Читать книгу Два шпиля - Анатолий Анатольевич Новгородцев - Страница 12

– Выходи! – рявкнул надсмотрщик. Роктар, пригнув голову, шагнул в низкий проём и остановился, щуря глаза. День выдался ясным, а светильник из фитилька, опущенного в плошку с тюленьим жиром, надсмотрщики в карцере «забывали» зажечь, так что за двое суток Роктар успел отвыкнуть от света. Лишь тьма, могильный, постепенно забирающийся внутрь костей холод каменного мешка и мысли. Уж для чего-чего, а для размышлений времени хватило, и Роктар в полной мере осознал правдивость слов Белемира. Смерть ненавистного прежде Тахака лишь сделала более пронзительным и беспощадным осознание того, что Ария для него потеряна. Навсегда.

И всё же Роктар был практически уверен в том, что будь у него возможность вернуться на два дня назад, он всё равно поступил бы точно так же. Вышел бы на поединок, а там… не нужно было Тахаку говорить то, что он сказал. Слова – не ветер. Словам человек сам хозяин, за них надо отвечать.

Было бы бравадой утверждать, что на своё будущее Роктару уже стало наплевать. Нет, конечно. И страшно было, и умирать не хотелось. Но он считал себя правым, а потому ни на миг не задумался о том, что следует просить пощады, взывать к справедливости хозяев, объяснять что-то про себя, Арию и Тахака. Тем более не станет он лгать, что убил юного надсмотрщика случайно. Пусть будет то, что будет.

Внезапно Роктара пронзило воспоминание о странном сне, привидевшемся ему во время полудрёмы-полубреда в каменном ледяном мешке. Ему открылся вид на небольшую долину, окружённую сизыми и бурыми остроконечными скалами; белоснежные шапки нетающих снегов и искрящиеся ледники словно плыли в пронзительной синеве безоблачного неба. Густо-белые языки тумана ползли на долину из узких ущелий, подчёркивая изумрудную зелень буйных, переливающихся волнами трав. А в самой середине долины высились два гигантских каменных шпиля, стремящиеся в небеса. Исполины стояли всего в паре шагов друг от друга, и между ними так же весело зеленела трава, но в обе стороны от столбов огромными правильными овалами расходились две мёртвые, лишённые растительности зоны. В одной голая земля растрескалась от жара, и воздух дрожал и плыл над ней, словно над костром в солнечный день; в другой землю сковал лютый мороз, и искры колючего инея сверкали на сколах и краях трещин…

И вот что странно: сейчас Роктар был уверен, что видел этот же сон уже много раз, с самого детства, но, просыпаясь, раньше он его тотчас же забывал. Откуда взялась такая уверенность, он понять, разумеется, не мог.      Полудюжина надсмотрщиков расступилась по обе стороны каменной площадки перед железной дверью карцера, а прямо перед юным рабом в грозном величии замер Таанг-Баар, самый могущественный ныне воин клана Теенг. Хотя формально главой клана считался его отец, на деле он уже давно практически во всех важных вопросах доверял разбираться старшему сыну.

Роктар бестрепетно поднял взгляд навстречу глазам хозяина-гиганта.

Могуч был Таанг-Баар, могуч и дико, варварски прекрасен. Бугры мощных, рельефных мышц при каждом движении играли и перекатывались под ярко-синей кожей, на лице, словно высеченном из скалы резкими, но умелыми ударами рубила, горели под разлётом густых бровей глаза цвета тёмной меди. Буйная грива иссиня-чёрных волос спадала на спину, почти скрывая под собой плащ из тюленьих шкур. Кроме плаща лишь набедренную повязку и меховые сапоги-чуни носил гигант, да ещё браслеты из простого железа кольцами охватывали предплечья рук, свободно опирающихся на поставленную перед собой секиру.

Четыре громадных белых медведя полукольцом стояли позади хозяина, сверкая под солнцем полированными узорчатыми пластинами и шипами лат, прикрывающих голову, грудь и загривок. Роктар сразу узнал того, который был ранен в схватке с варлангом десять лет назад, благодаря чему он и Ария попали к Белемиру… Он и Ария…

– На колени, раб! – крикнул надсмотрщик. Роктар даже не посмотрел на него, стал твёрже, шире распрямив ноги, стараясь таить дрожь, сотрясающую скованное лютым холодом стылого камня тело. Пусть гигант сам прикажет… Надсмотрщик двинулся было к нему, берясь за дубинку, но гигант остановил его, мотнув головой.

– Говори, баклак. – коротко велел он старшине надсмотрщиков. Тот шагнул вперёд, темнея лицом при виде убийцы сына.

– Господин, этот раб убил надсмотрщика, твоего раба, моего сына Тахака. Позволь наказать его согласно закону.

Согласно закону, убийцу надсмотрщика следовало приковать к скале и поливать ледяной океанской водой, пока не остановиться дыхание. Роктар стиснул зубы, призывая всю свою гордость и мужество. Он убил Тахака за Арию, и во её же имя не станет унижаться.

– Как это произошло? – сдвинув брови, спросил Таанг-Баар. Баклак замялся, переступил с ноги на ногу.

– Они дрались на арене, господин. – наконец нехотя ответил он.

Гигант недоумённо поднял брови. Кулачные бои на рабской арене – дело добровольное, смертельные случаи в них достаточно редко, но всё же бывают…

– Он нарушил правила, не выполнил приказа судьи? – спросил Таанг-Баар.

– Нет, господин, – заторопился баклак, – но выслушай меня! Он убил специально, из мести! Он давно таит зло на моего сына!

– Объясни! – раздражённо потребовал гигант. Вожак своры Хуург, ощутив гнев хозяина, оскалил громадные клыки, остальные медведи тоже зашевелились, бряцая латами.

– Позволь говорить мне, господин! – раздался неожиданный голос.

На площадку, опираясь на привычный посох, шагнул Белемир. Взгляд его скользнул по Роктару, и он ощутил прилив сил и мужества, словно учитель передал ему часть своей энергии.

– Говори! – приказал гигант.

– Дело в том, – начал целитель, не обращая внимания на гнев старшины надсмотрщиков, – что этот юноша – мой ученик. Ты помнишь, что десять лет назад отдал его мне в помощники, его и ещё одну девочку, Арию. Так вот, он и та девочка, ставшая девушкой, собирались просить позволения жениться на нынешнем празднике. Но, на беду, сыну баклака, покойному Тахаку, тоже нравилась Ария. Он неоднократно оказывал ей знаки внимания, и порой бывал чрезмерно назойлив и груб…

– Не смей оскорблять моего мёртвого сына! – взревел баклак, но гигант остановил его коротким жестом. Хуург выдвинулся вперёд, скребя когтями по камнях, оглядывая всех маленькими злыми глазами.

– Но девушка сделала свой выбор в пользу этого юноши, Роктара. – продолжал целитель. – И тогда Тахак, потеряв голову от неразделённой любви, поступил вопреки закону: без вашего позволения обменял девушку на детёнышей зверобарсов…

– Это так? – хмурясь, спросил Таанг-Баар. Баклак побагровел.

– Они не были женаты, господин! – заявил он. – У девчонки не было никакой родни, так что закон не был нарушен. Мой сын хотел доставить радость своим господам, ведь зверобарсы…

– Но твой сын знал, что эта девушка хочет замуж за моего раба? – загремел Таанг-Баар. – Знал или нет?

– Этого нельзя утверждать наверняка, господин. – запинаясь, выдавил баклак.

– А что скажешь ты? – гигант указал на Роктара огромной секирой, словно прутиком.

– Мы с Арией любили друг друга. – ответил Роктар. Он не стал говорить ничего ни о Тахаке, ни о бое, и ощутил одобрение Белемира… и неожиданно Таанг-Баара.

Гигант задумался. Ситуация вышла неоднозначная, а клан Теенг славился справедливым отношением к рабам, предотвращающим недовольства и бунты. С одной стороны, раба можно понять, с другой… простить намеренное убийство надсмотрщика, по какой бы то ни было причине… У рабов всегда есть возможность обратиться за правым судом к хозяевам, нельзя допускать, чтобы у них возникали мысли о возможном самосуде.

Но Таанг-Баар был воином, и хотя его предки поколениями вытравливали любые проявления воинственности в душах людей-рабов, этот юноша был ему симпатичен. Он – мужчина, несмотря на то, что ещё почти ребёнок, к тому же раб. Как же поступить?

В принципе, бой есть бой, и наверняка нельзя сказать, что убийство было преднамеренным. Однако все рабы в курсе событий, и разговоры обязательно пойдут…

И тут в суд вновь вмешался сторонний человек.

– Разреши сказать мне, господин!

Взоры всех обратились к пожилому мужчине среднего роста, широкоплечему и жилистому, в простой лёгкой одежде. Никто не заметил, как он подошёл… кроме, разве что, Белемира. Роктару показалось, что учитель при появлении этого человека вздохнул облегчённо.

Роктар знал этого раба. Бранибор, мастер науки боя, воспитывающий лучших воинов для клана Теенг. В каждом его движении, взгляде глубоко сидящих карих глаз, даже в неброской мимике загорелого худощавого лица ощущалась уверенная сила.

Таанг-Баар согласно кивнул.

– Я наблюдал вчера за поединком, – сказал Бранибор, – позволь мне забрать этого юношу. У него отличные задатки, и я обещаю, что через несколько лет воспитаю из него нового грозного бойца для защиты чести и интересов клана Теенг в смертельных поединках на кровавых аренах.

Роктар глубоко вздохнул. В поединщики клана Теенг отбирали привезённых в рабство умелых воинов, молодых рабов и даже ещё мальчишек лишь по их согласию; в принципе, недостатка в желающих не было, наоборот, многих отсеивали в результате жёстких испытаний. У него, похоже, выбора не будет – вряд ли убийство надсмотрщика будет прощено, что бы ни говорил Белемир, и о чём бы ни задумывался Таанг-Баар… Но что в этом плохого? Он станет бойцом, обретёт силу – а всё обретённое, как учил Белемир, можно обращать для достижения своей цели. А цель – свобода! Но что скажет Таанг-Баар?

– Ты говоришь, баклак, – произнёс гигант, – что нельзя наверняка утверждать, что Тахак знал о любви Роктара и Арии, хотя о ней, как вижу, было известно многим. И, в то же время, наверняка утверждаешь, что Тахак был убит намеренно, хотя гибель в кулачном бою дело не столь уж и необычное…

Баклак засопел, потупив горящий взгляд.

– Забирай парня! – кивнул гигант Бранибору. – Рассчитываю через несколько лет увидеть его в смертельных поединках – разумеется, в качестве победителя.