Читать книгу Русский излом. Роман в трех частях - Алона Китта - Страница 21

Афоня Храпов знал, что жизнь во всем ее течении разделена на полосы – светлые и темные, и рассвет наступает сразу после самой глубокой ночной тьмы. В последнее время его черная полоса затянулась настолько, что он уже отчаялся увидеть свет.

Началось с того, что заболел мастер Ломов, и Афоню поставили в пару с Ильёй Степановым, а этого Илью никто из деповской терпеть не мог из-за его вечного брюзжания по любому поводу. После двух дней совместной работы с новым напарником Афоня, неистово крестясь, дал клятву никогда не пререкаться с Ломовым и по возможности сдувать с него пылинки.

Вторая напасть оказалась более серьезной: Афоня просто-напросто попался во время кражи. Его схватили за руку в очереди за билетами в «Синематограф», когда он, улучив момент, вынимал кошелёк из сумочки зазевавшейся барышни. Хорошо, что он догадался разжать пальцы и выпустить из рук добычу.

Кошелёк остался лежать на полу, поэтому следователю, несмотря на показания множества свидетелей, было трудно запихнуть воришку в тюрьму. Прямых улик нет, а косвенные любой адвокат разделается под орех на судебном заседании. Афоня во время задержания клялся и божился, брызгая во все стороны слезами и умоляя поверить, что никакого кошелька он не крал. Это сделал кто-то другой, а свидетели на него наговаривают потому, что он пытался без очереди пролезть за билетами.

Дежурный полицейский чин, оформлявший протокол задержания, готов был поверить Афоне, но не из-за того, что его затронули слезы наглого воришки, а просто не хотелось возиться с этим неперспективным делом, да и до окончания дежурства осталось каких-то полчаса…

Может быть, все и обошлось бы, но на несчастье Афони в комнате дежурного находился ещё один человек, имевший отношение к охранному отделению. Его присутствие было связано со сбором неких данных, поэтому агент листал уголовное дело из архива и делал пометки в блокноте. Он сидел поодаль, но невольно прислушивался к происходящему.

Сначала агент – его звали Мухин – пропускал мимо ушей разговор дежурного полицейского с задержанным, но, узнав, что последний учится в деповской вечерней школе, насторожился.

Эта школа раздражала его, словно бельмо в глазу: многие факты указывали на то, что в стенах этого учебного заведения пышным цветом расцвела большевистская пропаганда. Ниточки тянулись туда, но разузнать подробности не представлялось возможным, а также не удавалось запихнуть в школу своего агента или завербовать кого-нибудь из учащихся.

Задержание Афони явилось подарком судьбы для Мухина: пойманного на воровстве подростка нетрудно будет держать на крючке и сделать из него соглядатая.

Сделав знак дежурному выйти, Мухин взял инициативу в свои руки. Для начала он напугал начавшего было успокаиваться Афоню, пригрозив тюрьмой, Сибирью и долгим судебным разбирательством. Незнакомый с юридическими тонкостями подросток струхнул: он понятия не имел о презумпции невиновности, о том, что на суде грозному прокурору будет противостоять защитник, а за такую мелочь, как карманная кража, в Сибирь не ссылают.

Больше всего его испугала возможность огласки: он только представил, как будут судачить деревенские и стыдить его мать Домну, узнав, что ее сынок промышляет воровством. Афоня оторопел от ужаса и слушал Мухина,

не перебивая.

Мухин почувствовал, что «клиент"созрел, и тут же смягчил тон.

– Бывает, люди сбиваются с пути, наделают ошибок по молодости лет, но это не значит, что они должны расплачиваться за это до конца жизни, -произнес он многозначительно и замолчал.

Опытный вербовщик дал время своему собеседнику для осмысления услышанного, и Афоня, почувствовав в его словах намек на благоприятный исход, взглянул на Мухина заинтересованно. В глазах мальчика читалась готовность пойти на все, чтобы не избежать расплаты за содеянное. Все или даже больше.

Предложение Мухина докладывать о происходящем в кружке, а также по возможности следить за учительницей, кажется, не стало неожиданностью. Нечто подобное Афоня предполагал. Совесть, если она и была, подала свой слабенький голос, но быстро умолкла, когда Мухин, кроме изъятия дела из полицейского участка, пообещал ещё и гонорар за добытые сведения.

И Афоня подписал подсунутую Мухиным бумагу, по которой он становился агентом охранки.

С тех пор прошел месяц. Неизвестно, насколько оказались полезными сведения приносимые Афоней, но юный шпион остался доволен денежным вознаграждением, поэтому он был готов утроить старания.

Ему показалось странным, что учительница против обыкновения не вышла после занятий вместе с учениками, а, выпроводив всех, тянула время, словно ожидала кого-то. Это настолько не вязалось с ее привычками, что Афоня решил проверить, в чем дело. Он затаился за углом, невидимый в тени, и наблюдал, как она гасит свет в школе и вешает на дверь замок.

Темная мужская фигура вынырнула из-за складов, очутившись за спиной у перепуганной девушки. Рашель даже вскрикнула от неожиданности.

– Не бойся, это я. Пришел, как договаривались, -сказал неизвестный и взял учительницу за руку