Читать книгу В поисках ветра - Анастасия Климентьевна Михайлова - Страница 4

Пролетел первый год, наступал второй. Незаметно подкрался октябрь, а за ним на пороге топтались ноябрьские заморозки и первый снег. Денис и Алина стояли в шумной столовой, битком набитой голодными студентами. В университете их считали за пару, но ни Денис, ни Алина не хотели чего-то большего. Нельзя было назвать их друзьями не разлей вода, но они были хорошими приятелями. Секретов друг другу не поверяли, общались свободно, дружелюбно, с соблюдением определенной дистанции. Часто сидели вместе на парах, переговаривались записками, шутили в перерывах. И так как Денис был не очень прилежным студентом, Алина давала ему пользоваться своими лекциями.

– На тебя постоянно глазеют вон те девчонки, – проговорила Алина, посасывая персиковый сок из трубочки.

Денис как-то сразу подбоченился и повернулся в сторону, куда указывала Алина.

– Понравился наверное, – улыбнулся он. – Подмигнуть им что ли.

– Ну, так подмигни, – не замедлила сказать Алина, допивая сок, и знала наперед, что не подмигнет. Он так постоянно: говорит-говорит. А чтобы что-то сделать на это обычно не хватает духу.

– Ты их пугаешь, а они бы так сами подошли, – ответил он.

– Конечно! Так ты подойди и сам познакомься.

– Да, я бы подошел, но они не в моем вкусе. Я бы лучше вон ту цыпочку закадрил, но она мутит вон с тем парнем.

Алина усмехнулась. Иногда его было забавно слушать, иногда – раздражал. За год их достаточно тесного общения, Алина хорошо его изучила. Привыкла к нему и многое прощала. Как прощают недостатки близкому человеку.

Болтун, нередко лгун, хвастун – в этом весь Денис. Но у него было хорошее чувство юмора и было здорово, когда, наблюдая что-то забавное вместе, у них рождались одинаковые комментарии.

В начале года Алину раздражало его постоянное вранье: то он придумывал себе какие-то мифические знакомства с потрясающими девушками в метро, на улице, давал им имена, играл своими выдумками, как куклами. Сначала Алина верила, но потом, когда она спрашивала о какой-нибудь Оле, оказывалось, что Денис уже позабыл, что говорил, и отрицал то, что Алина слышала своими ушами.

У Дениса не было девушки во время дружбы с Алиной. Она знала это. Знала и что он врет, чтобы зачем-то казаться каким-то разбивателем сердец. Только зачем? Следовало ли это от какого-то комплекса, или… Нет. Алина никогда не допускала мысли, что их дружба может быть испорчена отношениями, а намеки на эту тему она никогда не воспринимала всерьез.

– Готов к семинару? – спросила она его.

– А что там?

– Шекспир.

– Ох, я бы с радостью, но у меня дела.

– Опять тренировка?

Денис играл в баскетбольной команде. Многие пропуски ему очень легко прощали преподаватели, потому как он играл за честь их университета. Поэтому Денис учился достаточно расслабленно, зная, что многое ему сойдет с рук.

К ним неуверенной походкой подошла Галя. Ей с первых дней нравился Денис. При его не совсем привлекательной внешности, он был единственным мальчиком на их курсе, на ком можно было остановить взгляд из-за его высокого роста и того, что он спортсмен. Галя, видя Дениса, всегда смущала, хотя от природы была ужасно назойлива и болтлива. Алине это казалось очень забавным, но, как девушка, она, конечно, понимала ее.

– Привет, ну как: готовы? – спросила Галя и, краснея, посмотрела на Дениса.

– Я не готов и не собираюсь.

– Опять тренировка, – пожала плечами на ее вопросительный взгляд Алина.

– Опять? – выдохнула она и вновь сильно зарделась. – Что ты делаешь на филфаке, если ты постоянно занят своим спортом?

– Я просто разрываюсь между желанием быть знаменитым спортсменом и великим учителем русского языка. – Денис подбоченился и, устремив на Галю, «особый» взгляд вновь вогнал ее в краску.

– Ой, что так сразу?! – возмутилась притворно Алина. – Может, нас ожидают совсем другие профессии. Я вот собираюсь диктором на телевидении работать или в издательстве. Нина, говорит, что пойдет шеф-редактором в журнал…

– Сразу шеф-редактором? – улыбнулась Галя, стараясь поддержать шутку.

– Сразу! И никак иначе!

– Что ж не главным?

– Главным… Ответственность большая, Нина этого не любит, а вот и Нина.

Нина, раскачивая широкими, почти мужскими плечами подошла к компании, широко улыбаясь. Это была полненькая низкого роста девочка с всегда хорошим настроением.

– Чего обсуждаем? – поинтересовалась она, забирая у Алины ее сок.

– Галя спрашивает, что Денис делает на филфаке, если он постоянно гоняет мяч.

– Да? А что ты здесь делаешь?

Все дружно засмеялись. Денис повторил свою шутку.

Как рассказывал сам Денис, он пошел на филфак, чтобы просто куда-то пойти. Его тетя преподавала русский в этом университете, и, скорее всего, ему помогла в поступлении. Грамотность у него была в порядке, а о каких-то перспективах, кроме как в спорте, он и не помышлял. Алина пересказала, как она разбросала уже всем подходящие профессии. Нина захохотала, махнула рукой и сказала:

– Ага, только все закончим в стенах школы, уча спиногрызов.

– И будем еще говорить, что это работа мечты. Я знаю, что говорю: у меня сестра в школе работает, – проговорила Алина.

– И как? – спросили ребята.

– Как человек идеи. Только за идею, что она дарит детям знания, готова и в огонь и в воду, а выражаясь более буквально: готова терпеть выходки детей, их родителей и пинки начальства, работать еще в выходные, выезжая с ними на экскурсии или еще куда-то. Все это за маленькую зарплату и тонну неблагодарностей. Ну, а что вы хотели? « Вы же знали куда шли? Хотели бы денег, пошли бы в бизнес».

– Вот черт, что мы все здесь делаем? – выругалась Нина. – Это же ловушка!

Ребята снова засмеялись, и секундное напряжение было снято.

– Ты что тогда тут делаешь, раз в курсе всего?! – Денис легонько ткнул пальцем Алину в плечо.

– А я очень люблю книги! Настолько сильно, что хочу сама их писать.

– Ах, милые филологи! Мы все писали понемногу о чем-нибудь и как-нибудь, – раздался рядом голос.

Невысокого роста мужчина примерно сорока лет, подмигнул Алине и, уходя, продолжил дальше что-то напевать.

Алина покраснела.

– Это он! Это ведь он на следующий год будет читать у нас русскую литературу! Кузнецов! – захихикала Нина. – Прикольный мужик, старшики рассказывают. Но вредный…

Ее голос потонул в звуке прозвеневшего звонка. Ребята стали собираться на занятия. Денис – на тренировку.

Алина не любила семинаров. Не любила тянуть сама руку, отвечать. Нужно было напоказ перед всеми обнажать свои чувства, потому что каждое произведение влечет за собой рождение в душе каких-то новых чувств, мыслей. Так зачем нужно было кричать, говорить об этом, вылезать с языком? Смысл проведения семинаров по литературе оставался для нее непонятен. Она любила читать, но обсуждать произведения предпочитала в определенном кругу при обстоятельствах, располагающих к откровению.

Сергей Семенович с любовью школьного учителя окинул взглядом всю аудиторию.

– Какая милая рубашечка на нем сегодня, – шепнула Алине Нина.

Алина улыбнулась в ответ и отметила про себя, что уделяя внимание тому, во что одет уважаемый Сергей Семенович и как он выглядит, они словно с заботой матерей поправляют на нем взглядом галстук, отряхивают невидимые соринки с плеча пиджака. Сергею Семеновичу было уже наверное где-то пятьдесят с лишним, но он был все равно какой-то по детски наивный, милый и очень добрый.

– Есть удивительная история, – начал он, – история Ромео и Джульетты, которую вы все, я верю, прочитали к сегодняшнему семинару. Эту историю можно назвать вечным памятником любви. И сегодня мы о ней поговорим подробнее. Кто не согласится с тем, что нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте? Кто не согласится с этим, что это одна из величайших историй о любви?

– Я не соглашусь, – прошептала Алина, опуская глаза.

– Чего? – буркнула ей в сторону Нина, ковыряясь в телефоне.

Занятия ее интересовали только как прохождение зачетов и экзаменов и получение отметки. Она напрягалась только тогда, когда это было действительно необходимо. Особого рвения и любви к литературе у нее заметно не было.

– Я не согласна, что эта величайшая история о любви.

– Ну так поспорь с Семиком – он обрадуется, – не смотря в ее сторону, шепнула Нина и продолжила выращивать овощи в своей электронной ферме.

– Да ну… Спросит, отвечу.

– Боишься? – хихикнула Нина.

– Нет. Просто… Зачем?

– Милые барышни на галерке, мы вам не мешаем? – Сергей Семенович прервал свой монолог и все сидящие впереди, проследив за его взглядом, обернулись к Алине и Нине.

– Спросил, – сказала Нина.

– А что: он на меня смотрит? – тихо произнесла Алина.

– Вы продолжаете что-то обсуждать, может поделитесь с нами?

– Да, мы… то есть я не совсем согласны…

– Да, Алина, пожалуйста, начинайте наш семинар. С чем Вы не согласны?

Алина вздохнула, Мгновение какой-то страх охватил ее, но тут же справилась. Уже смотрят, уже спрашивают, пути назад нет.

– Испокон веков, певцы, поэты слагали песни, прославляя великую любовь. Герои страдали и умирали во имя ее. Ромео и Джульетта… Их любовь была до смерти. Но что подразумевается под этим словом «любовь»? Что подразумевал под ним Шекспир? Два подростка, вдруг вспыхнувшие друг к другу страстью. Незнакомые чувства, ощущения, такие сладостные, такие новые, неизведанные. Я не стану судить, есть ли любовь или нет ее. Верить в то, что она есть, верят все – это модно.

– А вы что же? Не верите? – с улыбкой спросил Сергей Семенович.

– Пока я не готова дать ответ…

– Так почему же вы не считаете, что между Ромео и Джульеттой была любовь?

– У меня на этот счет большие сомнения, – незамедлительно ответила Алина. – Незадолго до встречи с Джульеттой Ромео страдал от любви к неприступной Розалине, и только потом переключает свое внимание на Джульетту. Меня смущает этот момент: Шекспир будто дает нам повод думать, что Ромео не столько сильно влюблен, сколько просто сам по себе очень влюбчив. Одного взгляда ему достаточно, чтобы сказать, что « любил ли я хоть раз до этих пор? О нет, то были ложные богини». Смерть их во имя любви – нелепа, я считаю. Это не любовь, это порыв страстей неопытных детей, которые, вероятно, не столько любили, сколько играли в эту любовь. Любовь проверяется долгим периодом времени. И это не пять недель.

– Интересно, – Семен Семенович, видимо, был очень доволен искренним ответом Алины. – А какой период времени вы считаете более приемлемым для, скажем, уверенности в том, что перед вами подлинная любовь?

Но Алина, заслышав позади себя смех сквозь какие-то, скорее всего, ироничные замечания по поводу ее высказывания, покраснела и, сев на свое место, буркнула:

– Не знаю.

Нина с улыбкой шепнула:

– А Алина, оказывается, – эксперт в любви. Эксперт-теоретик. Надо бы тебе поискать твоего Ромео…

Алина ничего не ответила. Она вообще уже пожалела о том, что решила высказать свои мысли вслух на всеобщее обозрение, если не сказать точнее – на осмеяние.