 часа дня. Но такое весеннее, яркое солнце…как будто осень и зима пролетели. Кто знает, вдруг время здесь подчиняется совсем другим законам?

 Я приставила маленькую скамеечку (надеюсь, она меня выдержит), встала на нее и подалась к окну. Замерла. Мне показалось, что через стекло до меня доходят робкие, как дыхание, струйки воздуха.  Ветра свободы.

 Только теперь я поняла, насколько сильно соскучилась по солнечным лучам, по небу и свежему воздуху. В замке, как в склепе, были лишь свечи да камень. А выходить мне, понятное дело, никто не собирался разрешать. Торжественная и мрачная обстановка башни давила на меня, и мне казалось, что случится что-то ужасное, если пройдет еще хотя бы неделя. Как у меня болели глаза от света, так и ослепнуть могу.

 Но теперь я нашла повод для радости – хотя бы вот это окно.

 Внезапно замок затрясся, я чуть не упала прямо на свое уже возлюбленное стекло, схватившись за липкую ручку.

– Это Дракон улетает, – произнес знакомый, лишенный эмоций, голос.

 Я, наверное, подпрыгнула от неожиданности, потеряв равновесие, упав на пол с криком:

– Боже мой!

– Бог никогда не заглядывает в это место, – Тамариэль стоял в стороне, наблюдая за моими злоключениями со спокойствием буддийского монаха.

 Я поднялась с пола, отряхивая пыльные ладони, которые ухитрилась поцарапать.

– Спасибо, что напугал! – проворчала я, – Из-за тебя я упала.

– Прости, – Тамариэль едва заметно улыбнулся, что, кстати, случалось нечасто, – Дракон просил больше приглядывать за тобой. Считает, что ты слишком любопытная.

 «А я считаю, что он псих, тиран и деспот. И что теперь?» – вслух я этого не сказала.

– А сам он сейчас где?

– Охотится.

 Мне стало неуютно, я присела на злосчастную скамеечку.