Читать книгу Бочка счастья (сборник) - Алла Иошпе - Страница 12

…В другой раз для отпуска мы выбрали Прибалтику.

Это было давно, поэтому проблем еще не было: с визами и прочими шенгенами.

Тогда нас пригласили в пансионат от какого-то предприятия какие-то поклонники. Куда-то под Вильнюс. В лес.

– Там никто вас не потревожит. Еще не сезон. А мы вам создадим все условия. Тихо. Красиво. Баня. Ягоды. Одна красота. Будете в сказке.

Выехали втроем, уже с двенадцатилетней Танюшкой.

Красота действительно была. И баня в бревенчатом деревянном доме… И ягоды в свежезеленом лесу… Пахнут одуряюще… И Булгаков с «Мастером и Маргаритой», которого с упоением читала нам вслух наша Танюша. Свесившись с верхней кровати, как в поезде. Всеми вечерами читала. Постоянно.

И не было, да и не нужен был телевизор. С его новостями, известиями, да и концертами эстрадных артистов, которые мы и так уже знали наизусть.

Это было еще то благостное время, когда дочка ездила с нами в отпуска. Это было и то время, когда мы после сумасшедшей гастрольной жизни нуждались в уединенном отдыхе. Отдыхе от людей. Даже знакомых. Уж больно много сил и энергии мы тратили на наши дороги и выходы к нашим зрителям. На сцену и подготовку к ней.

А истопник, который через день топил нам баню, был в радость. Топил и молчал. Хороший истопник.

Время от времени мы ездили по узкой, шириной в один небольшой автомобиль, малопроезжей дороге в деревню. За изумительными молоком, маслом, творогом… Если повезет, то и за курицей.

И были в сказке.

Но, если б было все только так, как сейчас рассказано, не было бы этого рассказа.

После бани Танюша с папой любили поиграть с мячом и друг с другом. Что-то типа тенниса. Даже ракетки где-то надыбали мои «спортсмены».

И вот как-то после одной в полном смысле очень жаркой бани отец так сильно ударил по ракетке, что выбил плечевой сустав. Эта рука давно была проблемная. Боль была нестерпимая. Адская.

Мы в лесу одни. Стахан вести машину не может. Да и куда ехать?! В какую больницу и где она?!

И я сажусь за руль.

Я вообще-то машину уже пробовала водить. Но не одна. И не по таким дорогам. И не по неизвестным направлениям. А мужу плохо. И почему-то спину стало сводить…

Танюшу оставили в лесном пансионате. Одну! «Запрись, читай и ничего не бойся».

Сама – за руль. Стахан сзади. Лежит. Стонет. Корчится от боли.

Вырулила на какую-то дорожку. Потом – на дорогу. Потом на шоссе. В сторону Вильнюса. А куда же еще?! Ведь больница в городе нужна и врач нормальный…

Не помню, как почувствовала, в какую сторону надо.

А он уже почти кричит. А потом и вовсе:

– Останови, останови машину!

Резко торможу. Он выполз на землю. Катается по земле, криком кричит от боли…

Господи, как же быть? Что мне делать?!!

На дороге никого. Сердце сейчас вырвется или лопнет…

И вдруг – автобус!

Я – наперерез автобусу.

– Стойте! – кричу.

А дороги в Прибалтике прекрасные и скоростные… А автобус большой, тяжелый, пассажирами переполненный…

Как водитель увернулся?! Успел в сторону подать. На такой-то скорости!

Люди в автобусе, наверно, попадали. Выскочили на дорогу. Наверно, хотели убить меня.

Но… увидели бледную, дрожащую женщину… бьющегося на земле человека…

Я только и смогла:

– Помогите.

И еще:

– Где больница?! Скорей!!!

Люди на руках втащили его в нашу машину, кто-то – рядом со мной, дорогу показывать…

…В больнице кололи, обезболивали… уже и не помню, что еще.

…А там, в лесу, где «никого и красота», одна наша девочка. Ребенок. И начинает темнеть. А темнеет там мгновенно. Да так, что – ни зги.

И выручает, как всегда, основной тезис всей моей жизни – «Когда другие не могут, я должна». «Другие» в этот день – не могли.

Не помню, как я нашла, как добралась до того самого леса, до пансионата того самого… Как между огромными соснами пробралась к нашему домику, к самому крыльцу… Спокойно (как мне тогда казалось) разбудила уже заснувшую дочку, мы с ней быстро собрали вещи, покидали все кое-как в машину…

А машина-то стоит передом к домику, а значит, задом к тропинке, по которой я и передом-то еле-еле проползла! А тут – еще и темно…

Но – когда «другие не могут…», а поскольку «других»-то и не было, пришлось выделывать неописуемые балетные па на нашем «коне»… задом.

Как хорошо, что у нас еще не было, как у большинства артистов, модной в то время «Волги». Об этом я подумала уже позже.

Короче, я все-таки нашла обратную дорогу, город Вильнюс, ту больницу с моим больным мужем. Нам разрешили даже переночевать с Танюшкой в какой-то комнатке при больнице.

А назавтра надо было что-то решать. Мест в гостиницах нет – сезон. Мужу боль-то сняли, но надо еще лежать, что-то со спиной…

И надо в Москву.

Утром рванула на московский вокзал. С трудом купила два билета – едут не только сюда, но и отсюда. Сказала ж – сезон.

Забрала больного из больницы под расписку и посадила свою любимую парочку, мужа и дочку, на поезд Вильнюс – Москва.

Перед этим, еще в больнице, попросила разрешения сделать два звонка в Москву: нашим друзьям Кузьменкам – чтоб встретили моих с поезда. И приятелю Витальке, верному и безотказному инженеру-математику, которого я, на правах «опытного водителя», учила недавно водить приобретенное им авто. Сказала, чтоб срочно летел в Вильнюс. На выручку. Одна за рулем такую длинную дорогу Вильнюс – Москва я бы не преодолела.

Хотя, кто знает.

…Виталька прилетел в тот же день. Вернее, вечер. Я ждала его, как договорились, на стоянке в аэропорту.

Мы выехали домой. В Москву. Наконец-то.

Машину, конечно, веду я. Еще слишком рано сажать моего ученика за руль на такой дороге, неизвестной, дальней. А я – уже могу!

Дорога шла через Ленинград. Нормальные люди, которым надо в Москву, в город не заезжают. Едут напрямую.

Но не я. Я понимала, что надо разбить дорогу на две, хоть и не равные, части. Чтоб хоть как-то отдохнуть перед рывком на Москву.

…До города на Неве добрались под утро. Долго искали адрес Виталькиной тетки. Она очень удивилась, узнав во мне «известную, любимую» и так далее. Приняла тепло. Щебетала и все хотела кормить.

Но все-таки мне удалось поспать несколько часов. Виталька, зараза такая, выспавшийся в дороге, пока я была за рулем, трепался с родственниками.

…Мы долго плутали по Ленинграду. Где дорога на Москву?! И я все возмущалась: как это, на Москву! – и нет указателя?!

Останавливаясь и спрашивая случайных в такую рань прохожих, где Москва, я все-таки вынырнула на московское шоссе. И то – мне просто махнули рукой:

– Езжай туда, Москва там.

– Неуважение какое-то, – проворчала уже уставшая я. Уставшая от пережитых волнений, от постоянного поиска дорог… от всего.

Ехала я долго. Осторожно. Но быстро. Уставали руки – так вцепилась в руль. И спина. И глаза – так уставилась на дорогу. Все-таки впервые у меня такое. И дорога такая длинная, где я – одна за рулем. Виталька не в счет. И перед этим: спринт почти в 100 км в каждую сторону между городом и забытым где-то в лесу пансионатом. И это ощущение безысходности… напряжение и жуткий страх за самых близких… И необходимость срочно решать, решать одной…

Я не спала больше суток. Дорога от Ленинградского шоссе до моей Красной Пресни, этот последний рывок, показался мне вечностью.

Мои меня уже ждали. Но я тут же свалилась спать.

Владимир Васильевич хотел разбудить. Его обычное «что лежишь, как в Мавзолее» прервал муж:

– Не трогай ее. Пусть спит. Она очень устала.

Когда другие не могут…